Как в замедленной съемке, я протягиваю руки к Ною, и простыня тут же начинает раскручиваться. Чувствую себя глупо и неловко, я точно не стала бы делать этого, если бы Ной смотрел на меня. К счастью, он не смотрит, закрыл глаза и закусил нижнюю губу. Мне бросается в глаза, что она полнее, чем верхняя. Надеюсь, что Ной делает это не потому, что смеется надо мной. Если он рассмеется, то внутри меня все сломается, я точно знаю это.

Простыня медленно сползает вниз к моим ногам. Я тоже закрываю глаза и касаюсь кончиками пальцев боков Ноя. Надо сделать это быстро и безболезненно. Руки скользят по его поло назад, к спине. Я обнимаю его, потому что хочу этого. Ноги упираются в его колени. Я прислоняюсь головой к его груди и чувствую щекой, как быстро бьется его сердце. Это совсем не то же самое, что обнять Айви. Это что-то совершенно другое.

Ной невероятно теплый и не такой мягкий, как Айви или Гровер. Он жесткий, но тем не менее его обнимать приятнее, чем игрушку. Его дыхание спокойное, но сердце стучит так же быстро, как и мое. Правда, чем дольше я обнимаю Ноя, тем спокойнее становятся наши сердца. Как хорошо просто обнять его. Я никогда не думала об этом. Однако…

– Второй уровень – дерьмо, – внезапно говорит Ной.

В этом он прав. Несмотря на то, что мне приятно и утешительно чувствовать его тепло, но обнимать того, кто не отвечает взаимностью, – это очень странно.

– Если… так… Думаю, я не буду возражать, если мы вернемся на первый уровень.

После моих слов я сразу чувствую, как Ной напрягается. Мышцы его живота становятся стальными, когда он медленно переносит свои руки из-за спины вперед. Я, затаив дыхание, жду, когда он обнимет меня, но Ной, кажется, не знает, что делать. Спустя секунду он кладет мне руку на голову и осторожно прижимает к себе. Его пальцы на моем коротком ежике вызывают у меня смешанные чувства. Может быть, потому, что он не боится прикасаться к моим коротким волосам? А может, потому, что это заставляет меня чувствовать себя некрасивой? Не думаю, что его это беспокоит, иначе бы он не трогал остатки моих волос. Его рука нежно ласкает кожу моей головы. Ной касается своим большим пальцем моего виска, а комок в горле раздувается и превращается во что-то еще большее, чем баскетбольный мяч.

– Черт, Обри, ты же обещала не плакать.

Глава 7

– Мне очень жаль, – всхлипываю я.

Ной отпускает мою голову и обхватывает меня обеими руками. Он крепко прижимает меня к себе. Если бы я знала раньше, что это будет настолько крепко, то, наверное, передумала, но сейчас мне просто хорошо. Некоторое время мы стоим вот так рядом, потом Ной говорит:

– Когда вы, девушки, плачете, то сразу образуется целый океан.

Я смеюсь, но вместе со всхлипами получается странное хрюканье. Как стыдно, но Ной расслабляется. Тогда я глотаю оставшиеся слезы и медленно освобождаюсь из его объятий. Он и правда помог мне, но не стоит злоупотреблять его терпением. Ной опускает руки и открывает глаза после того, как я поднимаю простыню и снова укутываюсь в нее. Мне кажется, что он выдыхает с облегчением. Немудрено, наверное, Ной сейчас вне себя от радости, что наконец-то избавился от меня.

Надеюсь, что он не испортит момент и не спросит, лучше мне сейчас или что-то в этом роде, потому что если я честно отвечу – да, мне лучше, немного лучше – то будет еще более неловко.

Ной моргает, словно ему нужно время, чтобы сориентироваться. После, оттолкнувшись от стола, он вытаскивает из заднего кармана маленькую карточку и протягивает мне.

– Меня просили передать тебе. Это от Куина.

Наши пальцы на мгновение соприкасаются, когда я беру визитку. Она сделана из грязно-горчично-желтого картона с напечатанным черным логотипом спортивной студии. Я переворачиваю визитку. На обратной стороне нацарапано ручкой:

Крошка, прости! Заходи как-нибудь, потренируем твои слабые ручки, чтобы в следующий раз смогла закрыть дверь.

