Слёзы молодости. Катастрофа (страница 6)
– Расслабься и старайся настроиться на любой исход. Ты же сама прекрасно понимаешь, что от тебя ничего не зависит, – наставляла её Рокси. Им принесли сэндвичи и кофе. Рокси сделала короткий глоток, затем спросила: – Какие вообще планы? Хочешь остаться здесь, в городе?
– Помнишь, я писала тебе, что останусь в Орландо в том случае, если Брайану дадут условный срок?
– Ну, помню. Что-то изменилось?
Джулия тряхнула копной волос.
– Я в любом случае останусь. Всё из-за Ричи.
– Он не смог найти общий язык с твоим отцом?
– Нет. Тут как раз всё замечательно. Но, Рокс, он влюблён в музыку. Я не могу позволить ему ради меня потратить жизнь и молодость на офисную работу. Я хочу, чтобы он вернулся в группу.
– И освободит, тем самым, Эй Джея! – радостно захлопала в ладоши Рокси. – Ты просто представить себе не можешь, как он мучается.
– Эй Джей?
– Угу. Целыми днями пытается усвоить новые аккорды, а вместе с тем проклинает весь белый свет. Знаешь, что он делает, прежде чем начать играть? Звонит мне! Я настраиваю его на позитивный лад, как он говорит. Не его это дело.
– Понимаю. Он так и не пригласил тебя в наш дом?
Рокси спрятала улыбку, состряпав грустную гримасу.
– Он ни за что меня туда не позовёт. По его словам, там живут шакалы.
– И правильно делает! – посмеялась Джулия. – Наш дом опасен. Не для тебя, а для него. Тебя тут же окружат вниманием – его опасения справедливы. Он просто боится потерять тебя, подруга.
– Как ты только выдерживаешь? Вы с Ричи будете жить там?
– Думаю, да. Мы продали нашу квартиру… Если Брайана выпустят, я хочу быть рядом.
– А отец твоего сына? – резко спросила Рокси.
В этот момент Джулия ставила чашку на стол, рука дрогнула от одного упоминания о Лансе, кофе пролилось, но к счастью на пол, не на одежду. Рокси покачала головой.
– Можешь ничего не отвечать. Мне всё ясно.
И Джулии было всё ясно. За три дня он даже не приблизился к ребёнку. А это говорит о многом.
***
Брайан
Очередной проигрыш. Метью Хард был в бешенстве. Он обзывал Брайана всеми самыми низкими словами, напоминал, что поставил на него, а теперь всё полетело к чёрту.
Брайан чувствовал, что медленно сходит с ума. Сэма выпустили пару месяцев назад. Некому наставить его на верный путь или просто поддержать словом в трудную минуту.
Сломанное ребро, вывих руки и множество синяков, покрывающих тело, стали результатом его поражения. Каждый месяц Брайан вынужден был выходить на ринг и драться. Если он отказывался, его избивали. Жестоко избивали.
Через сутки после ужасного боя Брайан лежал у себя в камере на койке и выл от боли и усталости одновременно. Он молился всем богам, какие только существуют на земле, дать ему спасение. Или хотя бы больше сил выдержать. В ушах стоял гул ликующей толпы, среди которой были осуждённые и так называемые люди закона. Эти люди глумились над слабыми. Однажды Брайан поверил боксёру, которого считал почти кумиром, но теперь он понимал, что сделал ошибку.
Несколько раз он пытался признаться Нику, не смог. Что бы сделал Ник? Он не сможет остановить тюремную систему, и пусть все его любовницы будут знакомы с директором тюрьмы. «Это дело добровольное», – скажет директор. Все думают, что Брайан по своей воле идёт драться. Да, в первые месяцы он был ослеплён обещанием отбить срок, но потом понял, что это враньё. Его просто заманили в ловушку, из которой нет выхода. Нет, на самом деле выхода было два: на свободу или на тот свет. Если бы апелляционный суд отклонил прошение Ника во второй раз, Брайан бы задумался о выходе номер два.
Ник, несомненно, догадывался. Он не мог не заметить ссадины и синяки на лице Брайана. На каждом свидании Ник заваливал его вопросами, но Брайан врал, что то тут, то там подрался с другими заключёнными.
