Друг глаза свои темно-карие закатил под веки, и вернулся к синтезатору, чтобы также его поскорее унести в трейлер. Паола же уже давно ушла вслед за парнями с барабаном, прихватив с собой гитару Эвана, которую тот снял для удобства, – не просил, ведь знал, что она заберет.

– И зачем пришел? – вопрос слетел с губ, когда спрыгнула с невысокой сцены.

Брюнет сбил все потоки в носу, заглушая мир ароматом своего парфюма, отчего челюсти сами, словно, как по приказу, сжались.

– Хотелось посмотреть, как ты играешь. Разве, я не мог этого сделать, когда захотел?

– Очень нагло с твоей стороны, – хмыкнула, сложив руки на груди и взглядом впиваясь в глаза напротив. – Может, я не хотела показывать?

Негромкий смешок сорвался с губ мужчины, задев какую-то неправильную струну внутри меня, отчего пальцы чуть крепче сжались, обхватывая себя руками.

– Я не спрашиваю разрешения, Лисенок, а ставлю в известность.

– У тебя какой-то фетиш?

– Вот так все сразу и не вспомню. Тебя интересует какой-то конкретный? Если его нет в моем списке, но он нравится тебе, то обещаю, что обязательно исполню его. И не стоит закатывать свои прекрасные глаза.

– Прекращай.

– Что прекратить?

– Если ты не заметил, мы не в цирке, не нужно строить из себя клоуна, – недовольство пропитывало каждое мое слово, подкрепляясь усталостью и чертовым голодом, что сворачивал желудок в узел.

Он не убирал ухмылки со своих губ, чем раздражал все больше. Самодовольный говнюк пытался взглядом своим проникнуть мне под кожу и сжечь все внутренности, вместе с дурацким внутренним миром, но я была не из тех, кто расплавился бы от такого внимания.

– Закончилось представление?

– Как твое имя?

А он учился на ошибках слишком быстро, начав правильно формулировать свои вопросы. Вот только, это ничуть не делало его даже на грамм привлекательнее, как человека.

– Если снова не скажешь, то продолжу называть Лисенком. Тебе, вроде, понравилось, – искры какой-то игривости сверкнули в глазах, что казались темнее при таком освещении.

– Не нужно обольщаться, – без какого-либо веселья ухмыльнулась я. Скорее, больше саркастично. – Арлин. И у тебя прекрасно получается строить из себя идиота, когда это совсем не уместно, ведь ты уже знал мое имя.

С каждой секундой он становился более довольным:

– Разумеется, Лисенок, – и тяжелый, усталый вздох вырвался из моего рта. – Я спросил твое полное имя.

– Я уже сказала – Арлин. Больше никакой информации тебе знать не нужно. А теперь, – собрала все свое самообладание в кулак. – Я иду спать. Доброй ночи…

– Энрике, – неожиданно представился он, хотя мне совсем не было интересно его имя. – Спокойной ночи, Арлин.

Роберта вовремя подошла ко мне, обхватив под локоть:

– Идем? – и я, кивнув, ушла вслед за ней из паба, так больше и не взглянув на наглеца Энрике, что обладал этой ужасно обворожительной ухмылкой, которую нужно было запретить на законодательном мировом уровне!

19.06.2020г.

Веки еле поддавались, не желая открывать глаза миру, где солнце болезненно их царапало, заставляя зажмуриться и зарыться носом куда-то в складки одеяла. Горячее ровное дыхание щекотило кожу на шее, прокладывая дорожки мурашек вдоль обнаженной спины. Рати обхватывал меня одной рукой, не удерживая в своих объятиях, из-под которых все же вывернулась, приняв сидячее положение. Белая простынь скрывала грудь, открывая плечи, пока чуть запутавшиеся волосы рассыпались по спине.

Потерев сонные глаза, сморгнула мутную пелену и потянулась к футболке, что лежала комком в углу кровати.

– Сколько время? – хриплый ото сна голос Рати нарушил тишину в трейлере.

