– У меня спортивная диета. Режим и сбалансированный рацион. И впредь попрошу мою еду из холодильника не брать. Она в отдельных контейнерах, понять не сложно.

– Не больно-то и хотелось, дрянь редкостная.

Дрянь, которую он в прошлый раз все же сожрал.

Стараюсь не смотреть на Ярослава и молча ем. Он же снова надевает свои наушники и что-то там тыкает в планшете. Но как на него не смотреть? Да, он бесит, и у меня есть парень, но у Ярослава такая внешность, что ты смотришь просто потому что она необычная, цепляет взгляд. Это как, например, увидеть в стае серых волков черного. У Яра светлая кожа, но черные глаза и темные волосы на контрасте, четко очерченные скулы, подбородок, по мужски резкие черты лица.

Засматриваюсь и не сразу замечаю, что Ярослав перевел взгляд на меня. Вздрагиваю и, как дура, подскакиваю. Бросаю тарелку в мойку и сбегаю в комнату. В ту, которая уже больше года, как моя. И пусть он не рассчитывает, что вернувшись, получит какие-то привилегии. Я буду отстаивать свои границы. Пусть он сам сваливает в гостевую.

Но на моем стуле висит его толстовка. Ладно, хватаю ее и иду в гостевую комнату. Бросаю ее там на кровати. Я же сказала, что не отступлю.

Глава 4

(Ярослав)

Волков попросил забрать эту язву со спортшколы. И когда она такой стала, что за метаморфозы? Помню ее милой девчонкой, которая страдала от того, что ее родители фанатики. Мне ее чисто по-человечески было жалко. Поэтому периодически разбивал костяшки о тех, кто пытался ее задирать. Я учился в одной школе вместе с Ли, поэтому иногда торчал после уроков возле входа, чтобы проводить ее до дома. Короче, мы типа дружили, даже как-то в клуб вместе ходили, правда мне тогда самому еще не стукнуло восемнадцать, хотел казаться крутым. А сейчас смешно даже.

Все изменилось. Резко, когда старшего брата пустили под пресс. Я тогда в шоке был, мы не знали даже выживет ли он. Короче, как только состояние стабилизировалось, Волков принял решение отправить Рому на лечение в Германию. Сам он поехать не мог, а так как родственников у нас больше нет, поехал я. В ночь собрал шмотки, и на самолет. Успел лишь тупо кинуть сообщение Ли, что уехал. Больше она на связь не выходила.

Брат через год вернулся в Россию, а я нет. У меня учеба, поперла работа, вот и закрутилось, пришлось остаться еще почти на год. Потом от брата узнал, что Ли живет у Волкова, все же они с сестрой сбежали от родаков. Даже порадовался за нее. Видимо, зря. Она была милой, а сейчас просто исчадие ада какое-то. С порога бесить начала, как только вернулся.

Вот сижу на лавке, возле бассейна, и наблюдаю за ней, простое любопытство. Вроде с виду все та же красивая девчонка, а внутри полна яда. Видимо, на этом топливе она и финиширует, когда тренер называет ей какие-то цифры. Ли улыбается, а я зависаю на ее все той же искренней чистой улыбке. Но потом она замечает меня и меняется в лице. С таким презрением смотрит, словно я ей косарь должен и не отдаю второй год. Рыба фугу, ей богу!

А тут еще этот Шурик падает рядом на лавку, словно мы друзья. На деле же мерзкий, как слизняк. Сивый, зализанный, жуть.

– Привет, родственник, – улыбается мне и тянет руку.

– Чего? – охреневаю от такого заявления. – Хлорки что ли нахлебался?

– Какими судьбами тут?

– За Лидой приехал, – бросаю и гашу своего внутреннего беса. Пытаюсь не быковать, в общем. Но очень хочется. Но я ж тоже уже не тот пацан, который за любой кривой взгляд сразу в морду бил. Я цивилизованнее чуть-чуть стал.

– Да? Зря тачку гонял, – с ложным сожалением поджимает и без того тонкие губы. – Я сам могу отвезти свою девушку.

Какого-то черта закипаю. Терпеть не могу, когда меня задвигают. Но тут реально по делу, раз он ее парень. Однако просьбу Волкова я все же намерен выполнить. Поэтому как только Ли выходит, киваю ей на тачку, чтобы прыгала. А в ответ с презрением:

– Я с тобой не поеду! – воротит свою смазливую мордашку.

