– Кто же тогда будет твоим основным блюдом? – Я склонила голову в его сторону и приподняла бровь.

Тео хмыкнул, его глаза сверкнули, как у самого настоящего хищника, решившего поиграть со своей добычей.

– Возможно, я люблю смаковать только десерты, – ответил он и тоже склонил голову, переведя на меня потемневший взгляд. – Особенно такие, как ты.

– Чёртов льстец, – фыркнула я, стараясь скрыть дрожь, пробежавшую по телу от его взгляда. – Смотри, не переборщи со сладким, от него легко можно стать зависимым.

– Не переживай за меня, Птичка, я знаю, когда нужно остановиться, – сказал он серьёзно и убрал руку с моей коленки. – Видишь? Я устанавливаю правила. И я же могу их нарушать.

Он снова вернул ладонь на моё бедро, но я скинула руку и отвернулась к окну, чтобы скрыть раздражение. Маршалл вновь показывал свою тёмную властную сторону, которая мне совсем не нравилась. И то, что происходило между нами, развивалось слишком быстро и выходило за рамки обычного интереса. Это беспокоило меня.

Я уже давно не позволяла себе привязываться к кому-то, но с Маршаллом рушились все мои устои. Меня тянула к нему какая-то неведомая и опасная сила, та, что сбивает мотыльков с пути, путает их и ведёт прямо к огню.

Не смей превращаться в обычную влюблённую дуру, Ханна. Рассматривай его так же, как и он тебя – просто как сексуальный объект. Не привязывайся к нему больше, чем нужно!

Я мысленно кивнула, собирая волю в кулак. Я не дура и буду играть по своим правилам, иначе запутаюсь, как мотылёк, и снова окажусь в ловушке чувств.

Тео Маршалл был огнём, и я знала, к чему могут привести такие мужчины. Ведь однажды уже обожглась так сильно, что чуть не сгорела дотла.

И если поддамся снова – это станет моим концом.

Глава 10

– Выбрала что-нибудь? – поинтересовался Тео, когда к нашему столику подошёл улыбчивый официант.

– Да, я буду ризотто с тыквой, шалфеем и крошкой из пармезана. И, пожалуйста, травяной чай. Что-нибудь с мятой, если у вас есть.

– Чай? Уверена? – Тео вскинул брови. – У них впечатляющая винная карта и чертовски хорошее домашнее вино. Пожалуй, лучшее, что я пробовал.

– Я не пью алкоголь, – отрезала я. – Я буду чай.

Официант слегка улыбнулся, записывая заказ, а Тео, всё ещё разглядывая меня, сказал:

– Мне стейк с фермерскими овощами и… – Он задумался, не отрывая от меня глаз, – тоже чай. Чёрный, с бергамотом.

Официант записал его заказ, одобрительно кивнув.

– Конечно, мистер Маршалл. Наш чай с бергамотом подаётся с апельсином или лимоном. Что предпочитаете?

– Апельсин. Спасибо.

Забрав меню, официант оставил нас одних. Я огляделась по сторонам, чтобы не встречаться с Маршаллом взглядом.

Мы сидели за уединённым столиком у окна. В зале играла ненавязчивая музыка, а вокруг царило спокойствие, несмотря на то, что ресторан был полон гостей. Интерьер был современным, с акцентом на натуральные материалы, а мягкая мебель ореховых оттенков. Большие живые растения и стильные освежающие акценты из камня и меди добавляли этому месту элегантность и особый шарм.

Всё здесь напоминало о связи с землёй: стены украшали картины с изображениями природы, а мягкий плеск воды, доносящийся от маленьких фонтанчиков по периметру ресторана, создавал атмосферу умиротворения и уюта.

– Как тебе тут? – спросил Тео, положив подбородок на сцепленные пальцы.

– Нравится, – коротко ответила я и посмотрела ему в глаза. – Часто здесь бываешь?

– Да.

– Один?

Он улыбнулся.

– Ты первая девушка, которую я привёл в ресторан, Ханна.

– В этот или вообще?

Тео тяжело вздохнул.

– За этот год, – и тут же перевёл тему. – Значит, ты не пьёшь алкоголь?

Я кивнула.

– Уже восемь лет.

Тео вскинул брови и одобрительно поджал губы.

