Но куда там! Этот Беснило даже не реагирует, тащит меня в дом. А когда дверь распахивается, я вижу папу. Все, конец. Мне конец. Стыдно-то как! Он меня опекает, заботится, за спортшколу платит, говорит всем, какая я у него молодец, гордится мной, а тут такое! Еще и в неприличном виде!

– Прости, я все объясню, – стою перед ним, стыдливо оттягивая короткое платье вниз.

А Беснило еще и дров подкидывает, предатель: «Вот, твою “гордость” в клубе подобрал. Пришлось до дома швартовать».

Ну, спасибо!

– Лида, – кивает мне папа в сторону своего кабинета.

Ясно, сейчас будет лекция по правилам поведения. Но да, сама виновата. Поэтому, опустив голову и поджав хвост, плетусь в указанном мне направлении.

– Лида, я понимаю, что ты стала совершеннолетней и тебе хочется вольностей, но ты должна осознавать последствия.

– Но Ярослав тоже был там, – обидно мне, что отчитывают только меня.

– Ярослав взрослый парень. А ты беззащитная девушка, есть разница? – как всегда спокойно, холодным тоном говорит папа Волков. Но от этого легче не становится. – И твой внешний вид, скажем так, не совсем соответствует твоему статусу. Ты не тусовщица, ты спортсменка. Ты не легкодоступная девушка, ты моя названная дочь. И мне хотелось бы оградить тебя от необдуманных поступков, к которым склонны молодые девушки твоего возраста.

Киваю, папа прав. Еще и не предупредив уехала. Вдвойне стыдно.

– Пойми, я не запрещаю тебе развлекаться. Но делать это нужно тоже правильно. Ты не должна ходить в клуб одна. Должен быть сопровождающий. И тебе повезло, что там был Ярослав.

– Прости, мне правда стыдно.

– Ты умница. И действительно моя гордость.

– Ты уже знаешь, что я поеду на соревнования? – улыбаюсь. Вот кому действительно не плевать на меня.

– Конечно, Лида. У тебя все получится.

– Если я подтвержу разряд, на следующих соревнованиях смогу претендовать на кмс! Олег Викторович говорит, у меня есть все шансы, просто нужно поднажать.

– Я в тебе не сомневаюсь, Лида. А теперь смой свою эту… раскраску, – запинается, не зная, как назвать мой вид.

– Мейкап, пап.

– Да, его. И ложись спать. Тебе нужно соблюдать режим, если ты хочешь результатов.

– Спокойной ночи, – киваю, улыбнувшись, и иду смывать… раскраску.

Поднимаюсь наверх и принимаю душ. Вспомнив, что забыла выпить витамины, надеваю футболку. А так как она Ярослава и мне большая, то спускаюсь в кухню прямо так.

Да, в комнате Яра остались пара футболок, которые он раньше носил. Сейчас же они ему явно маловаты. Да и вряд ли он помнит, что носил два года назад. Вот я их и таскаю, удобно же.

Захожу в кухню, не включая верхний свет, наливаю стакан воды, тянусь за баночкой с витаминами на верхней полке. Но услышав за спиной сдавленный кашель, роняю ее. Все мои капсулы россыпью разлетаются по полу.

Испуганно оборачиваюсь. А за столом сидит Ярослав. И смотрит на меня так… дико?

Он точно хочет перегрызть мне глотку. Так же он смотрел на меня и в клубе, да он даже руки свои о джинсы вытирал после меня. Вот такой у нас уровень неприязни.

– Собирай, – скривив губы, кивает на рассыпанные капсулы.

– Это ты меня напугал, поэтому я их и уронила. Так что сам собирай, – бросаю и шагаю к двери, но проход мне нагло преграждают.

Он встает в проеме, скрестив руки на груди.

– Мне повторить?

А меня прям трясет от злости. Какого он тут раскомандовался?

– Мне вообще-то спать пора, у меня режим.

– Надо было думать об этом, когда в клубе своим тощим задом вертела, – с такой неприязнью выплевывает, что меня это задевает.

Какое ему дело? А, понятно, какое! Решил перед Волковым выслужиться? Бесит, что это я папина гордость? Все ясно. Маленького мальчика обделили вниманием.

Что ж, я соберу, не проблема. Но только потому, что не хочу, чтобы этим занимался с утра пораньше папа, вместо того, чтобы ехать на работу.

