Виталий Свадьбин: Начать сначала 4. Старшеклассник

От автора.

Для любителей фантастики, в жанре попаданцев, четвёртая часть цикла «Начать сначала». Прошу уважаемых читателей, не забывать, что перед ними всего лишь вымысел автора, так что различия с реальной историей вполне естественны. Для лучшего восприятия читателями, тем более современными, автор использует лексику 21-го века. Вымышленные события максимально приближены к реальной истории, для художественного смысла. По этой же причине некоторые имена и фамилии сохранены, но большинство имён и событий выдуманы. Никаких суперспособностей у героя не ожидается. Что касается «роялей в кустах», то такое возможно, но не обязательно. Герой, получив повторный шанс прожить свою собственную жизнь, пытается изменить судьбу не только для себя, но и для близких ему людей. Желаю приятного чтения тем, кто решился прочитать эту книгу.

Предисловие.

Август 1975 год. Свердловск. Егоров Михаил.

Последние дни августа выпали на субботу и воскресение. Погода стояла нежаркая, но сухая. Так что мои родители посчитали, что трудовая повинность необходима. Об этом нам объявил отец в пятницу, во время ужина.

– Готовимся к ударной работе на даче. Пока стоит сухая и нежаркая погода, надо помочь деду с бабкой, – объявил батя, просматривая газету «Советский спорт».

Мама поморщилась от слова «бабка», но отец бывает выражается грубовато, хотя делает это не со зла. Катя, моя старшая сестра, тоже состроила недовольную гримасу. Я прямо чувствую, как у ней в голове закрутились «шарики» и «ролики», выискивая причину, чтобы не ехать в посёлок Санаторный. Я тоже соображал, чтобы такое придумать, что может являться уважительной причиной не работать на огороде. Может нанять каких-нибудь колхозников? Пока я размышлял, заметил на лице сестры изменение выражения. Вместо недовольной гримасы, сестра расплылась в улыбке. А глазки такие любящие, особенно нашего отца. Я даже чуток восхитился артистизмом Кати, соображает она порой так быстро, что любой позавидует.

– Папуля, я не могу завтра с вами поехать, – ангельским голоском начала свою речь сестрёнка.

– Почему? – удивился отец, даже отвлёкся от газеты.

– У меня творческое недомогание, вроде не простывала, а чувствую себя такой разбитой. Даже не знаю, как пойти на репетицию завтра. А ещё натёрла струнами пальчики, надо бы маникюр покороче сделать. Софья Яковлевна говорит, что мне надо беречь пальцы рук. А я ведь не смогу сидеть, в доме у деда, и ничего не делать. Совесть не позволит, лучше я в выходные приведу в порядок руки, да полежу немного, музыку послушаю, особенно классическую, – так, без зазрений совести заявила сестра, даже пальцы в сторону отца протянула, чтобы он мог там что-то увидеть.

Ну кто бы сомневался, что Катя приложит все усилия, лишь бы не работать на огороде. После такой подачи в сторону отца от его любимой доченьки, чтобы не работать на огороде, мама только фыркнула. Правда ничего не сказала. Понятно. Мама заняла нейтральную позицию, не хочет вмешиваться. А может радуется, как её дочка учится манипулировать мужчинами. Мама откровенно считает, что в семье всем руководить должна женщина. Типа, «муж голова, а жена шея, куда хочу, туда верчу». Отец посмотрел на пальцы Екатерины. Не знаю, что он там хотел увидеть. Мог бы проявить стойкость. Наконец стукнуть кулаком по столу.

– Ну если пальцы, то конечно. Тем более у тебя это самое… недомогание, уважительная причина, – как-то неуверенно произнёс отец.

Катя тут же подскочила со стула, подбежала к отцу, приобняла его, чмокнула в щёку, а потом положила ему на плечо голову. Вот же кошка, сейчас батя совсем растает, как пластилин под солнцем.

– Спасибо, папочка, только ты меня один понимаешь и жалеешь. Люблю тебя, ты мой герой и защитник, – елейным голосом промурлыкала Екатерина.