Ну и хрен с тобой, золотая рыбка. Уговаривать не собираюсь. Я в няньки не нанимался. Пусть Шурик ее и катает. Прыгаю в авто и даю по газам.

Приезжаю домой злой и голодный. А в холодильнике только бледная куриная грудка, больше похожая на кусок мыла. Как такое жрать-то можно?

Вытряхиваю в жаровню куриные ножки, рубаю туда лук и картофель. Все это зажариваю до хрустящей корочки. Замечаю через окно, как к дому подкатывает такая же бледная тачка, как и ее водитель. Лида из машины выходить не торопится. Морщусь, представляя, как они там языками прощаются. Передергивает. Отворачиваюсь и сажусь за стол, пока у меня окончательно аппетит не пропал.

Ли мой шедевр есть отказывается. Сидит, клюет свой кусок мыла, приправляя его травой. На диете она. И так просвечивается, ей бы питаться получше, а не голодом себя морить. Откуда только силы берет в бассейне так резво рассекать?

Напялив наушники, включаю новый трек, который дорабатываю для начала боевых действий в игре. Снова не то. Не могу понять, что не так, но не нравится. А потом меня осеняет. В начале не хватает обманчивой спокойной мелодии, как…

Поднимаю взгляд на Ли и стопорюсь от того, что она в упор на меня смотрит. Я неосознанно задерживаю дыхание, перестав жевать. Хорошо, что она не замечает и сваливает. А я пытаюсь откашляться. Какого это меня так шарахнуло-то? Видимо, ее ядом подавился.

– Привет, Яр, – хлопает меня по спине Волков. – Как вы тут, помирились с Лидой?

– Так я с ней и не ругался вроде. Привет.

– Да? А мне показалось, вы что-то уже не поделить успели. Ярослав, ты же знаешь, она нежная ранимая девушка. Будь с ней помягче, вы же дружили.

Ага, мягкая и ранимая, как же. Видел бы он ее возле спортшколы, так оскалилась, что оставалось только команду “фас” дать, в глотку бы вцепилась.

– Мне кажется, ты с ней как раз-таки и слишком мягок. В дочери себе записал, на шею посадил.

Мы с братом никогда на шее у дяди не сидели. Ромыч дрался за деньги, я треки сводил, поэтому карманные всегда были. А основные потребности закрывала родительская база отдыха, которой раньше дядя Андрей заправлял по завещанию отца, пока Рома не вернулся. Мне она без надобности была, свою долю я деньгами забрал. Оплачивал себе жизнь за границей, учился. В общем, никто никому должен не остался. Но уважение и благодарность к Волкову безусловно есть. Все же он нас с Ромой растил после гибели родителей, бизнес прокачал. Вот мы его почти за отца и считаем. А вот какого эта фугу его отцом называет, не понятно.

– Яр, вы для меня все дети. Ты, Рома, его жена. Лида ее младшая сестра. Ей тогда тоже тяжело пришлось. Тебе ли не знать, какого это лишаться родителей.

– Не сравнивай, – огрызаюсь. – Ее родаки живы-здоровы.

– Ярослав, я понимаю твою боль, но с вами так распорядилась судьба, от вас никто не отказывался. А их, беззащитных девочек, бросили на произвол судьбы. Они сироты при живых родителях. И не ты ли ее тогда сам и защищал? – быстро спускает он меня с небес на землю.

Да, Волков прав. Вот только она уже не та беззащитная девочка, какой была. И уже успела продемонстрировать мне это. Так что быть с ней помягче или нет, это уже на мое усмотрение.

– Ладно, пойду, у меня работы много, – сгребаю планшет, наушники и сваливаю к себе.

Вот только открыв дверь в спальню, обнаруживаю повсюду девчачьи шмотки, а моих нет. Какого Баха она тут устроила?

– И как это понимать? – падаю плечом к стене. Чует мое сердце, это вызов.

– Не догоняешь?

Так и есть, вызов. Смотрит на меня вздернув подбородок.

– Это моя комната. И как девочке, ты должен мне уступить, – заявляет, свесив ноги с моей кровати.

– Девочке, может, и уступил бы. А вот водоплавающей – нет. Так что сваливай в гостевую, амфибия, блин.

– И не подумаю! – плюется в меня очередной порцией своего яда.

– Слышь, фугу, – хочу выставить ей условия, но замечаю в корзине для мусора мой подарок. Ту самую коробочку, содержимое которой я так придирчиво для нее выбирал.

Я давал тебе шанс, Ли. Сжимаю челюсти до скрежета. Так, значит? На выброс?

