– Нет, дорогая, моё!– Он хватает меня за лодыжку и стаскивает назад. Нависает скалой. Говорит, чеканя каждое слово: – Я трахаю – это мы трахаем! Но если имеют тебя, то это имеют нас! – В синих глазах появляется лёд. – Узнаю – убью!

Сильные пальцы причиняют мне боль. Сдерживаю крик. Не меняюсь в лице, сохраняя бесстрастность, хоть трясутся поджилки. Этого Игоря я не только не знаю, но и боюсь. Умоляю с просительными нотками в голосе:

– Выйди, дай мне одеться. У меня встреча с девчатами.

Он улыбается, моментально изменившись в лице. Синие глаза излучают благодушие прежнего заботливого Игоря. Он целует мне руку со словами:

– Много не пей. Позвони, я заберу тебя. Сама за руль не садись! Мы с Сёмой поиграем в футбол, и он сядет делать уроки.

– Я хотела взять Сёму с собой. Девчата давно его не видели.

План сбежать из дома с сыном прямо сейчас рушится, натолкнувшись на решимость изменника.

– Я сказал, что он станет делать. Неужели тебе не понятно? – Снова холод в глазах.

Не только я строила планы, стоя под душем. Уверена, он в это время занимался тем же! Порхающую в облаках и цифрах самоуверенную гордячку опустили на землю. Я оказалась не готовой к такой реальности. Нужно что-то придумать, пока он меня окончательно не растоптал.

Глава 3

Ефимия

Дверь распахивается с лёгким стуком, и в комнату врывается сгусток детской энергии.

– Мам! – Семён бросается ко мне, целует в щёку.

С чем может сравниться аромат твоего ребёнка? Запах сына – смесь солнца, школьного мела и чего-то неуловимо родного, заставляющего сердце сжиматься. Он пахнет детством, невинностью, всем, что я сейчас могу потерять. Сёма проводит взглядом по стенам.

– Почему ты тут? Вы с папой переехали? – как объяснить ребёнку, обожающему отца, что с этого дня мы не вместе?

Глажу ладонью по светлым волосам – мягкие, шелковистые, совсем как у Игоря. Воспоминание о муже вызывает неконтролируемый страх. Не понимаю, отчего? Ещё вчера я его обожала. Не думала, что он способен так себя повести. Не могу справиться с тремором пальцев. Вжимаюсь в спинку кресла, будто оно может меня защитить меня.

– Мне здесь… удобнее, – говорю, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Я собираюсь к тёте Лене. Встречаюсь с подругами. Хочешь поехать со мной?

Семён морщит нос, кривит пухлые губы.

– Фу! Бабские разговоры, – он фыркает и выворачивается из моих объятий. Радостно сообщает уже на полпути к двери: – Мы с папой в футбол играем! Он пообещал взять меня на матч «Локомотива» со «Спартаком», если сумею забить три гола!

Его глаза горят, голос звенит от восторга. А у меня в груди растёт ледяной ком. «Уже купил благосклонность сына. Превратил в своего сообщника. Даже дня не прошло…»

– А… а Лика где? – спрашиваю, стараясь звучать просто любопытствующей.

– Она у Кристинки, – машет рукой Семён. – Папа сказал, что Лика уже большая и может сама решать, где ночевать.

«Конечно. Освободил дом для своих грязных игр. И тут я, строгая мама, а он – всё понимающий папа-душка!» Хочется орать в голос. Я словно попала в зазеркалье, где на первый взгляд всё такое же, но на самом деле отвратительно новое.

Сёма выбегает, даже не обернувшись. Дверь захлопывается с лёгким стуком, но для меня звук грохочет, как выстрел. Вздрагиваю, чувствуя, как холод сжимает внутренности.

Тишина. Быстро собираюсь, пока плохо соображая, как правильно выстроить алгоритм действий.

Сжимаю ручки сумки так, что ногти впиваются в ладонь. Боль острая, почти приятная – хоть что-то реальное в этом кошмаре.

«Он за пару часов успел перетянуть детей на свою сторону. Слишком быстро… Неужели всё, что я делаю для благополучия семьи, ничего для них не значит?»

Мне хочется кричать. Бежать за Семёном, трясти его, объяснять, что папа – не тот, кем кажется. Но сжимаю зубы и медленно выдыхаю. Нет. Не сейчас и не так.

Телефонный звонок. Гудки. Ещё гудки.

