По залу пронесся радостный ропот. Сабина улыбнулась. Она знала, что студенты любили наглядные материалы по расследованиям Снейдера. И особенно сейчас, когда летний семестр подходил к концу, было неплохо дополнительно смотивировать юношей и девушек.

– Две недели назад мы со Снейдером допросили подозреваемую, которая, как мы были почти уверены, призналась в убийстве своего мужа, чтобы защитить настоящего преступника. Послушайте и убедитесь сами. – Сабина нажала на кнопку воспроизведения.

– Куда вы спрятали улики? – спросил Снейдер.

– Вы имеете в виду орудие убийства?

– И вашу окровавленную одежду, перчатки и окровавленный ковер из вашей гостиной.

– В сундук, о котором я вам рассказала.

– И сами его утяжелили, чтобы он утонул?

– Да, камнями.

– Должно быть, этот сундук был чертовски тяжелым и громоздким.

– Да.

– Как и тело вашего мужа.

– Да.

– Вам кто-то помогал?

– Нет.

– Значит, вы сами привезли ночью на машине тело вашего мужа и сундук к водохранилищу и сбросили в воду?

– Да.

– В том месте, которое вы указали нам на карте?

– Да.

– В этом месте? – Снейдер ткнул в карту.

– Да, это было именно там.

– И как вы перетащили все это через двухметровый забор?

– Если женщина волевая, – уверенно ответила его собеседница, – то ей все по плечу.

Снейдер кивнул.

– Это правда, за исключением одного момента. Здесь вообще нет забора.

Женщина оторопела:

– Что?

– Я почти поверил вам, но вы плохо подготовились, – сказал Снейдер.

Она уставилась на карту, скрежеща зубами.

– Черт… – вырвалось у нее.

Снейдер повернул голову к зеркальной стене и кивнул. Затем в комнату вошли двое сотрудников в форме и увели женщину.

После того как дверь снова закрылась и они остались одни, Сабина повернулась к Снейдеру:

– Откуда вы знали, что там нет забора?

Прежде чем раздался ответ Снейдера, Сабина нажала на кнопку паузы.

– Откуда он знал? – спросила она.

– Он был там! – тут же выкрикнул один студент.

– Он посмотрел это место в Гугл-картах, – был следующий ответ.

– Он знает об этом из полицейского протокола об обнаружении трупа.

Последовало еще несколько ответов, но ни Сабина, ни Хоровиц не комментировали их ни словами, ни жестами. Сабина сохраняла бесстрастное выражение лица и просто слушала.

Наконец в зале стало тихо. Затем руку подняла Мийю, молодая полуазиатка с длинными прямыми черными волосами, которая редко что-то говорила, но, когда говорила, всегда попадала в цель. Ей почти отказали в приеме в академию, потому что в ее психологическом профиле были обнаружены признаки расстройства аутистического спектра – вероятно, синдрома Аспергера, – но вмешались Сабина, Хоровиц и даже Снейдер, считая, что эта молодая женщина обладает огромным талантом, который абсолютно необходимо развивать.

– Да, Мийю, пожалуйста, – обратилась к ней Сабина.

– Снейдер не знал. Он просто блефовал.

По залу прошел ропот.

– Совершенно верно, – сказала наконец Сабина. – Как вы это поняли?

– Я бы сделала то же самое.

Сабина подавила улыбку. Она знала, что за ответом Мийю скрывалось не высокомерие, а просто ее логика, ориентированная на результат, которая действительно сближала ее со Снейдером.

В этот момент задняя дверь лекционного зала открылась и вошли двое мужчин. В темных костюмах-тройках и с жесткими угловатыми чертами лица. Они молча сели в последнем ряду и стали слушать.

Это были мужчины из автобуса.

Глава 4

Не вынимая рук из карманов, Снейдер ногой закрыл за собой дверь.

– Что такого срочного?

Офис Марка Крюгера находился на минус первом этаже и не имел окон, но был оборудован кондиционером, который из-за большого количества техники всегда работал на полную мощность. Марк добровольно влачил свое существование здесь, на площади менее пяти квадратных метров, с двумя ноутбуками, стационарным компьютером, тремя широкими мониторами и постерами фильмов «Удивительные истории», «За гранью возможного» и «Секретные материалы» на стенах.

«Истина где-то рядом. Я хочу верить».

Раз Крюгер чувствовал себя комфортно среди этой чепухи, Снейдер не имел ничего против. Как человек, который злоупотреблял ванильным чаем, регулярно курил марихуану, втыкал акупунктурные иглы в кисти рук и любил разговаривать с трупами, он мог принять странности Марка. В конце концов, они, похоже, не повлияли на его умственные способности, потому что он действительно был хорош в своем деле.

– Я отвлек тебя от чего-то важного? – спросил Марк.

– Всего лишь психологическая беседа с доктором Росс.

Марк ухмыльнулся:

– Тогда ты должен быть мне благодарен.

Снейдер поднял руку и оттопырил три пальца.

– О чем речь? В трех коротких и четких предложениях.

– Да не волнуйся, я не буду больше отвлекать тебя пустой болтовней. – Марк подкатился на кресле к компьютеру и застучал по клавиатуре. – Программы работали всю ночь. Я все проверил. С девяностодевятипроцентной вероятностью сливаемая информация не передавалась по телефону, в электронном виде или через Интернет, поскольку отсутствуют какие-либо цифровые следы. Никакого несанкционированного входа в базы данных, никакого неавторизированного трафика электронной почты через серверы.

– Даже через частные почтовые сервисы?

Марк покачал головой:

– Я проверил все записи журнала доступа – ни единого цифрового отпечатка. Не было даже следов копий на внешних жестких дисках, USB-флешках или устройствах записи компакт-дисков.

– Данные мобильных и стационарных телефонов?

– Конечно, все отрицательные. Я даже проконтролировал все жесткие диски копировальных аппаратов.

– А сканеры и принтеры?

– Да, я изучил все файлы журнала системы. И там не задублировано никаких секретных документов, о которых может идти речь.

Снейдер задумался.

– Тогда остается только одна возможность…

– Нет, – возразил Марк. – Все, что попадает в здание, должно пройти через сканер. Я уверен, что ни камера, ни портативный копировальный прибор сюда не проносились.

Снейдер кивнул.

– Если ты все это проверил, почему говоришь, что вероятность составляет только девяносто девять процентов?

– Потому что есть вещи, которые мы знаем, и вещи, которых мы не знаем. Но могут быть и вещи, о незнании которых мы даже не догадываемся. Такая возможность всегда существует.

На скулах Снейдера заходили желваки. Именно поэтому ему так нравился этот парень: он умел комплексно мыслить, но никогда не полагал, что знает все или абсолютно прав. Это было бы фатальной ошибкой, которую регулярно совершают слишком много людей.

– И как, по-твоему, данные покинули БКА? – спросил он.

– Довольно старая школа – как рукописные копии оригиналов в конверте или чемодане.

К такому же выводу пришел и сам Снейдер. Этот вариант казался наиболее вероятным, поскольку в век цифрового безумия, когда каждое движение оставляло электронный след, это был теперь самый безопасный путь. Назад к истокам – как в семидесятых.

– Насколько ты продвинулся с диаграммой путь – время?

– Это была хорошая идея, – сказал Марк.

– Хватит мне льстить, я сам это знаю. Лучше расскажи о результатах.

Марк перекатился на кресле к другому монитору.

– Если мы исключим тех, кто ничего не знал об этой информации или не имел возможности получить доступ к детальным сведениям, а также тех, кто уже был обыскан или в интересующий нас период находился в отпуске, за границей или болел, останутся только эти люди. – Он нажал на кнопку, и на экране появился список из сорока фамилий.

Уже были проведены многочисленные обыски домов и офисов подозреваемых сотрудников, но ни один из них ни к чему не привел. То, что сейчас применил Марк, был классический метод системного сыска, только на этот раз они проверяли своих собственных людей, более пяти тысяч сотрудников БКА.