– Что ж, хорошо, вобла, война, так война!

Глава 5

(Лида)

Нет, вы слышали? Амфибия! Фугу! Вобла! И это все, по его мнению, я. Должна ли я это терпеть? Не думаю.

Подскакиваю на ноги и, схватив в руки первую попавшуюся вещь, швыряю ее в Яра. Это оказывается моя оверсайз футболка. И она срабатывает, как спусковой крючок.

Ярослав хватает эту футболку и ловким движением рук, она оказывается намотанной вокруг моей шеи. Бессонов прижимает меня к стене и сжимает ткань в кулаке, тем самым перекрывая мне кислород.

– Слушай сюда, Светлова, – рычит мне в лицо. А у меня дух перехватывает от такой близости. Он ведь даже пахнет все так же, как тот Ярослав, который мне нравился до дрожи в коленях. Жаль, он остался только в моих воспоминаниях, ведь этот Беснило явно не он, а какая-то сволочь, способная…

– Ну, давай, на что ты способен? Придушишь меня? – откровенно провоцирую. Да, я хочу, чтобы он показал свой максимум. Что бы я знала, чего мне бояться. А когда знаешь, уже не страшно.

Яр дергает меня на себя все за ту же футболку, а я как тряпичная кукла в его руках. Конечно, куда мне до этого верзилы. Сколько он вымахал? Метр восемьдесят пять, или все девяносто?

– Теперь ходи по дому и оглядывайся, – изрыгает угрозу.

– Да что ты сделаешь? – усмехаюсь я.

– Сомневаешься во мне?

А потом со звонким шлепком мне прилетает ладонью прямо по попе. Да так, что я взвизгиваю. Кожа моментально начинает гореть. Вот урод!

– В следующий раз я не буду так нежен, – с улыбкой произносит и наконец-то выходит из спальни, прихватив с собой остатки своих вещей.

А я стою посреди комнаты и возмущенно хватаю ртом воздух, как та чертова рыбешка, которой меня назвал Яр.

Мне срочно нужно избавиться от негатива. Начинаю дышать по системе квадрат, но не помогает. Поэтому решаю просто отвлечься и убраться в комнате. Теперь уж точно в моей комнате.

Снова не помогает, меня все еще трясет от злости из-за того, что сделал Ярослав. Снимаю шорты и любуюсь следом от ладони Ярослава. Уже почти не видно. Но от одной лишь мысли, что он шлепнул меня по заднице, снова заливаюсь краской. Нет, мне нужно высказаться. Но Есе звонить не вариант, ей там не до разговоров о каком-то там придурке. Позвоню Соне.

Набираю подругу и сразу вываливаю на нее поток своих возмущений во всех подробностях.

– Эм… Лида? А ты уверена, что он сделал это со злости?

– Сонь, ты там ку-ку совсем? Конечно! Ты бы видела его лицо, он только что не вспыхнул от злобы. Но зато я отвоевала комнату!

– Отвоевала, значит? Ты? У Бессонова, который больше тебя в два раза?

– Да, теперь этот Бесило знает, что я могу сама за себя постоять. И пусть только попробует приблизиться ко мне еще раз!

– Ну да, конечно, кто бы сомневался, – наконец-то соглашается со мной Соня. А мне прямо-таки легче становится.

– Слушай, Сонь, у меня такой вопрос… личный в общем.

– Без проблем, слушаю, – участливо отзывается Ларская.

– Ну, ты знаешь, что мы с Вадиком решили встречаться, – валюсь на кровать и пялюсь в потолок, прикусывая нижнюю губу. – Только тут такое дело… Блин, короче, он хочет перейти на новый уровень. Обнимашки, поцелуйчики слюнявые, фу. А я не уверена, что хочу этого.

– Лид, я могу, конечно, тебе озвучить свое мнение, но не лучше ли такое услышать от кого-то очень близкого, сестры, например?

– Нет. Не хочу по всяким пустякам тревожить ее. Да и не всякое со старшей сестрой можно обсудить. Проблемы с родителями, учебой, да. Но мальчики… Мне кажется, как-то не совсем правильно обсуждать такое с мамой, например. И не с нашей, конечно же. Вот, а Еся почти как мама, иногда перебарщивает со своей заботой.

– Понятно. Значит, так. Если ты не уверена, то не делай, ясно? Это должно, случиться только в том случае, если ты сама очень этого захотела. Вот прям очень, до судорог в животе.