Галина Колоскова: Бывшие. Попробуй нас вернуть

Глава

1

Лика

– Лика, мы с друзьями думаем ненадолго забуриться в наш любимый бар, выпить по кружке пива. Через сколько ты освободишься и будешь дома?

Улыбаюсь, как идиотка, услышав любимый голос в самый неподходящий момент.

– Примерно часа через три-четыре… – Слюнки текут, стоит представить, чем холодное пиво будет закусываться. – Захвати мне копчёных креветок.

– Хорошо. Буду ждать тебя дома. Люблю! Целую нежно в…

Хихикаю вслух, под осудительным взглядом врача, понимая, что он имеет в виду. Шепчу чуть слышно:

– Я тебя больше! – бросаю смартфон в сумку с виноватым взглядом. Показывая, что больше никаких разговоров.

Душу переполняет тепло. Смиренно терплю, как холодный гель расползается по животу. Таинственно улыбаюсь, покруче любой Джоконды. Знаю, что вечером он расцелует меня везде.

Секреты долголетия семейной пары. Что это? Страсть с сексуальным влечением, голодный блеск в глазах, совместимость в постели?

Нет, семейная жизнь – это нечто большее. Партнёры во всём, в полном смысле этого слова. Доверие, лёгкость повседневной жизни, юмор, уважение, надёжное плечо, стена за спиной.

До вечера пятницы я считала, что всё перечисленное есть в нашей с Фролом семье. Созрела на всю жизнь официально стать парой и для этого есть причина.

Знала, что порой составляющие брака меняются, подстраиваясь под обстоятельства, но к тому, что ожидает впереди, оказалась не готова.

Оставляю торт с шампанским в холле. Иду на цыпочках на сопение Фрола. Открываю рот, готовясь прокричать:

«Сюрприз!..»

И застываю в дверях. Время замедляется, будто кто-то выдернул вилку из розетки, обесточив законы физики. Пальцы впиваются в деревянный косяк так глубоко, что под ногтями остаётся краска. Мы вместе выбирали её три года назад, когда переезжали в эту квартиру.

«Ты любишь тёплые оттенки?»

Прерывистое дыхание моего гражданского мужа смешивается со стонами его личной помощницы.

– Фролушка, милый, ты лучший! Не хочу расставаться с тобой никогда…

Ирма.

Худая, хрупкая, с растрёпанными по подушкам волосами цвета спелой пшеницы. Голубые глаза расширяются от ужаса, когда она замечает меня. Ирма не кричит, не прикрывается – просто замирает, как мышь перед удавом, и это хуже любого вопля. Она не впервые в нашей постели.

Фрол резко отстраняется, но поздно. Я успела увидеть, что это именно то, что я «думаю». Сильные руки, что должны защищать меня – обнимают её. Губы, что утром шептали «я с тобой навсегда» – прижаты к её шее. Сильное тело сливается с ней в мерзком, предательском танце.

– Лика… – Его голос хрипит.– Ты… ты говорила, что после работы заедешь в клинику. Я не ждал…

Глупее объяснения невозможно придумать.

Я не отвечаю. Не потому, что не хочу, а потому, что не могу. Тело онемело. В ушах гул, как перед обмороком. Вижу разобранную постель, на которой двенадцать недель назад мы зачали ребёнка.

Фрол перепутал дни. Надолго в клинике я была… Вчера. Но не сказала о результате посещения. Решила сначала увериться наверняка со всеми положенными анализами и сделать сюрприз перед выходными. Но сюрприз преподнесли мне.

На покрывале моего любимого цвета – лежит она. Оголённое плечо, растрёпанные волосы, предательский румянец на щеках.

– Это не то, что ты думаешь, – всё-таки бормочет Фрол. Глаза предателя шарят по комнате в поисках разбросанной одежды.

Я поворачиваюсь и ухожу. Не бегу, не кричу – просто иду. Ноги двигаются сами, будто кто-то другой управляет моим телом. Забираю в секретере кабинета папку со всеми своими документами. Больше меня ничего здесь не держит. Не хлопаю дверью – она закрывается с тихим щелчком, как крышка гроба. И исчезаю из жизни предателя.

На улице льёт дождь. Холодные капли бьют по лицу, но я ничего не чувствую. Вода стекает по щекам. Не разобрать, где слезы, а где капли с небес.

Достаю смартфон. Пальцы дрожат так сильно, что дважды промахиваюсь, набирая номер. Гудки кажутся вечностью.

