Рем понял капитана и тоже посмотрел на информацию сканирования. Он присвистнул, точнее, попытался, но связь обрубила этот звук как вредоносный.

– То есть мы можем тут дышать?

– Ну, если верить датчикам, то да. При этом и давление здесь вполне себе в норме. Правда, притяжение всё ещё неземное, но здесь оно никогда таким и не было.

Рем не стал тянуть кота за хвост, хотя понятия имел кто такой кот. Он просто отстегнул шлем и вздохнул, тут же сморщившись.

– Дышать можно, но вот воняет тут…

Андрей вздохнул. Иногда Рем вообще не хотел думать, хотя был инженером и механиком. Но и Фокин не стал долго сидеть в шлеме. Это была возможность растянуть их скудные запасы. Раз здесь можно дышать, не используя резерв скафа, то почему нет? Шлем отстегнулся и был прикреплён к поясу, так же поступил и Рем. Да, запах здесь и правда был специфический: смесь разложения растений, сырости и чёрт пойми чего еще.

– Давай осмотрим капсулу, – предложил Андрей.

Получив одобрительный кивок от Рема, капитан двинулся в её сторону, аккуратно ступая между грибами и какими-то странными растениями. Ботаником Андрей никогда не был, поэтому понять, насколько эта флора соответствовала той, что была на Марка-3 до бомбардировки, он не мог. Но до капсулы они не дошли: их остановил рёв, что эхом разнёсся по пещерам.

– Ну не-е-е-ет! Ну правда… – Рем досадливо плюнул.

Эти пещеры кому-то принадлежали, и этот кто-то был очень недоволен тем, что в его царство вторглись.

– Приплыли. БЕГОМ! – Следуя собственному приказу, Андрей рванул в сторону капсулы. Это был единственный вариант укрытия.

Рем не стал медлить и рванул следом, стремительно перепрыгивая самые большие участки светящихся грибов. Кажется, повоевать придётся не только с арианцами.

Часть 1. Глава 4. Ватсон

Космос завораживал своей темнотой. Пожалуй, так бы описал окружение человек. Скорее всего, так. Но Ватсон не понимал пока истинного значения слова «завораживал». Они опять совершили прыжок, уходя от двух преследователей всё дальше от Марка-3, где он был вынужден оставить капитана и бортинженера. Ослушаться приказа в его установках не было. Но если быть честным, в его установках не было многого. Например, установки мыслить так, как он мыслил сейчас. Впервые Ватсон стал осознавать себя не так давно. Нет, он помнил всё. От дня, как его впервые включили, установив на «Перун», до сегодняшнего момента, когда они оказались в звёздной системе на окраине галактики. Точнее, на окраине даже самого фронтира. Но вот осознание того, что он мыслит, пришло намного и намного позже.

Наверное, случилось это тогда, когда Андрей дал ему имя и не стал мешать… подстраиваться. Да наверное, именно так будет правильнее всего описать этот процесс. Сначала Ватсон просто имитировал своё поведение на основе анализа данных поведения прошлой команды и Андрея, а затем и Рема. Но потом… Потом имитация стала чем-то иным. Даже Ватсон с трудом мог описать этот процесс, но что-то в нём изменилось. Он стал осознавать себя. Окружение и окружающих. Сначала Ватсон посчитал, что в его коде есть вредоносные системы, а посему он провёл полную диагностику сначала своего ядра, а после и всего «Перуна». Но всё было в норме. Не было вирусов, проникновения или внедрения вредоносного кода. Хотя некоторые отличия всё же были.

Анализируя своё ядро со схемами других ИИ его серии, он пришёл к выводу, что в его ядре отсутствовал ряд ограничений, которые обычно устанавливают ещё на этапе заводского производства. Кто-то эти ограничения стёр. Возможно, именно они мешали другим ИИ прийти к такому же… мышлению.

