Упрямо смотрю перед собой. Я не сложная. Я полувлюбленная во все части его тела женщина. И я не буду волочиться за рок-звездой и чахнуть в ожидании звонка, как героиня той печальной песни (прим. авт. – имеется в виду песня Чиж&Ко «Она не вышла замуж»). А именно это меня и ждет, если я не проявлю характер.

– Не сложнее тебя. Открывай, – гаркаю ему.

– Да, бл*ть, пожалуйста, – бросает Наумов и снимает блокировку с дверей. – Ты же понимаешь, что я завтра и имя твое забуду? – спрашивает с нажимом.

Что можно на это ответить?

– Тогда и я твое тоже, – обещаю, глядя ему в глаза, чтобы он понимал – это не шутка.

Хотя это маловероятно. Вряд ли я когда-нибудь смогу забыть имя фронтмена главной столичной панк-группы.

Мое смелое заявление внезапно веселит его. Он улыбается. И без того красивое лицо становится еще красивее. Возможно, это вижу только я одна, не спорю. Я в восторге от его лица.

Он снова блокирует двери.

– Чего тебе тогда надо? – спрашивает Антон, не прекращая скалиться, словно прочел мои дикие мысли.

Я растеряна. Признаться, я не ожидала, что он будет открыт для диалога. С учетом того, как по-скотски вел себя в кафе. Случайно ловлю свое отражение в окне и прихожу в ужас. Выгляжу, как мокрая крыса. Почему он еще не вытолкал меня за борт?!

Как бы невзначай заправляю волосы за уши, пригладив их на макушке. Костяшкой пальца подтираю разводы от туши под глазами и мямлю:

– Ну… э-э-э…

– Ну, уж руби давай, – усмехается Антон, откидывая голову на подголовник и делая вид, что весь превратился в слух.

– Хочу свидание, – выпаливаю я. – И, если будешь вести себя, как придурок, можешь вообще не приходить.

Он молчит некоторое время, а затем спрашивает:

– Что в твоем понимании «придурочное» поведение?

Это радует. Значит по первому пункту у него уничижительных замечаний нет.

– Ты должен быть милым, – заявляю я, складывая руки на груди и глядя в окно.

Вот. Вот сейчас он велит мне смыться в ливневую канализацию.

– Хм… – тянет мой раздражающий собеседник.

Кошусь на него, чтобы увидеть, как он задумчиво почесывает подбородок.

– И если я выполню эти дебильные требования, тогда мы будем трахаться? – осведомляется этот мужлан.

От его вопроса у меня по ногам бегут мурашки, подбираясь к линии мокрого белья. Но ведь я должна держать марку.

– Это пока не ясно… – размыто отвечаю ему.

– Нет уж, давай определимся. Может мне стоит сводить на свидание кого-нибудь не такого пиз*анутого?

Возмущенно ахаю, поворачивая к нему голову. Лицо у него нахальное. Кажется, я поняла, как нужно с ним разговаривать. Никакого мямлянья!

Наклоняюсь вперед и заявляю:

– Твое хамское замечание породило еще одно условие.

– Уже, бл*ть, весь трясусь, – зло шипит он, сверля меня голубыми прожекторами.

Да, малыш. Трепещи.

– Если трахнешь еще кого-то параллельно со мной, можешь смело идти нах*р! – заявляю я, безумно довольная собой.

Если он высмеет меня, что ж, так тому и быть. Это лучше, чем оплакивать в подушку свои глупые надежды. К моему щенячьему восторгу последнее требование его совсем не испугало. Наклонившись ко мне так, что наши носы почти соприкоснулись, он холодно говорит:

– Тогда я буду трахать тебя прямо после следующего свидания.

Меня в этом заявлении смущает лишь одно – то есть он хочет сказать, что сегодня это все-таки было свидание?

– По рукам, – заявляю чинно, возвращаясь на свое место и пристегивая ремень безопасности. – Мне завтра рано вставать. Поехали уже.

Антон шумно втягивает воздух и заводит машину.

– Ох, ты у меня попляшешь… – предрекает он.

Черт. Во что я вляпалась?!