– В тюрьме легко найти себе врагов, Ник. Особенно, если ты чёртов насильник.
– Ты не насильник.
– Я сижу здесь за изнасилование, и этого вполне достаточно для них.
– А что твой Метью Хард? Он не ставит их на место? Или его репутация уже не имеет значения?
Брайан тогда промолчал. Она никогда и не имела никакого значения.
Вся надежда на чудо, которое может произойти уже через несколько дней в суде. Если Брайану дадут условное наказание, то следующий бой пройдёт без него.
***
Юнеса
Врачи велели лежать и меньше двигаться. Юнесе оставалось лишь кушать фрукты и читать романы, которые ей принёс Джастин; часть из них она просто забраковала и обиделась на мужа за то, что тот не знает её вкусов.
Обед прошёл, медсестра унесла поднос, а Юнеса снова взялась за книжку. Она знала, что родители придут к ней только вечером, а Джастин был с утра, поэтому, когда ей сообщили о новом посетителе, Юнеса удивилась. Кого могло принести сюда?
Она гадала долго, а потом остановилась на Джей Си. Других вариантов просто не было.
Когда дверь в палату открылась, и появилась Джулия, Юнеса внутри запаниковала.
– Ты?
– Знаю, я последний человек, кого ты хотела бы видеть сейчас, – сказала Джулия, отойдя к стене, – но у меня не было выбора. Прости, что ничего тебе не принесла… Впрочем, от меня ведь тебе ничего не нужно.
Ответа не последовало. Юнеса знала, что Джулии не нужны слова. Всё и так предельно ясно. Новость о том, что скоро суд, не слышал только глухой.
– У Брайана появился шанс, – без всяких вступлений сказала Джулия. – Шанс построить новую жизнь. Неужели ты хочешь, чтобы он сидел все десять лет? Неужели ты настолько бессердечна, что позволишь ему гнить, когда сама живёшь счастливой жизнью с Джастином? У вас появится ребёнок. Брайан вам больше не помеха.
Джулия ловко нажимала на самые больные места. Душа Юнесы разрывалась на части. Брайан взял её силой, надругался над ней…
– Когда ты уже поймёшь, что сама виновата в том, что случилось? – словно услышав мысли Юнесы, спросила Джулия. – Сколько раз я просила тебя поговорить с ним, оставить его и идти завоёвывать своего Джастина? Ты откладывала. Чёрт, да для чего? Для того чтобы уничтожить его, когда он тебя так любил? Чем ты отплатила ему за эту любовь? – у Джулии дрогнул голос, слёзы стояли в глазах. Юнеса сидела неподвижно, глядя перед собой и кусала губы. Нервничала. Но Джулия не обращала на это никакого внимания. Она продолжала вскрывать давно зажившие раны. – Сейчас ты можешь всё исправить. Брайан имеет право быть свободным. Он уже достаточно наказан. Хватит, слышишь?
– Хорошо, – прозвенел голос Юнесы, она схватилась за живот, но не потому, что что-то случилось. Это было чисто механическое движение, неосознанное. Ещё не родившийся ребёнок придавал ей сил. – Хорошо, – повторила она. – Я позвоню Нику и попрошу приехать. Я подпишу, что следует. – Она посмотрела на Джулию, её глаза блеснули гневом. – Но после этого ты и твоя семейка оставите меня в покое.
Джулия оттолкнулась от стены и пошла к выходу. Остановилась, постояла. Потом повернулась и тихо сказала:
– Он мой брат. Тебе меня не понять.
Юнеса осталась одна. С минуту она сидела неподвижно, а потом в дверь одна за другой полетели книги. Медсестры услышали истерический крик «Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу-у-у!»
***
Джулия
Потихоньку Джулия начинала вновь вживаться в старую атмосферу. Случалось так, что ей казалось, будто она никогда отсюда не уезжала. Просто остановилось время, а потом вновь пошло.
