Возможно, это послужило моему согласию, сорвавшемуся с губ. Наташа появилась в моей жизни не так давно. Но она есть. Она мила, рассудительна, самодостаточна. С ней легко. Я уважаю её и наши отношения. Поэтому сегодня мы все здесь. Но, встретившись лицом к лицу с Никой, внутри всё взорвалось.

Она была прекрасна. Но стала ещё краше.

Когда мы только поженились, я всё думал, какой она будет в моих глазах, когда нам исполнится по пятьдесят. И вот я смотрю на неё. На изумительную женщину, которой она стала, и не могу поверить, что потерял её.

Справившись с эмоциями после встречи, мы зашли к Маше. Она находилась в комнате невесты со своей лучшей подругой.

– Папа! – завизжала дочь и бросилась в мои объятия.

– Привет, дочка, – обняв её, я отошёл на шаг назад. – Надо же, этот день наступил.

– Я так волнуюсь… У меня трясутся руки и ноги, и…

– Всё в порядке. Всё идеально.

– Ох… – она смотрит за мою спину, и я делаю шаг в сторону. – Простите, Наташа. Я вся на нервах.

– Всё в порядке. Поздравляю, Мария.

Наташа аккуратно и коротко обнимает мою дочь и отходит в сторону, чтобы мы с ней пообщались.

В основном это попытка убедить её, что она выбрала правильного мужчину. И это правда. Это то, что я видел, когда эти двое прилетали ко мне. Надеюсь, что Евгений будет смотреть на мою дочь таким взглядом до конца их жизни. Взглядом, которым я смотрел на Нику… и смотрю до сих пор.

Оказавшись в шатре после того, как организатор выпроводила нас из комнаты, я встал с мамой и отцом. Обнял бывшую тёщу, которая, кажется, так бывшей и не стала. По крайней мере, она по-прежнему мне улыбалась и охотно дарила объятия. Остальное время я выслеживал мужчину Ники, стоявшей среди нас, но не увидел никого, кто бы задержался с ней рядом. Они подходили, чтобы поздравить, и все они были родственниками нашей семьи или друзьями.

Но через пятнадцать минут все эти мысли испарились, когда началось важнейшее событие в нашей с Вероникой жизни. День, когда наша дочь выходила замуж.

Вероника

Кажется, моя спина останется такой ровной до конца жизни. Потому что я была напряжена, как струна, всё время, пока наша дочь обменивалась кольцами с Женей, и настало время поздравлений. Теперь же мы сидели за одним столом с Семёном и этой… Натальей.

В сотый раз я обиделась на Кира и пустой телефон. Но у меня не было времени думать об этом слишком долго. Я попросту не могла себе этого позволить и испортить день моей девочке. Семён сидел тут, потому что он её отец, и я бы предпочла видеть его здесь, чем неловкие взгляды между двух столов.

Ни за что.

После подарков мы разместились за столами в соседнем шатре. Люди голодны, и потому нам предстояло первое блюдо, прежде чем начнётся развлекательная программа и наступит первый танец новобрачных.

Люди вставали и говорили тосты, а губы молодожёнов уже горели от десятого «Горько!».

– Э-э, ну что ж… – Женя поднялся со стула и подал руку Маше, чтобы она стояла рядом с ним. – Пожалуй, мы повременим с очередным поцелуем. Кажется, будто я наелся перца чили, простите. Хотя губы моей Маши – самые сладкие.

Она рассмеялась.

– Согласна, – вставила Маша с улыбкой, но коснулась губами его щеки.

– Итак, я должен… мы… – Женя указывает на себя и мою дочь, продолжая речь, – должны сказать спасибо за все ваши слова, подарки, присутствие здесь, на этом празднике. Лично от себя я хочу поблагодарить Веронику и Семёна, родителей моей жены… – Он выделяет это слово и смеётся, касаясь своей груди ладонью. – Надо же, я впервые назвал её женой.

Маша кладёт голову на его плечо и смеётся вместе с ним, а я не могу сдержать улыбку.

– Так вот, Вероника и Семён, я вам благодарен за эту женщину, стоящую рядом со мной.

С моего места я вижу, как дрожат его губы, как Маша прижимается к нему всем телом, пряча слёзы на его плече, и мои глаза наполняются слезами. Я знаю, что значит эта благодарность.