– Алло? – голос Зины звучит спокойно, буднично.

– Он… он… – Я задыхаюсь. Слова застревают в горле, как осколки стекла.

– Лика?! Ты где? Что случилось?

– Он изменил мне, – наконец вырывается из меня. Звучит нелепо, банально, как сценарий дешёвого сериала. Соплю, с трудом продавливая: – Мне очень плохо. Меня колотит. Не могу сесть за руль.

Тишина в трубке. Потом резкий вздох.

– Где ты? Я еду.

Опускаюсь на мокрую скамейку и сжимаю живот. Там, глубоко внутри, уже есть он. Маленький. Беззащитный.

Наш ребёнок.

Я так мечтала сказать ему сегодня за ужином. Придумала идеальный план: зажгу свечи, поставлю шампанское и его любимое вино, достану коробочку с крошечными пинетками, поставлю в рамочку снимок УЗИ…

А теперь…

Смартфон вибрирует. Фрол.

Отклоняю звонок.

Нам не нужно разводиться – мы не женаты. У нас нет совместного имущества. Всё принадлежит Фролу. Не делить же с ним мебель, которую мне некуда отвезти? Вернуться и собрать личные вещи нет сил.

Но кое-что точно принадлежит мне – зачатый нами малыш и… пять лет, вычеркнутых из жизни.

Мне очень больно. Обидно до желания выть волчицей. Я впервые в жизни думаю о мести. Не о слезах. Не о примирении. О том, чтобы он почувствовал хотя бы сотую часть боли, что разрывает меня на куски.

Дождь усиливается. Вода затекает за воротник, но мне всё равно.

Мир вокруг рушится. Всего за полчаса понимаю, что становлюсь другим человеком. Женщиной, что больше не верит в любовь.

Глава 2

Лика

Дождь хлещет по лобовому стеклу, превращая дорогу в размытое полотно. Я сижу на заднем сиденье автомобиля Зины. Сжимаю в кулаках мокрый подол платья. Вода стекает с волос, оставляя тёмные пятна на обивке. Но мне всё равно.

– Где твоя машина? – Муж Зины бросает взгляд в зеркало заднего вида.

Шепчу онемевшими от холода губами:

– Оставила у клиники… – Отвожу взгляд, не в силах сказать вслух: «Радовалась до дрожи, подтвердив долгожданную новость. Вызвала такси, чтоб куда-нибудь не влепиться».

– Так мы заедем, пересядешь. И вернись за вещами. Неужели уйдёшь с содержимым одной дамской сумкой?

– Нет.

Не хочу возвращаться туда. Не хочу даже думать, что ждёт меня в квартире, где спальня провоняла духами Ирмы.

– Ладно, – вздыхает Зина, – тогда едем ко мне.

Машина рвёт вперёд. Я прижимаюсь лицом к стеклу. Гляжу, как городские огни расплываются в каплях дождя. В голове стоит гул, будто невидимый барабанщик бьёт в набат.

«Он изменил. Он предал. Он обманул».

Слова прокручиваются ножом в открытой ране.

– Лик… – Зина осторожно протягивает руку назад, касается моего колена. – Хочешь поговорить?

– Нет,– отвечаю на автомате прибывая в прострации.

– Может, выпьешь чего?

– Нет.

– Хочешь, я его убью? – заявляет подруга совершенно серьёзным голосом.

Резко возвращаюсь в реальность и вскидываю на неё взгляд. Зина невозмутимо смотрит на дорогу. Добавляет:

– Не, я серьёзно. Скажи слово – и завтра его грузовики будут гореть.

Александр хмыкает, покачивая головой, но не спорит. Главная цель достигнута. Я больше не зомби со стеклянным взглядом, а возвращаюсь к ним.

Цежу сквозь сжатые зубы:

– Хочу, чтобы он узнал, но не сейчас.

– Узнал, что?– даже молчаливый Саша созрел для вопроса.

– Что у нас будет ребёнок.

Зина резко тормозит на светофоре. Оборачивается ко мне.

– Ты… беременна?

Киваю, выдувая ноздри, словно произношу о новом виде оружия:

– Да!

– Блин… – большие глаза подруги чуть не лезут на лоб.

Саша молча проводит рукой по лицу. В их семье всегда верховодит Зина.

– И что ты будешь делать? – она пристально смотрит в мои глаза.

– Не знаю.

