Этот парень совсем не прост. И, очевидно, он заинтересован в Устиновой. Этот не отступит. Я знаю такой тип парней. Откуда? Потому что и сам такой. Да-да, рыбак рыбака и все прочее дерьмо.

Проклятье! Нет, конечно, я не думал, что Полина будет ждать вечно, пока я очухаюсь. Да и ждать чего, собственно говоря? В конце года я уезжаю учиться в Лондон. В отношения на расстоянии я не верю. Романтическая лабуда, и не более. Знаю, что чертов эгоист, но я надеялся что до выпуска она себе никого не найдет, а потом наши пути разойдутся и меня отпустит. Я больше не буду болен этой девчонкой, и не важно что от мысли что я ее больше не увижу в груди ноет. Это пройдет. Как, впрочем, и все проходит.

И что теперь? Теперь я чувствую, что она ускользает от меня. Знаю, что этот Рома увидел в ней тоже, что и я. Он не из этих сопляков, которые продадут душу чтобы подержаться за грудь девчонки. Его не получится запугать, и это лишь вопрос времени когда он завоюет внимание Устиновой.

Чертов день! Чертов каток! И чертовы чувства!

С ребятами мы катаемся еще минут двадцать. Я даже не пытаюсь изображать веселье. Терпеть не могу притворство. И когда уже уходим, мой взгляд совершенно случайно цепляется за знакомый шарф, что одиноко висит на бортике в середине катка. Даже не объясняясь, я еду за ним и хватаю, точно трофей.

Нужно отдать Полине. И нет. Я не ищу повода для встречи.

Ладно. Кого я обманываю?

Конечно, ищу, черт побери!

– Дар, ты куда? – кричит Каролина, когда, переобувшись и сдав коньки, я иду в сторону выхода.

– Мне пора. У меня дела. Попроси ребят тебя подвезти, – отзываюсь. Больше я ничего не объясняю.

И нет, не спрашивайте меня какого черта я сажусь в машину и еду к дому Устиновой. И почему как полный псих сижу и жду ее около часа. И почему, черт побери, я сжимаю руль до побелевших костяшек, когда вижу ее в компании этого придурка. И в конце концов, почему рад тому, что когда он лезет своим ртом к губам моей девчонки, она отворачивается. Клянусь, в этом момент я услышал как ангелы запели!

Вы скажите, ну и козел же ты, Долматов! И, вероятно, будете совершенно правы.

Глава 4

Полина

Настроение испорчено, когда мы идем с Ромой в сторону дома. Ненавижу себя за то, что так много думаю о Долматове. А я о нем думаю…

Знаю, тупица. Не то чтобы я когда-нибудь утверждала обратное. Будь у меня хоть капля ума, я бы уже давно покончила с засранцем. Но говорить всегда легко, запретить чувствовать – сложно. Практически невозможно.

Прямо сейчас я жутко злюсь на этого кретина. Подумать только, устроил он забег на коньках! Гаденыш даже не выглядел виноватым! Скорее, разъяренным и оскорбленным! Еще и наглости хватило!

– Так что у тебя с этим… – Рома проглатывает ругательство и выдавливает, точно под дулом пистолета: – Айдаром?

– Ничего, – подозрительно быстро выпаливаю. – Мы одноклассники, – добавляю следом.

– Хмм, и всего-то? – вскидывает бровь в вопросе Рома. – Просто одноклассники?

Ага, учитывая тот спектакль на катке, звучит как полная чушь. И тем не менее… Это моя жизнь. Мы действительно просто одноклассники.

– Угу… – киваю головой, точно болванчик.

– Я думал, что это твой бывший, – замечает Клюев, на что я издаю скептический смешок. Бывший? Трижды ха-ха! – Ты не подумай, я не предъявляю претензии все такое, – очаровательно мне улыбается. – Просто хочу знать какие у меня конкуренты.

– Конкуренты? – на этот раз я смеюсь совершенно искренне.

Очень смешно. Если что, он это говорит девушке, которую кинули на тусовке ради ее подруги. И потом даже не перезвонили.

– А что? – хмыкает невозмутимо Рома. – Очевидно же, что этот парень к тебе неравнодушен. Ну да ладно! Это все не имеет значения, плюшка!

Клюев обнимает меня за плечи, и только сейчас я понимаю, что парень не морщится и выглядит вполне себе здоровым.

