Хэммонд Иннес: Буря над Атлантикой

ATLANTIC FURY

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2025

© Художественное оформление серии, ЗАО «Центрполиграф», 2025

Часть первая
Прелюдия к катастрофе

Глава 1
Решение об эвакуации

12–13 октября

«В начале октября было принято решение об эвакуации воинской части с острова Лэрг. Теперь непоправимая гибельность этого шага очевидна для всех. Время было уже упущено – начиналась осень, вдобавок подготовительные этапы операции осуществлялись с явным недопониманием срочности принимаемых мер. Я не могу утверждать, что удалось бы избежать ужасных последствий, если бы за дело взялись другие люди. Конечно, роль личности в том, что произошло, нельзя недооценивать. Впрочем, проблему можно рассматривать шире: любое серьезное решение, воплощение которого в жизнь требует привлечения известного числа исполнителей, безусловно, зависит от их личных качеств. Человеческая природа берет свое. Воспитание, физическая подготовка, темперамент – все имеет значение. Более того, в этом конкретном случае серия неудач, по отдельности не имевших решающего значения, постепенно накапливаясь, трагически усилила и без того грандиозную мощь неотвратимо надвигающейся катастрофы…»

Это был первый абзац отчета, который я обнаружил среди бумаг брата. Он написал документ от руки, будучи в здравом уме и твердой памяти. Задуманный как опровержение выдвинутых против него обвинений, отчет так и не был закончен. Вместе с заметками брата и другими бумагами он лежит на моем столе под зажженной лампой. Здесь, на острове Лэрг, в зимнем уединении я наконец-то собрался с духом и решил подвести итоги происшедшей катастрофы. Яростные порывы ветра, того и гляди, сорвут дверь с петель. Промозглая сырость ночной тьмы, соленое дыхание океана, скалы Сгэар-Мхора, угрюмо возвышающиеся над волнами как немые свидетели минувшей битвы, – вот неопровержимые доказательства достоверности моих слов. Кроме того, и я косвенно принимал участие в описываемых событиях.

Разумеется, это не может сравниться с тем бременем ответственности, которое легло на плечи моего брата. Остров Лэрг тогда был военной базой, а я художник, вовсе не солдат – но для нас обоих этот уголок мира обладал неизъяснимым очарованием. Зов крови неотвратимо влек нас сюда. Когда я оглядываюсь назад, мне кажется закономерным, что спустя столько лет наши пути вновь пересеклись именно здесь и при таких обстоятельствах: остров Лэрг всегда играл загадочную роль в нашей судьбе.

Об этом, конечно, не упоминается в записках брата, где в основном приводятся доводы, исходя из которых он считал необходимым, чтобы армия покинула остров Лэрг. В его отчете нет ни слова и об ужасной причине возвращения на остров. На его стиль наложило отпечаток то, что в течение стольких лет он служил в армии. Взаимоотношения со старшим по званию, с его точки зрения, не подлежат обсуждению, и он нигде не ссылается на разговоры со Стэндингом, а просто констатирует факты в их настоящем виде. К счастью, я располагаю собственными заметками, которые помогут мне восстановить последовательность событий и нарисовать наиболее полную картину происшедшего. За последние несколько месяцев мне удалось расспросить почти всех участников. Их свидетельства послужат существенным добавлением к тому, что я видел сам. Другой весомый вклад – зафиксированные по ходу расследования показания под присягой и протоколы первых дней заседания военного трибунала, в дальнейшем приостановленного. По-прежнему остается много темных мест. Увы, многие свидетели убиты. Я бы дорого дал, чтобы побеседовать с полковником Стэндингом…

Тем не менее у меня сложилось целостное представление о происшедшем. Зловещий, таинственный остров Лэрг, возвышающийся посреди Атлантики, как последний уцелевший пик затонувшей некогда части материка, – вот на чем я сосредоточил свое внимание. Его вершины, скрытые облаками, массивные скалы, над которыми неугомонным вихрем кружатся огромные стаи белоснежных чаек. Люди и корабли кажутся ничтожными в сравнении с его вековым величием, поэтому именно остров – главное действующее лицо во всей этой истории.