Натянув свободную, немного мятую футболку с Пикачу¹² на спине, я вытащила телефон из-под своей подушки. Экран в руке загорелся, продемонстрировав заставку с нашей фотографией. Это была недельная остановка в Сэйнт-Лоренс в прошлом году. Ликос сфотографировал нас, когда мы все были на концерте любимого исполнителя Рати, – запечатлел момент, когда тот поцеловал меня в щеку, пока на фоне поклонники разрывали зал. Тогда мы встречались всего несколько месяцев, и эйфория казалась бесконечной. Но теперь, она стихла, оставляя после себя не очень приятное послевкусие.

– Арлин? – глазами быстро на него полусонного, и снова в телефон, ведь вытолкнул из утренних ненужных мысленных размышлений.

– Без пятнадцати девять, – и экран погас в руке. – Ребята, наверное, уже встали.

Сев на кровати, Рати выглянул в окно:

– Ну, один из них точно.

Выглянув следом, заметила Тэкито, подносящего не спеша сигарету к губам. Он сидел в раскладном кресле, а рядом на столе шел пар от горячего, крепкого кофе, в котором было буквально ноль сахара.

– Я больше, чем уверена, что Эван и Паола тоже уже давно встали, – потянувшись до хруста позвонков, потерла шею. Она слегка затекла, пока лежала на плече Рати. – И скорее всего, даже нашли место для своих тренировок.

– Мы в Кенфорде уже больше суток, так что твое предположение сто процентное, – усмехнулся он, и я отодвинула деревянную шторку, разделяющую нашу кровать от остальной части трейлера.

Справа на верхней полке слегка посапывал Ликос, пока его нога наполовину свисала вниз. Финни же в яблочной пижаме, обнимал большую подушку в виде такого же зеленого яблока. Наверное, если бы я сказала, что он их слишком сильно любил, то все равно этого бы было не достаточно, чтобы, в самом деле, описать его невероятную одержимость этим фруктом.

Дверь на улицу была открыта, запуская еще свежий воздух в трейлер, и я выползла из кровати, попутно надевая шорты-комбинезон на одну лямку. Натянув конверсы, нашла на столе, среди остальных пачек сигарет свою, нащупала зажигалку в кармане и вышагнула на парковку. Легкий ветер стал играться с волосами и щекотать кожу, а я плюхнулась на соседнее кресло от Тэкито. Зажав сигарету между зубов, подпалила кончик, и позволила никотину проникнуть в легкие, выпуская горький дым. Это была любимая часть утра, не хватало только кофе, с которым через пару минут вышел Рати.

Отхлебнув из одной кружки, он мгновенно скуксился, еле проглотив:

– Эта сахарная смерть твоя.

Я забрала ту из его рук и сделав глоток, поставила на столик.

– Только что сам наливал, и уже забыл, где чья? – хмыкнул Тэкито, открывая и закрывая зажигалку. Привычка.

Рати же на это только пожал плечами, а после спросил:

– Где Роби?

Тот слегка кивнул в сторону трейлера напротив и провел языком между губ.

И действительно, мы будто только сейчас обратили внимание на звуки, исходящие оттуда.

Роберта вырулила из-за открытой двери и спустилась к нам:

– Молоко к хлопьям на завтрак закончилось. Те две спящих красавицы устроят катастрофу всемирного масштаба, если мы что-нибудь не придумаем к их пробуждению, – мама-группы, приземлившись в свободное кресло, покосилась на папу-группы. Эти двое сами по себе взяли на себя какую-то родительскую роль, начав больше всех заботиться о нас, по родному ворчать, кормить и решать проблемы.

– Значит, будет яичница, – ответил тот и потушил сигарету в пепельнице.

– Ты снова спалишь нам шторки у плиты.

– Можно не париться и заказать пиццу, – предложил Рати, затягиваясь шоколадным фильтром.

– В холодильнике есть пиво и немного вина, – поддержал его идею Тэкито, и Роберта сощурилась. – Что?

– Сейчас девять утра.

– Брось тогда мне в пиво хлопьев, – закатил глаза тот. – А вообще, я знаю, сколько сейчас времени. Но еще я знаю, что на сегодня у нас не было никаких планов, так что, время становится расплывчатым и неважным, – на его губах появилась легкая, еле ощутимая улыбка.

– Вообще-то, мы собирались прогуляться и посмотреть места, где могли бы выступать вечерами, – напомнила ему я, затянувшись и слегка ощутив привкус вишневого фильтра на языке. – А еще, Ликос хочет на пляж. Я тоже непротив искупаться.

