Она перекусила в бургер-баре, затем отправила племянницам несколько фотографий леерного ограждения и моря и подписала с большим смайликом «Мое новое рабочее место». Через несколько минут поступил звонок от Конни, самой младшей, которой было десять лет, она была без ума от Снейдера и позже, как и ее «большая» тетя Бина, хотела работать в БКА. Она только что вернулась домой из школы и сгорала от любопытства.

– Где ты?

– За границей, но больше я ничего сказать не могу. Строго конфиденциальная операция, высшие приоритет и уровень секретности, – ответила Сабина.

– У тебя с собой есть оружие?

– Конечно, оно всегда со мной! А еще собаки для обнаружения наркотиков, прослушивающее оборудование, приборы ночного видения и сопровождение от секретной службы…

В этот момент к ней без комментариев присоединилась Кора Петерсен с двумя толстыми папками под мышкой и оперлась на перила.

– Ух ты, круто, – вырвалось у Конни. – Как бы мне хотелось быть там и помочь тебе.

– Позже, когда подрастешь, – утешила ее Сабина. – Мне пора закругляться. Только что подошла фрау майор, которая думает, что я ей неофициально подчиняюсь. – Кора одарила ее укоризненным взглядом.

– Мартен С. Снейдер тоже с тобой? – быстро спросила Конни.

– Да.

– Тогда все в порядке, – рассмеялась Конни. Она была одной из немногих людей на планете, которые считали Снейдера по-настоящему крутым. – Всего наилучшего.

– Спасибо. – Сабина повесила трубку, и Кора вопросительно посмотрела на нее.

– Это вы настолько серьезно относитесь к своей обязанности сохранять конфиденциальность?

– Моей племяннице десять лет, и она все равно не верит ничему, что я ей говорю. – Сабина показала на папки: – Это документы для Снейдера?

Кора кивнула и протянула ей стопки бумаг.

– Я только что от капитана. Распечатала все это у него в офисе. И перевела то, что еще не было на немецком.

– Как быстро. Спасибо. – Сабина посмотрела на часы. – Снейдер, наверное, уже с нетерпением ждет.

Кора откашлялась.

– Снейдер намеренно спровоцировал меня сегодня утром в аэропорту, не так ли?

– Он искусный манипулятор.

Кора задумалась.

– А вы не боитесь, что он будет манипулировать вами?

«Господи, если бы я каждый раз получала за это по евро…», – подумала Сабина, но оставила мысль при себе. Вместо этого она сказала:

– У нас, выпускников Снейдера в академии БКА, есть поговорка. «Ты должен распутать дело, иначе дело запутает тебя». И Снейдер – лучший наставник, который у нас когда-либо был.

– Тогда я надеюсь, что для вас все так и останется.

Глава 15

В семь часов вечера Снейдер сидел один в своей каюте. Они с Сабиной изучили все данные и еще раз вместе просмотрели видео с дорожной камеры, а также видео с камеры наблюдения посольства. Правда, на этот раз через флешку, которую он подключил к телевизору в своей каюте. Когда они закончили, Сабина вышла на палубу, чтобы позвонить, а он воспользовался возможностью спокойно подумать.

Больше всего его интересовал момент, когда в посольстве у пожилой дамы порвался пакет и монеты рассыпались по вестибюлю. После этого начался хаос с обоими школьными классами, а через минуту поступила угроза о взрыве и сработала пожарная сигнализация. Совпадение? Едва ли. Дело в том, что норвежская полиция не обнаружила в здании бомбы. К тому же никакого пожара не произошло. Просто ложная тревога. Однако это привело к автоматическому отключению электроэнергии. Видимо, все так и было спланировано. Но почему? И кем?

Снейдер открыл окно, высунулся на локтях, зажег самокрутку и скользнул взглядом по воде. Прохладный встречный ветерок ласкал его лысую голову. Он глубоко затянулся и закрыл глаза. По его мнению, вот как все произошло. Пожилая женщина ждала, пока…

…оба школьных класса соберутся в вестибюле. Тогда она сознательно создает хаос. Тем временем ее сообщник незаметно бежит в кабинет посла на втором этаже. Там он натыкается на начальника службы безопасности. Одолевает его и закалывает. Потом заставляет посла позвонить сотруднице в вестибюле и сообщить, что поступил звонок с угрозой взрыва, которого на самом деле не было. Затем он принуждает ее вручную активировать пожарную сигнализацию. Автоматически создается резервная копия всех данных, компьютеры завершают работу, и питание отключается. Одновременно он заставляет посла вырубить и аварийный генератор, после чего перестают работать камеры наблюдения. Затем он хладнокровно убивает ее.

