Денис от радости постучал кулаком в раскрытую ладонь, крутнулся на кресле. Главное, что она согласилась увидеться, а уж он сможет облегчить душу, объяснив свой кошмарный поступок в школе. Ему просто необходимо прощение, сколько можно жить с тяжестью на душе, это как заноза, которая ноет и ноет, не давая ране затянуться. Денис откинулся в кресле, закрыл глаза, вспоминая с чего началось его превращение в негодяя. Его родители переехали в станицу Анапскую, как только глава клана Елагиных прабабка Серафима Пантелеевна решила приобщить к семейному бизнесу сыновей и внуков. Три небольших частных дома отдыха удачно распределялись на три ветви потомков. До этого своих немолодых сыновей Дмитрия, Александра, Фёдора и их детей до семейного дела она не допускала, справедливо полагая, что ни у кого их них нет коммерческой жилки. К её глубокому разочарованию и сыновья, и внуки оказались гуманитариями. Словно в насмешку все сыновья преподавали зарубежную и русскую литературу в разных институтах. Чуть разнообразнее вышло с внуками: Сын Дмитрия Николай учил детей английскому языку в школе, сын Александра Юрий пытался впихнуть знания философии в головы студентам, сын Фёдора Олег, как и его жена Маша, учил рисунку юных гениев в художественной школе. Как можно доверить этим далёким от жизни людям управление домами отдыха. Серафима Пантелеевна уже пыталась, не вышло, чуть не разорили. Но сейчас внуки подросли, почти пятидесятилетних мужчин в силу своего возраста считала мальчиками, все прошли через перестройку, слом привычных устоев, поднабрались опыта, поэтому она решила снова попробовать. Вдруг теперь мужская половина семьи Елагиных справится с руководством, а она наконец в свои девяносто отойдёт от дел. Тем более что третье поколение Елагиных радовало не только внешним видом, но и способностями. Правнук Миша держал магазин автозапчастей, у Кирилла была своя фирма по перевозке автомобилей, и лишь самый младший шестнадцатилетний Денис ещё учился в школе. Как бы то ни было, но требование старейшины клана выполнили все. Семьи сыновей Серафимы Пантелеевны продали квартиры в Краснодаре и переселились либо в саму Анапу, либо в станицу Анапскую как родители Дениса. Так в десятый класс он пошёл в новую школу. Попав в непривычную среду, сначала неспешно огляделся. Быстро понял расклад сил в десятом «А». Верховодили всеми и были непререкаемым авторитетом несколько школьников: три девушки и три парня. Виктория Загорская являлась заводилой девушек и королевой школы, куда уж без этого звания. В каждой школе имелась своя королева, обычно это не просто красивая представительница слабого пола, но и отъявленная стерва, иначе не имея характера, как бы она поддерживала имидж. Вот и Вика, будучи высокого роста голубоглазой блондинкой с высветленными до белизны волосами могла похвастаться умением манипулировать людьми и доводить их до белого каления. Колоскова Соня на взгляд Дениса самая красивая из этой тройки девиц. Рыжая, белокожая, зеленоглазая, с тонким прямым аристократическим носом сразу обращала на себя внимание. Её лицо немного портил, прямо обрежешься, слишком острый подбородок. Третья Кухтова Полина косила под гота: чёрные до синевы прямые короткие волосы, обрамляли квадратное лицо с широкими тёмными бровями, узкими губами в ниточку и глазами буравчиками цвета кофе. Троица ребят таким разнообразием типов не отличалась. Истомин Игорь и Игнатов Пётр на первый взгляд походили друг на друга: серо-голубыми глазами, массивными подбородками и густыми чёрными бровями. При внимательном рассмотрении оказывалось, что у Истомина глаза ярче и более вытянутые к вискам, лоб выше, нос прямее, словно он более качественный исходник, а Игнатов просто дубликат. Позже выяснилось, что они двоюродные братья. Максим Каберский Денису не понравился с первого взгляда, он мгновенно уловил в нём соперника. Это как один представитель мужского пола сразу чувствует опасность от другого более успешного представителя того же пола. Высокий, статный, с отличной фигурой Максим являлся любимчиком слабой половины школы. Ему даже ничего не надо предпринимать для этого: только вальяжно двигаться с грацией пантеры и смотреть на девушек завораживающим взглядом больших светло-голубых глаз, скрытых густыми ресницами. Учителя не ругали Максима за длинные волосы цвета спелой пшеницы, на уроках он завязывал их в хвост, на улице распускал по плечам. Удивительно, но от этого он не выглядел женственным, скорее походил на обаятельного демона искусителя, чему способствовал красивый пухлый рот. На другом лице его крупный нос смотрелся бы грубо, а ему лишь добавлял мужественности и привлекательности. В классе имелись и свои изгои. С парой тщедушных заучек в очках, с Серафимой Кротовой, похожей окрасом и внешностью на мышку, и типичным ботаником Юлием Громовым одноклассники общались редко. Была ещё и Ольга Гаранина к той вообще никто не приближался. Вокруг Ольги царила пустота. Денис не понимал, чем эта довольно симпатичная девчонка с необычными фиалковыми глазами и странным пепельным цветом волос так досадила ученикам, что они полностью от неё отвернулись. Первые два дня Денис присматривался к одноклассникам, а они к нему. Он прозорливо скрывал свой интерес к Гараниной, не желая нарваться на неприятности. Хотелось сначала разобраться кто? Почему? За что? А уж потом заводить знакомства. Денис обнаружил, что с Ольгой кроме учителей никто не разговаривает, но по её виду, ей это и не надо. Она прекрасно чувствовала себя в одиночестве, постоянно находилась в наушниках. Её холодный равнодушный взгляд скользил по лицам одноклассников, не останавливаясь ни на ком. А ещё он заметил, что её не просто обходят стороной, а побаиваются, будто она опасна. И если большинство лишь сторонятся, то «шестёрка» ребят испытывает к Ольге с трудом контролируемую ненависть. Мелкие пакости в виде мух и тараканов из магазина «Приколов» Гаранина, усмехнувшись, безучастно сбрасывала на пол, надписи на крышке стола, не читая, накрывала тетрадями и учебниками. Впрочем, этих надписей было так много, что новые распознать невозможно. Как-то задержавшись в классе, Денис из любопытства их прочитал.