– Похвально. Это… как-то связано с твоими родителями? – осторожно спросил он, и я молча кивнула, хотя это была не единственная причина. – Сколько тебе было лет, когда их не стало?

– Восемнадцать.

Взгляд Тео смягчился.

– Чёрт, Ханна, ты была совсем ребёнком…

– Не надо жалеть меня, – резко прервала я, стараясь скрыть ту волну эмоций, что захлестнула меня от его слов. Я не заслуживала ни жалости, ни сострадания, потому что сама была во всём виновата.

– Пожалуйста, давай сменим тему, – тихо попросила я, уткнувшись взглядом в стол.

К счастью, нам принесли чай, а вскоре и блюда, и я с облегчением заняла рот горячей едой. И очень вкусной едой.

– Потрясающе, – простонала я, смакуя очередной кусок тыквы в сыре. – Язык проглотишь.

Глаза Тео игриво сверкнули.

– Намного вкуснее, чем химозные чипсы, правда?

– О господи, впервые за два года я захотела поесть чипсов и именно в этот момент в моей жизни появился ты – помешанный на здоровье и экологии чудик! – Я закатила глаза. – И вообще, не твоё дело, чем я питаюсь у себя дома.

Он рассмеялся.

– Я не помешанный и не чудик. Просто переживаю за твоё здоровье, Птичка. В них ведь нет ничего полезного – сплошные ароматизаторы, глутаматы натрия и трансжиры.

– А сигареты и виски, которые ты употребляешь, содержат канцерогены, токсичные вещества и ещё миллион ядов. Хочешь дальше продолжить разговор про вредность чипсов, умник?

Тео демонстративно поднял кружку с чаем.

– Видишь, я встал на путь исправления.

– Серьёзно, алкоголь я ещё могу понять, но сигареты? Ты не вяжешься у меня с образом курильщика.

– Так уж вышло, что курить я начал раньше, чем увлёкся темой здоровья, – признался Тео. – Намного раньше. Ещё в школе.

– Да ты тот ещё бунтарь. Почему не бросишь?

Он усмехнулся.

– Всегда, когда бросаю, в жизни случается какая-то жопа, – просто ответил он, и я усмехнулась. – Поэтому решил оставить попытки.

– Чем ты занимался после того, как закончил Гарвард? – спросила я, доедая своё блюдо. – И на кого ты учился, кстати?

– Мы уже на интервью?

Я смутилась.

– Нет, извини. Просто интересно. Можешь не отвечать.

Он улыбнулся и расслабленно откинулся на спинку кресла.

– Всё нормально, это не секрет. Вообще-то я никогда не хотел быть управленцем и тем более становиться главой компании. Мне больше нравится создавать. В Гарварде я изучал дизайн, архитектуру и урбанистику, углубляясь в тонкости проектирования пространств. Всегда считал это самым настоящим искусством.

Это было… неожиданно. Его уверенность, сила – всё в нем говорило о человеке, который знает, как управлять, планировать, решать проблемы и направлять других. И совсем не вязалось с образом молодого создателя, о котором он только что рассказал.

– Выглядишь удивлённой.

– Потому что я правда удивлена. Ты так гармонично смотришься в своей роли властного управленца, будто был рождён для того, чтобы возглавить компанию.

– Нет, мне пришлось таким стать, иначе не было бы никакой компании. Я не мог разрушить то, что мой отец строил всю свою жизнь. Поэтому иногда приходится принимать ту роль, которая выпадает, даже если она не совсем твоя.

Я задумалась. Всё, что я знала о нём до сегодняшнего момента, казалось идеально подходящим образу харизматичного лидера.

Но его признание показало мне частичку другого Тео – юного, амбициозного, живого, горящего идеей создания чего-то нового. Он был обычным человеком, который так же, как и все мы, мечтал и строил планы на своё будущее, не подозревая, что оно, к сожалению, уже было предопределено кем-то свыше.

Теперь он просто играл вынужденную роль, пытаясь соответствовать ожиданиям других. Возможно, правление ещё не до конца поглотило его, и на самом деле он не такой жёсткий и властный, каким кажется на первый взгляд.

– Эко-отели – твоя идея или твоего отца?

