– Артем…привет. – я помахала рукой избраннику подруги, который стоял в проеме между прихожей и гостиной. И подавлял размахом плеч и мрачным взглядом.

– Ну ты то чего злишься? – попыталась воззвать к его логике. – Не Лекс же замуж выскочила!

Артем на миг прикрыл глаза и стиснул челюсти, явно сдерживая себя. Ясно, проще изобразить смирение и сделать так, как сказано.

У Лекси и Артема удалось задержаться буквально на полчаса. Выпила кофе и рассказала еще раз, что произошло в Вегасе. Но если моя подруженька слушала, открыв рот, то ее мужчина хмурился все сильнее. А в конце и вовсе стал напоминать вулкан, который вот-вот взорвется.

– Ты полегче! – предупредила я на всякий случай. – На меня уже Илья наорал. А впереди разговор с родителями!

– Ты вообще представляешь во что вляпалась, глупая? – Артем сидел на подоконнике, глядя то на чашку в руках, то на меня. Причем взгляд на чашку был куда добрее. Ну да, она то замуж не выходила.

– Что? Вышла, через полгодика разведусь, но так, что папа не узнает. Главное, чтобы душнила Игорь свалил в страну Душляндию.

– Ты даже не знаешь за кого выскочила замуж! Ева, ты же умная… – тут Артем кашлянул, – ладно, я думал, что ты умная девушка. А если он опасен? Что будет, если он тебя найдет?

Я погрозила ему пальцем.

– Артемка, не нуди! Отчество не спрашивали, а если в любой соцсети ввести мои имя и фамилию то вылезают десятки людей. Допустим, добавляем дату рождения. Все равно человек пятнадцать точно есть! К тому же я удалила все профили, которые могли привести его ко мне.

– А вдруг он бандит?

Мда, моя Лекс как всегда генерирует самые внезапные идеи.

– Да нет, не похож.

– Конечно, у бандитов же всегда на лбу написано кто он.

Артем язвил так, что я мысленно ему поаплодировала.

Ну и потом поспешила свернуть разговор и удрать. Правда, Лекс отловила меня у двери и зловеще прошептала:

– Завтра, деточка, я тебе позвоню, мы встретимся и ты мне расскажешь вообще все! Целовалась?

– А? – я сделала лицо идиотки.

– Ты с ним целовалась! – подруга ткнула в меня пальцем. – Я тебя знаю! Ты точно с ним целовалась!

– И что? – я натянула короткую шубку. – Обмен парой миллиардов микробами ничего не значит. И я играла роль!

– Ну да, ну да. – как-то с сомнением протянула Лекси. – Ладно, завтра созвонимся.

Вот не люблю когда она так начинает разговаривать. Это значит, что скоро подруга начнет вынимать мне мозг чайной ложечкой. А делает она это профессионально. Прямо лучше меня. Потому я все же сбегаю.

И еду к дяде Илье. Перед этим заскакиваю в кондитерскую, где готовят его любимые круассаны с шоколадом и клубникой. Вот кто бы знал, что мой родственник жуткий сладкоежка. При этом, гад, жрет и не толстеет. Наверное потому, что устроил у себя в одной из комнат спортивный зал и каждый день железо тягает.

Ведьмак, наверное.

Дядя меня реально встретил в дверях. Года три назад он переехал в модный район, ближе к окраине города. Ну такой, знаете, где даже гуси строем ходят, а озеро выглядит так, точно его сейчас начнут снимать для фотосессии. Дома тут построили в три-пять этажей. И на каждом этаже не больше двух квартир. Так что логово Ильи выглядело впечатляющим: три комнаты, гостиная, объединенная с кухне, балкон, больше смахивающий на террасу и отдельная гардеробная. Зачем ему три комнаты? Ну как он пояснил: одна это кабинет, вторая тренажерный зал, а в третьей спальня.

– Мне уже страшно. – сообщила, когда забралась на его этаж.

