– О судьбе другой фигурантки дела, – слышится голос диктора из телевизора, который включает Эн в гостиной, – которая может быть причастна к серии зверских убийств, до сих пор ничего неизвестно. Энгла Сварт исчезла в день задержания Бо Хелига, и больше ее никто не видел. Вероятность того, что девушка может быть мертва, полиция тоже не исключает^[1].

Я улыбаюсь, складывая смешные маленькие руки Стига в пакет. Больше они к ней не прикоснутся. Какое счастье!

Ксандер Рейн
Сломленная болью

Четверг

Я чувствую его

В висках стучат молоточки, и даже третья таблетка от головной боли не помогает. Тяжелый день, дурацкие мысли, кошмарная погода – это не лучшая компания для расшатанных нервов. Я села в свой старенький «Форд» и открыла оранжевую банку с лекарствами, которые прописала доктор Чейз в прошлом году. Они уж точно справятся…

Но нужна мне их помощь или нет, ответить себе я так и не смогла. Может быть, я заслужила то, что произошло два года назад.

Черт! Я чувствую его взгляд на себе. Даже через этот непрекращающийся ливень. Он вернулся. Мой кошмар. Мой мучитель. Мой… монстр. Я пытаюсь вглядеться в темноту, но никого не вижу. Это все игры воображения.

Я поворачиваю зеркало заднего вида на себя.

– Милая, да тебе надо отдохнуть, – шепчу я, увидев свое отражение и мокрые рыжие волосы, разбросанные по плечам. Но стоит мне уйти на выходные, как ко мне приходит страх. Поэтому я и вступила в книжный клуб домохозяек. Вино и пустые разговоры о книгах спасают меня и заставляют думать о книжных мужчинах, которые, как рыцари, задаривают девушек цветами и подарками, а не душат их на столе…

Тушь размазалась от дождя, стекая черными линиями по лицу. Как в тот день, когда я, задыхаясь, молила о пощаде.

Ужасные воспоминания накатили с новой силой, и я разрыдалась, вновь окунаясь в ужас, в котором жила целый год. Кажется, я снова чувствую его запах: табак, пачули и ваниль. Так пах он во время моего кошмара, так пахли его письма, которые он подбрасывал мне под дверь.

«Здравствуй, Лисичка», – начиналось каждое его письмо. Аккуратный ровный почерк, персиковая бумага, белый конверт и аромат… Аромат боли и издевательств.

– Мисс О’Мэлли, у вас все хорошо? – Я дергаюсь от стука в окно.

Около машины стоит наш курьер Джонсон.

– Да, спасибо! – Я опускаю окно, и капли дождя подпадают в салон. – Просто тяжелый день был.

– Если вам нехорошо, то я могу вас подвезти.

«Нет, дружок, с тобой я не поеду. Мне хватит одного преследователя!»

– Нет, спасибо! Правда, все хорошо.

Я закрываю окно и поворачиваю ключ зажигания. Этот чудак меня тоже пугает. И мне не хочется находиться с ним наедине на пустынной парковке.

Гравий скрипит под колесами, когда я подъезжаю к дому. За этот год я так и не смогла привыкнуть, что он полностью принадлежит мне: два этажа, три спальни, гостиная… И все для меня одной. Надо было брать квартиру. Маленькие помещения хотя бы создают видимость безопасности.

Ливень с удвоенной силой падает на землю, разбрасывая капли. Я выскакиваю из машины, накинув на голову пиджак. А вот светлым брюкам точно пришел конец. Но после всего случившегося я не могу заставить себя надеть юбки или платья – только штаны и джинсы. Поэтому строгие костюмы стали для меня новой зоной комфорта.

Прежде чем пойти в душ, я прохожусь по первому этажу и, вглядываясь в темноту за окном, задергиваю все шторы, боясь увидеть его чертову балаклаву и пугающие зеленые глаза.

Горячие капли стекают по телу, и я потихоньку прихожу в себя. С чего я вообще взяла, что он вернулся? Я уехала в другой штат, оборвала все общение с друзьями и бывшими коллегами. Взяла девичью фамилию моей мамы. Теперь я Оливия О’Мэлли. Меня не найти. Я замела все следы. Меня нет в соцсетях. Нет ни одной фотографии с местом, где я живу. И теперь я директор филиала турагентства, а не помощница банкира. Я невидимка. Одна из жителей скучного городка, которые сотнями раскиданы по всей Америке.