Стоило остаться одной, как её накрывала волна воспоминаний, не всегда хороших. Сколько слёз пришлось проглотить, сколько боли ощутить… Она задумалась о том, была ли она хотя бы минуту счастлива здесь. И, несмотря на любовь к Ричи, дать ответ самой себе не составило труда – нет. Сначала она разочаровалась в собственном брате, который не удосужился сказать, куда она приедет, и Кевин промолчал. Очередное разочарование – Ланс. Затем она пережила стыд и разрыв с Ником. Романтические отношения с Ричи могли бы покрыть её боль, не будь она пульсирующей, а рана – глубокой. Тогда она не была уверена вообще ни в чём. В сердце жила любовь к Лансу, а Ричи оставался чем-то вроде утешительной безделушки. Да и он предал её верность. Слёзы, слёзы, слёзы… В какой угол ни посмотри, везде одна картина: она плачет.
Неожиданно Джулия почувствовала чьё-то присутствие. У неё появилось ощущение, что за спиной кто-то стоит, и это чувство до боли ей было знакомо. Сдержать улыбку было невозможно, и пусть она была натянутой, грустной. Это мог быть только один человек.
– Ты в своём репертуаре, – не оборачиваясь, сказала она.
Ланс обошёл кресло, где она сидела, присел на край дивана по соседству. Она чувствовала на себе его хищный взгляд жёлто-зелёных глаз. Её кожа покрылась мурашками, а сердце стучало быстрее, чем следовало бы. Всё это не поддавалось контролю, ей хотелось бы держать холодную оборону, но слабела от одного его голоса.
– Быстро же ты меня узнаешь.
– Тебя трудно не узнать.
Со дня приезда прошло довольно много времени, но Ланс не попадался на глаза. Как и Дункан, если бы она сама не поехала его искать. Забились по норам, как трусливые мыши, и запасались смелостью подойти. Надо отдать Лансу должное: он набрался храбрости поговорить с ней.
– Ты рада, что вернулась? – спросил он после недолгого молчания.
Джулия не поднимала взгляда. Не хотела увидеть его красивое лицо, светлые волосы, торчащие во все стороны, маленькую капельку в ухе, которую она не раз задевала пальцем в порыве страсти… Смазливый сукин сын подобен скунсу с красивым хвостом – хочешь погладить, но запах не позволяет подойти.
– Понимаю, – сказал он, не дождавшись ответа. – Если бы не суд, ты бы с места не сдвинулась. Или нет? А может, Брайан – хороший повод? Ты скучала, Джулия. Скучала, ведь так?
Вот тут Джулия подняла длинные ресницы и посмотрела прямо в его глаза. Этот вопрос слегка ошеломил её. В голосе Ланса была слышна чёткость. Он явно желал услышать положительный ответ, но Джулия не даст ему такого удовольствия.
– Ричи не давал мне скучать, – сказала она и победно улыбнулась. Лицо Ланса в этот момент можно было бы сфотографировать и поставить снимок в рамочку, как напоминание собственной безжалостности.
– Да? Но тебе ведь снились сны.
Джулия резко встала. Ланс почувствовал себя на высоте.
– Тебе же снились сны?
– Ты… подслушивал наш разговор со Скоттом?! – с упрёком фыркнула она.
Буквально вчера они со Скоттом сидели в саду, болтали о том о сём, а потом она вдруг сказала, глядя на звёзды, появляющиеся одна за другой в небе:
– Знаешь, мне часто снились сны.
– Да? И о чём? Хотя стоп… я, кажется, догадываюсь.
– Эти сны ещё хоть как-то помогали мне осмыслить всё то, что я потеряла, уехав отсюда, Скотт.
– Извини, а что ты имеешь в виду под словом «потеряла»?
– Здесь много друзей, – без труда ответила Скотту Джулия, – друзей, которые всегда окажутся рядом в трудную минуту.
– И он…
– Что?
– Он. Ланс. Ты ведь не забыла его.
В саду наступило молчание. Даже если Ланс был поблизости и слышал эту беседу, то ответа он так и не дождался. Он пришёл за ним сейчас.
– Что ты хочешь от меня услышать? – следом за вспыльчивым вопросом бросила она.
– Что тебе снился я. – Он лукаво подмигнул ей.
Джулия сдула с лица прядь волос.
– Очаровательно! Знаешь, кто ты? Ты… ты…
– Ну кто? Кто я? – с нажимом говорил Ланс, затем резко сорвался с места и прижал её к барной стойке. – Скажи. Я очень хочу услышать, кто я в твоей жизни.