Глава 4

Через несколько минут мы все вошли в класс, и я с облегчением проскользнул на своё место. Как хорошо, что всё обошлось. Теперь меня беспокоили только Озорник и пудель. И Тарантино.

– Это Изабелла Мендоса, ваша новая одноклассница, – объявила фрау Ватанабэ.

Она представила Изабеллу остальным ученикам и рассказала, что Изабелла только что переехала сюда с мамой из Калифорнии, где прожила два года.

И её занесло именно сюда? Вот бедняжка!

– Рядом с Робертом есть свободное место. – Фрау Ватанабэ указала на мою парту в последнем ряду. – И это как нельзя более кстати, потому что знаете что? Вы живёте на одной улице!

– Ага, – буркнула Изабелла.

– Ага, – проворчал я, и фрау Ватанабэ счастливо улыбнулась.

– Пожалуйста, постарайтесь сделать так, чтобы Изабелла чувствовала себя с нами комфортно, – продолжила она и направилась к учительскому столу.

– Мы это уже сделали, – пробормотал Деймон и с ненавистью посмотрел на нас. Это он умел делать мастерски, и это было едва ли не единственное, что он умел.

Фрау Ватанабэ села.

– Итак, дорогие мои, я обсудила с директором школы тему нашего интерактивного классного проекта.

– Круто! – вырвалось у Авы.

– Ава, ты же знаешь, как вести себя на уроке, – мягко упрекнула её фрау Ватанабэ.

Ава тихо застонала, подняла руку и подождала, когда фрау Ватанабэ позволит ей высказаться.

– Я лишь хотела выразить свою радость по этому случаю, – преувеличенно официально произнесла она. Но, как и в большинстве случаев, фрау Ватанабэ эту выходку не оценила и хмуро посмотрела на Аву. – Гм-м, так что это за классный проект? – поспешно спросила Ава. – Вы нам ничего нам не рассказывали.

Фрау Ватанабэ кивнула.

– Да, это премьера, и я не хотела вас разочаровывать, если бы вдруг ничего не вышло.

Фрау Ватанабэ была единственной учительницей, которая относилась к подобным вещам серьёзно, и именно поэтому она мне так нравилась. Всем остальным учителям было глубоко наплевать на наши чувства. Или же они относились к тому типу преподавателей, которые считали своей первостепенной задачей ввергнуть нас в самое большое несчастье, какое только возможно. Например, наш учитель информатики.

– Что мы будем делать? – спросил Ахмед и, заметив взгляд фрау Ватанабе, тоже с опозданием поднял руку.

Учительница сложила ладони и подалась вперёд.

– На этот раз тема классного проекта – животные. А точнее, домашние питомцы.

Все хором затараторили. То есть почти все. Изабелла молчала, как и я. Если не считать нескольких летучих мышей, пары крыс и совы под крышей, у нас не было никаких домашних животных, которых я мог бы принести в школу и, самое главное, показать. Или блуждающие огоньки тоже считались питомцами?

– Пожалуйста, тише! – Фрау Ватанабэ умиротворяюще подняла руки. – Само собой, таких питомцев, как пони, мы не рассматриваем. Но хомяк, собака или кошка вполне сгодятся. Только, пожалуйста, не берите животное крупнее овцы. У кого есть домашний питомец?

К моему удивлению, руки подняли почти все, даже Изабелла.

– Каролинская коробчатая черепаха, – прошептала она, перехватив мой взгляд.

Ага.

– У нас дома двадцать одна длинношёрстная морская свинка, – объявила Лоретта. – Они чувствуют себя комфортно только в стае.

– А у нас сиамская лысая кошка. Я не знаю, разрешит ли мама взять её с собой. Она очень ценная и даже завоевала несколько наград, – воскликнула Прити.

Деймон закатил глаза.

– Я принесу свою змею Титана.

В глазах Прити мелькнул страх.

– Если она неопасна, – заметила фрау Ватанабэ, – и только в террариуме, договорились?

Деймон кивнул и обвёл взглядом класс.

– Эй, уродец, а как насчёт тебя?

Чёрт возьми! Ну почему он никак не оставит меня в покое?

– Деймон! – вмешалась фрау Ватанабэ. – Я запрещаю произносить такие слова.