Но это ложь. Я уже обо всём подумала и решила.

Два дня спустя.

Фрол звонит. Снова и снова. Сначала умоляет, потом злится, потом снова умоляет. Перестаю отвечать. Убивает звонок от Ирмы. Гадаю, попросил «бывший» или сама решила рассказать насколько у них всё серьёзно.

Жду звонок из клиники и поэтому отвечаю вызову с незнакомого номера. На небольшую заминку с той стороны начинаю сама:

– Здравствуйте! Готова выписка? Я переезжаю. Может, мне взять с собой и карту беременной?

– Это Ирма. В твоих интересах не бросать трубку!

Нервный возглас останавливает меня за полсекунды до нажатия на красный кружок. Помощница негодяя переходит на шёпот:

– Лика, я беременна. Ты должна понимать, что любовницу на час Фрол никогда не привёл бы в свой дом. Наша связь длится полгода. Жаль, что Фрол мужчина порядочный и никогда сам не скажет этого.

Сердце падает вниз. Вот он – знак, что ничего уже не вернётся.

– Что ты от меня хочешь? – желудок заполняет холод, чувствую, как к горлу подкатывает тошнота.

– А что ты можешь мне дать? Как сделать Фрола счастливым – я сама знаю. На тебе он не женился за пять лет. А мы подали заявление в ЗАГС две недели назад. Просто не мешай нам!

Играю в безразличие, хоть у самой зубы сводит от злости.

– Два негодяя нашли друг друга!

– Что!?

Возмущённое восклицание приводит меня в бешенство. Им с Фролом больше общаться не с кем?

– Что слышала!

Шлю её лесом, желаю им счастья и сбрасываю вызов.

Меня колотит не меньше часа. Две беременные на одного самца. Не слишком ли? Всем его обещаниям и признаниям в любви верить нельзя. Так можно опустить самооценку ниже плинтуса. Понимаю, что не в силах дольше терпеть их прессинг. Ломаю старую симку, дарю смартфон первому попавшемуся на глаза ребёнку. Покупаю в ближайшем магазине новый, вместе с сим-картой от другого оператора.

Глава 3

Лика

С осознанием свободы сижу на кухне, пью чай. Смотрю, как за окном медленно гаснет вечер.

– Лик, ты точно решила? – Зина кладёт передо мной распечатанный билет.

– Да,– вздыхаю. Нелегко начинать всё с начала.

Подруга не отступает.

– Ты можешь остаться у нас.

Отрицательно качаю головой. Две ночи об этом думала.

– Нет.

– Почему?

– Потому что он найдёт.

– И что?

– И будет просить прощения!– Произношу фразу с такой ненавистью, что Зина вздрагивает.

– А ты не хочешь его простить?

– Нет.

– Даже ради ребёнка? – ярой поборнице семейной жизни непонятно моё упорство.

– Особенно ради ребёнка. – Не говорю, что у Фрола их два.

Зина замолкает. Понимаю, что она за меня волнуется, но излишняя опека начинает раздражать.

– Поедешь к маме?

– Нет.

– Куда тогда?

Медленно поднимаю глаза. Хочет обо мне позаботиться? Предоставлю такую возможность.

– Ты говорила, у Сашиной мамы в посёлке есть свободный дом?

Зина замирает.

– Ты серьёзно?

– Да. Билеты отвлекающий манёвр. Пусть ищет меня в том направлении.

Сказать, что она удивилась – ничего не сказать. Ответ вызывает у Зины оторопь. Умею я делать сюрпризы.

– Лика, там же… глушь! – Заикающаяся подруга редкое зрелище. – Ни театров, ни ресторанов, ни…

Подсказываю:

– Ни Фрола.

Она отмахивается, определяя за меня мои силы.

– Ты не выдержишь!

Уверяю с улыбкой:

– Выдержу.

Теперь я в роли пресса, а Зине приходится отбиваться.

– Ты же городская.

– Сейчас я никакая. Открытая книга. Пиши, что хочешь. Почему не поехать сельское хозяйство поднимать?

Зина хочет что-то сказать, но я опережаю, ставя пред фактом:

– Я уже всё решила. Скажи, вы меня отвезёте в посёлок или самой пилить по незнакомой дороге?

Зина со вздохом согласно кивает.

Машина мчится по трассе, оставляя позади Москву, Фрола и всю прежнюю жизнь.

Смотрю в окно. Леса, поля, редкие деревни.