На самом деле на территориях, оккупированных нацистской Германией, от Франции до Украины, от Норвегии до Греции, Вторая мировая война была, прежде всего, опытом гражданских лиц. Полноценные боевые действия сопутствовали лишь началу и концу конфликта. Между ними война означала оккупацию, репрессии, эксплуатацию и истребление, с помощью которых солдаты, штурмовики и полицейские лишали привычного существования и самой жизни десятки миллионов людей из стран, находившихся на положении заключенных. В некоторых странах оккупация длилась большую часть войны; всюду она приносила страх и лишения.

В отличие от Первой мировой войны, Вторая мировая, война Гитлера, затронула практически весь мир. И длилась она долго, почти шесть лет для тех стран (Великобритания, Германия), которые участвовали в ней от начала до конца. В Чехословакии она началась еще раньше, с оккупации нацистами Судетской области в октябре 1938 года. ■ ■■■■■■■■■ ■■■■■■ ■ ■■ ■■■■■■■■ ■■■■■■ ■■ ■■■■■■ ■■ ■■■■■■■■■■■ ■■■■ ■ ■■■■■■■■■■ ■■■■■■■, ■■■■■■■■■ ■■■■■■■■■ (■■■■■■■■■ ■■■■■■) ■ ■■■■■■■■■■■ ■■■■■■■■■■■■■■ ■■■■■■■■■■■■ ■■■ ■■■■■ ■■■■■ ■■■■■■■■■■■ ■■■■■■■■^[26].

Оккупационные режимы, конечно, были не новы для Европы. Отнюдь. Народная память о Тридцатилетней войне в Германии XVII века, во время которой иностранные наемные армии жили за счет покоренных территорий и терроризировали местное население, сохранилась и три века спустя в местных преданиях и сказках. Вплоть до тридцатых годов XX века испанские бабушки пугали непослушных детей Наполеоном. Но опыт оккупации во время Второй мировой войны обладал особой интенсивностью. Отчасти это связано с характерным отношением нацистов к подконтрольному населению.

Предыдущие оккупационные армии (шведы в Германии XVII века, пруссаки во Франции после 1815 года) жили за счет покоренных земель, атаковали и убивали местных жителей произвольным и даже случайным образом. Но народы, попавшие под немецкое правление после 1939 года, либо ставились на службу рейху, либо обрекались на уничтожение. Для европейцев это был новый опыт. За океанами, в своих колониях европейские государства систематически подчиняли или порабощали коренное население для собственной выгоды. Они не гнушались применением пыток, нанесением увечий или массовыми убийствами, чтобы принудить жертв к повиновению. Но с XVIII века европейцам не приходилось сталкиваться с подобными обычаями, по крайней мере, к западу от рек Буг и Прут^[27].

Именно во время Второй мировой войны вся мощь современного европейского государства была впервые мобилизована с главной целью: завоевание и эксплуатация других европейцев. Чтобы сражаться и выиграть войну, британцы активно использовали и разграбляли собственные ресурсы; к концу войны Великобритания потратила более половины валового национального продукта на военные нужды. Однако нацистская Германия вела войну, особенно в последние годы, в значительной степени подпитываясь разоренной экономикой своих жертв (так же, как это делал Наполеон после 1805 года, но гораздо эффективней). Норвегия, Нидерланды, Бельгия, Богемия и Моравия и особенно Франция невольно внесли значительный вклад в военные действия Германии. Их рудники, фабрики, фермы и железные дороги служили нуждам Германии, а населению приходилось работать на немецком военном производстве: сначала в своих странах, потом в самой Германии. В сентябре 1944 года в Германии находилось 7 487 000 иностранцев, большинство из которых попали туда против воли, и они составляли 21 % рабочей силы страны.

