– Попала ты, Снегурка, – узнаю голос того самого, что встречал меня у ворот. – Пауку не нравится, когда его не слушают. И придется тебе отвечать за эту погоню. Столько хороших людей от работы оторвала.

Он тащит меня грубо. Я спотыкаюсь о ветки и сугробы. Падаю. А этот здоровяк даже не дает мне возможности нормально подняться. Будто я мешок картошки, а не человек.

– Отпустите меня домой, пожалуйста, – пытаюсь уговорить охранника, что, по сути, такой же цепной пес, как и те страшные животные, которых послали за мной в погоню. – Я ведь не эскортница. Меня агентство детских праздников прислало поздравлять детей.

– Не ебет, – отвечает он так грубо, что у меня автоматически выступают слезы на глазах.

Я не привыкла к такому обращению и к подобному общению. И все это для меня слишком. Хочется проснуться и обнаружить, что весь кошмар этой ночи мне привиделся. Что я не ездила на сомнительный вызов, где меня чуть не изнасиловал жуткий бандит. А потом не было этой изнурительной погони по лесу.

Но сколько бы я ни пыталась заставить себя проснуться, я все так же шла с заведенными за спину руками, рядом с огромным бандитом.

– Сивый, ну ты где там? – спрашивают его двое идущих впереди. – Ебун, блядь. Это надо быть такой тупой сукой, чтобы в мороз попиздовать в лес.

– Не переживай, Паук научит ее слушаться. Думаю, за эти догонялки оторвется на ней как следует.

– Дал бы нам ее потом. Я теперь пока сам не выебу ее в задницу, не успокоюсь, чтобы знала, как такую дичь устраивать.

– Думаю, после него от этой сучки ни хера не останется. Разорвет ее.

От услышанного у меня волосы шевелятся на голове и кровь стынет в жилах. И теперь я, кажется, готова на что угодно, лишь бы мое соприкосновение с бандитским миром закончилось немедленно.

Мы наконец-то оказываемся у дома и проходим в ворота.

На улице, как и прежде, многолюдно.

Все пялятся на нас и наблюдают за тем, как меня волокут в дом.

– Нашли? – спрашивает лысый, как только мы заходим внутрь.

– Нашли, – отвечает ему мой конвоир. – К Пауку ее?

– Планы поменялись, – отвечает лысый. – Веди ее к Карле и ее девочкам.

– Да ну нах! – восторженно говорит тот, что тащил меня по лесу.

– Сама все проебала.

– Слышь, Снегурка, кажется, у нас еще будет возможность отыграться за сегодняшнюю погоню.

– Что? – растерянно смотрю на него.

– В общем зале все общее. А значит, и твои дырки в том числе.

Глава 5

– Пожалуйста, не надо! Он же… он же не мог приказать это всерьез? – тараторю, пока меня тащат в противоположную часть дома.

– Все, что говорит Паук, очень серьезно, – отвечает как-то слишком довольно мой охранник. – Он не из тех, кто будет пиздеть попусту. А тебе надо было лучше его слушать, Снегурка.

– Я же… я же просто студентка.

– Да тут таких, как ты, студенток больше половины. Зря ломаешься. Они вон в очередь выстраиваются, чтобы срубить бабла на таких тусовках. А ты, видать, умом не блещешь, раз творишь такую дичь. Могла бы спокойно удовлетворить босса и получить жирный куш. Но ты тупая пизда, поэтому придется учить тебя коллективно.

Только от одних этих мерзких разговоров меня начинает мутить. А когда бугай впихивает меня в комнату, битком набитую девушками в нарядах Снегурок, то у меня мелькает мысль, что возможно, в таком изобилии похожих девушек меня даже не хватятся и я смогу спрятаться где-то во время мероприятия.

– Карла! – охранник подзывает пальцем роскошную блондинку в брючном красном блестящем костюме, пиджак от которого надет на голое тело, давая возможность рассмотреть шикарное декольте.

– Да, милый, – она растягивает красные губы в приторном оскале.

– Еще одна Снегурка. Приодень ее как надо.

– Зачем нам еще одна? Тут и так протолкнуться негде!

– Эту Паук послал.

– Прекрасно! Вот только протеже Паука нам тут не хватало.

– Да ты не ссы! Она на тех же условиях, что и остальные.