Всё. Это контрольный выстрел в голову, батя «поплыл», даже плечи расправил. Ну конечно же, его любимая дочка в такие моменты, может с него просить всё что угодно. Пока родители не видят, Катя показала мне язык, вернулась на своё место, приняв выражение лица «мученицы Марии Магдалины». Нет, ей не в консерваторию надо было поступать, а в театральный. Вот же лиса, хитроватая. Я тоже решил попробовать отбрехаться от поездки.

– Мне так-то надо книгу заканчивать, хотелось бы перед школой посидеть, пока время есть. Потом учёба начнётся, тем более в старших классах, – осторожно выдвинул я свою версию.

– Малой, тебе полезен физический труд. А то, как ты будешь преодолевать тяготы и лишения воинской службы, когда тебя в армию заберут? – влезла Екатерина, будто заранее топит меня.

– Я может не пойду служить в армию, сейчас школа, потом институт, – брякнул я, по неосторожности.

– Армия сделает из тебя мужчину. Правда, папа? – подлила «масла» в огонь сестра.

– Точно, так и есть. Малой пойдёт служить в армию, такое не обсуждается, – заметил отец, не отрываясь от газетной статьи.

Я показал сестре кулак, состроив зверскую рожу, давая ей понять, что обязательно припомню ей интриги. Катя мимикой показала, что собирает слёзки из глаз, но вновь показала мне язык. Нет, в плетении интриг мне с ней никогда не сравниться. Наконец батя дочитал статью и посмотрел на меня.

– Ты, Малой, не придумывай. В твоих писательских способностях нужна голова и один палец, чтобы тыкать на клавиши пишущей машинки. Свежий воздух полезен, как и физический труд. Глядишь напишешь книгу про сельское хозяйство, что тоже хорошо, – произнёс отец и взял другую газету.

Я посмотрел на сестру, она довольна, будто кошка, нашедшая банку сметаны. Дать бы ей лимон, чтобы с лица пропало такое довольное выражение. Я улыбнулся сестре, поняв какой «лимон» ей вручить.

– Мам, я тоже за то, чтобы Катя берегла руки. Так что пусть дома пропылесосит полы, уж от пылесоса она точно рук не повредит, – обратился я к нашей маме, попутно вернув Кате ехидную улыбку.

– Действительно, Катенька, раз остаёшься дома, то за тобой влажная уборка, чтобы мы в воскресенье, вернувшись от деда не суетились с мытьём полов, – заявила мама.

Сестрёнка посмотрела в сторону папы, но отец никогда не вмешивается в дела квартирной уборки, здесь территория влияния мамы. Сделал гадость – на сердце радость. Я закончив ужинать, поблагодарил маму, вышел из-за стола и направился в свою комнату.

– Долго не засиживайся, надо выспаться. Миша, завтра рано утром едем в Санаторный, бабушка просила приехать пораньше, – вслед мне сказала мама.

Я согласно покивал головой. Ничуть не возражаю, но поеду на байке. Погода позволяет использовать мотоцикл.

