Жду долго. Начинаю думать, что зря. Боится, что ли? Или случилось чего? Собираюсь уже пойти до ее подруг, пусть поищут. Мало ли что, от этих грустных красавиц ожидать можно чего угодно в современном мире.

Только я отрываюсь от стены, как дверь в женскую комнату в очередной раз открывается и выходит моя.

Мы смотрим друг на друга.

Музыка здесь значительно тише, чем на танцполе, но все равно достаточно громкая – кричать смысла нет. Я поднимаю руки, демонстрирую ладони. Простой жест, показывающий, что я без оружия. Не угроза. Он довольно бессмысленный, потому что руки зачастую и есть оружие. Но действует на людей обычно успокаивающе.

Она вдруг подходит и обнимает меня за шею. Ого. Прижимается. Почему-то холодная вся, как ледышка, хотя в клубе жарко. По крайней мере, мне – очень. Да и когда девушка танцевала, щеки у нее раскраснелись, горячая была. Я же видел.

– Эй, все нормально? – спрашиваю, уткнувшись в ее шею.

Втягиваю в себя запах, и голова кружится. Не знаю, что это за духи, но они пипец приятные. И волосы ее тоже вкусно пахнут. Вся она какая-то особенная, свежая, нежная.

Год в разведке, блин. Это все ВДВ и тупой голод без женского тела.

Сожрал бы прямо сейчас. Но в туалете или за углом такую нельзя. Она… элитная, что ли.

– Потанцуем? – спрашивает. Включили как раз песню медленную.

– Конечно. – Я стараюсь, чтобы в голос не просочились лишние нотки восторга.

Опасаясь, как бы она не передумала, прижимаю к себе покрепче. Девушка довольно высокая, но при этом тонкая, легкая. Предполагаю, гибкая. Едва мы доходим до соседнего зала, где танцпол, я тут же снова обнимаю ее.

Попалась.

Она доверчиво обнимает меня в ответ. Во рту пересыхает. Руки против воли, клянусь в этом, сжимают ее крепче. Ведут по гладкой ткани платья.

– Я Денис. Дэн.

Она кивает и тут же ругается:

– Не прижимай так близко.

Морщит нос слегка раздраженно.

– Я хочу согреть, – отвечаю на ухо.

Хватку, правда, не ослабляю. А то, не ровен час, сбежит. Не удерживаюсь и слегка касаюсь губой мочки уха.

Она дрожит самым натуральным образом. Так беззащитно и женственно дрожит, что не знаю даже, что с ней и делать. Хочется в себя сильнее вжать. А лучше зажать. Накрыть…

Разведка, сука! Год целый в грязи с головы до ног! Фантазии с полпинка.

– А тебя как зовут? – спрашиваю я, стараясь вести себя цивилизованно, а не как возбужденная до предела обезьяна.

Она слегка поглаживает мою шею, волосы на затылке. Что совсем не способствует моему спокойствию. Сглатываю.

Девушка поднимает глаза. Красивые они у нее. Серьезные и немного грустные. Хочется ее развеселить.

И губы у нее тоже красивые. Нежные, слегка приоткрытые. Интересно, горячие?

Я наклоняюсь и целую. Чисто попробовать.

Глава 3

Ксения

Хам.

В его случае так и вовсе – хамло!

Не успели познакомиться – уже облапал.

Но, стоит отдать должное, руки у него большие и горячие. Пальцы впиваются через ткань платья в кожу. Складывается ощущение, что еще немного, и прожгут ее. Ткань в смысле. Порвут, что угодно сделают, но до тела моего доберутся. Меня не должно это волновать.

Мысли в голове сумбурные, да еще и путаются, то ли от шампанского, то ли из-за Андрея.

Я ж позвонила ему в туалете. Не выдержала. Просто хотела спросить, что не так-то было? Унизительно, признаю. Но в какую-то секунду я вдруг решила, что лучше один раз унизиться, чем всю жизнь добивать себя догадками.

Андрей сбросил вызов. Я обалдела. Мы ведь только сегодня развелись, а он просто не захотел говорить! Набрала его еще раз – абонент был недоступен.

Почувствовала себя последней истеричкой. Обида сдавила грудь так, что я дышать не смогла. Думала, задохнусь в туалете клуба этого дурацкого, в котором отмечаю непонятно что.

Какое-то отчаяние ощутила. Женскую никчемность. Не смогла удержать мужа. Его все любили. Вообще все.

Быстро умылась и вышла в коридор. А там этот стоит, неприкаянный. Мне вдруг так обнять кого-то захотелось. Любого человека, кто к судьбе моей неравнодушен. Ну я подошла и обняла.

А он как вцепится! Денис этот. Дэн.

Делать нечего, прижалась, уткнулась в его шею и обмерла: у него туалетная вода как у Андрея. Я крепко зажмурилась, так хорошо стало. Легко, спокойно. Отрываться не хотелось.

И вот мы танцуем. Он высокий и, бесспорно, крепкий. Весь твердый, здоровьем светится, мужской силой.

Каждый раз, когда наклоняется что-то сказать, дышит мне на ухо, отчего волоски на коже дыбом становятся. Это непроизвольно – я сама не хочу и не собираюсь.

Понимаю, что пьяная, не стоит. Но так приятно, что даю себе еще минуту. Потом зачем-то еще одну. И еще. Не хочу отрываться.