Подозрительно покосившись, совершенно невинным голосом интересуюсь:

– А как ты себя чувствуешь?

– Отлично, конечно же! – отзывается, и тут же понимает какую ошибку допустил. – Эээ, – остановившись, чешет затылок: – в смысле…

Я смотрю на Клюева в упор, давая понять, что больше на уловки не поведусь. Виновато мне улыбнувшись, парень бурчит:

– Прости, Поль. Знаю, что дурак. Зато ты меня обняла!

Закатываю глаза. Тоже мне достижение! Ох, эти парни и их соперничество! Вроде взрослые, а все туда же! Одну песочницу (в данном случае каток) не могут поделить!

– Зачем ты вообще повелся на эту провокацию? – продолжив шаг, спрашиваю.

Рома мне показался вполне рассудительным парнем. Эдакий обаятельный красавчик со светлым умом. Еще пару часов назад я готова была поклясться, что он идеальный.

– Говорю ж, дурак, – усмехается. – Да и этот Айдар знает как вывести на эмоции.

Мда уж, с этим поспорить сложно. Долматов в манипуляциях хорош. Клянусь, у него на плечах сидят два чертика, которые подкидывают ему все эти «блестящие» идеи.

– Если честно, мне не понравилось как он на тебя пялился.

Я удивленно вскидываю брови, уточняя:

– И как же он на меня пялился?

Потому что обычно глаза Долматова не поднимаются выше моей грудной клетки, если вы понимаете о чем я…

– Как на свою собственность.

Даже так?

Возможно, это бы меня обрадовало, если бы подразумевало чувства. Но мы-то с вами знаем, как «глубоки» его чувства. Все поступки Долматова продиктованы его непомерным эго. Собственно, о чем я и сообщаю Роме. Однако он со мной оказывается не согласен.

– Не думаю, Полина. Даже если у тебя с ним нет никакой истории, то не факт что у него нет ее с тобой.

Что ж, пусть каждый останется при своем мнении. В конце концов, Клюев не слышал как он со своими дружками глумился надо мной. У этого парня одна история: все девушки в радиусе километра должны выстраиваться в ряд, чтобы он мог выбрать себе очередную «недельку». А я лучше попью воды из канавы, чем стану такой неделькой. К тому же, я все еще придерживаюсь плана – разлюбить засранца. И, не сомневайтесь, это сделаю. Даже если сегодня совершенно неоправданно и предательски мое сердце при звуке его голоса сделало кульбит.

Мы больше не говорим о Долматове. Рома всю дорогу пытается поднять мне настроение, и отчасти ему это удается. А еще он все время словно случайно меня касается. То рукавом заденет, то шапку поправит или наоборот натянет в шутку на нос. В таких заигрываниях мы и подходим к дому, останавливаясь под фонарем.

Романтическая атмосфера предполагает романтических действий.

– Помнишь, о чем я тебе говорил днем? – хитро прищурившись, Рома по-птичьи склоняет голову к плечу.

Пытаюсь вспомнить, но на ум ничего не приходит. В конце концов, мы о многом сегодня говорили.

– Хочу, чтобы ты посчитала мои очки, плюшка!

Очки? О чем он…

– Поцелуй, – напоминает наглец, опуская обжигающий взгляд на мои губы. – Как считаешь, удача сегодня на моей стороне?

– На счет удачи не знаю, но в очках у тебя минус за то глупое соревнование, – с дразнящими нотками кидаю.

– Эх, а я думал, что выгляжу как рыцарь на турнире, сражающийся за внимание и сердце девы!

– Нет, – качаю я головой, – вы выглядели как петухи в курятнике.

Клюев прыскает смехом и пожимает плечами, как бы говоря: всякое бывает.

– У всех свои недостатки. Признаю, виноват.

Повисает тишина. Клюев закидывает вверх голову, глядя на падающие хлопья снега, которые особенно хорошо видно в свете фонаря.

– Если по очкам я проигрываю, тогда остается уповать только на удачу.

Рома делает решительный шаг вперед, тем самым сокращая расстояние между нами. Осторожным взглядом изучает черты моего лица, словно пытаясь запечатлеть в памяти, чтобы потом нарисовать на холсте. Хотя, сомневаюсь, что Клюев рисует. Впрочем, чем черт не шутит. Затем медленно кладет руки на плечи и поддается вперед, приближаясь к моим губам.

