– Я ещё нужен, миледи? – осторожно поинтересовался кучер. Поставив наши вещи прямо у меня за спиной, он смиренно стоял, засунув руки за пояс, и рассматривал меня так, словно пытался угадать, откуда я буду доставать деньги.

Подхватив за ручку чемодан поменьше, я указала на женщин возле входа в особняк и, фыркнув, ответила:

– Все вопросы к леди-важная-особа, мои деньги у неё.

Устало закатив глаза, мужчина сплюнул себе под ноги и почти попал на тот единственный чемодан леди Беникс, а затем вальяжно направился в сторону беседующих дам. Он явно понятия не имел, что за важная шишка перед ним, иначе не рискнул бы на подобную наглость. Я поспешила следом в надежде полюбоваться на представление вымогательства у компаньонки чаевых или дополнительной суммы, но стоило женщине заметить наше приближение, она сразу догадалась, в чём дело.

– О, прошу прощения, леди Франческа, я должна расплатиться с кучером, – спохватилась моя спутница и направилась нам навстречу.

Оставшись без собеседницы, вторая женщина обратила взор на меня и приподняла брови. Окинув взглядом сперва мои волосы, а затем и платье фасона её молодости, тётя совершенно искренне улыбнулась и поманила меня к себе пальцем. Что-то дикое было в голубых глазах леди Франчески Картор, и я почувствовала себя неуютно.

– Эванейл, это правда ты? Посмотри на себя, какая красавица. Когда я в последний раз тебя видела, тебе было десять, но уже тогда ты была очаровательна, – пролепетала тётя мягким и ласковым голосом, вызвав у меня ещё больше недоумения.

Это она меня сейчас красавицей обозвала? На всякий случай я ещё раз окинула свою одежду взглядом. Ну уж нет, красавицей я себя никогда не считала и никогда ею не была. Может, у тёти проблемы со зрением и она плохо видит? Сомневаюсь. Её супруг – верховный маг, он что, не мог оказать столь незначительную помощь своей жене? Любая операция по улучшению зрения в храме магии стоила не таких больших денег, многие могли её себе позволить, а уж их семья тем более.

– Да, леди Картор, это и правда я, но в нашу последнюю встречу мне было восемь, – пролепетала я в ответ, стараясь выглядеть самой невинной девушкой в мире.

Приблизившись, тётя демонстративно расцеловала мои щёки и взяла за ладони, приподняв их и разведя руки в стороны. Оценивающий и пронзительный взгляд пробежался по всему телу от шеи до подола платья, ещё больше убеждая меня в догадке, что визит сюда – это не просто прихоть маминой сестры, а он несёт за собой личный интерес леди Франчески. Неужели и правда собирается выдать меня замуж и этим породниться с кем-то знатным и влиятельным? Богатый муж мне бы не помешал, не буду лукавить, но только действительно богатый, а не жалкое подобие, обитающее в родном городе даже среди знати. Несмотря на всё нежелание обременять себя узами брака, эмоционально я была готова продаться ради одного из проезжаемых ранее особняков. Лишь бы только мужик был не старше сорока, не толстый, без растительности на лице. Не люблю бороды, бакенбарды, усы и всё такое, сама не знаю почему.

– Полно, Эванейл, какая я тебе леди Картор? Зови меня тётушка Франи или леди Франческа, – отпустив мои руки, прощебетала собеседница и неряшливо махнула ладошкой, заставив меня подавить в себе жуткое желание фыркнуть. Ну да, тётушка Франи, спасибо, что не матушка.

Своих детей у женщины не было, и по неизвестной мне причине они с супругом не могли их завести. Мама периодически рассказывала, что леди Франческа жаловалась ей, что очередная беременность обернулась выкидышем. Замуж она вышла поздно и считала, что годы уже взяли своё, и придётся ей прозябать в старости без большой и шумной семьи.

– И вы тогда зовите меня просто Эва.

– Ну всё, с кучером я рассчиталась, содрал с меня втридорога. Твоя мать не на такую сумму с ним договаривалась, это очевидно. – Вернулась к нам леди Беникс, таща в руке свой чемодан. Мой второй так и остался стоять там, где мужчина его оставил, и я печально бросила взгляд в его сторону. Экипаж тронулся с места, покидая огороженную территорию особняка. Всё, назад дороги нет, но мне и некуда возвращаться, если не хочу утонуть в том болоте, которое оставила дома.