В одном полотенце я спускаюсь в кухню – мне нужен мой заслуженный бокал красного сухого.

– Алекса, включи песню Ланы Дель Рей Say Yes to Heaven.

Музыка заполняет кухню, и я, не сдержавшись, начинаю пританцовывать и подпевать.

«Я не спускаю с тебя глаз». – Рука вздрагивает, и я проливаю вино на столешницу.

– Черт! – в сердцах шепчу я, отправляясь за тряпкой.

«Я не спускаю с тебя глаз». – По коже бегут мурашки. Наверное, это не лучшая песня.

Быстро вытерев разлитое вино и сделав большой глоток, я собираю всю свою мужественность, резким шагом подхожу к окну и раздвигаю шторы.

Ни-че-го.

Но что я ожидала увидеть? Его? Как он смотрит на меня, поглаживая свой член?

Эта мысль возбуждает.

А за окном тьма и дождь. И только тусклый свет покачивающейся лампы фонаря дарит надежду на что-то теплое.

– Пошел ты! – Я показываю в окно средний палец и делаю еще один глоток.

«Я думаю о тебе…» – Лана продолжает медленно петь, растягивая слова, от которых перехватывало дыхание.

«Ты в моих мыслях!» – Мне хочется кого-то ударить, и, не сдержавшись, я бью кулаком по столу:

– Уйди! Уйди из моей головы! Алекса, стоп!

Колонка замолкает, и я осушаю бокал. Нужен еще один. Ты меня не сломаешь.

Вино ударяет в голову, и я перестаю отвечать за свои поступки. Оставив бокал на тумбочке у кровати, я подхожу к шкафу, открываю дверцы и сажусь на пол. Внизу, под коробками с туфлями, есть пакет. С тайнами, болью и страхом. Но я больше не боюсь!

Скинув все коробки на пол, я достаю сверток, разворачиваю его и чувствую аромат ванили и табака. Он все еще тут.

Я достаю письма и делаю глубокий вдох. От запаха на глазах наворачиваются слезы, а внизу живота разливается жар.

– Мне нужно вино… – Полотенце медленно падает с меня, как только я встаю с пола. Прохлада пробегает по телу, смешиваясь с теплом внутри.

Глоток вина.

Вдох аромата.

Он тут.

Мне не страшно.

Я раскладываю письма по кровати и ложусь на них. Хочу пропитаться этим ароматом.

Табак.

Ваниль.

Пачули.

Секс.

Я читаю письмо, погружаясь в воспоминания…

«Здравствуй, Лисичка!

Я помню твою нежную кожу. Твое дыхание. И как ты закатываешь глаза, когда я тебя душу. Даже от одной этой мысли мой член становится твердым…

Твой вкус все еще на кончике моего языка.

Ты хочешь повторить?

Наша игра началась. Прячься. Я начинаю искать…

Твой Охотник».

Жар становится невыносимым, и я начинаю гладить свое тело письмом. Нежно. Аккуратно. Возбуждающе.

Резкая боль пронзает грудь: острый край бумаги порезал нежную плоть. Капелька крови манит ярким пятном на белоснежной коже, и, не сдержавшись, я собираю ее мизинцем и провожу по губам. Пугающий вкус металла.

Правая рука предательски ползет вниз, перебирая пальцами. Вдох-выдох. Я погружаюсь в прошлое, играя с собой. Пальцами левой руки я до боли сжимаю сосок, пока правой рукой играю с клитором.

Яркие картинки вспыхивают в памяти.

Мне страшно.

Мне хорошо.

Мне нужно еще.

Он, держа меня за горло одной рукой, срывает с моего тела трусики. В этот момент я должна была испугаться и сжаться, но… я была готова. Он постепенно спускается вниз, оставляя своим языком влажную полоску на животе. Я вся открылась навстречу его ласкам, когда он отпустил мое горло и провел кончиком языка по моим складочкам. Монстр понимал, что жертва подчинилась охотнику.

Его член, увитый венами, вошел резко, сразу до конца, заполнив всю меня. И член слишком большой, чтобы оказаться правдой, но он стал истиной. Я приняла его, и из моих глаз брызнули слезы, размазывая тушь.