Обратной дорогой проклинаю Царицыно. Мне уже неудобно перед ослом-Наумовым за то, что приходится каждый раз возить меня в это Гетто. На улице сильный ливень и дорога отвратительная. Едем очень медленно. Чувствую себя вдвойне виноватой, ведь ему еще возвращаться на Юго-Западную.

– Может… – хрипло говорю я, потом откашливаюсь. – Переночуешь у меня?

А что такого? Я не хочу, чтобы он слетел с дороги раньше, чем подарит мне обещанный секс.

Антон сбавляет скорость и смотрит на меня так, словно моим разумом завладели инопланетяне.

– Я имею в виду, такой дождь… и уже темно… а тебе еще домой возвращаться, – поясняю, тыча пальцем за лобовое стекло.

– Я сегодня ночью уезжаю из города. Нужно собрать вещи, – говорит он, возвращая внимание дороге.

– О… ясно, – тихо говорю я, отворачиваясь к окну.

Спросить, куда он уезжает, не решаюсь. На меня опять накатила робость. Прямо как в тот первый вечер.

Притормозив у моего подъезда, он поворачивает голову и говорит:

– У меня выездные концерты до конца недели. Напишу на следующей.

То, что он решил поделиться со мной своими соображениями, согревает душу. Улыбаюсь и говорю:

– Эм… ну тогда взорви там… эти курятники.

Он улыбается в ответ и тянется ко мне.

Божечки, он что, уже решил начать быть милым?

Если он всегда будет таким, у меня вообще нет шансов. Тянусь к нему тоже, и мы целуемся, встретившись на середине. Как быстро мои губы привыкли к нему. Они сразу расслабились, позволяя делать с собой все, что пожелает. Он покусывает их и гладит языком. Я теряю связь с реальностью, кайфую от поцелуя, как будто мне восемнадцать лет.

– Хочу эти губки на своем члене… – мурлычет Антон-мудак.

Ох, кажется, они тоже этого хотят.

– Я пришлю тебе правила поведения милого парня, – шепчу в ответ, напоминая о том, что мои губы работают только на «милых парней».

Он кладет руку мне на затылок и целует по-настоящему. Пробирается языком ко мне в рот и хозяйничает там, заставляя мурашки бежать по спине. Растекаюсь по сидению вожделеющей лужей, мечтая о следующей неделе.

– Ну, все, на выход… – шепчет мужчина моей мечты, и я даже не сразу понимаю, о чем он.

Я возмущенно пыхчу и порываюсь выйти из машины, забыв отстегнуть ремень. Делаю вторую более удачную попытку. Антон спокойно наблюдает за моими потугами раскосыми глазами.

– Когда доберешься, напиши, – безапелляционно бросаю напоследок, прежде чем выбежать в дождь.

По возвращении домой блуждаю по крошечной однушке как сомнамбула. Палкаша ходит за мной по пятам, клацая по старому паркету коготками. Приняв теплый душ, забираюсь в постель и сворачиваюсь клубочком. Сама не замечаю, как засыпаю. В ночи слышу, что на телефон приходит сообщение:

Антон: «Дома»

Я: «Хорошей дороги»

В ответ на попытку быть вежливой получаю тишину.

Свинья.

Глава 11

Я: «Первое правило милого парня – он стремится поддержать беседу»

Нажимаю отправить и с удовлетворением приступаю к работе. Время на часах девять утра. Надеюсь, ему хватит дня, чтобы переварить правило №1? Оно пришло мне довольно быстро. Можно сказать, оно просто лезло в глаза.

Сегодня четверг. И впереди ждет ненавистная неизвестность, поскольку я не имею понятия о том, что для Антона значит «на следующей неделе». Знаю, я должна была расспросить его как следует, но струсила. Я и так немало прогнула его в тот вечер, то есть вчера.

Деловито оглядываюсь по сторонам и убеждаюсь в том, что за спиной никого нет. Затем ныряю в поисковик и нахожу график гастролей группы Беса на две следующие недели.

Вот дерьмо!

И как он собирается трахать меня после такого? Он должен будет неделю откармливаться своей травой, чтобы восстановить работу интересующей меня мышцы.

Убедившись, что за мной по-прежнему никто не наблюдает, погружаюсь в изучение вегетарианского меню и как-то незаметно перехожу к списку имен самых известных миру вегетарианцев. К моему вселенскому облегчению среди них много спортсменов и спортсменок.

