Дверь перед нами открылась, приглашая шагнуть в комнату, но я даже не шелохнулась. Уж слишком пугающим показался полумрак внутри: все, что я различила, это отвернутое к камину кресло, силуэт которого очерчивали отблески пламени.

Зато хозяйка решительно вошла.

– Ну, знаете ли, рьен, – возмущенно начала она. – Я терпела, когда вы ставили эксперименты на мышах, терпела, когда мой дом едва не взлетел на воздух, ваших дружков тоже терпела. Но это! Я не позволю вызывать в МОЙ ДОМ ШЛЮХ! Вы подумали, что скажут соседи?

Не знаю, сколько копилась эта тирада у хозяйки дома, но, кажется, с моим появлением ее прорвало.

– Я НЕ ШЛЮХА!

– ОНА НЕ ШЛЮХА!

Наши голоса с неизвестным мистером Бэдфордом слились в слаженный хор. И от удивления я замерла.

Но любопытство оказалось сильнее. Теперь мне стало интересно, что же за человек-сканер скрывается в полутьме комнаты.

Я сделала небольшой шажок вперед, и в тишине стук каблука моей туфельки раздался как-то слишком отчетливо.

С удивлением поняла, что, в отличие от остального дома, где полы были деревянными, эта комната оказалась обложена каменной плиткой.

Необычно.

– Металлическая набойка, – раздался голос мистера Х. – Своеобразно. И дорого. По звуку предположил бы, что сплав железа и алюминия. Слишком непозволительная роскошь для той, кого считают уличной воровкой.

Я вытаращила глаза в темноту.

– Шерлок Холмс, ты ли это? – все же слетело с моих уст, потому что наконец поняла, что же мне все это напоминало.

– Кто? – Кажется, незнакомец не понял моего вопроса, но соизволил показаться.

С кресла медленно поднималась высокая фигура, освещало ее лишь пламя камина, но мне уже было на что посмотреть.

Темноволосый мужчина лет тридцати, а может быть, старше. Густые волосы были коротко стрижены, а лицо гладко выбрито, что давало сполна разглядеть острые черты лица. Выдающиеся скулы, прямой греческий нос и волевой подбородок. Лишь цвет глаз мне пока оставался неясен.

Зато костюм даже я с нулевыми познаниями местной моды могла назвать дорогим. Идеально черная ткань пиджака и жилета, казалось, поглощает свет, и настолько же ярким на этом фоне был безукоризненно белый цвет воротничка и манжет рубашки.

Мужчина словно сошел с картинки, и я даже не сразу поняла, что совершенно бесцеремонно любуюсь им.

– Рассел Бэдфорд, – представился он, разглядывая меня столь же заинтересованно. – Из дома Вивьерн. А вы кто, уважаемая рье?

Я молчала.

Свои пять копеек вставила Томпсон.

– Ну это же очевидно… – начала она.

– Помолчите, – перебил ее мужчина. – Я хочу услышать от нее.

Старушка гневно сверкнула глазами.

Я же глянула на нее почти победно, но и отвечать на поставленный вопрос тоже не спешила.

Во-первых, я пока так и не разобралась в системе местных «домов». Вначале думала, что это нечто похожее на род или семейство, но затем из чужих разговоров поняла, что это понятие более глубокое, чем мне показалось.

А врать о том, в чем я не разбиралась, было глупо.

– С чего я должна вам представляться? – Я решила, что лучшее оружие – это нападение. – Это ведь не участок, да и я не на допросе.

Бэдфорд сощурил глаза. Вмиг мне показалось, что зрачки в них стали кошачьими, но наваждение тут же схлынуло. Зато своим носом мужчина повел совершенно по-звериному. Будто принюхиваясь к моему запаху.

Обошел меня кругом.

Я ощутила себя бактерией на стекле под микроскопом.

– Затем, что вы зачем-то пришлю сюда, к рьине Томпсон. За жильем? Судя по вашему платью – вам нечем платить. Ваши руки… – он придвинулся ко мне вплотную и, пока я не опомнилась, схватил мою ладонь, чтобы рассмотреть. – Слишком аккуратны. Ровные лунулы, пальцы, никогда не знавшие работы. И ногти… Что это?

Он ковырнул пальцем отрастающий маникюр с нюдовым гель-лаком. Местные дамы о таком явно даже не слышали. А если услышат, то лет через сто.

– Это не ваше дело, – я выдернула руку из его захвата. – Но так и быть. Меня зовут Анна. Анна Батори. Вот мои документы.