Илья зачем-то взял в руки ремень, сложил его пополам и теперь красноречиво постукивал им по ладони. Сидевшая рядом с ним огромная белая кошка с разными глазами смотрела примерно так же. За ее спиной устроился не менее мрачный угольно-черный кот.

Груздь и Радозть. Причем звание первого получил черный котяра, потому что вечно ходил с таким видом, точно его ущемляют во всем.

– Иногда я склоняюсь к тому, что все же детей порой полезно лупить. – сообщил Илья.

Я покосилась на ремень и протянула коробочку.

– Еще и подкупаешь?

– Я совершеннолетняя. – сообщила торопливо. – Это не подкуп, а подарок от любимой племянницы. Дай конверт!

– В квартиру зашла. – рявкнул мой дядя холерик. – Быстр-р-ро!

Я влетела раньше котов, которые проводили меня понимающими взглядами.

Спустя пятнадцать минут мне хотелось покаяться во всех своих грехах, начиная с момента рождения. Как у него это получается? Если ругает отец, то в ответ хочется сделать что-то еще более отмороженное. Но если за дело берется Илья, то все, мне крышка.

– Ты понимаешь, что Сашка с тобой сделает, когда узнает?!

– Папа будет зол. – я сижу на просторной кухне, сжимая теплый бокал с чаем. У Ильи тут все какое-то типично мужское: кожа, шоколадные и бежевые оттенки, стиль минимализм. Ни цветочка, разве что кошачьи игрушки под ногами попадаются.

– Ты вот сейчас преуменьшила масштаб пролемы.

Илья расхаживал передо мной, как инквизитор. Еще немного и прямо услышу “сжечь ведьму”.

– Ну почему же, я просто сообщила сжатую версию. А если в целом, то думаю у меня заблокируют все карты, заберут квартиру, которая записана на отца ну и…машинку, скорее всего. Поэтому я уже собрала кое-какие вещички и они сейчас в багажнике. Можно пожить у тебя?

– Ага! Дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде?!

– Ладно, ладно, у Лекси перекантуюсь. У нее квартиру пустует и… – тут я замолчала, увидев перед носом фигу.

– Хрен тебе! – “ласково” сообщил Илья. – Тебя без присмотра теперь оставлять то страшно. Вдруг в следующий раз с младенцем заявишься? Или с арабским шейхом.

– Почему с шейхом? – поинтересовалась осторожно, обнюхивая фигу, потом отодвинула ее пальцем.

– Потому что с тебя станется! – гаркнул дядюшка. – Пошли, вещи твои принесем. Ты уверена, что стоит сообщать новость лицом к лицу? Может, позвонишь? А то что-то мне за тебя страшновато, как представлю реакцию Сани.

Ой какой хороший совет! Ой как я хочу ему последовать!

Увы.

– Нет, Илья, такое лучше сообщать в реале, а не прятаться за телефон. Да и, как я сказала, вряд ли папа сделает что-то, кроме перечисленного. У него всегда наказания сводятся к лишению плюшек.

В итоге мы перетащили мои три сумки с вещами и прочим барахлом, после чего слопали круассаны и я отправилась к родителям.

Ощущение, что иду на экзамен, который не сдам. После чего вылечу из университета.

Глава 5

Папа вернулся, когда время уже приближалось к девяти вечера. Не сильно в духе, судя по тому как хлопнула входная дверь. Даже чихуйня притихла, хотя частенько принималась гавкать.

Я сидела в комнате, собираясь с духом и документами. Оригиналы я оставила у Ильи, а с собой взяла копии. С папы станется разорвать их чисто, чтобы выплеснуть злость.

Прислушалась и поправила заплетенные во французскую косу волосы. Еще один повод для злости папы. Он то думал, я вернусь с нормальным цветом, а не как ходячая радуга.

Судя по отрывкам голосов, папа что-то выговаривал охране. Маму я не слышала. Либо она в столовой вместе с Викторией, проверяет, чтобы сервировка была безупречна. Точно не ужин в кругу семьи, а какой-то званый вечер. Либо она просто спряталась в спальне и ждет, пока буря слегка утихнет.

