Вдоль стены тянется длинная стойка бара с задней подсветкой. На табуретках за ней сидят мужчины и женщины разной степени раздетости.

Некоторые мужчины в костюмах, некоторые женщины – в платьях, как у меня, но есть женщины в одном только кружевном белье и мужчины в одних трусах.

Зал разделен надвое, и вторая половина – это полноценный нижний этаж. Два лестничных пролета отгорожены стеклянными бортиками, и просторное помещение – как на ладони. По периметру стоят большие диваны, в середине – несколько мягких подиумов, а у дальней стены есть даже небольшая сцена. И люди внизу… трахаются. Занимаются оральным сексом. Участвуют в групповухах. Чего там только не происходит, и все – у меня на глазах.

Вдоль стены есть несколько дверей, и я, с трудом сглотнув, читаю крупные надписи над каждой из них: «Приватные кабинки», «Смотровые», «Казематы дьявола». Под всеми указателями подпись: «Ключ – согласие».

Меня так и тянет броситься прочь отсюда, но я гашу это чувство. Мне любопытно. Можно ведь не участвовать в происходящем, а лишь поглазеть, верно?

Кто же пригласил меня сюда? Может, тот, кто хочет со мной переспать? Он тут и следит? Я его знаю? Встречала на свадьбе? Однако самый большой вопрос: на каких я здесь правах?

Направляюсь к бару, уверенная, что удостоверение личности не потребуют. На входе у меня тоже про возраст не спрашивали.

– Джин-тоник, пожалуйста, – говорю бармену, одетому во все черное.

Тот с улыбкой достает чистый стакан. Я еще ни разу джин-тоник не пробовала, но женщины на свадьбе только его и заказывали.

Бармен подвигает мне напиток, а сам уходит обслуживать другого клиента. Пойло мерзкое, охота скривиться, однако я сдерживаюсь. Не хватало еще показаться ребенком. Может, мне и правда тут не место; впрочем, некая глубинная часть души подсказывает, что я пришла по адресу.

Я быстро допиваю первый стакан и прошу повторить. Бармен наливает, и я отхожу к перилам – посмотреть, что внизу. Мужчины и женщины стонут в экстазе, получая и доставляя удовольствие. У меня самой между ног все пульсирует, так что приходится свести бедра. Нет, я смотрела порнушку, но когда трахаются при тебе – это совершенно другое.

Секс у меня в жизни был всего дважды, с одним и тем же парнем. Бабушка всегда повторяла, что я – как та кошка, которую любопытство погубит. Так я, собственно, и лишилась невинности – с Бруно Альбисом, в подсобке старшей школы. Мне было интересно, хотелось самой все почувствовать, но двух раз хватило, чтобы понять: не так уж и много я теряю. С Бруно – точно. С ним все происходило как-то неловко; казалось, чего-то не хватает. Сплошное разочарование, в общем.

И видя страсть на лицах некоторых из гостей, я понимаю, что чутье меня не обманывало.

Хочу ли я спуститься туда?

Раздумываю над этим, прикусив нижнюю губу. Напряжение между ног требует разрядки. Можно вернуться в отель и там ублажить себя или… спуститься и дать это сделать кому-то другому.

Глядя на разнообразные сцены, я принимаю решение. Если уеду, то так и не пойму, что потеряла, поэтому, допив и оставив стакан на столике рядом, спускаюсь. С каждым шагом в животе у меня бурлит все сильней от возбуждения и тревоги. Но я задвигаю беспокойство подальше; от меня не требуется ничего, что доставит мне неудобство. Если передумаю – сразу уйду.

Ко мне присматриваются, это тяжело не заметить. А ведь я даже не знаю, как все устроено. Надо самой обратиться к кому-то? Или ко мне подойдут?

Долго ждать не приходится. Женщина в прозрачном нижнем белье ловит мой взгляд и жестом велит подойти. Ее темно-каштановые волосы стянуты в агрессивного вида хвост; рядом с ней сидит привлекательный мужчина с волосами песочного цвета. Он смотрит на меня оценивающим взглядом.

– Я тебя вроде тут прежде не видела. Как зовут? – спрашивает женщина.

Вблизи становится видно, что она немного старше меня. Ей лет двадцать пять, и она прекрасна. Тело вытянутое и упругое, как у модели.