Я достала из полотняного мешочка, служившего мне сумочкой, временное удостоверение личности.

Хозяйка дома вновь фыркнула.

– Ну вот. Что я и говорила. Шлюха! Да дворники такими документами печи топят!

– Рьина… – укоризненно протянул ей Бэдфорд, но бумагу из моих рук взял. Прочитал. А после смял и выкинул в камин.

– Эй! – Я задохнулась от негодования, буквально бросаясь в огонь в попытке спасти документы.

Пламя лизнуло бумагу и поглотило ее.

Целое мгновение я стояла будто оглушенная. Казалось, на глаза вот-вот навернутся слезы. Но их не было.

Я медленно обернулась к этим двоим. Пальцы сами сжались в кулаки.

– Знаете что, – прошипела я. – Я ухожу. Решили поиздеваться надо мной? Так я не девочка для битья.

Мне и в самом деле казалось, что и местные Миссис Хадсон и этот Шерлок Холмс недоделанный надо мной смеются.

По крайней мере, я видела на их лицах ухмылки.

Я решительно прошагала мимо них, нарочно толкнув плечом мужчину. Рьина Томпсон закашлялась.

Но мне и дела до нее не было.

Я уже дошла до порога комнаты, но пересечь ее не успела.

– В качестве извинений я готов предоставить вам одну из двух арендованных мною у рьины Томпсон комнат, – раздался голос Бэдфорда. – Вы ведь явно не местная?

Я резко обернулась.

– Что? – взвизгнула старушка. – Не позволю пускать в мой дом непонятно кого. Что скажут люди? Вы в своем уме? Непонятная девка и вы? В одной квартире?!

Она аж задыхалась от негодования.

– Вас не спрашивают, – осадил ее мужчина. – Эти комнаты мои на ближайшие десять лет. Делаю что хочу.

– Будь проклят тот день, когда я заключила с вами договор! – Старую мегеру даже затрясло от негодования, а я, кажется, наконец разгадала секрет, почему хозяйка решила сдавать жилье с понедельной оплатой.

Этот Бэдфорд явно был не бог весть каким сказочным квартиросъемщиком, и выгнать теперь она его не могла. И что таить, явно опасалась.

Я хмуро взглянула на мужчину.

– Та-ак… – протянула я с опаской. – А что взамен? Вы ведь верно заметили – я не шлюха.

– Интерес, – холодно ответил он. – Вы мне непонятны. На данном этапе мне этого, пожалуй, хватит.

Я задумалась.

Странное предложение от не менее странного человека.

Но я была загнана в угол. Денег нет. В карманах едва хватит на ночь в самой захудалой ночлежке, да и если я все правильно поняла – миссис Томпсон выгнать меня не сможет. Так почему бы не насолить этой вредной старушенции?

– Никакого секса! – заявила я, в упор глядя на Бэдфорда.

Тот непонимающе склонил голову.

– Секса? Что бы это ни было, у меня его нет, – ответил он.

Нервный смешок сорвался с моих уст.

Похоже, местные о таком понятии не слышали. Здесь данный процесс явно назывался иначе.

– Ну… нет так нет, – сдерживая улыбку, произнесла я. – И да – я не местная. Так что согласна. Где тут ваша комната? Погощу у вас пару дней.

Глаза Бэдфорда вновь по-кошачьи сверкнули.

– Я разгадаю вас раньше, рье Батори. Думаю, мы расстанемся уже завтра к вечеру.

Прозвучало как вызов, но я лишь пожала плечами. Пусть разгадывает… Природная наблюдательность подсказывала, что моих тайн рьену Расселу Бэдфорду хватит надолго.

А у меня не то положение, чтобы упускать возможности.

– Даже так… – протянула, глядя в глаза мужчины. Мне наконец-то удалось разглядеть их ярко-зеленый, почти изумрудный цвет. – Что ж, раз вы такой «гостеприимный» хозяин, то в качестве извинений готова принять от вас еще и ужин, – окончательно обнаглев, заявила я.

Глава 3

Пирог был чудесен.

А взгляд рьины Томпсон еще чудеснее, если так можно выразиться.

В других обстоятельствах под таким тяжеловесным взором мне бы кусок в горло не полез, но не сегодня.

– Благодарю за ужин, – произнесла я и, промокнув губы салфеткой, отложила ее в сторону. – Вы прирожденный повар, рьина Томпсон.