У папы два типа злости. Если он громкий, все критикует и кривит губы, то тогда все нормально. Это пройдет быстро. Но вот когда в его глазах появляется холод, когда голос понижается практически до шепота, а крылья носа белеют…тогда все, проще бежать в Антарктиду.

Раз он шумит, то, видимо, первый вариант. Я опять провела вспотевшими руками по подолу платья-футляра. Специально выбрала строгое, с высоким воротником и длинными рукавами. Чтобы немного смягчить цвет волос. Точнее, цвета.

Мда. Все, хватит отсиживаться, пора идти признаваться.

У нас дома мы в тапочках не ходили. Домашняя обувь только элегантная, можно даже на небольшом каблуке. А я, может, босиком хочу пройтись, даром, что полы теплые. Но нет, тоже нельзя.

Вообще в этом доме слишком много странных запретов. И все установлены отцом.

Я спустилась как раз в тот момент, когда родители усаживались за круглый прозрачный стол под белоснежной скатертью. За ним мы обычно собирались только близким семейным кругом. Когда же прибывали гости, то уже использовалась большая столовая с длинным столом мест на пятнадцать.

Я скромно села на свое место, пока мама наливала себе шампанское. Какой бокал за день? Не хочу думать.

Ну и, конечно, взоры родителей немедленно заскользили по мне. Аж поежиться захотелось. Вместо этого улыбнулась. И постаралась не комкать бумаги, которые пока прятала под скатертью.

С мамой то я сегодня уже виделась, обнялась, даже почти поверила, что она скучала.

– Папочка, привет. Ты скучал?

Даже если и скучал, то фиг ведь скажет. Только подарил тяжелый взгляд поверх стакана с водой.

– Ева, ты говорила, что исправила прическу.

– Я убрала афрокосы, как ты и просил.

Мне адресовали холодную улыбку.

– То есть ты решила сыграть на том, что я недостаточно точно описал задачу? Отлично. – он пару раз лениво хлопнул в ладоши. – Завтра ты перекрасишься в приличный цвет. Блонди, русый, каштановый. Выбирай один из трех. Хватит, я дал тебе достаточно времени, чтобы ты могла набунтоваться от души.

Я возила вилкой по тарелке, размазывая нежное суфле из креветок. Аппетит пропал, хотя еще полчаса назад я готова была сожрать слона. Но аура отца действовала негативно на все чувства, включая чувство голода.

– Папа, но как же “важна не внешность, а мозги”? Хотя это слегка как-то по-зомбически, не находишь?

– Тебе пока рано опираться на это выражение. Через два дня выходишь на работу, а в свободное время занимаешься вашей с Игорем свадьбой.

В-о-от! Дальше медлить нельзя! Я открыла рот…и не смогла произнести ни звука. Горло пересохло, так что вышел какой-то скрип. Даже мамина собачка испугалась и тут же описалась.

Отец же только бровью слегка повел. Большее внимание он уделял ужину, чем родной дочери.

Так, Ева, собралась и сказала! Хватит!

Как бы себя смотивировать!

Я представила Игоря и нашу брачную ночь. Как он подходит, весь такой в труселях. Причем в моем воображении они выглядели белыми и похожими на памперсы. И произносит нудным тоном Мистера Всея Душнильности.

– Ева, вы развели ноги под углом сорок пять градусов, а я просил на сорок семь. Вы меня разочаровали, Ева.

Я не выдержала и фыркнула от смеха, моментально обратив на себя внимание. Оказывается, папа что-то говорил маме. А тут я сижу и хрюкаю в восторге от своего воображения.

Папа перевел взгляд на меня. Улыбка с моего лица сбежала в панике.

– Поделишься с нами, что тебя так развеселило? – его голос звучал мягко, но от этого только страшнее.

Мама сделала вид, что занята содержимым тарелки.

У меня вспотела спина. Я сглотнула, понимая, что сейчас шагаю с обрыва в бездну.

Сейчас или никогда.

Фарш невозможно провернуть назад.