Нацисты жили за счет богатства своих жертв так долго, как могли. Это удавалось им столь успешно, что лишь в 1944 году гражданское население Германии стало ощущать влияние ограничений и дефицита военного времени^[28]. К этому моменту военный конфликт приблизился к ним, сначала в виде бомбардировок союзников, затем одновременным наступлением союзных армий с востока и запада. Именно в этот последний год войны, в относительно короткий промежуток активной военной кампании к западу от Советского Союза, произошли самые масштабные физические разрушения.

С точки зрения современников, последствия войны измерялись не показателями промышленных прибылей и убытков или чистой стоимостью национальных активов в 1945 году по сравнению с 1938 годом, а скорее видимыми повреждениями, нанесенными им самим и их непосредственному окружению. Именно с этих повреждений мы должны начать, если хотим понять травму, которая скрывается за образами запустения и безнадежности, привлекавших внимание наблюдателей в 1945 году.

Очень немногие европейские города разного размера вышли из войны невредимыми. По неформальному соглашению или счастливой случайности древние и относящиеся к раннему Новому времени центры нескольких знаменитых европейских городов (Рим, Венеция, Прага, Париж, Оксфорд) никогда не подвергались ударам. Но уже в первый год войны немецкие бомбардировщики сровняли с землей Роттердам и перешли к разрушению английского промышленного города Ковентри. Вермахт уничтожил множество небольших городов на пути вторжения в Польше, а позднее в Югославии и СССР. Целые районы в центре Лондона, особенно более бедные кварталы вокруг доков в Ист-Энде, стали жертвами блицкрига Люфтваффе в ходе войны.

Но самый большой материальный ущерб был нанесен беспрецедентными бомбардировками западных союзников в 1944 и 1945 годах и неустанным наступлением Красной армии от Сталинграда до Праги. Французские прибрежные города Руайан, Гавр и Кан были выпотрошены воздушными силами США. Гамбург, Кёльн, Дюссельдорф, Дрезден и десятки других немецких городов оказались опустошены ковровыми бомбардировками британских и американских самолетов. На востоке белорусский город Минск был разрушен к концу войны на 80 %. Киев на Украине представлял собой тлеющие руины. А в это время отступающие немецкие войска осенью 1944 года систематически жгли и взрывали столицу Польши, Варшаву, дом за домом, улицу за улицей. Когда война в Европе закончилась, когда Берлин пал под натиском Красной армии в мае 1945 года, после того как за последние две недели на него истратили 40 000 тонн боеприпасов, немецкая столица превратилась в дымящиеся холмы щебня и искореженного металла. 75 % берлинских зданий были непригодны для жилья.

Разрушенные города стали самым очевидным и фотогеничным свидетельством опустошения и общим визуальным символом страданий, вызываемых войной. Поскольку большая часть ущерба была нанесена жилым домам и многоквартирным зданиям, многие люди остались без крова (приблизительно 25 миллионов человек в Советском Союзе, еще 20 миллионов в Германии, 500 000 из них в одном только Гамбурге). Усеянный обломками городской пейзаж был самым непосредственным напоминанием о только что закончившейся войне. Но не единственным напоминанием. В Западной Европе серьезно пострадали транспорт и связь. Из 12 000 железнодорожных локомотивов, имевшихся в довоенной Франции, к моменту капитуляции Германии в строю находилось всего 2800 единиц. Многие дороги, железнодорожные пути и мосты взорвали отступающие немцы, наступающие союзники или французское Сопротивление. Две трети французского торгового флота были потоплены. Только в 1944–1945 годах Франция потеряла 500 000 жилых помещений.

Но французам, как и англичанам, бельгийцам, голландцам (потерявшим к 1945 году 219 000 гектаров земли, затопленной немцами, и 60 % довоенного железнодорожного, автомобильного и водного транспорта), датчанам, норвежцам (которые потеряли 14 % довоенного национального богатства страны в ходе немецкой оккупации) и даже итальянцам относительно повезло, хотя они и не знали об этом. Настоящие ужасы войны испытали жители территорий, расположенных восточнее. Нацисты относились к западным европейцам с некоторым уважением, при условии, что те поддавались эксплуатации, а западные европейцы в ответ на это не прилагали особых усилий для того, чтобы мешать или противостоять военным усилиям немцев. В Восточной и Юго-Восточной Европе немцы-оккупанты были беспощадны, и не только потому, что местные партизаны в Греции, Югославии и особенно на Украине вели безжалостную, хотя и безнадежную борьбу против них^[29].