До пресловутого октября я никогда не видел острова Лэрг. Это может показаться странным, учитывая, что мой отец родился здесь и я с детства проникся неясной тоской по этому заколдованному месту. Дело в том, что на остров Лэрг совсем не просто попасть. Он лежит более чем в восьмидесяти милях к западу от Внешних Гебрид. Маленькая группа островов включает сам остров Лэрг со скалами Эйлеанн-нан-Шоай и Сгэар-Мхор, которые, собственно, и образуют основную часть суши; пустынный скалистый островок Вэлли и остров Флэдди с соседними скалами Хое и Рудха. Восемьдесят миль морем – невелико расстояние, но не забывайте, что это Северная Атлантика и семь островов группы, в которую входит Лэрг, – единственное препятствие на пути ледяных штормов из Исландии и Баренцева моря. Не только ужасные бури, бушующие здесь большую часть года, но и сама высота острова, свыше 1400 футов над уровнем моря, оказали немалое влияние на сложившийся здесь ни на что не похожий климат.

Забавно, но отнюдь не отец разбудил во мне страстное желание побывать на острове Лэрг. Он редко рассказывал об острове. Отец ушел в море еще юношей, затем женился в Глазго на шотландке и осел в Арднамурхане. Однажды во время тайфуна он натерпелся такого страху, что навсегда покинул флот и стал фермером. Но не он, а дедушка Росс забил нам голову рассказами о жизни наших предков на острове Лэрг.

Этот грубоватый старик с испещренным морщинами лицом и натруженными руками оказал огромное влияние на нас. Он приехал жить с нами после эвакуации островитян в 1930 году. Один только дед проголосовал против решения местного правительства об эвакуации. Он так и не смирился с жизнью на материке вплоть до самой смерти в 1936 году. Дед не только вел с нами нескончаемые беседы об острове – за эти шесть лет он научил нас с братом всему необходимому, чтобы выжить в мире скал и заоблачных вершин, где овцы и дикие птицы представляют собой единственный источник пропитания.

Однажды, много лет тому назад, я пытался попасть на остров, спрятавшись в трюме траулера, который бросил якорь в заливе неподалеку от нашей фермы. Курс корабля пролегал в доброй сотне миль от острова Лэрг, так что предприятие не увенчалось успехом. Вскоре началась война, и я присоединился к Яну, поступившему на фабрику в Глазго, где изготавливали гильзы. Затем я год служил в военно-морском флоте и еще десять лет плавал на грузовых судах, в основном принадлежавших компании «Либерти». В конце концов я все-таки решился заняться делом, о котором втайне мечтал всю жизнь, и поступил в художественную школу-студию. Оказавшись как-то зимой на Эгейских островах, я вдруг осознал, что больше всего на свете хотел бы писать остров Лэрг. Его образ неотступно манил меня. В сущности, никто не писал пейзажей острова, во всяком случае тех, что жили в моем воображении после рассказов деда. Я немедленно собрал вещи и вернулся в Англию, но, к сожалению, Лэрг уже превратился в военно-морскую базу, обеспечивающую испытания на ракетном полигоне острова Хэррис. Близость этих двух островов предопределила судьбу острова Лэрг, ставшего абсолютно недосягаемым для простых смертных. Ни армия, ни Совет по охране природы, который арендовал территорию острова у Управления национальным имуществом Шотландии, отнюдь не горели желанием предоставить мне пропуск.

Ситуация оставалась таковой вплоть до октября того самого года, когда человек по имени Лейн впервые вошел в мою студию и я оказался втянутым в цепь событий, приведших впоследствии к катастрофе. Кроме того, я косвенно замешан в странной истории моего брата. Но прежде всего я должен объяснить причины, лежавшие в основе решения об эвакуации, которые, собственно, и привели к катастрофе.