– Эва, душечка, проходи в дом и попроси Кайла помочь тебе с вещами и проводить в комнату, она давно готова, а я пока провожу твою спутницу до ворот и подскажу, где та сможет нанять обратный экипаж, – обратилась ко мне тётя.

Хорошо, что леди Беникс сейчас стояла за моей спиной и не видела того, как уголки моих губ заметно приподнялись в довольной улыбке. Ха, получи курица размалёванная! Чаще всего за время пути спутница повторяла, как жаждет провести ночь в особняке верховного мага и что такой шанс даётся раз в жизни. Леди Франческа начинала мне нравиться только тем, что, несмотря на законы гостеприимства, решила не пускать столь ужасную персону в свой дом.

– Да, тётушка Франи, – прощебетала я, перехватывая затёкшими пальцами рукоятку чемодана. Мне стоило огромных усилий побороть желание обернуться и увидеть выражение лица леди Беникс, но произведённый на женщину эффект стоил того. Гордо выпрямив спину, я демонстративно медленно вышагивала к распахнутым дверям особняка, всматриваясь в его внутреннее убранство. В голове проносились мысли о том, какими ругательствами спутница покроет нас с леди Франческой, когда окажется наедине с собой. Меня ждал настоящий дворец, и такой шанс действительно давался всего один раз в жизни, грех им не воспользоваться.

***

Рассмотреть внутреннее убранство особняка времени не было. Мужчина преклонного возраста, встретивший меня в холле, передвигался по дому слишком быстро и постоянно подгонял на пути в комнату. Осматривая всё вокруг, я только и успевала, что крутить головой из стороны в сторону. Создавалось впечатление, будто здесь даже стены и потолки из золота, не говоря о мебели. Несясь за провожатым, оказавшимся тем самым Кайлом, которого я должна была попросить помочь с вещами, я с трудом успевала зацепиться взглядом за самые красивые элементы декора. Ничего, рассмотрю позже.

В комнате мне тоже не позволили осмотреться. Только это был уже не мужчина, а две девицы в белоснежных передниках поверх кремовых платьев. Стоило появиться на пороге, как они насильно затащили меня в соседнее помещение, обустроенное под уборную, и, предварительно раздев, запихнули в заранее приготовленную ванну. Да, горячая вода после длительного путешествия – это и правда то, чего я очень желала, за это им огромное спасибо. Или всё же не им, а тёте, отдавшей приказ? Да какая разница?

Пока одна девица усиленно тёрла меня мочалкой, а другая пыталась распутать волосы, периодически чуть ли не выдирая их клочьями, мне оставалось только терпеть. Нет, когда у нашей семьи был свой особняк, меня всегда мыли служанки, но, извините, мне тогда было лет пять или семь. В более зрелом возрасте принимать ванну приходилось самостоятельно, да и после двенадцати лет в обнажённом виде меня не видела ни одна живая душа. Первые несколько минут мытья я всеми силами старалась прикрыться от девиц, не обращавших никакого внимания ни на мою наготу, ни на эти попытки. Для них подобные процедуры обыденны и дискомфорта не вызывают, а вот я чувствовала себя крайне неудобно и оттого лежала в воде, сжавшись и скрестив руки на груди, а ноги между собой. Через некоторое время, когда служанки уже всё увидели, я расслабилась и отбросила эти предрассудки в сторону. Глупости какие-то придумываю. Ну, видели и видели. Не думаю, что моё тело сильно отличалось от их собственных. Они и тётку голой видели, вероятно. Мысли об этом заставили меня невольно поморщиться. Хорошо хоть воображение не разыгралось и не показало, как это может выглядеть.

