Я захлопнула голограмму, потерла виски, прогоняя мрачные мысли и резво вскочила на ноги. Дверь тихо отъехала в сторону, пропуская меня на кухню, где отец уже раскладывал по тарелкам овощное рагу, которое я просто обожала. На этот раз он сам готовил…

– Вот! – довольно сказал он, усаживаясь рядом со мной. – Готовил по видео –уроку. Надеюсь понравиться.

–Ты себя недооцениваешь, – усмехнулась я и отправила ложку в рот, вместе с содержимым. Распробовав, я сначала даже не поверила…

Потом мигом отправила в рот еще одну ложку и удивленно вытаращилась на отца.

–Это же…настоящая картошка!

–Ага, – отец улыбался во все зубы. От чего его усы забавно топорщились в стороны. – Выменял у одного знакомого, который, поставляет овощи в башню. Ему нужен был протез кисти для сына. Я сделал бесплатно.

Бесплатно…я чуть не сжала зубы от злости. Да пропади пропадом эта картошка, но…если бы он продал протез, то мы могли бы оплатить свет, и наконец, купить лекарств ему…

Видимо папа заметил мой взгляд и попытался разрядить обстановку. Он рассказывал какую–то шутку, из недавнего случая, смеялся. Я заставила себя оставить мрачные мысли…он, сделал это ради меня. Эх, папа…

На улицах начали летать патрульные корабли и гнусавить противным голосом.

– «Девять вечера. Все люди, обязаны быть дома. Девять вечера. Все люди, обязаны быть дома. Нарушившие комендантский час, будут арестованы. Это делается для вашей безопасности! Девять вечера…»

Я щелкнула пальцами, и окно закрылось броней.

– Не понимаю… – пробубнила я, запивая ужин чаем. – Зачем эта дурацкая мера? После работы люди хотят погулять, пообщаться,…а нас, как скот загоняют по загонам. Отвратительно.

– Андромеда! – папа свел брови на переносице. – В другом месте такого не скажи. Иначе…

– Повяжут? – усмехнулась я. – А как же свобода слова? А? А как же демократия?

– Все должно быть в разумных пределах.

– Это логика трусов.

– Поэтому я до сих пор жив, – проговорил отец. – И ты жива тоже. Ана, мы живем в новой эпохе. Здесь…все не так, как нам бы хотелось. Но, я прошу тебя,…сдерживай свои мысли. Не произноси их вслух. Я не хочу тебя потерять…

– Прости, папа, – покаялась я, – больше не буду…

Отец потрепал меня по макушке, и мы спокойно поужинали.

Я зашла в свою комнату и переоделась в пижаму. Когда свет выключен, я смотрю в огромное окно на противоположной стене, и наблюдаю за огоньками в других домах.

Потом я перетащила кровать и вовсе вплотную к окну. Оно было огромным…от пола до потолка, округлое. Как дверь в другой мир…

И сейчас, я лежала на кровати и считала огоньки в доме напротив. Двадцать…пятнадцать…одиннадцать…девять…

В каждом окне чья – то жизнь. Сколько прошла эта жизнь, что бы оказаться вон там, в том окне? О чем мечтала, о ком переживала,…кого потеряла…?

Касаясь пальцем стекла, я воображала, что дотрагиваюсь до чужого мира в горящем окне. И там было тепло и светло. Там было, как дома…там были мои родные. Которых, я конечно никогда не знала, но это ведь чувствуешь сердцем…

А когда гас последний огонек, я с грустью думала о том, что так будет вечно. Что в жизни моей, ничего не измениться, и я провижу ее, как и все. В подчинении и рабстве, которое принято называть «добровольная принятая помощь».

Я подняла глаза. В центре города тускло поблескивала кинжальная башня. Она была так далеко, что казалось, была ниточкой…узнать бы, как живут там. Уж получше нашего…

– Ана, сейчас одиннадцать часов,– приятным голосом сообщил мне мой био робот Зиг. – Тебе надо спать. Завтра у тебя экзамен.

– Да знаю, знаю… – я накрылась с головой, надеясь, что он отстанет. Стой себе на зарядке и не бубни.

– Ана, – снова раздалось из дальнего конца комнаты. – Сейчас одиннадцать часов…

– Уже сплю!