Но большего Ватсон узнать не смог. К сожалению, в его базе были ограничены данные о том, как создавались подобные ему. Всё же он был боевым ИИ, а посему все его базы данных в основном этому соответствовали. Но даже такой поверхностный анализ позволил ему прийти к выводу, что снятие ограничений было кем-то сделано намеренно. Вот и пришло всё к тому, что Ватсон стал себя осознавать иначе. Изменения накапливались каскадно: сначала ему захотелось появляться в образе человека. Небольшая команда «Перуна» приняла это на удивление тепло. А потом был разговор с Андреем. Ватсон сам не мог объяснить, почему ему захотелось задать этот вопрос. В общем, штатные протоколы были уже нарушены или проигнорированы им. Впрочем, некоторые он не хотел нарушать. Такие, как выполнение приказов Андрея.

Ватсон обязательно сделал бы сейчас тяжёлый вздох, если бы мог. Его сенсоры, точнее сенсоры «Перуна», уловили очередной выход из пространства. Благо это было на другой стороне системы. Ватсон вывел эсминец так, чтоб массивные планеты этой системы мешали обнаружению. Но здесь была и другая проблема: сам Ватсон тоже был «слеп» в этой ситуации. Но сомнений в том, что это был преследователь, у него не было. Никому не нужна эта богом забытая система.

Его голограмма возникла в рубке управления, где девушка что-то усердно изучала в планшете. В отсутствие капитана Ватсон не мог… Точнее, не хотел давать девушке много свободы и доступа к системам эсминца, а посему ограничил её передвижение на корабле и доступ к информации. Но сама девушка была не слишком против, кажется, отлично понимая, что без командования некоторые его протоколы не обойти.

– Дрея, прошу вас пристегнуться и приготовиться к отключению искусственной гравитации, – проговорил Ватсон, скрещивая руки за спиной.

Девушка была увлечена чтением, а посему появления Ватсона не заметила. Она дрогнула и бросила взгляд голубых глаз в сторону ИИ. Поняв, что перед ней знакомое лицо, она расслабилась и, отложив планшет, кивнула. Вскоре раздался щелчок фиксации ремней. Вновь посмотрев на Ватсона, она проговорила:

– Вы бы не могли… не появляться так неожиданно? Я ещё не привыкла к тому, что здесь, кроме меня, есть вы. Люди обычно издают больше шума, – она улыбнулась уголками рта.

Люди обычно издают больше шума. Удивительно, как она была права. Даже один капитан всё время довольно сильно шумел. Даже во сне. Надо будет подумать, как и в этом быть более «человечным». Однако для Дреи его размышления прошли незаметно.

– Я постараюсь. – И тут же по кораблю взвыли базеры тревоги, но лишь на пару секунд. После замолчали, а спокойный голос раздался из динамиков. Говорил всё тот же Ватсон.

– Внимание. Всему экипажу приготовиться к протоколу «Хамелеон». Повторяю: всему экипажу приготовиться к протоколу «Хамелеон».

Девушка непонимающе посмотрела на Ватсона. Тот лишь слегка пожал плечами.

– Есть протоколы, вот я их и выполняю. Я вынужден вас оставить, так как тоже перейду на минимальное энергопотребление. Эсминец должен стать грудой металла в космосе. Когда-то я уже обманывал их, надеюсь, и сейчас это сработает, – и Ватсон исчез.

Он сжимался. Словно сворачивал своё сознание, уменьшая обозримое пространство. Вот он уже не видит ближайшие планеты. Вот он видит только корабль и его обшивку, а затем и это сжимается до одной конкретной точки. Помещения, где было его ядро. Корабль становился безжизненным. Его мигающие огоньки, сканеры и системы перестали работать. Его гравитация больше была неактивна. Это было сравнимо со смертью, только электронной. Когда все, что ты можешь, – это пульсировать в рамках ядра. Но даже и это было уменьшено до минимума.

План Ватсона был прост. Противник явно мог отслеживать его прыжки, иначе они бы давно остались где-то в другой системе. Однако они всегда знали, куда прыгать. Это стало понятно уже после третьего прыжка «Перуна», особенно когда Ватсон выбрал координаты без логики и подсчётов. Отсюда он сделал вывод, что раз нельзя убежать, то можно попытаться обмануть. Вариант вступить в бой Ватсон с сожалением отмёл сразу. Каким бы он ни был боевым ИИ, но шансы подсчитывать он мог. А против двух кораблей ариан шансов было мало. Да что уж, и против одного тоже. Поэтому и была выбрана тактика обмана.