– Я хочу сказать спасибо за то, какой упрямой она родилась. Ведь если бы не её упрямство, она бы не держала моё сердце в своих ладонях. Её собственное не билось бы сейчас.

Я вытираю слёзы. Я знала, что он скажет об этом. Когда Маша родилась, врачам потребовалось больше пяти минут, чтобы мы наконец услышали её крик. Она боролась… они боролись за неё. И моя упрямая девочка победила.

Женя переводит взгляд на меня, и я беззвучно говорю ему: «Спасибо», – когда на мои плечи ложатся руки. Знакомые, хотя и давно чужие. Этот момент мы разделим с Семёном как мать и отец нашей дочери.

Я кладу свою ладонь на его левую руку и сжимаю её так сильно, как только могу.

– Благодаря всему тому же упрямству я влюбился в неё, ведь она отшила меня и делала это много раз.

Гости взрываются смехом.

– И знаете, когда я подходил к ней с очередным приглашением на свидание, она закатывала глаза, а потом говорила: «Опять ты?».

– Но я пошла с тобой только из чувства жалости, – перебивает его Маша, затем обращается ко всем, кто наблюдает за этими двумя. – Он был таким милым на самом деле.

– В итоге она выбрала меня, и… Я всегда буду выбирать тебя, – он поворачивается к Маше и наклоняется к её губам. – А можно ещё разок «Горько!»? Кажется, мне это понравилось.

Гости взрываются криком, а я остаюсь сжатая руками Семёна и не шевелюсь. Он отходит сам, но я не поворачиваюсь и не смотрю на него. Я остаюсь зрителем двух более важных мне людей.

Семён вычеркнул себя из этого списка, несмотря на то что мы останемся связаны с ним навсегда. Или мы оба вычеркнули друг друга… вряд ли это теперь важно.

Глава 10. Почти без обид

Бывший муж подошел ко мне, пока я молилась о том, чтобы он выбрал себе другую жертву, но увы, небеса по-прежнему не слышали мои мольбы и были готовы выполнить мои просьбы с точностью до наоборот.

Разумеется, между нами назревал разговор, но я пока что не была к нему готова. Я просто хотела до конца вечера улыбаться ему при случайном столкновении взглядов.

Наверное, поэтому выбрала оборонительную позицию.

– Больше сотни гостей, Семён, а ты встал именно здесь. За что?

Он одарил меня своей улыбкой и сделал глоток золотистой жидкости с пузырьками, искрящимися на солнце. Но тут же я заметила протянутый мне бокал в его второй руке.

– Я не привыкла брать напитки из чужих рук.

– Как хорошо, что я не чужой, – мой взгляд метнулся к шампанскому, затем снова к его лицу. – Бери уже.

– Время, когда ты имел право мне говорить что-то в приказном тоне, давно ушло. Не забывайся.

Взяв предложенный напиток, я тут же утолила жажду. К этому часу температура поднялась до тридцати градусов. Это действительно слишком жаркий день. Жаркий на события, да и на споры, возможно, тоже.

Так как бывший муж молчал, я взяла в руки ситуацию. Кто-то же должен был.

– Итак, чем обязана? – выстроив эмоциональный барьер, мой тон был легким, но содержал нотки безразличия.

Я нервничала. Очень сильно.

Говорить с ним по телефону и принимать поздравления – одно. Вживую, впервые за шесть лет – вот что давалось тяжело.

– А ты все та же стерва, да?

– А ты подожди немного и поймешь, почему женщины рядом с тобой превращаются в таких, как я, то есть стерв.

Было трудно проигнорировать его спутницу, которая сейчас поедала канапе. Куда бы я ни глянула, она всегда попадала мне на глаза рядом с Семёном. Только сейчас он стоял рядом со мной.

Приблизившись к нему, я прошептала вторую часть своего монолога, будто говорила тайну.

– Скоро и ей подобные вопросы задавать начнешь.

– Ника, прекрати, – он не был зол, я знала, что он улыбается. Я же хохотнула, встав на свое место, и снова отпила немного.

– Ты так и не ответил, чем я обязана?

– Вообще-то, наша дочь выходит замуж, – он смотрел на меня как на несмышленыша.