– Привет, я тут первый раз, – говорю, гордая, что голос не дрожит и не выдает нервов.

– Свежая тушка, – похотливо произносит мужчина.

Женщина закатывает глаза.

– Я Мика, – представляется она потом, – а это Алекс.

– Приятно познакомиться. А я… – Осекаюсь, неуверенная, стоит ли называть подлинное имя. Наверное, нет. – Старла. – Боже, ничего лучше не придумала? Звучит как псевдоним стриптизерши.

Мика, если и раскусила меня, виду не подает. Только улыбается.

– Присаживайся, Старла.

Алекс без слов подвигается вправо, уступая место между ним и Микой.

У меня учащается дыхание. Я что, правда – соглашусь?

Да.

Я молода и буду пользоваться всякой возможностью оторваться, пока меня не выдали замуж за нелюбимого. Я не наивная и знаю, что от брака, устроенного братцем, не сбежать.

И потому с улыбкой подхожу к этим двоим, сажусь между ними.

Я, конечно, сама не ждала, что на меня сразу накинутся, но, как ни странно, Алекс и Мика целых десять минут посвящают светской беседе. Оказывается, она – модель, а он – фотограф. Так эти двое и познакомились.

– Так ты, значит, первый раз тут? – спрашивает Мика.

– Ага, – признаюсь я с нервной усмешкой.

И чуть не вздрагиваю, когда Мика пальцем проводит мне по плечу.

– Ты озираешься по сторонам, – подсказывает Алекс. – Это всегда выдает с головой.

Делаю пометку в уме: перестать палиться. Завсегдатаи, наверное, со временем остывают к тому, что творится вокруг.

– Не хочешь немного подурачиться? – предлагает Мика, окидывая меня взглядом.

У меня твердеют соски; она, должно быть, заметила это, потому что с ее губ срывается глухой стон.

Сейчас или никогда.

Неужели я правда соглашусь?

Еще как! Если перетрушу и сбегу, так и не узнав, к чему это приведет, то возненавижу себя.

– Думаю, да, хочу.

Мика довольно улыбается.

Алекс подается ближе и утыкается носом мне в шею.

– Пока не парься, просто получай удовольствие. – Он кладет мне ладонь на колено, и я делаю глубокий вдох.

Мика, с другой стороны, убирает мне волосы за плечо и скользит языком вверх по шее. Закрыв глаза, я сдерживаю стон.

Меня всю захватывает. Алекс зарывается лицом в мои волосы и стискивает коленку, а через секунду Мика разворачивает меня лицом к себе и целует. Поначалу медленно; языком раздвигает мне губы, находит мой язык.

Я еще ни разу не целовалась с женщиной – черт, я с женщиной вообще ничего не делала, – и не знаю, чего от меня ждут. Похоже, это почти то же, что целоваться с парнем, только нежнее и мягче.

И пока мы с Микой целуемся, Алекс приспускает бретельку с одной плеча и вдоль ключиц скользит ладонью к другому. Мика отстраняется, словно бы в отрепетированном танце, и тогда Алекс спускает вторую бретельку.

Затем они оба приспускают платье до пояса, обнажив мои голые груди.

Где мои стыд и смущение? Я их совсем не чувствую. Только между ног свербит в предвкушении.

Мика целует меня в шею и, не отнимая губ, спускается к груди.

Я, словно в трансе, слежу, как она языком ласкает мой сосок – и он твердеет в ответ. Потом она всасывает его, и я делаю резкий вдох, не в силах отвернуться; тем временем Алекс встает с дивана.

Окружающие звуки – музыка, голоса и стоны других людей – превращаются в жалкую пародию на себя. Мне словно затолкали ватные тампоны в уши.

Мика покусывает мой сосок, а я запускаю пальцы ей в волосы. Она стонет, согревая дыханием мою грудь. Затем отстраняется и опускает взгляд на мои ноги; тут я замечаю, что Алекс на коленях, смотрит и чего-то терпеливо ждет. Они с Микой улыбаются друг другу, и она снова оборачивается ко мне.

– Дашь ему отлизать? – Она гладит мне живот и кладет руку на грудь.

Недолго думая, я киваю, а в голове лишь одна мысль: нужна разрядка, нужно дать выход напряжению между ног.

Мика сладострастно улыбается.

