Сергей Баранников: Прирождённый целитель. Агентство «Энигма»

Глава 1. Проклятие фон Валентайна

Пока мы ехали в главный город нашей губернии, я прокручивал в голове все варианты и пытался понять куда мы можем направляться. Мадьяров признал мои детективные способности и хочет получить совет в очередном деле? Вот уж дудки! Кирилл Витальевич никогда не признает мои возможности, потому как я любитель, а он профессионал. Выходит, дело касается моих профессиональных навыков. Но в таком случае, я совершенно не понимаю зачем ему понадобился именно я. Неужели во всём Яре не найти целителя моего уровня, и нужно было непременно ехать в Дубровск?

Мы проехали в один из элитных районов Яра-на-Светлице. Дома здесь были двух, а иногда и трёх этажей, а размер некоторых особняков был настолько велик, что они без труда могли принять до двух сотен гостей. Пока машина проезжала по ночной улице, я невольно любовался этими миниатюрными дворцами, которые лишь отчасти можно было рассмотреть за высокой изгородью. Лишь когда машина неожиданно остановилась напротив одного из дворов с высокими коваными воротами, я избавился от оцепенения.

– Приехали, – констатировал очевидный факт Кирилл Витальевич.

Нас заметили и быстро открыли ворота, пропуская машину внутрь. Лишь когда мы остановились и вышли наружу, я понял почему нас не проверяли на въезде – внутри двора дежурили бойцы службы имперской безопасности.

– С объектом всё в порядке? – первым делом поинтересовался начальник ищеек, когда к нему подошёл подчинённый.

– Закрылся у себя и просил не беспокоить, – немедленно доложил мужчина.

– Я же объяснял, что его нельзя оставлять одного. Неужели это непонятно?

Кирилл Витальевич бросился к зданию, а я не нашёл ничего лучше, чем последовать за ним. Внутреннее чувство вело меня вперёд, и я не до конца отдавал себе отчёт, что могу стать свидетелем неловкой сцены. Годы практики говорили, что в таких ситуациях лучше быть впереди и реагировать молниеносно на случаи, когда кому-то может грозить опасность.

Мы прошли по коридору и поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Подёргав за ручку, Мадьяров убедился, что дверь в комнату оказалась заперта, а потому он постучал, но не получил ответа.

Я почувствовал всплеск энергии совсем рядом, когда начальник ищеек призвал дар ратника и одним уверенным ударом выбил дверь. Заметив лежащее на полу тело, Кирилл Витальевич бросился к нему.

– Господин Мадьяров, можете не торопиться. Этот человек мёртв и достаточно давно. Если вы надеетесь, что я начну реанимационные мероприятия и попытаюсь вернуть его к жизни, то выбросьте это из головы. В этой ситуации уже ничего не изменить, – произнёс я, пытаясь умерить пыл сыщика.

Начальник имперских ищеек посмотрел на меня, и в какой-то момент показалось, будто собирается поспорить. Но, по всей видимости, он вспомнил, что целители могут диагностировать состояние человека даже на расстоянии и всё понял.

– Надеюсь, вы можете определить от чего он умер? Хотя, тут и так всё ясно…

Мадьяров посмотрел на тело мужчины, лежащее в луже крови, и покачал головой.

– Если не возражаете, я подойду ближе.

– Только ничего не трогайте!

– Разумеется!

Каким бы мощным ни был дар, чем меньше расстояние от пациента, тем лучше. В народе ходили слухи о целителях, которые могли определять болезнь человека, едва тот входил в кабинет. Мечта врачей из нашего мира, которые порой ради диагностики какой-нибудь заковыристой болезни устраивали целое расследование с кучей анализов и назначением различных групп лекарств, тщательно подбирая препарат, который поможет.

На самом деле, я бы таким целителям не особо доверял, потому как точность подобной диагностики оставляет желать лучшего. Запросто можно пропустить какую-нибудь проблему из-за банальной спешки и самонадеянности. Что мешает подождать, пока пациент ляжет на кушетку, и тогда уже провести полный осмотр? Такой подход был хорош разве что для определения жив ли пациент или мёртв.