– Только моя. Отец никогда не поддерживал мои… стремления. – Он нахмурился, будто не хотел этим делиться, но всё же продолжил: – Я начал задумываться об устойчивости, о том, как наши решения влияют на окружающий мир, после выпуска из университета. Я много путешествовал и видел, как старинные здания и современные проекты могут гармонично уживаться с природой. Эти контрасты очень вдохновили меня. Чем глубже я погружался в эту тему, тем больше понимал, что инновации и экологичность – не просто тренд, как ты сказала, а необходимость. Когда я встал во главе компании, я провёл ребрендинг всех наших отелей. Так роскошные отели Marshall Heights стали минималистичными эко-отелями Marshall Eco Luxe. Я самостоятельно разрабатывал концепцию, стиль и внешний вид каждого из них. Это было нелегко и долго, но я горжусь тем, что сделал.

– Это правда восхищает, – улыбнулась я. – Можно будет обсудить это на интервью?

– Да, можно, – кивнул Тео. – Ну а ты почему захотела повышение в отдел со звёздами? Хочешь пробиться к ним в тусовку? Настолько оторва?

Хочу уничтожить одного не менее влиятельного человека, а для этого мне нужны связи.

– Нет, я не оторва, просто это интереснее, чем писать про еду, моду и остальное. Лично для меня, – расплывчато ответила я. – В детстве мы ведь все мечтали поближе познакомиться со своими кумирами.

– Я нет, – пожал плечами Тео. – Мне плевать на них.

«Ну конечно, ты ведь и сам из „элитных“», – чуть не сказала я, но вовремя прикусила язык. Вместо этого я без задней мысли поинтересовалась:

– А твоя мама чем занимается?

Черты лица Тео тут же стали жёстче, и я поняла, что ненароком сунула нос туда, куда не следовало.

– Моя мать уже три года страдает от депрессии, – холодно ответил он. – И мы не будем затрагивать эту тему на интервью.

– Разумеется, – кивнула я, и внутри у меня всё болезненно сжалось.

Три года. Это очень долгий срок. Наверное, что-то сильно гложет её, раз она всё ещё не может выйти из этого состояния.

Я невольно испытала сострадание к его матери, прекрасно понимая, как тяжело переживается утрата близких. Я сама прошла через глубокую двухлетнюю депрессию после смерти родителей, едва не лишив себя жизни.

Но мне помогли: разговоры с замечательным чутким психологом университета, переезд в квартиру и новая цель.

У нашего столика появился официант и забрал пустые тарелки.

– Желаете что-то на десерт? – любезно поинтересовался он, прервав возникшую неловкую тишину, и Маршалл чуть заметно хмыкнул, а я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. – Могу предложить наше фирменное кремовое мороженое. Оно точно не оставит вас равнодушными.

– Ты любишь мороженое? – спросил Тео, и я кивнула. – Какое?

– Клубничное.

– Два клубничных, пожалуйста. И счёт. Как всегда, наличными.

– Конечно, сэр, – кивнул официант и испарился.

– Значит, тоже любишь клубничное мороженое? – с улыбкой поинтересовалась я.

– Нет, заказал, потому что ты его любишь. На самом деле я не ел сладкое уже шесть лет.

– Почему?

– Сахар вреден для мужского здоровья и… фигуры. – Он нахмурился и вообще отвечал так, будто эти слова (очень глупые слова) принадлежали не ему. – Не будем об этом. Лучше расскажи мне, как тебе пингвинчик Рико. Понравился?

– Рико? – Я вскинула брови. – Ты что, назвал его как пингвина из «Мадагаскара¹⁷»?

– Да. – Он улыбнулся. – Я его купил и имел полное право дать ему имя. Ну так что, понравился?

– Я его ещё не пробовала, – ответила я и спряталась за кружкой, невольно зардевшись.

– Я не разбираюсь в ваших женских игрушках, но девушка-продавец в секс-шопе довольно агрессивно заявила мне, что этот пингвин «не просто игрушка, а ключ к неизведанным граням удово-ольствия», – томно протянул он, и я громко расхохоталась, откинув голову назад.

– Ой. – Я смущённо прикрыла рот рукой, совершенно забыв, где нахожусь. Не переношу чёртовы рестораны, где даже посмеяться нормально нельзя.

Но Тео, кажется, это ничуть не смутило. Он широко улыбнулся мне и сказал: