– Конечно-конечно, – скептически усмехнулся Фалаэль, давая нам понять, что он-то в это не поверил. – Но мне всё равно. Это ваше дело. Моё дело, как мы и договаривались, просто уберечь Нэйаса от ненужных знаний, которые могут его расстроить. Он отличный парень, но не нужно его злить. Мы все можем пострадать, если ваши махинации дойдут до Верховных.

– Ладно! Ладно… – Мирэй взмахнул рукой. – Ты выведешь Кей?

– Конечно! Но на самом деле Нэйас ещё спит мертвецким сном. Так что попасть ему на глаза вероятность очень мала. Но предосторожности никогда не помешают.

С этими словами он вернул себе наведённый облик служанки и если не откроет рот, то никто со стороны сроду ни о чём не догадается! Я подумала, что можно было прислать и обычную, чтобы она сделала то же самое, однако тогда никто не исключит вероятность сплетен, которые так или иначе дойдут до Нэйаса.

Мирэй, оценив маскировку, спокойно отправил меня с другом, зная, что тот сделает всё как нужно. Вот же! Он в этой ситуации легко отделался!

– Вам в доме можно применять магию? – спросила я по дороге, едва успевая за быстрыми широкими шагами Фалаэля. Хоть тело его и визуально уменьшилось в размере до женского, шёл он так стремительно, будто его ноги остались такими же длинными.

– Можно, но разумно, – служанка обернулась. Менять голос иллюзия не могла. – Мы с кузенами немало получали в юности за слишком уж невыносимые выходки. И родители одно время поставили блок на магию в доме. Но сейчас все выросли, и они её снова сняли.

Представляю, какими шалостями развлекались молодые парни, у которых бурлила кровь, особенно если им уже было доступно искусство иллюзий, которыми лазуритовые маги отличались от всех остальных. Теоретически любой маг мог создать иллюзию с помощью специальных заклинаний, но только у ладерсийцев они выходили самыми устойчивыми и правдоподобными.

Фалаэль и правда очень быстро провёл меня до моей комнаты, минуя места, где мы могли кого-то встретить. Облик служанки был лишь подстраховкой на случай совсем уж непредвиденных обстоятельств.

Когда мы вошли в гостевые покои, где меня любезно поселили на время остановки в доме Хорканнов, первым делом я увидела спящую на краешке моей постели Атику. Она, услышав наши шаги, встрепенулась и села, потирая сонные глаза. Сразу видно, что всю ночь гуляла, но зато выглядела вполне довольной общением с Фалаэлем. А когда взглянула на него, и вовсе расплылась в широкой улыбке.

– Уже ради этого нужно было всё это устроить, – хихикнула.

– Только расскажите кому-то! – пригрозил Фалаэль. – Всё, я спать. Можете обсуждать Мирэя сколько угодно!

Но, к счастью, наше обсуждение светлого ограничилось лишь обменом многозначительными взглядами. Атика как бы спросила:

– И как тебя угораздило?

Я же так же молчаливо ответила:

– Сама в шоке.

– Ну, ты даёшь… – вздохнула подруга вслух.

И больше ничего пояснять не пришлось. Потому что Атика прекрасно понимала, в чём тут может быть причина и что по своей воле я никогда не оказалась бы в столь щекотливой ситуации. Убедившись, что со мной всё в порядке, подруга пошла спать, ведь сегодняшней ночью – не только по моей вине – она так и не сомкнула глаз.

А вот я, к слову, неплохо выспалась.

Остальные гости разъехались ещё вчера, поэтому с утра в доме было необычайно тихо и спокойно. Я вышла на крошечный балкончик своей комнаты, чтобы подышать свежим влажным от росы воздухом, опустила взгляд в сад, что раскинулся внизу, и почти сразу увидела прогуливающегося внизу вместе с моим братом Мирэя.

Видимо, вопросы насчёт нашего вчерашнего отсутствия у Нэйаса всё-таки возникли, а из покоев светлого я сбежала очень вовремя.

В общем, после приключений и веселья предыдущего дня все пришли в себя только после обеда. Последним и самым помятым из постели вылез Фалаэль, но никто не стал его за это упрекать. А мы к тому времени, как он сумел протереть очи, уже собрались в Небесную Цитадель, чтобы приступить к очень важному и неотложному делу – зачарованию всех защитных амулетов перед отбытием на Пепел. Именно там находились лучшие и самые современные на Лазурите зачаровательные столы – с другими Атика работать отказалась.

В итоге нам пришлось задержаться, чтобы не оставлять Фалаэля дома на растерзание соскучившимся в разлуке родителям. Уже к вечеру мы были в Цитадели на встрече с Верховным, который пожелал выразить пресветлому Паладину своё почтение. Всё-таки между лазуритовыми и светлыми магами издревле сложились наиболее тёплые отношения.

Отдав дань вежливости первым лицам Лазуритовых островов, мы всё-таки добрались до лабораторных помещений Цитадели. Атика выбрала самый подходящий, по её мнению, стол, внимательно его осмотрела и скомандовала:

– Давайте свои амулеты! Начнём с самых простых.

Все вынули из карманов свои артефакты, и даже Нэйас, хоть и был чистокровным тёмным магом, не стал брезговать лишней защитой от смешанной магии. Правда, рядом со своим амулетом он положил на стол ещё один – видимо, для меня. И одновременно с ним я отдала Атике кулон, подаренный мне Мирэем. В воздухе повисла неловкость. Нэйас посмотрел на меня с явным подозрением.

Ну, да, раньше у меня таких вещиц не водилось и, возможно, при обретении её я должна была поставить его в известность, чтобы не случилось накладки. Но мне казалось, что Мирэй рассказал ему об этом сам!

– Откуда это у тебя? – шепнул брат, приблизившись вбок на полшага.

– Я тоже озаботилась собственной защитой на Пепле, – ответила я спокойно.

– Обеспечивать твою защиту – моя обязанность, – нахмурился Нэйас. – Если ты уж нашла для себя артефакт, прежде его нужно было согласовать со мной.

– Прости, я просто об том не подумала…

Обстановку сейчас лучше не накалять. Брат и правда подумал обо мне, его следует поблагодарить, а не принимать заботу в штыки.

– Ладно… Пусть Атика скажет, какой амулет подходит лучше.

Подруга слегка смутилась, быстро пробежала взглядом по лицам присутствующих и принялась рассматривать оба кулона. Затем покусала губу и, краснея, вернула Нэйасу его.

– Тот, что принесла Кей, немного большей ёмкости, – проговорила осторожно.

Брат не стал дуться и просто убрал лишний артефакт за пазуху. Все выдохнули, когда внезапно назревший конфликт так быстро и легко утих. Сначала Атика взялась за проверку и зачарование более простых амулетов. Мой вообще не требовал дополнительной настройки, и поэтому она отложила его в сторону первым, сделав вид, что зачаровала его.

Затем настал черёд артефактов Фалаэля и Нэйаса, а также её собственного. Тут ей пришлось немного повозиться: в защитных свойствах обнаружились пробелы. На столе вспыхнули нужные символы, в каждый из них она вложила необходимые заклинания и перенаправила их в кристаллы. Мы лишь любовались завораживающим действом, не вмешиваясь и не давая советов.

– Теперь мне нужна Кейлет, – Атика позвала меня взмахом руки.

Она выложила в центр стола самый сложный амулет Мирэя – уже его вид внушал лёгкий трепет – светлый подготовился к путешествию основательно! Я осторожно приблизилась и вопросительно посмотрела на подругу.

– Нам нужно обмануть магию Пепельного острова и создать вокруг ауры Мирэя иллюзию того, что она тёмная, – принялась пояснять она. – Для этого тебе нужно призвать тёмную сущность, а я с помощью зачаровательного круга преобразую её и помещу в кристалл.

– Насколько сильная сущность нужна?

– Наиболее сильная из тех, что тебе позволит создать ограничение Цитадели, – Атика говорила, не переставая в это же время зажигать символы в выемках стола.

– Это не будет опасно? – забеспокоился Нэйас.

– У меня всё под контролем, – буркнула я.

И всё-таки он до сих пор считает меня неумелой юной магиссой. Это иногда обидно.

– Тогда приступим!

Всё внимание присутствующих переключилось на меня, словно я пообещала самое захватывающее зрелище в мире. Казалось бы, в призыве сущностей я была довольно опытна, живя на Антраците, практиковалась каждый день и даже обучала молодых магов. А сейчас почему-то страшно волновалась, как на экзамене.

Самая сильная сущность, какую позволит Цитадель… Я осторожно прощупала защитный контур зала – размах небольшой, но попытаюсь выжать из него всё до капли. Привычным набором заклинаний я приоткрыла самый глубокий из доступных мне слоёв магического полотна и нащупала подходящее порождение. Довольно сильное – выдернуть его в мир людей будет непросто.

Зрители буквально затаили дыхание. Даже Мирэй как будто слегка переживал за исход всего нашего опасного мероприятия. Отклик его эмоций доносился до меня через метку на каком-то потаённом уровне – это ведь и правда только наш секрет. Даже Атика не знает, на что способна метка на самом деле.

Но я отвлеклась, и мне понадобилось доля мгновения, чтобы вернуть себе сосредоточенность. К тому моменту сущность уже сдалась и постепенно выбралась наружу через образовавшуюся прореху. Её вид даже для меня стал некоторым сюрпризом! Это «что-то» отдалённо было похоже на Оллпхайса – такой же расплывчатый червь с пастью, напичканной бесчисленными рядами острых зубов.

Да, чем дальше забираешься, чтобы извлечь тёмное нечто, тем причудливее может быть его форма.

Однако это ничуть меня не испугало. Я заключила порождение в контролирующий кокон и подняла выше, чтобы Атике удобнее было с ним справиться.

– Ну… – она слегка растерялась. – Это ты постаралась, конечно!

– Для несравненного Паладина мне ничего не жалко, – коварно улыбнулась я.

Хотел защиты? Пусть получает по высшему разряду! Фалаэль тихо хмыкнул, а Нэйас нахмурился, будто мои слова вызвали у него новый приступ подозрений на наш с Мирэем счёт. Похоже, разговор со светлым мало в чём его убедил.

Атика собралась с духом, обошла барахтающееся в воздухе порождение и как будто выбрала подходящую, чтобы подступиться к нему, сторону. Символы на столе вспыхнули ярче, кристалл в центре амулета тоже начал испускать слабое свечение, которое постепенно начало окутывать сущность, чтобы постепенно втянуть её внутрь.

Я просто подстраховывала и не вмешивалась в самый важный процесс, следила, чтобы всё проходило спокойно. Но внезапно перед глазами у меня потемнело, а к горлу подкатила страшная сухость.

Зрение вернулось, но теперь передо мной снова был странно знакомый зал, которого я в жизни-то никогда не видела. Просто знала, где он находится, потому что теперь таких мест больше нигде нельзя было найти. В его центре полукругом стояло пять кресел с высокими спинками. Четыре одинаковых, а одно – на возвышении, к которому вели три ступени. И в нём, опустив растрёпанную белобрысую голову, сидел мужчина. Его лица не было видно, а вся поза выражала боль и неудобство, он казался поломанным, скованным страшным недугом.

Но, несмотря на это, не вызывал ни капли жалости, потому что магии, которая от него исходила, лучше было бы не касаться.

Я всё равно приблизилась к нему, чтобы рассмотреть лучше. Какая странная, потрёпанная временем одежда. Сейчас такую уже не носят… Мужчина поднял голову и вперился в меня острым, почти безумным взглядом. От вида его изуродованного лица меня передёрнуло, и я мигом вылетела из наваждения обратно в реальность.

– Кто это?! – вскрикнула Атика, и процесс зачарования амулета прервался.

И в этот же миг, к счастью, он полностью поглотил тёмную защитную сущность.

– Что с Атикой? – сразу переполошился Фалаэль.

Она сползла на пол, одной рукой держась за стол, её глаза были наполнены таким ужасом, что я тоже задумалась – а то ли она увидела, что и я? Хотя, возможно, её это просто больше напугало.

Когда Фалаэль подошёл, чтобы помочь ей встать, она лишь взмахнула рукой – не нужно. И осталась сидеть в том же положении.

– Что у вас случилось? – строго спросил Нэйас, чем слегка привёл всех нас в чувство.

– Полагаю, Атику посетило некоторое видение, – вмешался Мирэй.

– Да, – покивала она. – Кажется, я видела Анджи Лоэлона. Это было… Он действительно так выглядел?! Бр-р…

– Меня больше всего волнует, почему ты вообще его видела, – нахмурился Нэйас.