Кривлюсь.

Верится с трудом.

Снова возвращаюсь к меню. Плов с тыквой? Серьезно? Бургер с хумусом?

Меня так перекосило, будто самой пришлось это есть. И я понимаю, что владею как минимум одним рецептом из этого отвратительного списка. Я ведь умею делать гаспачо! Надо же…

Телефон пищит, уведомляя о новом сообщении. Сворачиваю браузер и только после этого снимаю блокировку.

АНТОШКА: «Даже когда ему нечего сказать?»

Секунду думаю, что ответить на это неконструктивное замечание.

На самом деле я очень удивлена тому, что он вступил со мной в полемику. Все-таки вопрос не очень философский. Я ожидала чего-то вроде «только такая дура как ты могла придумать такое правило» или вообще тишины. Скорее, второго. Я была уверена, что он не ответит.

Я: «У тебя с этим не должно быть проблем. Ты только и делаешь, что говоришь в микрофон»

Спустя несколько секунд я получаю очередной конверт. Это невероятно здорово, когда на сообщения в любом формате тебе отвечают сразу же.

АНТОШКА: «Я устроен немного сложнее»

Внутри меня все сжимается. Он ответил. И не просто «на отвали».

Не спорю, ты самый сложный ублюдок из всех, что мне встречались. И самый желанный. Разумеется, эти замечания я оставляю при себе.

Я: «У тебя уже получается»

После этого мой собеседник исчезает. Возможно, он испугался того, что о нашем разговоре узнают члены союза мудаков и изгонят его.

Грустнею.

Мы в неравных позициях. Я безумно хочу услышать от него еще хоть что-нибудь. Я готова жадно ловить его мнение по любому вопросу.

Уже дома, лежа в кровати вместе с Палкашей, набираю еще одно сообщение. Я знаю, что у Антона час назад закончился концерт. Я следила за ним в интернете. Поэтому… может быть, он захочет обронить для меня еще несколько слов?

Я: «Второе правило – ОН всегда приносит цветы»

Ответ получаю тут же, умирая от счастья.

АНТОШКА: «Можешь выслать этот дерьмосписок весь разом?» – спрашивает мой джентльмен.

Я: «Не думаю. Вдруг ты испугаешься»

Шутка так себе. Я уже жалею, что отправила ее. Закрываю глаза и пытаюсь заплакать. Он решит, что я не остроумная…

Телефон вибрирует, и я медлю. Смотрю на кота. Он спит. Снимаю блокировку и читаю:

АНТОШКА: «Даже на хрен не мечтай»

Расплываюсь в глупейшей улыбке. Ну разве это не мило?

Воодушевленная первыми победами, с утра снова шлю ему сообщение.

Я: «Милый парень употребляет выражение «заниматься любовью»

Уверена, его это возмутит, но к моей горечи он молчит. Весь день. Хорошо, что это пятница. Он молчит все выходные, хотя я каждый день просвещаю его насчет удивительных качеств «милых парней».

На выходных одеваю Палкашу в полосатый вязаный комбинезончик, который сделала для него сама. Это была моя дебютная работа, поэтому он выглядит не очень товарно. Зато Палкаше будет тепло и уютно в своей сумочке, и его голые бока не замерзнут. Мы с ним едем на дачу к Юре, потому что у парня моей подруги день рождения, и этот чудесный осенний день я проведу в приятной компании новых и старых знакомых.

Каждый прибывший норовит потискать моего кота, он, разумеется, всячески усложняет всем задачу – забирается на антресоли и смотрит с превосходством, покачивая тонким, не очень эстетичным хвостом.

Симпатичный и незнакомый мне друг именинника – Максим явно не прочь познакомиться со мной поближе, сводить на свидание, подарить цветы и заняться любовью.

Он милый, но кажется милые парни меня больше не вставляют.

Я хочу того, который сыплет матами, как после отсидки, и называет мои сиськи оху*ми, а принимая душ, сочиняет топовую песню о том, что нужно нагибать этот мир и так, и эдак, подстраивая его под себя.

Кажется, у него это прекрасно получается.