Судьба военно-морской базы была решена на совещании в кабинете постоянного заместителя госсекретаря в военном министерстве, и решение о ликвидации утвердил на заседании четыре дня спустя командующий королевской артиллерией. Восстанавливая ход совещания, я целиком полагаюсь на искренность командующего, поведавшего мне о нем. Что касается деталей последовавшего за ним заседания, то мне посчастливилось побеседовать о нем с бригадиром генерального штаба и Мэтьюсоном, бригадиром королевской артиллерии в Шотландии. Последний смог по моей просьбе воспроизвести в мельчайших деталях разговор с Брэддоком в вагоне ночного экспресса, следовавшего на север. Оба старших офицера давали показания в военном суде, и мои записи можно считать дополнением к их показаниям.

Итак, начнем с совещания 7 октября. Кроме постоянного заместителя госсекретаря, в нем принимали участие министр финансов, командующий королевской артиллерией, а также, во время жизненно важной дискуссии о судьбе острова Лэрг, представитель интендантской службы. Совещание было посвящено докладу о расходах королевской артиллерии в отчетном финансовом году. Военное министерство проводило целый ряд подобных мероприятий, поскольку премьер-министр отказался представить парламенту смету дополнительных расходов к проекту государственного бюджета.

Повестка дня состояла из одиннадцати пунктов, так или иначе касавшихся королевской артиллерии. Остров Лэрг стоял шестым в списке. Обсуждение началось в половине четвертого, и я полагаю, что министр финансов имел под рукой полный отчет о расходах, который и зачитывал своим ровным, монотонным голосом, впрочем достаточно громким, чтобы заглушить уличный шум, доносившийся с Уайтхолл. Огласив довольно длинный перечень, он спрятал отчет обратно в папку и повернулся к командующему королевской артиллерией:

– Думаю, вы согласитесь, что расходы по содержанию воинской части на острове Лэрг совершенно непропорциональны ее вкладу в испытания управляемых ракет, проводимые под нашим руководством. – Затем он выдержал паузу, чтобы подчеркнуть важность того, что собирался сказать.

– Когда заканчиваются испытания?

– Обычно в августе, – ответил командующий.

– А начинаются в мае.

– Да, в мае, но возводить необходимые укрепления для стрельбищ мы начинаем в апреле.

– Другими словами, база бездействует по меньшей мере семь месяцев в году. В течение этих семи месяцев там тем не менее остаются командир отряда, в чине, как минимум, капитана, офицер медслужбы и два санитара, повара, шоферы, ракетчики, еще морские пехотинцы – всего от тридцати до сорока человек. Авиатранспортные перевозки осуществляют два танкодесантных судна «Марк VIII»…

– Эти суда не задействованы зимой.

– Так точно, однако они считаются прикомандированными к военной базе и стоят на ремонте в Портсмуте. Вместо них используется военный траулер. Возможно, расходы от этого уменьшаются, но незначительно. Еще и вертолет должен периодически доставлять почту.

Как позже пояснил мне командующий королевской артиллерией, во время этой перепалки он занимал оборонительную позицию. Он знал, что решение об эвакуации не может быть принято только на основании перерасхода средств.

– Люди, – парировал командующий, – чувствуют себя в полной изоляции, если не получают почту регулярно. Так или иначе, этой зимой мы решили отказаться от траулера и довольствоваться только военными вертолетами для доставки почты и вывоза персонала. Такой эксперимент проводится по инициативе полковника Стэндинга, командира ракетного полигона. Нам еще предстоит обсудить, как реализовать этот план. Погодные условия не благоприятствуют полетам, особенно с конца октября.

– Не будем вдаваться в детали. Я тщательно изучил обстоятельства дела. Поправьте меня, если я не прав, но, по-моему, основная цель базы зимой – поддержание работы действительно необходимого радара, что сводится к ежедневному прогреванию прибора. Работа на несколько часов для одного человека. Очевидно, чтобы содержать этого одного, требуются еще тридцать…