– Сегодня обещали тридцать два градуса, – поморщился Рати, покачав головой.

Почесав чуть обгоревший на днях нос, Тэкито пробубнил:

– Да, отстой. У Ликоса опять будет болеть голова.

Тэкито вообще не особо любил лето, а жару и вовсе не переносил. Но не как, почти теряющий сознание, Ликос, а скорее, просто становился более раздраженным и ворчливым. Его больше всего бесила прилипающая к телу одежда, – а Тэкито ненавидел узкие вещи, или те, что могли сковывать его движение. Отец постарался.

Ему была больше по душе осень, Рати же любил зиму, но они оба не переносили Хэллоуин и обожали кататься на сноуборде.

– Я услышал что-то про пиццу, вино и пляж. У меня день рождения? – зевая, в проходе трейлера показался Ликос, сонно потирая глаза.

12:04

Ближе к обеду удалось разбудить самого большого фаната ромкомов и яблок, – он уже плелся позади на пару с Ликосом, быстро-быстро тараторя что-то про выход какой-то новой игры на телефоне. Ему было двадцать пять, но Финни казался большим ребенком, носящим футболки с аниме персонажами, играющим в видеоигры и беспощадно зависящим от всех продуктов и блюд, где были в составе яблоки. И я уверена, что если бы не его работа графическим дизайнером, то он бы точно давно ушел в запой романтических комедий.

– Ты скоро словишь передоз, – весело усмехнулся Эван, когда мы остановились у палатки с фруктами недалеко от пляжа. Финни набирал себе полный кулек зеленых и кислых яблок.

– Ты хотел, чтобы это как-то повлияло на его зависимость? – хмыкнул Рати, откручивая крышку колы, на которую взглянул Эван, не скрывая своих истинных эмоций. Он ненавидел колу. – Боюсь, что мы просто скоро найдем его в яблочной коме, а на фоне будет… – он прокашлялся, повышая голос почти до мышиного писка: – О, Боже, Дол Бо Ёб, наследник многомиллионной корпорации «Хуйвотсюн», как ты мог так со мной поступить? Я же любила тебя! Я, та самая серая мышь, у которой нет денег даже на еду, но которая ходит каждый день в новом наряде! А ты меня обманул! – и театрально накрыл глаза тыльной стороной ладони.

Эван подхватил его актерскую игру, широко улыбаясь, пока смех Ликоса и Паолы уже слышали все вокруг. У меня же, Роберты и Тэкито также не получалось скрыть улыбок и смешков.

– Да, я виноват перед тобой, У Ебанка. Обман мой непростительный! Я буду раскаиваться перед тобой всю оставшуюся жизнь! Ведь я наследник не многомиллионной корпорации… А многомиллиардной, – блондин трагично размахивал руками, кружа вокруг Рати.

Финни пихнул его в плечо, когда мы отошли от палатки, и заулыбался, прорезав свой картавый голос:

– Вообще-то, я редко смотрю дорамы, а тем более, с таким сюжетом!

– Конечно, – хмыкнула Паола, поправив белую шляпу на голове. – Именно поэтому мы и слышим только, как Ким Пи Сюн пытается добиться внимания недоступной девушки, пока она делает вид, что ей это не нужно.

Добравшись до пляжа, Ликос мгновенно наперегонки с Рати, Финни и Эваном бросились в воду, чуть ли не набегу срывая с себя одежду.

Пляж был достаточно полон людей, что загорали на лежаках или плескались в воде, пока Роби и Паола лежали недалеко от меня, жарясь на солнце и попивая каждая свой алкоголь из одноразовых стаканов. Я же предпочла спрятаться от адского пламени под большим зонтом. Соседний лежак занял Тэкито, тоже решив, что загар ему совсем не нужен. На его коленях лежал ноутбук, в который он погрузился всеми мыслями, взглядами и невидимыми нитями, утянувшие его подсознание. Когда Тэкито был слишком занят, он становился очень молчаливым. Не то, чтобы в обычные дни его было не заткнуть, но все же. Мне понадобилось три попытки завести разговор, чтобы понять, – бесполезно. Все они провалились в песок, а после, были отброшены в сторону, затерявшись где-то между полупустыми пачками сигарет, бутылками пива и спрайта.