В возникшем хаосе, пока все бегут к выходу, пожилая женщина поднимается наверх, в кабинет посла. Там ее ждет сообщник. Он уже раздел оба трупа и переоделся в форму начальника службы безопасности. Пожилая дама надевает одежду посла. Вместе они покидают здание, отворачиваясь от известной им камеры, и идут в переулок без каких-либо камер дорожного наблюдения, где припаркована их машина для побега.

Снейдер открыл глаза и выдохнул дым. На мгновение он действительно перенесся в посольство.

«В принципе блестящий план!»

Снейдер выбросил косяк в воду. «Так все и было». Без ответа оставались только три вопроса: кто эта пожилая дама? Кто ее сообщник? И какой у них мотив? Женщина была замаскирована, а его они видели лишь со спины на плохой видеозаписи с дорожной камеры. Однако свидетельских показаний было предостаточно. И сейчас протоколы этих показаний были разложены на кровати Снейдера рядом с фотографиями с места преступления.

Он рассортировал их на относительно пригодные, малопригодные, бесполезные и абсолютно противоречивые. Стопка с относительно пригодными показаниями была самой маленькой. На то имелось несколько причин. После прибытия первых двух патрульных машин никто еще не догадывался, что произошло двойное убийство. Соответственно, свидетели были недобросовестно допрошены о том, что случилось. К тому же все сразу. Прямо на улице. Чаще всего они стояли рядом, слушали показания друг друга, которые смешивались с их собственными воспоминаниями, и память заполняла существующие пробелы интерпретациями и ассоциациями. Классический пример того, как возникают коллективные ложные воспоминания. Вдобавок из протоколов становилось ясно, что полицейские – очевидно, необученные сотрудники – использовали наводящие вопросы, поскольку прибыли на место с предвзятым мнением – об угрозе взрыва, которая вызвала пожарную тревогу. И в результате правда была в очередной раз искажена.

Снейдер в ярости уставился на кровать. Большинство протоколов были бесполезны. Это расследование с таким же успехом мог провести какой-нибудь паршивый стажер полицейской академии. О дополнительном допросе, что произошло в период между отключением камер и убийством, можно было забыть. Никто больше не вспомнит ничего достоверного. Следы были заметены, а возможные преступники давно договорились между собой. «Просто блевануть хочется!»

Рядом со стопкой малопригодных показаний лежал одинокий протокол. Самый четкий и многообещающий из всех. Цофия Фогель, пятидесятипятилетняя немка, была в тот день в посольстве, потому что потеряла паспорт во время путешествия на пароходе круизной компании «Хуртигрутен» из Тронхейма в Берген.

При этой мысли Снейдер вспомнил, что сам находится на корабле. Как только он подумал о покачивании на волнах, ему тут же стало плохо. Он налил себе стакан бурбона из мини-бара и проглотил одну из таблеток, которые Кора передала с распечатками. Ему сразу стало лучше, но причина, вероятно, была в бурбоне.

Зазвонил его мобильный телефон. Это был Марк из БКА. Наконец-то! Снейдер немедленно ответил.

– Что тебе удалось узнать о Цофии Фогель?

– Сведений мало. Судимостей нет, рано овдовела, двое взрослых детей, живет в Брауншвейге, самозанятый кондитер, каждый год вовремя подает налоговую декларацию.

– Онлайн?

– Нет, на бумаге.

– Мобильный телефон?

– Только стационарный.

– Она была в отпуске одна?

– Да, и во время поездки на Гейрангер-фьорд потеряла паспорт на прогулке у озера Эйдсватнет.

– Социальные контакты?

– Почти нет.

«Это мой свидетель!»

– Почему ты хочешь все это знать? – спросил Марк.