Не зря я попросился подойти ближе, потому как даже с небольшого расстояния в полметра мне удалось в точности выяснить причины, что привели к гибели мужчины.

– Смерть наступила в результате удушья, вызванного действием яда. Кровь, которую вы видите, появилась из-за того, что мужчина ударился головой о плитку при падении.

– То есть, вы хотите сказать, что его отравили? – с недоверием произнёс Мадьяров.

– Кажется, я только что именно это и сказал.

– Будьте так любезны, побудьте в коридоре.

Я не стал спорить с начальником ищеек и вышел, оставив его одного. Мадьяров отправил посыльного куда-то, а через минуту по коридору промчалась рыдающая девушка. Забежав в комнату, она захлопнула за собой дверь, но я всё равно слышал её завывания. Лишь через несколько минут бойцы службы имперской безопасности вынесли тело умершего, а Кирилл Витальевич попросил меня войти.

– Не могу поверить, что Алёшка мог уйти из жизни сам по себе, – причитала женщина лет двадцати пяти на вид, а то и тридцати. – У него было отменное здоровье, он ничем не болел. Я уверена, что его убили.

– Анна Павловна, мой человек утверждает, что его отравили, – произнёс Мадьяров, бросив взгляд в мою сторону.

– Вы так считаете? – удивилась девушка, проследив за взглядом сыщика и уставившись на меня.

– Так или иначе, яд оказался в теле умершего господина, – констатировал я, не торопясь с выводами как он туда попал.

– Это всё из-за фамильных драгоценностей, – произнесла женщина, взяв себя в руки. – У нас во владении был трофейный наградной палаш с золочённой и украшенной рубинами рукоятью. Это оружие досталось нам после военного похода, который провёл наш отец лет двадцать назад. Если не ошибаюсь, раньше оно принадлежало высокопоставленному офицеру вражеской армии, которого отец победил в бою.

– Как правило, инкрустированное драгоценными камнями оружие выдают особо высокопоставленным офицерам.

– На нём было написано что-то вроде «За храбрость!» и имя владельца: Георг фон Валентайн.

– Ничего себе! – удивился Мадьяров. – Это был знаменитый военачальник. Удивительно, что вы не знали о нём.

– Признаюсь честно, я мало интересовалась военным делом и историей, несмотря на то, что отец был участником военной кампании, когда мне было семь. Девушки вообще редко интересуются подобными вещами. Нужно было вообще выбросить это оружие, ведь это из-за него умерли отец и брат!

– Давайте не будем торопиться с выводами и восстановим картину произошедшего, – предложил я, попутно воздействуя на Анну, чтобы её немного успокоить. Эта практика уже стала привычной для меня в качестве целителя.

– Павлов, давайте не сейчас, – произнёс Кирилл Витальевич. Мужчина коснулся моего плеча и отвёл в сторону.

– Я не совсем понимаю зачем вам понадобились мои услуги, – признался я. -Констатировать смерть этого мужчины мог любой другой целитель. Или вы не хотели, чтобы о его преждевременной кончине стало известно широкому кругу лиц?

– Вообще-то я рассчитывал, что вы присмотрите за Алексеем Павловичем пока отстранены от работы, но мои охламоны проморгали его, что сулит всем большие проблемы.

– Он был такой важной шишкой?

– Фамилия Гале́цкий вам о чем-нибудь говорит?

– Боюсь вас разочаровать своим ответом, но нет.

– Чего и следовало ожидать, – презрительно хмыкнул Мадьяров. – Это вас и выделяет на фоне реальной знати. Вы ведь даже не знаете влиятельные семьи нашей губернии. А всё потому, что получали образование не в элитной гимназии, а в учебном заведении для простолюдинов. А Галецкие, между прочим, очень могущественный род и дружны с императорской семьёй.

– Не стоит, Кирилл Витальевич, я в порядке. – вмешалась женщина. – Нужно быть сильной и довести до конца дело, которое начал мой брат и избавиться от этой вещи. К тому же, нам нужно отыскать убийцу отца и брата. Что на счёт этой истории, она началась не так давно. Месяц назад отцу пришло письмо, в котором неизвестный заявляет свои права на драгоценность и требует вернуть её исконному владельцу, пока она не начала приносить горе всем окружающим.

