Дамы замолчали, их взгляды были прикованы к замершему на экране лицу Сильвии, которая поднимала тост из прошлого. Женщина, которая понятия не имела, какой ужасный конец приготовило ей будущее.

– Что случилось с ее псом Чарли? – спросила Сью.

– Он у Керри Притчард, она берет собак на передержку и потом пристраивает их. Бедняжка, – вздохнула Фиона. – Ждет новый дом.

Звякнул колокольчик над дверью. Появилась голова Корзинщика, который торговал подержанной старомодной плетеной мебелью в соседнем магазине.

– Приветствую вас в это прекрасное утро. Вы трое выглядите так, будто вас нужно как-то развеселить. А я как раз могу это сделать.

Глава 5

Фионе пришлось признать, что им не помешает, если их кто-то развеселит.

– Что вы имели в виду?

Корзинщик зашел в магазин и закрыл за собой дверь, на его розовощеком лице играла озорная улыбка.

– Я планирую окунуться в тонкое искусство стендапа.

Сью скорчила гримасу. Это была скорее гримаса замешательства, нежели отвращения.

– Стендап? Вы хотите заняться стендапом? Но вы же совсем не…

Она запнулась до того, как успела закончить предложение. Фиона подозревала, что дальше должно было прозвучать «умеете шутить» или что-то в этом роде.

У Корзинщика изменилось выражение лица.

– Что я не?

Корзинщик всегда носил галстук и имел склонность к употреблению устаревших выражений, а также любил играть словами. Он определенно был интересным человеком, эдаким эксцентричным Терри Томасом^[10], родившимся не в свое время. Но к юмору он имел мало отношения.

Сью колебалась, подыскивая какое-нибудь безобидное окончание фразы, которая вылетела у нее изо рта.

– Э-э, я хотела сказать, что у вас нет опыта.

Корзинщик пересек магазин, буквально излучая энтузиазм.

– Вот-тут то вы ошибаетесь. Видите ли, у меня довольно приличный опыт на театральных подмостках. Я участвую во многих любительских постановках. Я прекрасно умею выдерживать паузы, и мне говорили, что мой король Лир великолепен – на зависть другим актерам.

Неравнодушная Сью очень тихо фыркнула.

Корзинщик не обратил на нее внимания и продолжил:

– Единственная разница в том, что тогда слова были написаны пером другого барда. Но на этот раз слова будут мои. Так сказать, взращенные в собственном огороде. В Регентском центре в Крайстчерче будет проходить шоу талантов. Я вписал свое имя в список прославленных исполнителей.

– В каком стиле будет стендап? – поинтересовалась Фиона.

У Корзинщика загорелись глаза.

– Я рад, что вы спросили. Я планирую сделать острую комедию наблюдений. Я подумал, что мне стоит назвать себя Корзинщиком и выступать, сидя на плетеном стуле, как Дэйв Аллен^[11], только без виски, да и пальцы у меня все на месте.

Дэйзи широко улыбалась.

– Я думаю, что это прекрасная мысль, и мы все придем поддержать вас. Я люблю посмеяться. Я люблю смотреть видеоролики, где люди поскальзываются на льду и падают в кусты. Такой юмор мне нравится.

– Спасибо, Дэйзи. Но это не будет грубый фарс. Это будут повседневные мелочи, которые мы замечаем каждый день, но в веселой манере.

– Давайте послушаем отрывки, – предложила Сью.

Корзинщик замер на месте.

– Что?

– Давайте послушаем ваш материал. Я слышала, что стендап-комики вначале обкатывают свой материал на маленькой аудитории. Смотрят, как люди реагируют.

– А мы как раз и есть маленькая аудитория, – заметила Дэйзи.

Корзинщик нервно улыбнулся.

– О, вы уверены? Разве вы не заняты?

– Нет, – ответила Фиона. – Как вы и сказали, нам не помешает немного развлечься. Вы же хотели нас развеселить?

Его уверенность улетучилась, а в глазах потухли веселые огоньки.

– Я еще не отшлифовал материал, он не готов к представлению зрителям.