Наша с сестрой пикировка может выглядеть, как отношения далёкие от добросердечных, между мной и Катей. На самом деле – это такая игра, которой мы занимаемся несколько лет. В прошлой жизни было то же самое, только Екатерина чаще одерживала верх в такой пикировке. Ведь у меня не было жизненного опыта, который имеется сейчас. Хотя я вижу, что родители забавляются от наших споров, понимая, что до серьёзной ссоры у нас пока не доходит. Сев на стул, я пододвинул рукопись третьей части «Солдатской правды». Надо бы ещё раз пробежаться по тексту. Но задумался над тем, с какой целью я попал в свою юность, в августе прошлого года. Понятно, что я хочу немного подправить направление судьбы своих близких. Более того, частично это уже происходит. Тем не менее, иногда я спрашиваю себя, как такое могло случится. В моём перемещении фигурирует священник. Если считать, что именно он виноват в переносе меня в прошлое, то священник какой-то мистический, не иначе. Но я задаю себе вопрос. А священник ли это был? Тогда кто? В прошлой жизни я не был таким человеком, который фанатично верил во всё божественное. Нет, христианство я никогда не отрицал. Более того, дома и в машине всегда держал иконы. Время от времени посещал храмы и церкви. Но не считал, что может произойти какое-то чудо. А ведь произошло. Иначе как моё возвращение в 74-ый год объяснить? Тем не менее я что-то стараюсь делать, в меру своих возможностей. Например, Абдулина Рашида, бывшего своего одноклассника, направил в бокс. Надеюсь, он проявит себя там, в полной мере. Сестра Катя уже имеет известность, пишет неплохую музыку. Мама поступила в СИНХ, отец сменил место работы. Ну и сам, конечно, написал серию книг, которые пользуются спросом у читателей. Есть некоторое отклонение, я сейчас говорю о спекуляции кассетами и мотоциклами. Но за это меня совесть не мучает. В этом времени многие занимаются спекуляцией, в народе такое занятие не вызывает отторжения. Во многом виновата идеология современного строя. С одной стороны борются с спекулянтами, а с другой создают искусственный дефицит. Изменить такую ситуацию можно, но только тем, кто имеет реальную власть. Я же всего лишь песчинка, которая не сможет повлиять глобально на изменения в стране. Даже и пытаться не стоит. Так что продолжаем двигаться согласно намеченному плану, помогаем близким или знакомым, если у меня будут такие возможности. Что ещё такого, в части изменений по сравнению с прошлой жизнью? Ах да. Мы получили хорошую квартиру. А в прошлой жизни, нам пришлось ждать много лет, пока не собрались сносить бараки. Произойдёт снос только в 87-ом году, то есть через двенадцать лет. Деда с бабушкой перевезли поближе к нам. В прошлой жизни дед умер от сердечного приступа, не получили своевременной медицинской помощи. Но там, где они жили, в глухой деревне, действительно далеко от ближайшей больницы. А здесь Верхняя Пышма рядом. Случись что-то подобное, скорая помощь доедет быстро. Но я думаю, что попозже настрою маму, чтобы она положила деда на обследование. Глядишь и поживёт дедушка подольше. Так что изменения достаточно серьёзные. Закончив размышлять на такие темы, я вновь вернулся к рукописи, надо бы поработать, часа два-три. А потом лечь спать. Отец наверняка поднимет меня в шесть утра не пробежку.

В плане намерений отца я не ошибся. В шесть утра он поднял меня на пробежку. Только маршрут выбрали к кинотеатру «Темп», там у нас гаражи. Забрали «москвича» и мой байк. Как только вернулись во двор, отец послал меня за водой.

– Малой, ну-ка метнись домой, тащи два ведра холодной воды. Начинаем закаливаться, пока холодов нет, – придумал ещё одну экзекуцию батя.

– Пап, мы можем в ванной комнате принять холодный душ, – попробовал я уговорить отца.

– Отставить разговоры. Одна нога там, другая здесь, а в руках вёдра с водой, – в приказном тоне ответил отец.

Спорить с ним бесполезно, так что я поставил «хонду» на подножку и потопал домой за водой. Как только я вернулся, мы разделись до трусов и вылили на себя по ведру холодной воды.

– Эх, хорошо. Но воды маловато, надо бы по два ведра выносить, на каждого, – взбодрился отец.

Я ничего говорить по этому поводу не стал, ведь у меня две руки, а не четыре. Да и вёдер дома больше нет. А то бате ещё какая мысль в голову придёт, с него станется. Мама приготовила завтрак, мы позавтракали и поехали в Санаторный. Я добрался быстрее родителей. Может деда получится уговорить и пригласить кого-то из колхозников потрудиться за деньги, с собой я прихватил денежную сумму, с запасом. В посёлке Санаторном, подъехал к дому деда, ворота открывать не стал, протиснулся в калитку. Сейчас дедушка и бабушка живут по адресу, улица Нагорная, дом № 2. Участок крайний, возле леса, а северной стороной выходит прямо к озеру Балтым. Дед уже суетится во дворе.

– О, медвежонок приехал. А ну-ка, внук, подь сюды, – позвал меня дед.

Дед постоянно называет меня «медвежонком» или «Мишкиным», так что я уже привык. Я поставил байк на подножку и огляделся. Новый дом строится. Фундамент готов, а сейчас там работают четыре человека. Бригада каменщиков подрядилась на халтуру, уже стены кладут.

– Деда, огород сегодня надо вскапывать? – спросил я.