Смотря ему в глаза с вызовом, чтобы показать, что я не прогнулась, а просто сама так решила, опускаюсь на колени и начинаю складывать капсулы обратно в баночку, чтобы потом все это дело выкинуть в мусорку. Ладно хоть там полбанки всего было, а в шкафу стоит еще не распечатанная упаковка, так что все в порядке.

– Доволен? – бросаю банку в мусорное ведро.

И, демонстративно виляя своим тощим задом, покидаю кухню.

– Козел! – почти неслышно бросаю, но у этого гребаного музыканта еще и слух, оказывается, идеальный.

– Звездец тебе, Светлова!

Ой-ей!

Кажется, пора делать ноги.

Срываюсь с места и на пятой космической несусь к лестнице. По ступенькам взлетаю подобно реактивному самолету, но этот кретин еще быстрее, спринтер, хренов. Влетаю в комнату, но дверь захлопнуть не успеваю. Зато ее захлопывает Ярослав. За собой.

Он прет на меня, как бык, раздувая ноздри. Мамочки, подумаешь, козел, чего так злиться-то? Чем это животное всем не угодило? У него и шерсть пригодная, и молоко дает. А, нет, козел не дает. У него и рога есть. Блин, тоже не комплимент, да?

– Яр, не подходи, – с опаской пячусь от него.

– Поздно, рыбка моя, поздно!

Глава 8

(Ярослав)

Сижу себе спокойно в кухне, никого не трогаю, допиваю кофе. В наушниках заново переписанный трек. Норм, кстати, получился, заказчики оценили. Дали добро на следующий. Игра популярная, так что денег подкидывают тоже нехило так. Но все равно не предел, хочу попробовать и киноиндустрию. В общем, дело прет. И меня от него тоже.

От кайфа собственной музыки прикрываю глаза на пару секунд, а когда открываю, перед моими глазами полуголая задница Ли в кружевных трусиках. Давлюсь то ли воздухом, то ли слюнями. Закашливаюсь. Охренеть просто.

Вот же скумбрия недоделанная! Какого Баха она тут торчит, еще и в моей футболке? Меня даже подрывает на месте, как на фугасе. Аж мелкие куски по полу летят. А, нет, я жив, это Лида уронила какую-то банку с капсулами.

Вроде быстро реанимируюсь, но чтобы она этого не заметила, решаю немного прогнуть ее и заставляю собирать.

– Мне повторить? – пресекаю ее наглую попытку слинять. Ага, щас прям, еще чего удумала.

Жалеть ее не собираюсь, пусть поползает по полу. Глядишь, спесь поугаснет. Вот только не ожидал я, что жалеть теперь не ее надо. А меня. Потому, что этот выстрел я пустил себе сам, прямо в висок.

Стоя в моей футболке, с голыми ногами, и глядя мне прямо в глаза, Ли медленно опускается передо мной на колени. Под мою же музыку, которая все еще играет в одном ухе. Твою ж мать!

Стоит что-то объяснять?

– Доволен? – язвительно лопочет, швыряя банку в мусор.

Не то слово. В штанах тоже все радостные такие, звенят.

И если бы Ли сама не слиняла, то ретироваться пришлось бы уже мне. И она даже прошла мимо, но последней каплей стало ее “Козел”.

– Звездец тебе, Светлова!

Догнать и наказать. Жестко.

Захлопываю дверь в комнату и сканирую Лиду взглядом. Та тяжело дышит, грудь вздымается, волосы растрепались и липнут к ее приоткрытым губам.

– Яр, не подходи, – умоляющим голоском. А чего так? И даже имя мое вспомнила, уже не козел.

Однако, все:

– Поздно, рыбка моя, поздно!

Загоняю ее в угол словно хищник добычу. Скручиваю руки и валю на пол. Ничего, потерпит, там коврик мягкий.

Пытается возмущаться, вырываться, но бесполезно. Сажусь сверху и задираю футболку. Отвешиваю ей смачный шлепок по упругому полушарию. А потом по второму. Наклоняюсь, придавливая своим весом, и почти касаюсь губами ее уха.

– Довольна?

А она так тяжело дышит подо мной, что меня самого кроет. В башке уже не биты, не басы, а воет сирена и мигает все красным. ВНИМАНИЕ! ПРЕДЕЛ ДОСТИГНУТ!

Но она же Светлова, черт ее дери! Наглая, самодовольная, язвительная, сопливая девчонка, на которую я не должен так реагировать. Но мое тело с этим соглашаться наотрез отказывается. Ведь она сейчас полуголая подо мной. Я чувствую все ее изгибы и выпуклости. И мои методы не спасают, это как тушить огонь бензином.