– Месяц назад потомок Георга фон Валентайна прибыл в Россию с визитом в составе дипломатической делегации. Он хотел встретиться с Павлом Леонидовичем, но Галецкий ответил отказом. Тогда же мужчина написал письмо, в котором требовал вернуть наградной палаш его отца.

– Могу я взглянуть на это письмо? – поинтересовался я.

– Разумеется, – согласилась Анна Павловна. Женщина поднялась и выскользнула из комнаты, но через пару минут вернулась с несколькими листами бумаги. К счастью, в школе я ещё застал те времена, когда изучали немецкий, а язык Гёте и Ницше не особо изменился в этом мире, поэтому мне приблизительно удалось понять что было написано на бумаге.

– Вы понимаете по-немецки? – удивился Мадьяров.

– А вы думали, мои знания ограничиваются курсом гимназии для простолюдинов? – ухмыльнулся я, припоминая имперскому сыщику наш недавний разговор.

– Отец воспринял это письмо как чью-то злую шутку и не придал ему значения, и даже когда выяснилось, что автором письма был действительно родственник сражённого в бою офицера, его отношение к этому письму не изменилось, а ровно через неделю он внезапно умер, принялась объяснять Анна.

– К тому времени Дитер фон Валентайн, внук Георга, уже вернулся на родину, поэтому он не может быть причастным лично к этой истории, – вмешался в наш разговор Мадьяров. – Мы проверили его связи за время пребывания в стране, но ничего подозрительного не нашли.

– И никого нового в доме за последний месяц не появлялось? – задал я очень важный вопрос.

– После смерти матери отец вёл уединённый образ жизни и не посещал светских мероприятий, а мы с братом не тревожили покой этого дома, поэтому с друзьями виделись в общественных местах, или гостили у них.

– Насколько я понимаю, палаш остался в вашем доме?

– Разумеется! – произнесла Анна и поднялась с места, чтобы принести его нам и продемонстрировать.

– Павлов, имей уважение к хозяйке этого дома! – прошипел мне на ухо Мадьяров, когда женщина в очередной раз покинула комнату. – Не заставляй её постоянно бегать.

– Я просто пытаюсь распутать эту историю, – парировал я, разведя руками.

– Простите, но оружие исчезло, – пролепетала девушка, вернувшись в комнату. – Буквально сегодня утром оно висело в кабинете отца, но теперь его там нет.

– Кто-то посещал или покидал дом за этот день?

– Сейчас уточню, – ответил Кирилл Витальевич и потянулся к телефону. Через минуту у него уже был готов ответ. – Кухарка выходила утром за продуктами. Водитель возил её на машине Галецких, а в районе обеда Алексея Павловича навещал его друг, Виктор Изюмин.

– Вы же не думаете, что это он мог отравить Алёшку и выкрасть драгоценность? – ужаснулась девушка. – Они были дружны с братом, и я бы никогда не подумала, что Витя способен на подобный поступок. Он очень благородный человек и поддерживал нашу семью в такое сложное время.

– Мы подозреваем всех, но обвинять можем только когда получим веские доказательства, – ответил я, заслужив недовольный взгляд Мадьярова. В общении со знатью он был куда более мягким, а я продолжал рубить с плеча, потому начальник ищеек невольно выбивался из привычного сурового образа.

– Прислугу уже допросили?

– Ещё нет, но все уже задержаны для допроса. Я займусь ими как только мы закончим здесь.

– Мне бы хотелось поприсутствовать при допросе, – признался я.

– Исключено.

– Зачем тогда вы вообще меня притащили сюда?

– Я ведь уже говорил об этом, но теперь ситуация несколько меняется. Анна Павловна – последняя из рода Галецких. Я хочу, чтобы вы присмотрели за ней. Безопасность мы обеспечим, а ваша задача – проверять пищу на наличие яда и деть всё, чтобы сердце этой женщины продолжало биться. И потом, вы здесь потому, что Павел Леонидович лично попросил привезти вас.