«Твоя мать шлюха и ты тоже».

«Чтоб твоя мамаша сдохла».

«Пусть твоей сучке матери не будет покоя».

«Ты такая ж сволочь, как и твоя мамаша».

«Пусть тебе станет также плохо, как мне».

«Хочу, чтобы ты умерла вместе с матерью».

«Почему вы ещё живёте на этом свете».

«Желаю тебе столько же боли, сколько вы принесли моей семье».

«Твоё место в аду».

«Если Бог есть, пусть он тебя покарает».

«Уродина!»

«Дочь проститутки».

«Не строй из себя невинную, ты ничем не лучше мамаши».

«Противно смотреть на твою образину».

«Ты монстр».

«Чучело огородное».

«Жаба».

«Страшилище с волосами из золы».

Из написанного выяснилось, что мать у Гараниной женщина лёгкого поведения и ей самой прочат такое же будущее, но вот с тем, что Оля некрасива он не согласился. Да у неё необычная внешность и фигура нескладного подростка, но была в ней какая-то манящая притягательность, изюминка, заставляющая сердце биться чаще. Конечно, он не идиот бросаться на амбразуру, идти против всех, чтобы подружиться со странной девушкой, она лишь заинтересовала его и только. Разобравшись в иерархии класса, Денис собирался влиться в «шестёрку», только с ними пребывание в новой школе станет простым и лёгким, безо всяких сложностей. Он не желал портить последние годы учёбы конфликтами и неприятностями. Пока же на уроках всем показывал себя неглупым человеком, обладающим толикой юмора, и без подобострастия к учителям. На физкультуре с невозмутимым видом сначала покрутил «солнышко» на турнике, потом во время игры в баскетбол помог выиграть своей команде. Теперь не только девочки, но и парни смотрели на него с одобрением. Вика Загорская и Софья Колоскова подошли к нему после уроков, пригласили в кафешку поболтать. Довольный Денис понял: придерживается правильного поведения.