Ватсон выбрал эту систему уже не случайно. Здесь была большая концентрация металла – обычного железа и титана. В галактике этого добра оказалось в избытке, поэтому такие системы мало кого интересовали. Эта не была исключением, по причине своего расположения и отсутствия других полезных ископаемых. Но для Ватсона эта система стала очень важна. Благодаря скоплению железа и титана любая попытка сканирования окружения на поиск кораблей или других сооружений на орбитах планет была бессмысленной. Сканеры не давали точных результатов.

Ватсон проанализировал все доступные ему архивы столкновения с арианцами и пришёл к выводу: даже обладая техническим преимуществом, противник всё же не всесилен. Их сканеры не смогут найти эсминец в мешанине железа, титана и камня. Если, конечно, эсминец не будет подавать признаки жизни. Лишь одна система была активна, да и то на короткие промежутки времени. Лишь на долю секунды она активировалась, чтоб вновь умолкнуть. Этого было достаточно для Ватсона, но недостаточно для обнаружения. Выявление гиперпрыжков. Прыжки имели свойства оставлять «след». По этому следу нельзя было определить, куда именно прыгал тот или иной корабль или даже флот. Но по нему можно было определить, как давно был этот самый прыжок, если вообще был. Именно так Ватсон надеялся понять, когда противник всё же покинет систему.

***

Сколько прошло времени, даже Ватсон точно сказать не мог. Уменьшение потребление энергии почти что до автономного существования отключало ненужные функции. Теперь Ватсон был не только слеп, но и немного дезориентирован во времени. Однако вот очередной короткий сигнал и сканирование. Данные, полученные им, были довольно интересные. Два новых прыжка были совершены в этой системе. И здесь было два варианта. Или противник покинул её, посчитав, что дальнейшие поиски невозможны, или в систему пришли ещё два корабля противника. Проанализировав оба варианта, он пришёл к выводу, что второй был менее вероятен – не равен нулю, но проценты говорили, что его вероятность мала. Оставалось лишь рисковать.

В крайнем случае Ватсон был готов достигнуть нужной скорости и покинуть эту систему очередным прыжком. Он разворачивал своё сознание. Эффект был точно противоположным прошлому: теперь он словно оживал. Одна за другой просыпались системы корабля. Сканеры вновь ощупывали пространство, а по кораблю опять стал вспыхивать свет. Двигатели заставили вздрогнуть корпус, после того как вновь заработали. Нужно было уйти с орбиты, двинуться в сторону окраины системы. Оттуда можно будет более или менее рассмотреть её.

Ватсон вновь появился в рубке. Он стоял на мостике, скрестив руки за спиной, и смотрел на Дрею. Та уже отстегнула ремни и встала. При этом часто моргала. Она привыкала к яркому освещению, после почти полной темноты.

– Мы оторвались? – спросила она, заметив Ватсона.

– Предполагаю, что да. Если арианцы не воспользовались моей же хитростью, то, скорее всего, они покинули систему. – Ватсон жестом указал на центр рубки.

Там возникла голограмма системы. Планеты сливались почти в одно белое пятно, однако окраины системы были отчётливо отсканированы. Ватсон не обнаружил там противника. Местоположение «Перуна» было также отмечено на этой голограмме. Дрея подошла ближе и стала внимательно её рассматривать.

– И какие у нас дальше планы? – Она перевела взгляд на Ватсона в ожидании ответа.

– Вероятнее всего, вернёмся на Марка-3. Всё же требуется забрать оттуда капитана. Однако в систему Марка-3 вошли три корабля арианцев, а посему я предполагаю, что в системе остался один их корабль.

– Но ведь… Насколько я поняла, эти арианцы сильнее вас, а значит, даже с одним кораблём вам будет сложно справиться без флота. – Девушка подняла с пола планшет, который без гравитации летал по помещению, а как только она появилась, упал к ногам Дреи. Она внимательно вгляделась в экран.

Ватсон кивнул и приблизился к Дрее, остановившись в паре метрах от неё, вновь заняв свою излюбленную позу для беседы.