– У меня четыре десятка десятилетних детей, которые могут рассматриваться как свидетели. Но все они пребывали в шоке. Кроме того, мы оба знаем, что к полудню человеческий мозг уже испытывает сенсорную перегрузку, которую вызывают тысячи приложений на смартфоне и все это дерьмо в социальных сетях.

– Да, с Цофией Фогель дело обстоит иначе. Женщина не подписана на стриминговый сервис и, вероятно, даже не имеет подключения к Интернету.

– Именно.

Снейдер прервал соединение. Если он сможет поговорить с ней завтра, у нее, вероятно, будут самые точные и ясные воспоминания о событиях трехдневной давности.

Глава 16

Сабина стояла на корме парома, у ограждения, она только что закончила телефонный разговор с Марком. Тот снова не захотел рассказать ей, над каким секретным делом работает со Снейдером. Однако Сабина была уверена, что речь идет о важном расследовании, которое Снейдер упомянул в кабинете ван Нистельроя.

Прежде чем убрать телефон, она сделала несколько фотографий широкого кильватерного следа, медленно рассеивающегося на поверхности моря, – точно так же, как следы этого дела. Чем позже они приступят к работе, тем меньше достоверной информации соберут.

Сабина посмотрела на небо. Так далеко на севере световой день был значительно длиннее. Уже смеркалось, но до захода солнца около половины десятого оставалось еще немало времени. Перед ней простирался темно-синий горизонт. Шум волн был слышен даже на верхней палубе, и пахло соленой водой. Ветер доносил треск военного вертолета, патрулирующего побережье.

Сабина заметила, насколько приятны свежий воздух и легкое покачивание, и решила немного задержаться на палубе. Она прислонилась к ограждению и наблюдала за проплывающим мимо пейзажем. Около восьми часов вечера паром прошел под огромным мостом Большой Бельт, бесконечной аркой протянувшимся над морем и соединявшим два больших датских острова, на которых находились Копенгаген и Оденсе.

Через полчаса собрались грозовые тучи, небо потемнело, ветер усилился, и на горизонте сверкнула молния. Слишком далеко, чтобы Сабина могла услышать гром. Зарницы. Она сделала несколько последних фотографий, затем застегнула молнию на анораке, который действительно взяла с собой, послушав Снейдера. Хороший совет, тем более что им предстояло ехать дальше на север, где было еще холоднее. Она снова вдохнула запах морской воды и жгучего холода, когда внезапно уловила в воздухе намек на травку.

Сабина повернула голову. Снейдер подошел к ней с кривой самокруткой в уголке рта. Он крепко держался за ограждение.

– Солнечная палуба, да? – проворчал он. – И где же солнце?

– Вы слишком много выкурили?

Снейдер ничего не ответил, просто уставился на нее:

– Новый смартфон?

– Да, купила неделю назад. Мобильный телефон для экстрима и туризма, – объяснила она, кладя его в карман. – Экран из водонепроницаемого, противоударного и закаленного стекла – отлично подходит для Норвегии, не так ли?

Снейдер кивнул. Он выглядел довольно бледным, особенно в носогубной области, и ему еще повезло, что не было больших волн, иначе его бы сейчас выворачивало.

– Как вы? – спросила Сабина.

– А вы как думаете? – Он смахнул с губ табачное волокно. – Я, как всегда, прекрасно себя чувствую, цвету и пахну.

Сабина укоризненно посмотрела на него:

– А на самом деле?

– У меня нехорошее чувство. – Он затянулся и выпустил дым через нос. – Назовите это дурным предчувствием, но почему-то мне кажется, что это дело закончится ужасно.

– Вы вдруг стали суеверным? – пошутила она, но у Снейдера даже уголок рта не дернулся.

– Я просто доверяю своей интуиции, – сказал он. – Решение приехать сюда без команды было правильным. Однако мне даже вас не следовало брать с собой.

– Да?

– Ничего против вашей компетентности, Немез, но было бы лучше оставить вас дома. В безопасности.

– Вы не сосредоточены на сто процентов, как в других делах, – сказала она. – О чем вы думаете? Это то, над чем вы с Марком работаете?

Он кивнул.

– Я должна переживать за Марка?