– Он – мастер поработать языком, милая. Тебя ждет рай.

Алекс разводит мне ноги и устраивается между них.

Не в силах оторваться, я смотрю, как он медленно ведет руками вверх по моим бедрам. Но как бы я ни ждала этого, как бы ни было сильно возбуждение, отчего-то неприятно видеть, как он меня лапает.

Мика снова принимается играть с моим соском, а руки Алекса тем временем ныряют мне под платье.

Я слегка приподнимаюсь, позволяя ему задрать подол и спустить трусики. Не то чтобы я этого не хотела, однако стоит ему развести мне ноги шире и устроиться напротив, возникает непреодолимое ощущение, что это неправильно, что не Алекс должен быть здесь.

Мика щиплет меня пальцами за второй сосок, и я закрываю глаза.

Перед мысленным взором мелькает образ Габриэле.

Это из-за него мне так не по себе с Алексом? Все потому, что Алекс – не он?

Нет, я не дам испортить мне праздник. Габриэле сам не захотел меня.

Может, если смотреть, как Алекс делает свое дело, то мысли о Габриэле пройдут? Увы, сто́ит открыть глаза, и… я с ужасом вижу его перед собой. Черт, он не только у меня в мыслях! Он прямо тут, чуть в стороне, смотрит на нас.

Впрочем, самое поразительное – не в этом, а в том, что он смотрит на Алекса так, словно готов прибить его голыми руками.

4. Габриэле

Что. За. Черт?!

Когда я мчал сюда спасать Арию от нее же самой, то думал, что застану ее ошеломленной, с выпученными глазами и со стаканом в руке. А уж никак не полуголой и раздвинувшей ноги для какого-то козла, который вот-вот ей отлижет.

Я чувствую гнев – меня словно тычут в грудь раскаленной кочергой, – и сдерживаюсь только неимоверным усилием воли. Иначе точно вспорол бы этому типу горло и бросил истекать кровью. Обычно я во всем полагаюсь на логику и продуманный план, но сейчас насилие видится мне единственным выходом.

Как смеет этот кусок дерьма пробовать ее, прежде чем я сам изведаю на вкус ее сладость?

Тут Ария открывает глаза и, словно ракета с теплонаведением, – вместо того, чтобы опустить взгляд на типа у себя между ног, – вылупляется на меня.

– Какого хрена ты затеяла? – говорю я так, чтобы услышали только эти трое и не всполошились остальные посетители.

Нельзя привлекать к себе лишнее внимание. Стоит кому-то начать здесь бузить – и встрянет охрана, а мне надо вывести Арию незаметно. Как бы ни хотелось урыть этот кусок дерьма, закопать его в землю, делать этого нельзя.

– Габриэле? Ты что здесь делаешь? – Ария приподнимается и, сдвинув ноги, поправляет платье.

Тип, что был у нее между ляжек, встает и, выпятив грудь, смеряет меня взглядом.

– Ты еще что за хрен?

Вот болван. Мне бы двух секунд хватило, чтобы скрутить его и взять на удушение.

– Не твое дело. Мы уходим. – Хватаю Арию за руку и сдергиваю ее с дивана.

Женщина, сидевшая рядом с ней, так и таращится на меня.

Ария лихорадочно поправляет бретельки платья, прикрывая голую грудь.

– Поздновато строить из себя скромницу. Ты только что светила титьками. – Я скрежещу зубами от гнева при мысли, что все тут видели ее полуголой. – Пошли.

– Может, она не хочет уходить с тобой? – А этот баран не знает, когда замолчать.

Я останавливаюсь как вкопанный и медленно оборачиваюсь.

– Габриэле, – тянет меня за руку Ария, – давай просто уйдем. Пошли.

Пелена гнева перед глазами постепенно рассеивается, и я понимаю, что она права. Нельзя взять и отмудохать этого придурка. Не здесь, не сейчас.

Не говоря больше ни слова, я увлекаю за собой Арию вверх по ступеням, мимо бара и дальше – в фойе.

– Мне надо забрать телефон, – тихонечко говорит она.

Отпустив ее, киваю в сторону камер хранения. Свой телефон я оставил в салоне арендованной машины. Делать этого не хотелось, но я не первый раз в секс-клубе и знал, что внутрь с мобилой не пускают.

– Какие-то проблемы? – спрашивает охранник у двери.