– Это не имеет значения, – ответила Неравнодушная Сью. – Разве не лучше проверить как раз сырой материал, чтобы знать, как его довести до совершенства?

Никакой логической причины, объясняющей, почему ему не следует этого делать, не было.

– Э-э, да. Это разумно. Но я еще не размялся.

– Не торопитесь, – сказала Фиона.

Корзинщику потребовалась минута, чтобы собраться с мыслями, он отошел от дам и повернулся к ним спиной. Мужчина откашлялся и принялся трясти руками и ногами, повторяя какую-то абракадабру, чтобы разогреть голосовые связки.

– Зоо, зоо, зоо, зоо. Я хочу в зоопарк, зуу, зуу, зуу. А вы? Ыы, ыы, ыы. Я хочу. Ми, ми, ми. Да, да, да, да. Я люблю зоопарк, зуу, зуу, зуу. Пинг-понг, пинг-понг, пинг-понг.

Фиона гадала, во что они ввязались. Без предупреждения Корзинщик повернулся к ним лицом. Он улыбался, сияя глазами, и чуть пританцовывал, не в силах устоять на месте.

– Вы когда-нибудь замечали, что когда вы приходите в ресторан и просите меню с десертами, после всех этих восхитительных сладостей по типу яблочного крамбла, вязкого карамельного пудинга, лимонного сорбета и шоколадного мусса в самом низу указан сыр? Кто-нибудь еще находит это странным? Сыр. Не один вид сыра, а много. Множество видов. Я спрашиваю: кто все эти люди, которые едят сыр после сытного обеда? Наверное, они думают: «Знаете, я не наелся, и сейчас будет очень кстати большая тарелка сыра». И почему сыр? Почему не хлеб, горошек или кусочки картофеля? Кто решил, что это будет сыр? О чем вообще речь?

Он сделал паузу, предположительно оставляя возможность зрителям показать, как им весело. Никто из дам никак не отреагировал.

– Иногда мне хочется съесть кусочек сыра после еды, – заметила Дэйзи.

– И мне тоже, – добавила Сью. – В особенности если основное блюдо было довольно сладким, например, паста с вялеными томатами. А некоторые люди просто не любят сладкое, и сыр дает им возможность выбора. Иначе они просто сидели бы за столом, пока остальные уплетали пудинг.

Корзинщик разволновался.

– Нет, нет, нет. Вы упускаете главное. Вы не должны воспринимать это буквально. Это просто наблюдение. Я указываю на то, что это странно: в меню с десертами значится сыр. – Он снова принял позу стендап-комика, вытянул вперед руки словно в мольбе. – О чем тут вообще речь? – Можно подумать, что эта фраза в конце каким-то образом добавляла юмора.

Фиона сочувственно улыбнулась. Она хотела, чтобы это было смешно, но смешно не было. Если шутку нужно объяснять, то она не работает. Фиона попыталась спасти ситуацию.

– Возможно, это нам, зрителям, нужно вначале разогреться. Разве у комиков нет скетча для разминки? Давайте послушаем еще что-нибудь.

Корзинщик уставился на свои ноги и что-то пробормотал себе под нос.

– Простите? – переспросила Фиона.

Он поднял глаза и робко посмотрел на дам.

– У меня больше ничего нет.

Фиона почувствовала, как на них одновременно накатила волна стыда. Может, им следовало заставить себя засмеяться и избавить Корзинщика от позора. Но, конечно же, лучше, чтобы он увидел, как воспринимается публикой его выступление здесь, в безопасной обстановке. Корзинщик должен понять, что его сценка не вызовет не то что смеха, даже легкого хихиканья. Уж лучше он узнает это здесь, чем в забитом до отказа региональном театре перед людьми, которые заплатили за билеты.

Словно для того, чтобы спасти Корзинщика от дальнейшего унижения, звякнул дверной колокольчик, и вошли знакомые дамам детектив-инспектор Финчер и сержант Томас. Корзинщик не чувствовал себя комфортно рядом с представителями закона и быстро ретировался.