– Ну, если так, тогда пошли, милочка, – окидывает меня высокомерным взглядом. – Боже! Что на тебе надето!

Я же не двигаюсь с места.

– Иди! – подталкивает меня вперед охранник. – И больше без глупостей. А то боюсь, что после еще одного косяка закончишь ты в канаве.

Очередное милое обещание толкает меня в руки опытной хищницы с красными губами.

– Элис! – кричит она. – Дай нам свободный костюм Снегурки.

– И можно белье, если есть? – говорю я так, чтобы только она меня услышала.

– Вот это да! – удивленно осматривает меня блондинка с ног до головы. – А ты, похоже, отчаянная штучка.

– Я тут вообще по ошибке. Я детский аниматор, – зачем-то рассказываю это все женщине, на лице которой отображается скука.

– Только вот мне все это неинтересно. Паук хочет видеть тебя на шоу – значит, будешь участвовать.

– На каком шоу? – спрашиваю онемевшими губами.

– Ну как же! У Паука фетиш на шоу Снегурок. Будет общее шоу, а потом аукцион.

– Что? Какой еще аукцион?

– Развлечение для гостей. Могут купить себе девочку на час или на всю ночь. Но это привилегия не для всех, милочка.

– Привилегия? – у меня волосы шевелятся на голове от подобных формулировок.

– Именно! Паук сам укажет на тех, кто останется на торги. А остальные будут развлекать основной зал.

– Как можно торговать людьми?

– Да ты не переживай. Тебя вряд ли кто-то выберет. Отработаешь в общем, наутро расчет.

Чем больше я узнаю подробностей о происходящем, тем сильнее меня колотит от ужаса.

– Давай, шевелись, – торопит меня еще одна Снегурочка, выдав мне одежду.

Я одеваюсь, будто находясь в каком-то сне, и плохо отдаю себе отчет в действиях. Но я знаю точно, что ни за что не позволю прикоснуться к себе ни одному из этих уродов, что готовы покупать людей за деньги и пользоваться ими, как вещами.

Слушаю краткие инструкции по тому, как именно будет проходить шоу. Но кажется, будто это не я. Мне даже неинтересно, как я теперь выгляжу.

Когда выхожу с девочками в общий зал под набивший оскомину “Джингл белл рок”, то все еще кажется, что это не со мной. И вовсе не я танцую перед зажравшимися ублюдками, позволяя рассмотреть себя со всех сторон.

А когда музыка останавливается и я замираю, то замечаю перед собой жгучие темные глаза, готовые испепелить меня. Мне достаточно зрительного столкновения с Пауком, чтобы сердце замерло от страха и кожу осыпало мурашками. Кажется, что я не видела более свирепого взгляда в своей жизни.

Вижу, как к нему подходит Карла и Паук что-то говорит ей. А затем мы все уходим за кулисы. Начинает играть следующая мелодия, из всеми известного мультфильма, и девочки одна за другой возвращаются в зал. Но часть Снегурочек выдергивают из толпы и направляют в противоположную сторону.

Я делаю шаг в сторону зала, когда Карла хватает меня за руку.

– Стоять! А ты сегодня удостоена особой чести.

– Что? – испуганно смотрю на нее.

– Оказывается, ты у нас девственница! – слишком довольно произносит она.

– Что это меняет?

– Это меняет все! Потому что ты будешь сегодня главным лотом. И надо тебя упаковать в более аппетитную упаковку, – тянет меня обратно к гардеробной. – Сегодня, девочка, твой звездный час! – довольно потирает она руки.

– Но я не хочу, чтобы меня покупали!

– Поздно, малышка. Сегодня на тебя будут делать самые высокие ставки. И как знать, вдруг ты впечатлишь своего покупателя, тогда сможешь обзавестись покровителем. А это в нашем мире еще большая удача, чем женить на себе какого-нибудь толстосума.

– Но мне не нужен покровитель! Я хочу домой. У меня дома парень.

– Да кому нужен твой па-а-а-арень! Он же ноль без палочки. А здесь самые могущественные люди области. Домой ты теперь вряд ли вернешься, – говорит она серьезно. – Отсюда только два выхода: бордель или… – проводит пальцем по шее, и у меня кровь стынет в жилах. – Поэтому вся надежда на покровителя, девочка, – говорит она, оставляя меня в белом кружевном белье, в чулках, коротких белых ботильонах на шпильке и кокошнике.