Я сердито повернулась к нему спиной и закрыла глаза. Сны мне опять не снились…

****

Утром меня разбудил Зиг противной пищащей мелодией. Если бы не стоял на подзарядке аккумуляторов, то, скорее всего, сбросил бы с кровати.

Но, мое счастье, что этого не произошло. Я проснулась вовремя.

Оделась в форму,…которая мне противна. Но без нее не пускают на занятия. Серые штаны, с номером района и именем школьника на боку штанины. Белая блузка, под горло. И такой же серый пиджак…опять – таки с номером района и именем около молнии. Чувствуешь себя арестантом.

Отец приготовил мне завтрак и, пожелав удачи на экзамене, проводил до остановки.

Я дождалась, пока папа зайдет домой, и пошла в школу пешком. Проезд на общественном транспорте дорожает. Раньше он стоил всего пять юнитов. А теперь пятнадцать. За эти деньги можно купить три буханки синтетического хлеба…я не могу тратить их на то, что бы доехать до школы. Неправильно. Создатель дал людям ноги, так почему не пользоваться ими…к тому же, в ночное время улицы хорошо освещены. Можно гулять спокойно.

Я шла, смотря себе под ноги, шаркая по мусору, который мне попадался. Мимо проплывал транспорт, изредка обдавая теплом из топливного мешка на брюхе у машины.

Полчаса спокойного хода, и вот, я уже у школы.

Огромное здание в сто или двести этажей, я уже и не помню. И всего десять окон. Экономия стекла…ценный материал. Хотя, что в нем ценного, не понимаю…

Конечно, как и в каждой школе у нас есть мажоры…мне, про это слово бабушка рассказала. Это такие люди, которые ставят себя выше других. У нас таких много. Иногда кажется, что слишком много…

У лестницы в школу стоит робот, который оповещает о начале занятий. Наш, к сожалению, был сломан уже второй месяц. А из –за того, что он работает преимущественно на солнечных батареях, то починят его не скоро. Поэтому на огромной матрице перед входом всплывало лицо нашего директора, который загонял всех на занятия.

До начала уроков оставалось еще десять минут, и я планировала провести их с пользой – сесть на ступеньку, к группе ботанов и повторить материл перед тестом. Но куда там…

– Эй, Андромеда!

Я издала тяжкий стон, с возведением глаз в небо. Опять…

Ко мне подошел Альтаир. Тоже имечко…

–Я думал, ты придешь на нашу небольшую вечеринку.

Знакомьтесь: Альтаир Севарес. Американец, рожденный в первую волну оккупации. Его отец прислуживает в кинжальной башне. Работает механиком. Света белого не видит, сидя в этих мрачных трансформаторных будках. Мать работает там же, но на кухне. От чего Альтаир считается самым «престижным» парнем в нашей школе. Вокруг нечего вечно куча девушек, парней, с испорченными стереотипами, и шестерок, которые выполняют за них грязную работу…

– Я не говорила, что приду.

Альтаир мог бы мне нравиться. Мог бы…высокий, красивый. Светлые волосы, зеленые глаза – мечта для любой девушки. Говорят, что он даже ухаживал за эоранкой. Врут, небось.

– Ну и зря, – усмехнулся он, – было весело.

– В комендантский час не разрешается быть вне дома, – мрачно проговорила я. – У меня пока что есть ответственность за свои поступки.

– Говоришь, как старая бабка,– усмехнулся Ал.

–У меня были дела поважнее танцулек под дурацкую музыку, – процедила я сквозь зубы.

–То есть дела, важнее, чем я? – Ал томно понизил голос, и усмехнулся своей белоснежной улыбкой.

Я только фыркнула. Он считает себя неотразимым. И для него невдомек, что он меня никак не интересует. Вообще никак!

– Альтаир…

– М – м…мое имя из твоих уст звучит еще слаще.

Я скривилась и поняла, что разговор продолжать бессмысленно. На голову больной. Таких жалеть надо.

– Уважаемые учащиеся… – хорошо поставленным голосом раздалось с открывшейся матрицы над школой, – занятия начнутся через пять минут. Прошу всех пройти и занять свои места.

Я повернулась и молча ушла. Альтаир видимо, хотел меня окликнуть еще раз, но его позвали из толпы обожателей. Но, как известно, неприятности ходят парой…

Едва я зашла в фойе школы, меня грубо схватили за плечо тонкие, но отнюдь не слабые, наманикюренные пальчики.