Меня накрывает волной паники, а сама я столбенею.

Проклятье! Он действительно собирается меня поцеловать?

Я до последнего думала, что он шутит и дразнит меня. Ага, дошутились блин!

Бьюсь об заклад, Клюев отлично целуется! Не со всеми этими слюнями. И тем не менее, когда между нашими губами остается буквально считанные миллиметры, я уворачиваюсь, подставляя щеку.

Не могу.

Можно, конечно, сказать, мол, это из-за того, что мы мало знакомы, но давайте начистоту! Мне не помешало почти поцеловать Долматова при толпе людей, а мы, к слову, не были ни на одном свидании. И не будем.

Рома утыкается губами в мою щеку, задерживается на ней на несколько секунд, прежде чем отстраниться.

Смотрит на меня с легкой полуулыбкой и уверенным голосом отрезает:

– Ничего, плюшка. Я парень настойчивый и умею ждать.

И я ни капли в этом не сомневаюсь. За сегодняшний день я поняла, что Рома не из тех парней, которые бросают слова на ветер. И точно не из тех, кто стесняется заявлять о своих желаниях.

Смущенно отвожу глаза, не привыкшая к такой прямоте.

И что на это ответить, спрашивается?

Но Клюеву, кажется, мой ответ и не требуется. Нет, не в том смысле что ему плевать на мое мнение, не подумайте! Скорее, он так заявляет о серьезных намерениях. И все бы ничего, однако…

– Почему? – задаю вполне логичный вопрос.

– Что, почему?

– Почему именно я? Мы ведь знакомы всего один день. Не рановато ли для таких громких заявлений?

Согласитесь, выглядит довольно странно. Повторяю в тысячный раз: Клюев – красавчик. Ну, не любовь же это с первого взгляда, в самом деле!

– А почему не ты? – отвечает вопросом на вопрос. – Как говорит мой двоюродный брат: «Все расшаркивания для недотеп и трусов». Но если ты хочешь знать, то я давно тебя приметил. Это ты меня не замечала.

Вот тут моя челюсть с грохотом падает на пол. Что, простите?

Да как Клюева можно не заметить? У меня, знаете ли, нет проблем со зрением. Или все же есть…?

– Так что, плюшка, если тебе нужна компания по вечерам для бега, я всегда к твоим услугам.

Ни за что. Я не переживу этот позор снова!

Видимо, все мысли написаны у меня на лице, поэтому Рома тихо смеется. Он хочет меня провести до подъезда, но я отказываюсь. Мы тепло прощаемся, а потом расходимся.

Буквально в двух метрах от подъезда стоит машина, перекрывая мне дорогу. Я обхожу ее, когда вдруг раздается сигнал. Испуганно замираю от неожиданности. Клянусь, мои глаза вылетают из орбит, когда вижу как из машины вылазит Долматов.

Какого черта?

– Что ты здесь делаешь? – воинственно складывая руки на груди, требовательно спрашиваю.

Айдар растягивает на губах кривую ухмылку, а затем достает из машины мой шарф.

Проклятье, я даже о нем не вспомнила!

Затем в два шага преодолевает расстояние между нами и протягивает мне со словами:

– Ты забыла.

Ни за что не поверю, что он здесь только за этим. Снова хочет поиграть мной? Запудрить мозги? Что ж, у него больше не пройдет этот номер.

– Спасибо, – забираю шарф и выгибаю бровь, кидая: – это все?

– Нет, – качает Долматов головой.

Он молчит. Просто смотрит на меня в упор, словно хочет залезть в самую душу. Но я для него закрыла ее на ключ.

Когда молчать уже становится невыносимым, я произношу:

– Почему ты здесь? Разве тебя не ждет

твоя подруга?

И нет, я не могу обойтись без упоминания Королевой.

– Какая из всех? – совсем невесело усмехнувшись, парирует.

Вот и весь ответ. Ладно, пора сворачиваться.

– Спасибо за шарф, – натянуто улыбаюсь. – Мне уже пора.

И только я разворачиваюсь и делаю шаг к подъезду, как Долматов выдает:

– Я думал, что тебе нравлюсь.

На пятках поворачиваюсь назад, смиряю его холодным взглядом и безразличным голосом изрекаю:

– Да, я тоже так думала, но все меняется.

– А если я не хочу, чтобы это менялось?