– Тебе нравится, Лисичка? – Его хриплый голос с нежностью ласкал мое ухо, когда он наклонился к моему лицу, все сильнее сжимая горло.

– Нет. – Я соврала, но тело предало меня, дергаясь в оргазме.

Мой босс с испуганными глазами и кляпом во рту лежал на полу, наблюдая за издевательствами, в ожидании своей смерти. Охотник перевернул меня грудью на стол и провел своим членом по всем моим дырочкам. Его пальцы проникли мне в рот и в одну из них, но я не могла кричать. Я ждала боли. И дождалась. Он резко вошел мне в попку. С криком я на секунду потеряла сознание. Еще никто не входил в меня там. Мой первый раз. Ужасный. Грязный. Страстный.

Пальцы двигаются с влажным звуком, мой стон вырывается наружу, твердые соски ждут ласку, но я хотела другого. Нащупав на кровати шелковый пояс от халата, я обматываю им шею и кладу на лицо его письмо, чтобы чувствовать запах Охотника.

Он кончил в меня. Развернул к себе лицом. Сделал шаг назад и достал пистолет.

– Лисичка любит опасных мужчин? – Он провел холодным металлом по моему бедру, приближаясь к заветной горошинке. – Твой парень ублюдок. Ты знала это?

Я не понимала, о ком он говорит. У меня не было парня.

– Она не виновата! – Мой босс справился с кляпом и, кажется, впервые поступил как настоящий мужчина. – Она не моя девушка.

Это были его последние слова, которыми он спас мне жизнь, но обрек на нескончаемый кошмар. После оглушительного выстрела я потеряла сознание. И его тайна ушла вместе с ним, но осталась со мной и моим Охотником.

– Лисичка… Лисичка… – шепчу я, сильнее затягивая поясок халата и отрывисто вдыхая нежный аромат письма.

Озарение приходит молниеносно, как только в воображении я представляю его глаза. Зеленые – как жизнь. Пугающие – как смерть.

Дождь барабанил по крыше и окнам. А я, укутавшись в одеяло, наконец-то, впервые за многие дни, смогла с легкостью уснуть. Со своими страхами надо бороться. Пусть даже такими способами.

Пятница

Его глаза

Первым делом, как только просыпаюсь, я иду вылить весь алкоголь, который есть у меня в доме. Нет, он не затуманил чувства и не притупил боль. Он вскрыл все, что я боялась показать. Все, о чем я не могла подумать и признаться самой себе. Надеюсь, в книжном клубе следующая история будет о прекрасном принце.

«А это надо сжечь к чертовой бабушке!» – решаю я, собирая помятые письма с кровати.

Кое-как приведя себя в порядок, я еду в офис. Еще один рабочий день. Еще один скучный рабочий день, когда я буду изучать новые направления туризма, отели и виды экстремального отдыха. Придумывать для людей яркие отпуска, в которые сама никогда не поеду. Я хочу оставаться в безопасности этого серого городка, во всяком случае, пока он меня не найдет. А я чувствую, что он меня ищет.

Выйдя из машины, я еще раз обвожу взглядом парковку. Нет, кажется, мне просто нужно было сбросить накопившуюся энергию – я больше не чувствую, что он рядом. Может, это просто знак, что мне уже можно ходить на свидания? «Надо восстановить Тиндер».

Поправив пиджак и натянув улыбку, я вхожу в офис. Конечно же, моей секретарши-барби сорока лет, которая мне досталась по наследству, на месте еще нет. Ничего, я и сама могу сделать себе кофе.

Люблю приезжать в офис рано утром, когда остальные еще наслаждаются семейными завтраками. Погрузившись в бумаги и яркие фотографии солнечных островов, я меньше думаю о своей скучной жизни.

– Черт! – Кофе выливается из чашки. Отхлебнув, я кидаю два кубика сахара и тонкую дольку лимона. Нужно проснуться.

– Привет, мисс О’Мэлли! – Громко цокая каблуками, в кухню врывается секретарша, покачивая грудью.

– Привет, Джесс! Ты сегодня рано.

– Ой, вчера в баре подцепила одного козла… – начинает она рассказывать об очередных своих похождениях, но я не готова выслушивать, что ей предложил сделать в постели очередной пьянчужка из бара.