Я сижу в машине, припаркованной в трёх кварталах от дома – подальше от глаз Игоря, от его вопросов. На пятый гудок адвокат, наконец, берёт трубку.

– Ефимия Максимовна? – голос Эдуарда Николаевича звучит неестественно бодро. Понимаю, что он нетрезв. – Вы так рано… Я за городом. У друга день рождения. Не могу говорить.

– Мне нужно с вами посоветоваться, срочно, – сжимаю телефон так, что экран трещит. – Это касается развода.

Эдуард удивлённо хмыкает.

В голове сумбур. Не могу чётко объяснить внезапно принятое решение.

Обычно внимательный юрист ведёт себя жёстко, словно я не его постоянная клиентка:

– В понедельник, – он отрезает, и в его тоне появляется лёгкое раздражение. – Сейчас никак.

– Вы не понимаете, – я почти шиплю, наклоняясь к микрофону. – Это не блажь. Игорь угрожает мне. Он не позволит уйти. У нас общие дети, бизнес…

– Ефимия Максимовна, – адвокат вздыхает. – Без документов, без подготовки я ничего не могу сделать. В понедельник.

Он сбрасывает вызов. Надеюсь это не мужская солидарность или влияние Игоря, который предусмотрел всё.

Бросаю смартфон на сиденье. Он подпрыгивает и падает на коврик.

– Два дня. Как я переживу эти два дня? Вернуться в тот дом? Видеть его? Дышать одним воздухом?

Пальцы сами набирают номер Лики. Один гудок. Два.

– Мам? – её голос сонный.

Спит рано вечером? От чего так устала?

– Ты где? Почему не дома? – спрашиваю я, слишком резко. Кусаю губу. Сейчас нужно быть максимально понимающей и осторожной.

– У Кристины. Папа разрешил. Что случилось?

Закрываю глаза. «Он разрешил. Конечно». Откидываю прочь подозрение, что дочь не у подруги. Похоже, пора класть в сумку повзрослевшей девочки презервативы.

– Ничего, – отвечаю, контролируя голос.– Просто… будь осторожна.

– Окей… – она тянет слова, явно не понимая, что меня тригернуло. – Ты сегодня странная.

Я с тяжёлым сердцем сбрасываю вызов. Адвокат отменяется, разговор с дочерью тоже. Придерживаюсь первоначального плана привести себя в порядок.

– Вы как струна, – мастер в салоне хмурится, проводя пальцами по моим плечам. – Всё зажато. Может массаж?

Безропотно киваю. Готова на что угодно, лишь бы почувствовать себя уверенной в собственных силах безнесвумен. Никита выходит в коридор. Говорит так громко, что невозможно не услышать.

– Саша, займитесь моей клиенткой. Впервые вижу Ефимию в таком состоянии. Ещё немного и бедняжка треснет от напряжения.

Обижаться и тем более спорить не стала. Послушно перешла в другой кабинет. Через десять минут понимаю, что лучшего невозможно было придумать.

У массажиста тёплые, сильные руки. Крепкие пальцы разминают зажатые мышцы. А голос… тихий, успокаивающий.

– Расскажите, – говорит он. – Что вас настолько тревожит? Порой перед чужими людьми проще выговориться. У вас случилась беда?

Он находит болевую точку в моей душе. Невыносимо хочется поделиться. Услышать мужское мнение. Вру, стыдно признаться, что, прожив вместе двадцать лет, я потеряла мужа. Добрый, заботливый, безумно влюблённый Игорёшка внезапно превратился в монстра.

– Не со мной. С моей подругой.

– Не вам, так вашей «подруге». Расскажите. Может я дам совет – что делать?

Закрываю глаза. В темноте тут же всплывает картинка: Игорь, Яна, наша спальня. Рассказываю коротко. Анализирую каждый нюанс произошедшего. Делаю вывод, который холодит сердце:

– Её муж… он неадекватен, а значит – опасен, – шепчу чуть слышно, в этот момент представив радостный взгляд Сёмы. – А ребёнок остаётся с ним.

Саша вздыхает. Сильные руки на секунду замирают.

– Если дело касается детей, рисковать нельзя, – говорит он тихо. – Я дам вам номер.

Он достаёт смартфон, пролистывает контакты.

– Мой друг – майор. Опытный следователь. Он разберётся.

Номер высвечивается на экране. Очень простая комбинация цифр. Запоминаю его, даже не записывая.

– Спасибо, – голос звучит хрипло.

– Будьте осторожны, – предупреждает Саша.