– Если мы сумеем выяснить, для кого не будет выгоды ни при каких обстоятельствах, то сможем исключить еще больше подозреваемых… – размышлял вслух Снейдер.

– И сузить круг людей, – добавил Марк и нажал еще одну кнопку, после чего осталось чуть больше двадцати фамилий.

– Моя фамилия тоже среди них, – сухо заявил Снейдер.

– Знаю, – ответил Марк, – но я не хочу исключать ее из списка. Это противоречило бы основным принципам программиста. Кроме того, результат должен тебе льстить, ведь здесь все руководство и коллеги с высшей категорией зарплаты.

Снейдер поморщился.

– Мне бы польстил список самых светлых голов БКА, а не это! – Он пробежался глазами по фамилиям. – Значит, у нас крот в высших кругах.

– Я трижды проверил результат в надежде, что одна из программ или я могли ошибиться, но…

– Ты не ошибся, – прервал его Снейдер. – Сегодня утром доктор Росс навела меня на ту же самую мысль.

Vervloekt!^[2] Дирку ван Нистельрою, президенту БКА и начальнику Снейдера, такой результат не понравится.

– Что показала шкала времени?

– Да, временная шкала. – Марк щелкнул пальцами. – Тоже гениальная иде… извини! Я заметил, что вся информация, покидавшая БКА, всегда была как минимум трехдневной давности, прежде чем она попадала – куда бы то ни было – и использовалась.

– Три дня… – Снейдер закусил нижнюю губу.

– Если одобрение операции и последующая облава происходили быстрее, диверсии не было.

– Что может быть связано с маршрутом транспортировки данных.

Марк энергично кивнул:

– И следовательно, означает, что маршрут занимает три дня.

– Это также приводит к выводу, что данные действительно передаются традиционным способом… и притом за границу. – Снейдер нутром почувствовал, что они близки к раскрытию личности крота. Он невольно ощутил прилив жара к голове и охватившую его энергию, что случалось только тогда, когда он шел по горячему следу. Это дело оказалось таким же бодрящим, как и охота за убийцами.

– Могу я сказать что-то личное? – спросил Марк.

– Если этого нельзя избежать.

– Ты предложил перейти на «ты» два дня назад… и…

– И что? – Снейдер свел брови и посмотрел на него.

– Я рассказал об этом Сабине сегодня утром, она все равно скоро узнает, и я думаю, что она, наверное, была бы счастлива, если бы ты…

Снейдер покачал головой:

– Вы так долго знакомы.

Правда. И не только это. Сабина Немез была его Белочкой. Он выявил ее талант в Мюнхене, когда она еще работала в криминальной полиции, привел ее в академию в Висбадене, взял под свою опеку, два года обучал в тяжелейших условиях, затем сделал своей коллегой и вместе с ней создал свою команду. И теперь он чувствовал, что ни в коем случае не должен подпускать ее к себе еще ближе. С одной стороны, ей не нужно было становиться похожей на него – она просто не заслуживала такой жизни, – но с другой стороны, она и так слишком много о нем знала. «Или я обманываю себя и это все просто самозащита».

– Она мне нравится, – признался Снейдер, – даже больше, чем ты. Но я клянусь тебе… – Он указал на Марка пальцем. – Если она когда-нибудь об этом узнает, ты мертвец. А я умею избавляться от трупов навсегда.

Марк нахмурился:

– Это шутка, да?

– Нет.

Зазвонил мобильный Снейдера. В то же время на одном из мониторов всплыло входящее электронное письмо.

Снейдер ответил на звонок. Это была секретарша Дирка ван Нистельроя. Босс хотел видеть его в своем кабинете в десять утра. Снейдер посмотрел на красно-бело-синий циферблат своих часов.

– Я должен быть у босса через полчаса.

Марк открыл пришедшее по электронной почте сообщение.

– Я тоже.

– Тогда он наверняка…