– Верно, значит, в следующий раз мы встретимся на свадьбе первого внука, учитывая причину этой встречи. Меня устраивает.

– Я просто решил, что мы можем спокойно говорить. К чему нам вести себя так, будто есть что делить?

– Говори, Семён. Я не против.

Я повела плечом.

– Ты по-прежнему много работаешь?

– Что? – мои брови взлетели вверх.

– Выглядишь усталой, – пояснил бывший муж.

Я практически не спала этой ночью. Нервничала. И, разумеется, это сказалось на моей внешности. Благо он до этого сделал мне комплимент по поводу моей внешности, а не решил начать с правды. И все же меня задело то, как он легко читал меня. Я работала эту неделю сверхурочно, чтобы освободить начало следующей недели и отбохнуть здесь в спа.

– А ты по-прежнему подписываешь контракты в постели для переговоров? Трудоголик, – не осталась я в долгу.

Ох, как долго женщина помнит слабости мужчин. А слабости и ошибки любимых мы вообще не забываем. Можно сколько угодно посыпать память пеплом, блестками радости и настоящего счастья, потому что быть несчастливой из-за кого-то – преступление. Но женщина помнит, и, видя того самого бывшего, она первым делом вспоминает не счастливые моменты былых лет, она подчеркивает ошибки, а уже потом все остальное.

И я сделала это только что. Хотя не планировала.

– Я с ней не спал, – как по сценарию, отвечает безэмоционально бывший муж.

– Слышали. Не верили. Можешь не продолжать.

– Очевидно, слышала, но не поняла.

– Я не из тех, кто понимает язык посторонней женщины во рту своего мужа, – говорить об этом мерзко, вспоминать – тем более. Сколько лет прошло? Три? Шесть? Кто считает?

– Брось… – фыркает он, а я улыбаюсь.

– Бросила, и подбирать обратно не собираюсь.

– Ника, угомонись. Это праздник, – его броня начинала трещать, моя – крепнуть.

– Это был праздник, пока ты не подошел ко мне.

Он замолчал, и это вынудило меня повернуть голову.

Он смотрел на меня, и его глаза светились. Прошли годы, а я до сих пор не встретила хотя бы один подобный взгляд, направленный на меня.

– Что?

Мужские черты лица смягчились еще сильнее.

– Как ты? – голос был тем самым, что говорил в начале каждого нового дня: «Доброе утро, милая». Сейчас это было что-то вроде белого флага или оливковой ветви.

– Ты прекрасно знаешь, как я.

Отвечать он не стал, потому что ждал ответ. Подумать только, как хорошо мы знали привычки друг друга.

– Я в порядке, – ответила ему, потому что он бы продолжил пытку. – Как и была в порядке все эти годы после нашего развода.

Он был удовлетворен моим ответом. Поэтому, откинув все свои мысли, я спросила его в ответ.

– Ну а ты?

– И я в порядке, но ты об этом тоже знаешь.

Мы снова посмотрели друг на друга, но к нам подошла его спутница.

– Прекрасный праздник, – с восхищением сказала она, и я улыбнулась, стойко глядя на то, как она обхватывает локоть Семёна. – Поздравляю вас обоих.

– Спасибо, Наталья. Я на минуту.

Уйдя к столу с закусками и напитками, а это на противоположной стороне огромного шатра, где проходила свадьба нашей дочери, я укрылась от солнца и негатива, сменив пустой бокал на более наполненный.

– И как ты только держишься? Прямо горжусь тобой, – голос подруги был совсем рядом, и вскоре она встала по левую сторону от меня, смотря в направлении Семы и его… женщины.

– Мне-то что?

Конечно, она знала правду. Но даже Аделине сейчас я не хотела признаваться, как сильно меня все это потрясает с каждой минутой.

– Знаю я, – она встала ко мне лицом. – Ты держишься действительно хорошо. Я на своего даже смотреть не могу без злости, а когда он со своей сукой, бр-р-р… Прямо руки тянутся задушить.

– А кому от моей злости будет хуже? Ему что ли? Ты прекрасно все знаешь, Лина. Я потому так хорошо и выгляжу в свои сорок девять.

– Я в курсе, что ты ведьма, не переживай.

Рассмеявшись, я даже запрокинула голову.