– Но у этого урода есть собака, он сам сказал, – защищался Деймон. – Ну же, уродец, почему бы тебе не показать её нам?

– Деймон, только не это слово! – пыталась вразумить его фрау Ватанабэ. Ава и Юстус захихикали. Деймон вызывающе ухмыльнулся и начал раскачиваться на стуле.

– Он слишком труслив, чтобы привести сюда собаку. Или её у него вообще нет.

При слове ТРУСЛИВЫЙ внутри меня перегорели все предохранители.

– Я не трус! И у меня есть собака, ирландский волкодав.

– Чё? – выпалил Деймон, потерял равновесие и ударился о парту.

Не удостоив его вниманием, я скрестил руки на груди в надежде, что остальные последуют моему примеру.

К сожалению, моя надежда просуществовала лишь долю секунды, после чего рассыпалась в прах, как вампир при первом луче солнца. И никто иной как фрау Ватанабэ всадила мне кол прямо в сердце.

Она приветливо улыбнулась и, не ведая, что творит, произнесла:

– Роберт, как хорошо, что у тебя есть собака. Собаки – настоящие друзья и помощники человека.

– Хотел бы я взглянуть на собаку, которая захочет, чтобы этот урод с ней дружил, – выпалил Деймон.

– Деймон! – возмутилась фрау Ватанабэ.

– Разве вы не говорили, что нам нельзя приносить ничего крупнее овцы? – осведомилась Лоретта, подняла свой мобильный и нажала на дисплей. – Ирландские волкодавы крупнее овец.

Спасибо, Лоретта. Спасибо! Наконец-то вопрос решён.

Но ведь был понедельник, и потому фрау Ватанабе продолжила:

– Скажи-ка, Роберт, твоя собака хорошо выдрессирована?

– Э-э… да.

– О, в таком случае мы сделаем исключение. – Учительница кивнула мне и улыбнулась. – Или кто-то возражает?

– Нет, – рявкнул Деймон. – Мы все заинтригованы… Собака. Уверен, его пёс окажется таким же уродцем. Вот будет умора!

– Деймон, хватит! После урока мы побеседуем с глазу на глаз, – резким тоном произнесла фрау Ватанабэ и добавила, уже более дружелюбно: – Итак, вопрос решён. Детали обсудим в ближайшие дни.

Она пригладила свой чёрный пучок и глубоко вздохнула.

– А теперь открывайте тетради. Начнём с эссе. Сегодняшняя тема: «Мои подруги и друзья. Почему они так для меня важны».

Что я мог сказать по этому поводу? Я всё испортил, окончательно и бесповоротно, – думал я, отчаянно вгрызаясь в шариковую ручку. Как я покажу классу своего Озорника? Невидимого пса-призрака! Ну я и влип!

Глава 5

После урока я перекинул через плечо рюкзак и прокрался в компьютерный класс. В глубине души я расслабился, решив, что сегодняшних неприятностей с лихвой хватит на монтаж всех серий на ближайшие полгода!

Очередное заблуждение. Оказалось, что этот день приготовил для меня куда больше.

Едва я опустился на стул, как ко мне решительным шагом подошёл господин фон Хагебум.

– Роберт, это чистой воды кол, – он швырнул на стол два листка бумаги.

Все головы в классе обернулись в мою сторону. Лоретта посмотрела на меня с сочувствием, Ахмед нервно заморгал. Деймон усмехнулся и беззвучно прошептал: «тупица».

Господин фон Хагебум положил ладони на парту и уставился на меня.

Он стоял так близко, что я чувствовал аромат его дорогого лосьона после бритья. На нём, как всегда, было нелепое худи, узкие джинсы и суперстильные кроссовки.

– Алло! Земля вызывает Роберта! – Он махнул рукой перед моими глазами, его кожаные браслеты почти коснулись моего носа. – Если не возьмёшь себя в руки, то за следующую работу получишь кол с минусом. По информатике. Это совсем не прикольно, поверь!

По его мнению, быть прикольным чрезвычайно важно.

– Ещё как не прикольно! – усмехнулся Деймон, и господин фон Хагебум удовлетворённо хмыкнул.

Я мог бы ему всё объяснить, но, во-первых, он не поверит ни единому моему слову, а во-вторых, у меня только проблем прибавится. А их и без того хватает.

– Роберт, это информатика, а не вуду!