Я выхожу на улицу. Вечер. Воздух прохладный. Набираю номер следователя, не дожидаясь, пока начну сомневаться и передумаю.

Первый гудок. Второй.

– Алло? – мужской голос. Грубоватый, но спокойный.

– Это Ефимия Уварова, – говорю торопливо, уже сомневаясь, туда ли я обращаюсь? Где у меня доказательства? Но разве может быть хуже? – Вас должен был предупредить Александр. Мне нужна ваша помощь.

Первый вдох надежды за этот день.

Глава 4

Ефимия

– Алло? Это Ефимия Уварова. Мне нужна ваша помощь.

Тишина в трубке длится дольше положенного. Ожидаю, что сейчас меня пошлют или рассмеются. Но никто не рассмеялся.

– Да. Друг предупредил меня о вашем звонке, – наконец говорит майор. Голос низкий, спокойный, но в нём есть что-то… знакомое. – Завтра мне будет некогда. Сможете подъехать прямо сейчас? Я ужинаю в кафе.

Закусываю губу. Неожиданно. «Вернуться домой? Или…»

– Хорошо, – соглашаюсь я, хотя каждый нерв в расслабленном теле кричит, что нужно бежать, прятаться, а не ехать куда-то. Эта встреча будет иметь последствия.

Он называет адрес. Небольшое кафе в центре, недалеко от набережной.

Машина мчится по вечерним улицам. Окна приоткрыты. Сворачиваю. Ветер с реки пахнет сыростью и чем-то горьким. В последний момент принимаю решение припарковаться в двух кварталах от точки – на всякий случай.

Кафе уютное, с тёплым светом и запахом кофе. Я осматриваю зал – и замираю.

За дальним столиком сидит мужчина. Темно-серые глаза, тёмные волосы с проседью, мощные плечи под простой рубашкой. Он поднимает взгляд – и мир сужается до размера его улыбки.

«Сергей…»

Мы не отрываясь смотрим друг на друга. Делаю на ватных ногах пару шагов навстречу судьбе.

Широкие брови майора медленно ползут вверх.

– Ефимия? – он произносит моё имя очень медленно, будто пробует на вкус. – Вы Сашина… подруга?

Я несколько раз киваю болванчиком. Напрасно пытаюсь анализировать то, что сейчас со мной происходит.

«Он не узнал меня сразу. Почему так обидно?»

– Присаживайтесь, – майор указывает глазами на стул, не подскакивает помочь, как любой порядочный мужчина. «Мужлан неотёсанный!»

Я опускаюсь, сжимая сумку на коленях. На столе перед ним кофе и недоеденный сэндвич. Это называется ужин?

– Так что там у вашей… подруги? – он делает паузу перед словом, и я понимаю – майор знает, что неприятности у меня, а не у кого-то.

Начинаю рассказывать. То же, что Саше. Муж. Измена. Угрозы. Голос дрожит. Я ненавижу себя за слабость.

Сергей слушает, не перебивая. Потом отодвигает тарелку и скрещивает руки на столе.

– Ефимия, – он говорит мягко, а я чуть не подпрыгиваю от неожиданности. – Мы учились в одной школе. Жили в домах напротив. Ты действительно думаешь, я поверю, что это про «подругу»?

Значит, узнал. Я краснею. Вспоминаю, как все девчонки вздыхали по нему. Как я прятала дневник с его именем на последней странице. Как он женился на рыжей красотке, через несколько лет после армии. Как каждый день видела их вместе – рука в руке, счастливых…

– Тебе есть где спрятаться? – спрашивает майор, прерывая мои воспоминания.

Я моргаю. Не сразу соображаю, о чём он. Прятаться где-то вне дома? Здесь не получится. Игорь найдёт. Почему не подумала сразу? Теперь понимаю, что мама имела в виду, уговаривая не рассказывать мужу об их с папой подарке. «Мужику всю жопу не показывай!» Сдерживаю слёзы, проговаривая про себя: «Спасибо, мамочка…»

– Есть… квартира в Москве. Родителям помогал купить её брат отца лет тридцать назад. Работал в мэрии. В доме под снос. Потом им дали в новом доме. Незадолго до смерти переоформили жильё на меня. Игорь… не знает.

Сергей кивает, лицо остаётся непроницаемым.

– Отлично. Постарайся выбраться в Москву вместе с детьми. Тем более раз дочь поступила в университет… – Он наклоняется ближе. – Там я смогу тебя защитить. Меня переводят в СКР. Я уезжаю завтра.