Старушка вспыхнула от злости. Даже зубами заскрежетала и со звяком стукнула своей вилкой о тарелку.

– Рьен Бэдфорд, кого вы притащили в мой дом? – продолжала негодовать она. – Эта женщина… Эта… Она назвала меня поваром! Оскорбление!

– Вообще-то я хотела вас похвалить, – все же ответила я, переводя взгляд на пригласившего меня мужчину.

Тот весь ужин сохранял гробовое молчание, предпочитая есть и разглядывать меня, будто я экзотическая зверушка.

Впрочем, возможно, так оно и казалось, я же пока просто не понимала, в чем мой прокол.

– Сказать рьине Томпсон из дома Греф, что она прирожденный повар… – заговорил он и усмехнулся. – Да вы редкостная хамка, рье Батори.

Я прикусила язык.

Нужно было срочно разобраться с системой этих домов, иначе дальше могло быть только хуже.

– Я не желала ничего подобного. Просто похвалила кулинарное мастерство, – пожав плечами, ответила рьену, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

– Вы, к слову, так и не рассказали, к какому дому принадлежите сами? – задал вопрос Бэдфорд. – Вивьерн? Лорки? Грефы? Или Торги?

Мне ни одна из этих фамилий ничего не сказала, впрочем, с ответом я нашлась:

– Вивьерны? – усмехнулась я. – Если я правильно запомнила, это ваш дом, рьен Бэдфорд. Не думаю, что мы родственники.

Левая бровь Рассела поднялась от удивления:

– А это здесь при чем?

Знала бы я. Но, похоже, опять сморозила глупость. Пришлось выкручиваться:

– Вы же собирались меня разгадывать, так зачем мне выкладывать вам все начистоту?

Бэдфорд хмыкнул.

– Справедливо. Не обязательно же слышать, как кошка мяукает, чтобы понять, что она кошка. Достаточно наблюдений.

– Вот и наблюдайте. Много уже выводов сделали? – поинтересовалась я.

– Много, – улыбнулся он, сверкнув идеально белыми зубами.

– Например?

Встряла мисс Томпсон.

– Что вы хамка из подворотни, – пробурчала она себе под нос, но услышали все.

– Сомневаюсь, – отверг ее слова Бэдфорд. – Я ведь уже говорил про аккуратные руки. Но у вас еще здоровые зубы, чистая кожа. Проколоты уши, но серег на вас нет – значит, сняли специально. На запястье татуировка – это странно для девушки вашего возраста. Так же с толку сбивают платье и ваши манеры. Но они, скорее, вводят в заблуждение, которым так подвергнута наша дорогая рьина Томпсон. Однако склонен к выводу, что это маскарад. Вас кто-то подослал ко мне? Мой отец?

Я округлила глаза и закашлялась.

– Вывод неверный. Могу поклясться, что даже не знаю, кто ваш отец.

– Чушь! – всплеснула руками хозяйка дома. – Весь континент знает, кто его отец. Вы откуда свалились, рье Батори?

Отличный вопрос, наиболее приближающий нас к правде. Но не отвечать же, что упала я с борта «одних авиалиний», летящих в Турцию.

Помня, что моя тактика – не сдавать позиций до конца, я задала встречный вопрос.

– И кто же ваш отец, рьен Бэдфорд? – И, чтобы хоть как-то себя оправдать, все же добавила: – Не знать это мне очень даже позволительно. Есть причины.

Старушка фыркнула, и я опять услышала ее бормотание под нос – что-то про необразованных оборванок, которые скатились к низкой социальной ответственности.

Диалог с ней дальше вести было бессмысленно, и я воззрилась на Рассела Бэдфорда. Ждала, что он расскажет про своего отца, но вместо этого он произнес:

– Рьина Томпсон, а принесите, пожалуйста, чай. Мне и моей гостье.

Сказать, что та беспрекословно подчинилась, было нельзя.

Да, она ушла исполнять, но ее лицо в этот миг заставило меня подумать только о том, что этот чай пить я не стану. Старушка и плюнуть могла в кружку.

Через пару минут она вернулась с подносом.

Одну чашку поставила перед Бэдфордом и собственноручно наполнила ее напитком из большого кофейника с длинным носиком.

Я такой услуги не дождалась, но не гордая – сама дотянулась до второй чашки, поставила перед собой и даже напитком наполнила. Раз уж он у нас одинаковый с Бэдфордом, ему-то Томпсон явно вредить боялась.