Ава и Юстус захихикали.

– Э… ну… это не моё, – объяснил я.

– Что? Господину что-то не нравится? – Господин фон Хагебум скрестил руки на груди и посмотрел на меня так, словно мои плохие оценки оскорбляют его лично. – Господи, Роберт! Кто сдался – тот уже проиграл.

Лоретта энергично кивнула, хотя это высказывание не тянуло даже на то, чтобы висеть в виде магнита на холодильнике.

Господин фон Хагебум указал на компьютеры вокруг нас.

– В классе ты работаешь сносно. Но все твои домашние и письменные работы никуда не годятся. Ты едва справляешься с самыми элементарными задачами.

А разве могло быть иначе? Единственным устройством в нашем доме, имеющим хоть какое-то отношение к технологиям, являлся дверной звонок. Ах, да, ещё старый дедушкин видеомагнитофон. Ни то, ни другое мне в программировании не помогало. Чтобы поработать на компьютере, мне приходилось идти в библиотеку. А тот компьютер редко оказывался свободным.

– В следующем месяце. Последний шанс! – проурчал мне на ухо господин фон Хагебум. – The ball is in your court^[1]. – Он выпрямился, развернулся в облаке лосьона после бритья и обратился к классу. – Мы напишем тест. Кто не справится, тот вылетит с курса. И это будет иметь серьёзные последствия. А именно: П-Е-Р-Е-В-О-Д в другой класс. – Он многозначительно посмотрел на меня. – Так что, если у кого-то проблемы с другими предметами, этот тест лучше не заваливать.

Деймон усмехнулся.

Тот факт, что несмотря на отсутствие мозгов он умудрялся не сильно отставать в информатике, можно было считать биологическим чудом. Никто не знал, как ему это удавалось, и, наверное, меньше всего он сам. Я обхватил голову руками и тихо застонал.

Глава 6

В городе не было переулка старее Цвизельгассе – это я узнал от дедушки, а уж он-то в этом разбирался. В конце концов, он своими глазами видел, как сотни лет назад там возводились первые дома. И дом, в котором жили мы, определённо был из них самым древним.

Фрау Ватанабэ на днях объяснила нам смысл выражения «кто-то или что-то пережил(о) свои лучшие времена».

К нашему дому это не относилось. Скорее всего, хороших времён у него не бывало никогда. На чёрно-белых фотографиях дедушки, которым более ста лет, он уже выглядел кривобоким. Он стоял в конце длинного, извилистого тупика, в окружении деревьев и кустов. Наш сад был больше и гуще, чем все остальные сады в этом районе, и его окружал высокий ржавый забор, не подпускавший к дому гостей. Но у нас гостей и так никогда не бывало.

Я вечно боялся, что кто-нибудь из строительного управления обратит внимание на наш дом, настолько прогнившим и ветхим он выглядел. В окнах виднелись щели, стены покрывали трещины. На протяжении столетий к зданию во всех углах пристраивались балконы, эркеры и башенки, но в большинство из них я бы ни за что не забрёл по доброй воле.

На тот свет я не спешил.

Возле садовой калитки я услышал шорох в кустах соседнего дома.

О! Может быть, там прятался Люцифер? Вернее, то, что от него осталось после столкновения с Озорником?

Прежде чем я успел это проверить, ветви живой изгороди раздвинулись, и передо мной возникло лицо Тарантино.

Сегодняшний день продолжал устраивать мне сюрпризы.

Сосед держал на руках Люцифера и обвинительно щёлкал языком.

Насколько я мог видеть, пудель не пострадал, хотя вид у него был изрядно потрёпанный. С шерсти свисали комья грязи и длинные шипы, а тело покрывал светло-серый слой пыли. Он бросил на меня радостный взгляд и восторженно завилял хвостом – видимо, сегодня он повеселился от души. А вот Тарантино, судя по его лицу, так не считал.

– Бедняга напуган до смерти, – произнёс он и с укоризной протянул мне Люцифера. – Я непременно хочу обсудить это с твоими родителями. Из-за всей этой беготни мне даже пришлось позвонить на работу и сказать, что я заболел.

Тарантино был кем-то вроде художника; по крайней мере, так он всем представлялся. Судя по всему, особого успеха безвкусные портреты собак ему не принесли. Поэтому он полдня работал в городской библиотеке.