И лучше бы ей сейчас молчать, чтобы я окончательно не сорвался и не заставил ее пожалеть о том, что она теперь девушка. Ведь мы оба потом будем сожалеть о произошедшем.

Отталкиваюсь от пола и рывком встаю на ноги. За шкирку поднимаю Ли. Притягиваю ее лицо так близко, что ощущаю жар, которым она тяжело дышит мне в губы.

– Предупреждаю в последний раз, – грубо, – иначе в следующий одними синяками на заднице ты не отделаешься.

Выхожу из комнаты и, прихватив внизу брошенную куртку, выгоняю байк.

Несмотря на осень, еду к реке. Бросив байк и шмотки на берегу, с головой ныряю в ледяную воду. Тело обжигает, мышцы сводит от холода. Не выныриваю, пока легкие не сжимаются до предела, требуя воздуха. Держусь до последнего, пока уже не начинаю чувствовать спазмы. Выныриваю с тяжелым и хриплым вдохом. И снова погружаюсь в спасительную глубину, чтобы смыть с себя это наваждение.

Выходя из воды, дергаю головой, чтобы стряхнуть капли. Зубы стучат, тело покрывается крупными мурашками. Сижу, пока холод не проникает до самых костей, только потом одеваюсь.

Отпустило.

Домой возвращаюсь под утро и заваливаюсь спать. Даже не слышу, кто и когда сваливает, включая и амфибию. Разлепляю глаза только к обеду. Тащу свою предательскую тушу к кофемашине. Пока жду порцию живительного напитка, цепляю с полки банку. Что за дрянь она там глотает? Распознав обычные витамины, ставлю обратно.

Заправляюсь кофе и иду работать. Даже получается, полностью переключаюсь на музыку и рабочие чаты. Даже не слышу, как телефон все это время вибрирует на кровати. Только встав размяться и перекусить, замечаю кучу сообщений. Да блин, этого только не хватало. Телефон начинает мигать входящим.

– Привет, – бросаю в трубку.

– Не отвечаешь? – выкатывает претензию, как назвал ее Городок, Хелен. В Германии ее так и называют, и ей подходит, в принципе.

– Дел много.

– Знаю, мой герой, расскажешь, как ты? Когда домой?

Так и раздирает сказать, что я дома.

– Как сдвинутся дела с работой, так сразу.

– Слишком неопределенно звучит. Я переживаю.

– Не стоит, Хелен.

– Уверен?

А я уже ни в чем не уверен. Даже в собственной адекватности.

– Мне пора, должен заказ сдать.

– Хорошо, жду новостей и твоего звонка.

Сбрасываю вызов и растираю лицо ладонями.

– Здорово, брат! – вваливается Роман.

Светится, как тромбон начищенный. Ясен пень, целый год подыхал по своей Есении, а теперь она беременна от него. Дорвался. Но не осуждаю, счастье для каждого свое. Мое вот заключается в работе. Только в ней я готов раствориться и отдаться без остатка.

– А ты чего такой помятый? – падает за стол. – Где шарахался вчера? Я думал, ты к нам заскочишь, а дозвониться так и не смог.

– Не в настроении был, – ставлю на стол разогретую вчерашнюю курицу.

– Из-за Лиды?

– Какой ты, однако, проницательный стал.

– Не нравится мне ее Вадик, слащавый какой-то, не находишь?

– Плевать я на него хотел.

– Правильно, сразу видно, Бессоновская порода, не то что некоторые Красавчики. За свое бодаться нужно, а не сваливать.

– Какое “свое”, Ромыч, за что бодаться, ты обкурился что ли?

– Уж мне можешь не заливать, я что не вижу, какой ты дерганый стал, после ее дня рождения?

– Да раздражает меня эта Лида потому что. Бесит неимоверно, – в сердцах бросаю как раз в тот момент, когда она появляется в дверях.

– Привет, Ром, – кивает и, даже не шурша, сваливает.

Ну вот, все же работают мои методы.

Глава 9

(Лида)

После того, как Ярослав уходит, я отхожу от шока. Сажусь на кровать, обнимаю себя руками и начинаю тихо плакать. Нет, он не сказать, чтобы напугал меня, я все равно уверена, что он всерьез не поднимет на меня руку, не причинит физический вред. А шлепки по заднице это так, дурость его.

Пугает меня совершенно другое. Я себя пугаю.