Таким образом, материальные последствия немецкой оккупации, советского наступления и партизанской борьбы на востоке кардинально отличались от военного опыта на западе. В Советском Союзе во время войны было разрушено 70 000 деревень и 1700 городов, 32 000 заводов и 40 000 миль рельсового пути. В Греции были утрачены две трети жизненно важного торгового флота страны, уничтожена треть лесов и тысячи деревень стерты с лица земли. Одновременно в стране началась гиперинфляция, из-за того что немецкая политика назначения оккупационных выплат определялась военными нуждами Германии, а не платежеспособностью Греции.

Югославия потеряла 25 % своих виноградников, 50 % домашнего скота, 60 % дорог, 75 % пахотной техники и железнодорожных мостов, каждое пятое довоенное жилище и треть ограниченного промышленного потенциала, а также – 10 % довоенного населения. В Польше три четверти железнодорожных путей стандартной колеи вышли из строя и каждая шестая ферма пришла в негодность. Большинство городов страны практически не функционировали (правда, только Варшава была полностью разрушена).

Но даже эти цифры, какими бы поразительными они ни были, позволяют увидеть лишь часть картины, мрачный вещественный фон. Огромный материальный ущерб, понесенный европейцами в ходе войны, не идет ни в какое сравнение с человеческими потерями. Подсчитано, что около 36,5 миллионов европейцев погибло в период с 1939 по 1945 годы по причинам, связанным с войной (равно населению Франции перед началом войны). Этот показатель не включает естественную смертность, а также какую-либо оценку количества детей, не зачатых или не родившихся тогда или позже из-за войны.

Общее число смертей ошеломляет (цифры, приведенные здесь, не включают погибших из Японии, США или других неевропейских стран). Оно затмевает показатели смертности Первой мировой войны 1914–1918 годов, хотя те цифры тоже были ужасны. Ни один другой конфликт в известной нам истории не повлек за собой гибель такого множества людей за столь короткий срок. Но больше всего поражает количество мирных жителей среди погибших: как минимум – 19 миллионов или более половины всех жертв. Число погибших мирных жителей превысило военные потери в СССР, Венгрии, Польше, Югославии, Греции, Франции, Нидерландах, Бельгии и Норвегии. Только в Великобритании и Германии военные потери значительно превысили гражданские.

Оценки потерь мирного населения на территории Советского Союза сильно разнятся, хотя наиболее вероятная цифра превышает 16 миллионов человек (примерно вдвое больше, чем потери советских войск, которые только в битве за Берлин потеряли 78 000 человек)^[30]. Гражданские потери на территории довоенной Польши достигают 5 миллионов, в Югославии 1,4 миллиона, в Греции 430 000, во Франции 350 000, в Венгрии 270 000, в Нидерландах 204 000, в Румынии 200 000. К этим цифрам относятся примерно 5,7 миллиона евреев (составивших особенно большой процент в Польше, Нидерландах и Венгрии), а также 221 000 цыган (рома).

Причины гибели мирных жителей включают в себя массовое истребление (в лагерях смерти и на расстрельных полигонах от Одессы до Балтики), болезни, истощение и голод (искусственно созданный и не только), расстрел и сожжение заложников вермахтом, ■■■■■■■ ■■■■■■^[31] и партизанами разного рода, репрессии против гражданских лиц, последствия бомбежек, обстрелов и пехотных боев в полях и городах (на Восточном фронте на протяжении всей войны и на западе от высадки в Нормандии в июне 1944 года до поражения Гитлера в мае следующего года), преднамеренный обстрел колонн беженцев и смерть от тяжелых работ в условиях рабского труда на объектах военной промышленности и в лагерях для военнопленных.