– Конфетка! – довольно проходится по мне взглядом. – Паук на тебе может поднять до нескольких десятков миллионов.

– Разве… разве он не будет участвовать в аукционе?

– Нет, малыш. Девственницы его не интересуют. Он любит опытных. И сегодня он сменит множество девочек. Но ты не беспокойся. Я уже подготовила для него лучших из лучших. Можешь не волноваться, он даже на тебя не посмотрит.

Но именно это пугает меня сильнее всего.

Назар Ефимович обещал оставить меня себе, а в итоге…

В итоге, когда я вхожу в темную комнату, освещенную прожектором лишь по центру, так, чтобы зрители видели лот, но не было видно самих покупателей, сидящих по кругу, мою девственность выкупают за одиннадцать миллионов.

И когда охрана отводит меня в отдельную комнату для встречи с покупателем, я понимаю, что Пауку я не нужна, потому что ко мне заходит совсем другой мужчина.

Глава 6

– Ну, здравствуй, куколка, – похабно улыбается седовласый мужчина с широкой золотой цепью на шее, окидывая меня темным взором с ног до головы. – Вкусная моя. Давай знакомиться, – надвигается он на меня.

А я инстинктивно отхожу назад, желая раствориться или слиться с интерьером, лишь бы эти длинные мерзкие пальцы не смели меня касаться. Я упираюсь ногами в кровать и падаю.

– Да, крошка. Давай сразу на кроватку. Папочка хочет сладенького. А ты такая сладкая. М-м-м, всю вылижу тебя.

Мне мерзко от его слов. И я по-прежнему надеюсь оттянуть неизбежное. Быстро вскакиваю с кровати и отхожу в сторону, понимая, что сейчас должна сделать что угодно, лишь бы отбить у него желание знакомиться со мной ближе.

– Боюсь, меня сразу же стошнит.

– Что? – с кривоватой ухмылкой продолжает надвигаться на меня мужик.

– Говорю, если тебя возбуждает то, как женщина блюет, пока ты ее вылизываешь, то можешь рискнуть.

– Да ты моя трусливая козочка. Страшно тебе маленькой. Первый раз все-таки, – слишком слащаво говорит мужик, продолжая приближаться ко мне.

Я осматриваюсь по сторонам в поисках хоть чего-то, что помогло бы мне отбиться от него. Вижу на стене висящий рог какого-то животного. Я только сейчас замечаю обстановку этой комнаты. Будто это логово охотника. Оленьи ветвистые рога, длинные бивни, шкура медведя на полу и вот этот предмет, что находится ближе всего ко мне.

Пячусь к стене, стараясь оказаться вплотную к тому самому рогу.

– Давно у меня таких крошек не было, – продолжает болтать без остановки мой покупатель. – За такую никаких денег не жалко.

Он не торопится схватить меня и подмять, как это делал тот же самый Паук.

Напротив, он словно намеренно тянет время, смакуя ощущение предвкушения.

Вжимаюсь спиной в стену, позволяя мерзким чужим пальцам коснуться моего лица, а сама нащупываю рог, висящий на цепочке, чуть в стороне от меня.

– Тебе понравится, сладкая. Я буду очень нежным.

И возможно, мне стоило бы прислушаться к его словам и перетерпеть то, что должно последовать.

Но я не готова продавать свою девственность.

Я отдам ее сама. Добровольно. И тому мужчине, с кем захочу лечь в постель.

А с этим престарелым Казановой мне не то что в постель ложиться не хочется, у меня все нутро выворачивает от одного его голоса. Не говоря уже о прикосновениях. И я не лукавила, когда говорила, что меня вывернет наизнанку, если он меня возьмет.

Костяшками пальцев он касается моего подбородка и ведет ими вниз по шее, задевая ключицы, и еще ниже, к груди.

Смотрит потемневшим взором на мои соски, стянувшиеся от страха в тугие пики, и не замечает, как я хватаю со стены чертов рог и, пока он сменяет костяшки на подушечки пальцев, дергаю руку вверх и бью его по голове.

Не знаю, чего жду, но явно не такой реакции.

Ему будто плевать на удар.