Когда водные процедуры подошли к концу, как и мучения моих волос, я с облегчением выдохнула и настояла на самостоятельном использовании полотенца. Не хватало ещё чтобы они меня и вытирали, нет уж, хватит и работы мочалкой. В конце мне помогли натянуть голубую сорочку, шерстяные носки и бледно-розовый шёлковый халат. Окинув себя взглядом, я недоумённо искривила губы, но промолчала. Где вообще девицы раздобыли столь интересные элементы одежды? Или у них здесь это в порядке вещей? Более нелепого сочетания цветов мне в жизни видеть не доводилось.

Платье, что было на мне надето в момент приезда, одна из служанок брезгливо вынесла из помещения. Интересно, она его в стирку понесла или сразу в печь? Наблюдая за тем, как вторая служанка хлопочет в уборной, занимаясь сливом воды и подтирая тряпкой влагу, выплеснувшуюся через края ванны, я надеялась, что теперь-то мне ничего не помешает пройтись по комнатам особняка и осмотреть всё великолепие. Решив не задавать девице вопросов, я посильней закуталась в халат и поспешила выйти в единственную дверь. Стоило переступить порог и оказаться в покоях, выделенных для меня, как взгляд сразу упал на оба чемодана, валявшихся прямо на полу в самом центре комнаты, и кучу тряпья между ними, в котором с трудом узнавались вещи, взятые мной из дома. Замерев на месте, я невольно осмотрелась по сторонам, заодно оценивая мебель и убранство помещения.

Называть выделенные покои комнатой язык отказывался, ведь по размерам они превышали жильё, где сейчас ютились мои родители и не так давно жила и я. Здесь было всё необходимое. Да из этого бального зала, замаскированного под комнату, можно вообще не выходить и провести тут целую жизнь. За широкой ширмой в дальнем углу виднелась кровать с балдахином. Прямо напротив красовалось единственное окно, украшенное противными жёлтыми занавесками. На улице было темно, и я даже задумалась, а как долго служанки мучили меня в ванной? Ведь когда экипаж остановился перед особняком, был только закат.

Оторвав взгляд от окна, я продолжила изучать убранство комнаты. Сразу при входе теснился диван с креслом, а напротив них – небольшой круглый стол и резной стул с мягким сиденьем и спинкой. За диваном вплотную к стене примостились письменный стол и шкаф. Вот рядом с последним и стояла моя тётка, держащая в руках две вешалки и внимательно изучающая свисающие с них платья.

Присмотревшись, я, к своему ужасу, узнала наряды, что были куплены не так давно. Ради одного пришлось несколько месяцев подрабатывать в книжном магазине возле школы, а второе покупала мама на мой день рождения, как только мне стукнуло восемнадцать и до неё дошло, что детская одежда дочери мала. На тот момент за мной уже числились кражи нарядов из её сундуков.

Заметив моё присутствие, тётка засунула оба платья в шкаф, захлопнула дверцы и повернулась ко мне, махнув рукой на кучу вещей на полу.

– Эва, только не говори мне, что ты носишь это старьё! – заявила она, пройдя вперёд и остановившись в паре шагов от свалки.

– А почему нет? – спокойно пожала я плечами. Неужели леди Франческа не в курсе материальных проблем нашей семьи? Или думает, что одежду мы можем себе позволить? Ага, конечно. На штанах и рубахах отца живого места нет, они все перештопаны по несколько раз.

– В этом платье твоя мать была на своей свадьбе, – резко заявила тётка, сделав пасс рукой. Из кучи вещей поднялось одно из платьев. Моё самое нелюбимое, ведь оно и было бело-розовым. Я взяла его с собой только на тот случай, если мне здесь понравится и ради возможности остаться придётся играть милую девочку.

– Своих у меня только два, в остальные я не влезаю, и они остались дома, – честно призналась я, а леди Франческа покачала головой.

– Я не думала, что всё настолько плохо. – Выдохнула собеседница, опустив руку, а я проследила за тем, как платье вернулось в кучу других. Интересно, насколько большой у тёти магический резерв, раз она расходует магию на такую ерунду? – Жанна, – неожиданно позвала кого-то тётя, а из уборной выскочила вспотевшая и уставшая служанка с красными от воды руками. – Жанна, передай Кайлу, что наши планы на завтра отменяются, пусть он срочно позовёт ко мне леди Лауру со всеми её пчёлками. Бедной девочке нужно обновить гардероб.