– Ой, Викуль, а я ведь не могу после уроков, поеду с мамой к моему мастеру. А давай встретимся вечером часиков в шесть, в нашей блинной. Это всем удобно, – пропищала Софья, строя глазки Денису.

Виктория откинула длинные волосы за спину, задумалась на секунду.

– Ладно. Так и поступим. Я позвоню Полине, ребятам, сообщу время встречи. А ты, Софа, не опаздывай, а то я тебя знаю, как забуришься в бутики, забудешь про всё.

Соня пожала плечами.

– Какие бутики, времени едва хватит на стрижку и руки. – Она растопырила пальцы с наращенными ногтями.

– Дэн, где обитаешь? – поинтересовалась Вика.

– На Новой Набережной.

– Нам не по пути. Мы все живём в районе улиц «Южной» и «Парковой», а это в другом конце станицы. Тогда до вечера, – улыбнулась ему Загорская. – Ждём тебя.

– Буду, – коротко ответил Денис, скрывая удовлетворённость.

На той встрече в кафе одноклассники предложили ему что-то в виде квеста. Пройдя его, он становился седьмым членом их команды.

Каберский, сияя во все тридцать два зуба, озвучил условия вхождения в их тесный кружок.

– Тебе только и нужно: немного подружиться с Гараниной, а потом поцеловать её. Всего один поцелуй и этого будет достаточно, чтобы примкнуть к нам.

В свои шестнадцать Денис не был безнадёжным романтиком, успел погулять и поссориться с парой-тройкой девушек. Имея симпатичную внешность, легко привлекал внимание почти любой ровесницы и даже тех, кто постарше, с малолетками он принципиально не связывался. Но специально, ради дружбы с провинциальными мажориками, влюблять в себя Гаранину не хотелось. Чувствовал какой-то подвох. Догадывался: Ольга чем-то им насолила, поэтому его руками хотят ей навредить. Им недостаточно её отверженности, жаждут сделать как можно больнее. А какой самый простой способ обмануть человека – стать к нему ближе. Изобразить, что она ему понравилась, а потом раскрыть правду. Лучше всего это сделать, когда она не ожидает удара в спину.

Денис усмехнулся.

– Прежде чем принимать ваши условия, я должен знать, что такое она совершила? Как-то некрасиво нападать скопом на одного человека. За что её все ненавидят?

Зелёные глаза Сони Колосковой загорелись зловещим огнём.

– Поверь, она это заслужила. Четыре года назад её мамаша охмурила моего отца, он ушёл от нас и целых пять месяцев жил с ними. Я тогда была в шестом классе. То время в моей памяти сплошной кошмар.

– Так вы с шестого класса её гнобите? – усмехнулся Денис.

– Со второго, – уточнила Загорская. – Мой папаша тоже отметился у Гараниных, только прожил у них чуть дольше, потому, что у него денег побольше, чем у Софьиного. Наша семья стала несчастной, а довольная Олька гуляла в парке с моим папашей, он покупал ей мороженое, игрушки, улыбался, а я сгорала от ненависти. Моя мама всё это время держалась на таблетках, теряла здоровье. Отец вернулся, но не прежним, для него мы превратились в чужаков. Он ведь мой отец! Почему Олька позволила себе брать его за руку, болтала с ним, смеялась? Какое она имеет на это право? Во всём виновата её мать шлюха, но и мелкая зараза не лучше своей мамаши. То, что мы её гнобим громко сказано. До седьмого класса у нас ещё получалось её проучить, а потом уже не выходило. Неожиданно она превратилась в такую гадину, которой всё нипочём. Чтобы мы не делали, Олька или плевала на это, или давала сдачи. – Виктория схватила за руку Петра Игнатова. – Смотри. – Сунула под нос Денису его здоровеннуюю лапищу, показывая круглый белесый шрам между большим и указательным пальцами. – Сука Оленька проткнула ему руку деревянной шпилькой, а Максиму нос сломала, только за то, что они на уроке физкультуры нечаянно попали по ней мячом. Ну как тебе? Полинке влепила в волосы жвачку, решив, что это она ей на стул клей вылила. Поле пришлось под мальчика волосы остричь. В общем, Гараниной палец в рот не клади, откусит по локоть. Ещё та гнида. Совсем как её скотина мамаша, тоже любит делать подлости. Если не веришь, расспроси ещё кого-нибудь. Её все ненавидят. Заслуженно. Давно надо её проучить, поставить на место, но случай не подворачивался. Ты новенький она тебя не знает, не опасается, если правильно себя поведёшь, всё получится.