Это мило… Я удивлена. Если учесть, что я накричала на Куина, то это действительно мило с его стороны.

– Спасибо, – выпаливаю я.

Внезапно раздается телефонный звонок. Мы продолжаем стоять и смотреть друг на друга, пока песня Найла Хорана слышится из кармана брюк Ноя: I like the way you talk, I like the things you wear. I want your number tattooed on my arm in ink, I swear…^[10]

Ной вытаскивает смартфон из кармана и хмурится. Свайпнув по экрану, он отвечает: «Привет, булочка!»

Булочка. Кажется, это чье-то прозвище. Теперь понятно, почему именно эта песня стоит на звонке. Я сглатываю и думаю, не лучше ли будет уйти в ванную и оставить его одного на время телефонного разговора, но в это время Ной протягивает мне свой телефон.

– Айви хочет поговорить с тобой.

– О, хорошо. – Какая идиотская ситуация! Я почему-то испытываю облегчение от того, что это Айви, и подношу смартфон к уху.

– Привет, Айви.

– У тебя что, телефон выключен? Я писала тебе в WhatsApp, но сообщения не доходят, звонила несколько раз, но ты была недоступна. С тобой все в порядке?

– Да, все… прекрасно, – я уклоняюсь от взгляда Ноя. – Мой телефон просто сломался. Я случайно уронила его. – Совершенно автоматически поднимаю глаза вверх и вижу, как Ной приподнял левую бровь. Он понял, что я вру. В отличие от него, я плохо умею врать и чувствую, как мое лицо начинает краснеть от стыда, и поспешно отворачиваюсь в сторону.

– Я сейчас поеду в ближайший комиссионный магазин и куплю новый.

Во время разговора беспокойно вожу по полу ногой.

– Я свяжусь с тобой ближе к вечеру. Думаю, что Ною нужно идти на тренировку, поэтому…

– Дай мне его на минутку.

Без лишних слов возвращаю Ною его смартфон. Пока они разговаривают, я исчезаю в ванной с джинсами и чистой футболкой. Как я и ожидала, вид в зеркале шокировал меня. Почистив зубы, умываюсь, затем наношу тональный крем. Мне придется выйти за дверь и перестать прятаться, поэтому я крашу глаза. Я обмакиваю тонкую кисточку в маленькую баночку подводки от Fat and the Moon^[11] и рисую стрелки на веках, прежде чем накрасить ресницы. Надеюсь, что так взгляд станет более решительным. Затем быстро мажу домашним дезодорантом под мышками. Баночка еще наполовину полная. Мы делали этот дезодорант вместе с Мэй, когда виделись в последний раз. Он слегка пахнет кокосовым маслом, которое мы взяли за основу, и красным апельсином, любимым ароматом Мэй.

Надев на себя простую черную футболку, я рассматриваю себя в зеркале. К сожалению, должна отдать должное Айви, она оказалась права. Мне не хватает только больших солнцезащитных очков и стаканчика кофе, чтобы быть похожей на маму во время съемочного перерыва. Больше всего мне хочется сейчас надеть на голову шапку, чтобы хоть немного спрятаться. Состроив гримасу себе в зеркале, я выхожу из ванной.

Ной убирает телефон в задний карман брюк.

– Это было… быстро, – произносит он, пока его взгляд скользит по мне.

Я пожимаю плечами.

– Без волос на сборы уходит гораздо меньше времени.

– Верно. – Ной так долго смотрит на меня, что мне становится неудобно.

– У меня что-то на лице?

Он медленно качает головой.

– Только твои глаза, Обри, больше ничего. – Несколько мгновений Ной глядит на меня, а затем, повернувшись к своему столу, быстро что-то берет с него и протягивает мне.

– Должно быть, он упал с очень большой высоты, со шкафа например.

Черт, это мой разбитый телефон! Я совершенно забыла замести следы и оставила сломанный корпус на столе.

– Ты поверишь, если скажу, что случайно наступила на него?

– Нет, но это не мое дело. – Он кладет его обратно на стол. – Ты же знаешь, что старые приборы просто так не выбрасывают, так ведь? Ты можешь сдать его на пожертвования, вторсырье сейчас ценится.

– Хорошая идея.

– Есть организация, которая занимается сбором старых телефонов, – Ной сглатывает, – я читал об этом в интернете. Они выступают против домашнего насилия.