Инспектор Финчер как всегда выглядела безупречно в облегающем черном шерстяном пальто в стиле Кромби^[12], а сержант Томас, невосприимчивый к холоду, натянул на себя весьма поношенный худи, завязки от которого были потеряны, и протертые спортивные штаны. В такой одежде люди обычно работают в огороде. Он занял свое обычное место у двери, словно охраняя ее, сложил крупные руки на груди и молча замер.

– Здравствуйте, дамы. – Тон инспектора Финчер был дружелюбным, но официальным. Они с сержантом пришли определенно не со светским визитом. – Не возражаете, если мы с вами побеседуем?

– Вовсе нет. Не желаете ли присесть? – Неравнодушная Сью была фанаткой полиции и в присутствии двух сотрудников полиции всегда вела себя так, как будто встретила настоящих звезд. Она проводила инспектора Финчер к небольшому круглому столику, где сидели Дэйзи и Фиона. Сержант Томас остался на своем посту. – Могу я предложить вам чай или кофе? Боюсь, что ни торта, ни кекса у нас нет, но я готова сбегать в магазин и купить что-нибудь.

Оба детектива вежливо отклонили предложение.

– Я предпочту сразу же перейти к делу, – четко произнесла инспектор Финчер. – Насколько мне известно, вы занимались сбором средств на вчерашней Крайстчерческой выставке собак?

– Верно, – подтвердила Фиона. – Вы пришли из-за Сильвии Стедман, той женщины, у которой случился сердечный приступ?

– Все правильно. Только мы полагаем, что ее убили.

После последних слов детектива по спине у Фионы пробежала дрожь, словно ей за шиворот бросили острую льдинку.

Глава 6

– Убили? – одновременно переспросили шокированные дамы.

Инспектор Финчер почти незаметно кивнула, выражение ее лица не изменилось, оставаясь бесстрастным.

Фиона снова почувствовала холодную руку смерти, скользящую по каждому ее позвонку.

– А откуда вы знаете, что это убийство?

Она помнила, как Сильвия лежала на земле, пока ей спешно делали искусственное дыхание, как в случае сердечного приступа. Смерть от естественных причин тоже была достаточно неприятной, а теперь это еще и убийство! И если это правда, то как убийце удалось все подстроить так, чтобы все выглядело как сердечный приступ?

– У вас есть подозреваемые? – поинтересовалась Сью.

– Зачем кому-то убивать Сильвию Стедман? – подключилась Дэйзи.

– И зачем это делать на выставке собак из всех возможных мест? – добавила Сью.

Вопросы посыпались на инспектора один за другим, как настоящая словесная бомбардировка. Детектив терпеливо выслушала каждую из дам по очереди. В конце концов она подняла обе руки, призывая к тишине.

– Вы знаете правила.

Они правда знали, как ведутся расследования. Как-то раз инспектор Финчер уже рассказала им слишком много о деле и не собиралась повторять эту ошибку.

– Я не могу раскрывать детали расследования, которое сейчас ведется. Но кое-что вам скажу. Даже на этом раннем этапе расследования выставка собак стала для нас настоящей головной болью. Никаких камер видеонаблюдения ни снаружи, ни внутри, вообще нигде поблизости, и, если не считать организаторов, участников и тех, кто стоял за прилавками, как вы, мы понятия не имеем, кто там был. Входной билет стоил два фунта, продавали только за наличные сразу перед входом. К тому времени, когда мы поняли, что это убийство, а не сердечный приступ, все уже собрали вещи и разъехались по домам. Сотни подозреваемых и свидетелей ускользнули от нас.

– Мы попросим свидетелей прийти к нам и получим данные о людях, которые платили за товары кредитными картами, но это будет только малая доля тех, кто посетил выставку, – подал голос сержант Томас.

Фиона повторила свой изначальный вопрос:

– Откуда вы знаете, что это убийство? Я не судмедэксперт, но все выглядело как сердечный приступ. Я видела, как Джули Ширс делала искусственное дыхание. Так почему вы считаете, что это было умышленное убийство?

Инспектор Финчер заметно колебалась, ее лицо стало сосредоточенным. Она не ответила прямо, но все же бросила несколько крошек.