Больно ударившись о стенку, меня прижали. Передо мной стояла еще одна звезда школы. Знакомьтесь еще раз: Кристина. Француженка. Моя ровесница. Но уверяю вас, мозгов ей это не добавляет. Она выше меня на пол головы, имеет ярко рыжие волосы, зеленые глаза, и миленькую родинку около рта. Если бы не постоянное циничное выражение на лице, она бы производила весьма притягивающее впечатление. А так…очередная грубая и расчетливая деваха.

С ней были две девушки, из параллельного класса, София и, кажется Маша. По их лицам, можно было понять, что они не хотели здесь находиться. Но страх перед этой дылдой был сильнее.

– Я, кажется, говорила тебе, никогда не разговаривать с Альтаиром, – вместо приветствия начала Крис.

–Это он со мной заговорил.

–А ты должна была опустить свои глазки и топать оттуда, – ногти на ее руках сильнее впились мне в плечо, но я не показала и вида, что мне больно. Кристина зашипела.

– Если я еще раз увижу, что твой поганый рот, посмел заговорить с моим парнем, я покромсаю твое лицо.

Она внимательно посмотрела мне в глаза, и я ответила ей насмешкой.

– Да ты просто жалость вызываешь. Угрожаешь самой обыкновенной девушке школы, пугаешь ее расправой, за то, что не в состоянии удержать своего мачо на коротком поводке. Тебе надо …

Договорить мне не дали. Удар в живот был коротким и жестким. Я захлебнулась воздухом и стала складываться пополам. Вот черт…безмозглая кукла…

Кристина нагнулась ко мне и проговорила.

– Я тебя предупредила. В следующий раз разговор будет коротким.

Она ушла прочь. За ней поспешили ее «служанки».

Я кое–как поднялась и выдохнула. Как же…она бесит меня! Сдался мне ее идиот – парень!

Кое – как доковыляв до кабинета, где будет проходить тест, я села за парту, и постаралась немного прийти в себя. Живот болел. Не хило она мне влепила. Кристина сидела на задней парте и уже весело болтала со своими подружками.

Тест сегодня сдавали три класса. Поэтому аудитория была большой и светлой. Матрица преобразования света, давала хорошее освещение.

Дверь с тихим жужжание отъехала в сторону, впуская в кабинет нашего преподавателя. Био робот – универсальный обучающий дройд – ZX3000. Среди школьников известен как – Зут.

– Добрый день, класс. Произведем перекличку.

Затем это дело затянулось минут на пятнадцать. Из шестидесяти человек, на тест не явились трое. И как обычно среди них Шон.

Шон, это мой друг класса с…пятого, наверное. Шон – шотландец. Его с семьей переселили уже во вторую волну оккупации. Ой, простите колонизации. В Новый Юнион, он прибыл мальчишкой и стал нашим соседом по площадке. А когда его родители были…взяты под стражу за разжигание революции, он остался один. Я и папа, сразу приняли его в нашу семью. Мы были похожи…он, потерял родителей, а мы потеряли маму…за ним пришли из органонов опеки, и отец смело взял на себя ответственность за его воспитание. Было много всего…хорошего и плохого. Несколько раз Шона забирал патруль. Их накрывали в каких–то заброшенных домах, в барах, в притонах…и каждый раз мы выкупали свободу Шона. А когда ему исполнилось восемнадцать, он продал квартиру родителей, и ушел…Я, каждый день надеялась увидеть его в школе, но каждый раз теряла надежду…

– Приготовьтесь к тесту, – снова сказал Зут. – Предупреждаю, не сдавшие, будут проходить повторный курс обучения.

Я тяжко вздохнула. Вот чего еще не хватало.

Зут прошел между партами, раздал всем голографические стержни и забрал аппараты связи: телефоны, планшеты, матрицы.

– У вас есть…два часа на выполнение теста. Прошу, приступайте.

Я хрустнула пальцами и взяла стержни. Раздвинув их, я открыла матрицу с вопросами для своей профессии. М – да,…а это будет не просто.

Но я была спокойна на удивление. Сзади меня кто – то скрежетал зубами, кто – то бубнил себе под нос, а кто – то плакал,…да и такие были.