Странно, его голос звучит так, словно Ной задал мне миллион вопросов в одном предложении. Он задумчиво смотрит на меня.

– Неплохая идея, – хрипло выдавливаю я из себя.

– Но это твое дело, – он закрывает тему и потягивается.

Почему-то мне кажется, он разочарован, только не могу понять из-за чего. Может, Айви что-то рассказала ему? Я сделала что-то такое, что оскорбило его? Или он просто раздражен, потому что из-за меня опаздывает на тренировку? Или потому, что я заняла его квартиру?

Конечно, он злится на меня.

– Мне очень жаль, что ты из-за меня… твоя комната и все остальное. Тебе действительно не нужно беспокоиться обо мне. Что бы ни говорила Айви, я справлюсь сама, серьезно. У тебя наверняка полно дел, и забота о подруге младшей сестры не входит в их число.

Я говорила так быстро, что мне нужно было сделать паузу и набрать воздуха, но, когда понимаю, что Ной хочет что-то сказать, продолжаю говорить.

– Надеюсь, что вопрос с дверью скоро решится и я смогу исчезнуть из твоей комнаты и твоей жизни. Ты правда помог мне, спасибо, Ной, спасибо за все. – Я держу его за руку, что выглядит странно после того, как мы обнимались. Мои слова звучат почему-то как прощание. Голос бесстрастный и холодный, но это только потому, что я боюсь лишить его последних нервов своими слезами. Честно говоря, я могла бы использовать этот голос для рекламы пакета акций. Ной определенно будет счастлив, если ему не придется больше меня видеть.

– Понятно, – грубо отвечает он, игнорируя мою протянутую руку.

– Я очень благодарна тебе.

– Великолепно. – Он поворачивается к двери и бросает через плечо: – Тогда я пойду на тренировку и оставлю тебя в покое. Если что случится, ты можешь позвонить Айви, как только у тебя появится новый телефон.

После его ухода у меня возникла уверенность, что я все сделала не так. Мало того что я выгнала Ноя из его комнаты, так еще и соврала Айви насчет телефона. Что он подумает обо мне, когда я так глупо разбиваю смартфон, а потом еще и вру об этом? Наверное, решит, что я психопатка, если уже не решил.

Делаю глубокий вдох. Мои мысли сразу становятся яснее. Может, станет легче, если я что-нибудь съем? Нет, не думаю.

Я натягиваю старую толстовку, чтобы защититься от прохладного ветра, обуваю кроссовки и достаю из рюкзака кружку-термос. Ополоснув ее в раковине, укладываю все, включая кошелек, в тканевый шопер и вешаю его через плечо. Может, у Ноя есть шапка, которую он одолжит мне на время? Я злюсь на саму себя, что не спросила его об этом, потому что не могу рыться в его вещах. Вдруг рядом с дверью на вешалке я обнаруживаю темно-зеленую кепку с вышитой буквой D спереди. Нерешительно беру ее. Я обязательно постираю после того, как поношу. Надеюсь, Ной не будет против того, что я одолжу его вещь. Я надеваю кепку, не проверяя, как она сидит на мне, решительно закрываю дверь в комнату.

Дверь лифта закрывается прямо перед моим носом, приходится спускаться вниз по лестнице. Хоакин абсолютно прав: у меня не только руки из пудинга, но и ноги совершенно дряблые. Сначала долгая поездка из Нью-Йорка сюда, а потом дни, безвылазно проведенные в комнате Ноя. Я ненавижу бег трусцой, но хоть какое-то движение должно пойти мне на пользу. Как только я спускаюсь вниз, двери лифта распахиваются, и первое, что бросается мне в глаза, – яркая красная юбка.

– О, привет! Ты ведь подруга Айви, правильно?

Это та девушка, с которой я познакомилась в день своего приезда. Она была с тем парнем, Кеннесо.

– Привет, Дженна! – Хотя у меня нет причин нервничать, я снова чувствую неприятное покалывание в животе.

– Обри, правильно? – Она наклоняет голову в сторону, пытаясь заглянуть под козырек моей кепки.

Я киваю. Обри, просто Обри.

– И как тебе нравится в Кингс-Холле? – Она придерживает для меня входную дверь, и мы вместе выходим на солнце.