– А мы тебе поможем, – кивнул Истомин, поиграв бровями. – Будем иногда затрагивать тебя, подкалывать, чтобы она не заподозрила подвох.

Игнатов скривился.

– Чего она там заподозрит? Столько времени одна, сразу обрадуется, что хоть кто-то на её стороне. Дэн, ты не сомневайся, Олька заслуживает мести. Мне она как-то новую рубаху разорвала за то, что я с её ведьминским величеством рядом прошёл.

Пётр забыл уточнить, что поставил Ольге подножку. Она ободрала колени об асфальт и, поднимаясь, так рванула его рубашку на себя, что та треснула по шву, а все пуговицы горохом полетели на землю.

– Гаранина каждому в классе поперёк горла. Хочется ей немного подпортить жизнь, слишком она спокойна после всего, что натворила, – выдохнула Полина. В её маленьких глазах, густо подведённых чёрной краской, полыхнула ненависть. – Дэн, нечего тут раздумывать. Или ты боишься не справиться?

Денис терпеть не мог, когда его брали на слабо.

– А что кто-то уже пробовал приблизиться к Ольге? И как получилось? – По смущённым лицам ребят, понял: попал в точку. – Кто тот несчастный отвергнутый Гараниной?

Каберский прикусил нижнюю губу, а глаза заблестели от злости. Сейчас он не выглядел порочным ангелом.

Полина уставилась на его рот, при этом выражение её лица сделалось мечтательным.

Наблюдая эту пантомиму, Денис ухмыльнулся. Как всё в этой шестёрке запущено.

– Я пытался к ней подкатить, – выдавил из себя Максим. – Не вышло. Вероятно, не смог скрыть настоящие чувства, вот она и не поверила.

Виктория фыркнула.

– А я говорила тебе: бесполезная затея. Ты же её терпеть не можешь. Все твои эмоции на виду. Поэтому ничего не срослось. – Прижавшись щекой к плечу Максима, лаково произнесла: – Такие мальчики, как ты не для неё. Даже Гаранина это знает.

В голубых глазах Каберского промелькнуло что-то вроде досады, но он тут же заулыбался во весь рот.

– Поэтому мы и предлагаем тебе взяться за дело. Для Ольки ты прекрасный незнакомец, – хихикнула Софья, сдувая рыжий локон со щеки.

– Ребята, а давайте повысим ставки, чтобы Дэну было интереснее. На спор. Если справится, от нас всех классный ноутбук, – предложила Софья.

Денис её перебил.

– А если не выйдет, мне ещё и платить за то, что втянули в эту ерунду. Не очень-то и хочется.

Истомин поднял руки.

– Стоп! У нас просьба восстановить справедливость и наказать нахалку. Если у Дэна выгорит, нам это на руку, но если не получится, всё равно примем в наш круг. За свои старания он это заслуживает.

Каберский похлопал Дениса по плечу.

– Беспроигрышная ситуация. Соглашайся.

Софья, не отрываясь, смотрела на Дениса. На её губах играла мечтательно-ободряющая улыбка. От её пристального взгляда он ощутил в груди приятное тепло. И хотя глубоко внутри всё противилось этому, вслух он произнёс:

– Попробую стать другом Гараниной. Больше ничего не обещаю. Не имею привычки целовать тех, кто мне неприятен. И про ноут забудьте.

Софья хихикнула.