Даже после того как поцеловать меня попытался, не хочу. Говорю же, хам! Я ему губу прикусила, чтобы остыл. Он в ответ лизнул ее и крепче меня обнял.

К концу длинной песни я согреваюсь окончательно.

– Музыка закончилась, – сообщаю ему, а то не заметил.

Она и правда закончилась, но мы все стоим в обнимку.

Дэн не реагирует. Я упираюсь в его грудь ладонями и отталкиваю. Он поддается, отпускает меня. Из-за этого снова зябко становится, аж поежиться хочется.

– У тебя нет чего-то накинуть? Ты замерзла, – подсказывает он блестящую идею.

Нашелся заботливый папочка.

– Типа болеро? – кричу ему на ухо.

– Ага, – отвечает.

О боже. Я закатываю глаза, но он этого не видит. Слегка касается языком моей мочки и тут же делает шаг назад. Я пораженно качаю головой: облапал, еще и облизал.

– Пошли, угощу у бара чем-нибудь.

– Спасибо за танец, но на этом все, – говорю ему громко.

– Ага, – отвечает Дэн.

Понимаю, к чему он ведет. Но я не хочу. Не готова, да и вообще, секс с незнакомцем – это не мое. Но этот запах… до чего приятно его вдыхать! Андрюш, как же так-то… Я с трудом отстраняюсь и направляюсь к своим.

Дэн следует за мной по пятам, чем вновь пугает.

Подружки близко, надо добраться до них, они защитят. Аленка – профессионал в отшиваниях: ее Гриша непростой человек, к тому же ревнивый до предела. Она не просто отказывает мужчинам – она в этот момент борется за выживание.

Лишь бы не упасть на лестнице! В начале вечера, будучи трезвой, я взлетела по ступенькам и не заметила их. Сейчас же считаю.

На двенадцатой меня кто-то толкает, и я делаю именно то, чего опасалась, – оступаюсь! Шагаю назад и тут же упираюсь спиной в его грудь. Парня этого.

Он, к счастью, не смеется, никак не комментирует мой позор – просто ловит, а потом слегка подталкивает вперед. Продолжает идти следом.

Едва ступив на второй ярус, я тут же направляюсь к подружкам. Но хам хватает меня за руку. Крепко. Я дергаюсь, он не отпускает. Приходится повернуться. Ей-богу, так бы и влепила ему пощечину за наглость!

– Слушай, у нас девичник, подруга разводится, – говорю ему. – Мы хотим провести этот вечер втроем. Пожалуйста, я не хочу проблем.

– Понял. – Его глаза грустнеют самым натуральным образом.

Почему-то это кажется милым. Я не привыкла к мужчинам, которые открыто проявляют эмоции.

– Тогда потанцуем чуть позже? Я это, поблизости буду, – кивает он на свой столик. А потом улыбается одним уголком губ. Как-то криво и одновременно с этим забавно. У него ясные глаза, практически трезвые. И руку мою он отпустил сразу же, как только я повернулась.

Иррационально, но страха перед ним я не чувствую.

– Возможно, – отвечаю уклончиво. Отстраняюсь и иду к своим.

– Вау! Рассказывай! Кто он? Как зовут? Вы целовались? – нетерпеливо атакует вопросами Наташа.

Алена тоже придвигается ближе.

– Девочки, вы совсем, что ли? – бурчу я недовольно.

Вижу разочарование на их лицах и усмехаюсь. Ожидали горяченьких подробностей? Серьезно?

– Потанцевали разок. У него туалетная вода как у Андрея, я что-то смутилась. Но на этом все. Больше между ним и Андреем нет ничего общего.

– И слава богу, – вклинивается Алена.

– Совсем не понравился? – спрашивает Наташа. Она выглядит расстроенной.

Я поджимаю губы и отрицательно качаю головой.

– Тогда я ему телефончик оставлю.

– Чего? – я округляю глаза.

В ответ Наташа заливисто хохочет: дескать, уличила!

– Да нет, просто он… ну нет, в общем. Не тот уровень.

Я бросаю на него беглый взгляд: Дэн сидит за своим столиком и болтает с друзьями, такими же простыми парнями чуть за двадцать. К ним присоединились четыре совсем молоденькие девушки – едва восемнадцать стукнуло. Они пьют разноцветные коктейли, смеются взахлеб. Денис тоже смеется, но на меня поглядывает. И все же шутки свои рассказывает более доступным девушкам.

– Наташ, оставь ему свой номер, – говорю уверенно. Отворачиваюсь и беру бокал с шампанским.

Дальше мы начинаем обсуждать общих знакомых. Я пью в основном воду и постепенно трезвею. Шампанское быстро ударяет в голову, но с той же скоростью отпускает, оставляя после себя горечь осознания, что проблемы никуда не делись. Танцевать больше не хочется. Да и вообще двигаться. Я не спала прошлую ночь: переживала из-за развода. Ожидаемо, что меня начинает клонить в сон. Достаю сотовый и проверяю, действительно ли я звонила Андрею, а он сбросил. И не перезвонил. Или мне это привиделось в пьяном дурмане?

– Ой, девочки, мне пора, – спохватывается Алена. – Кого докинуть? Гриша машину прислал, Саша подъезжает.

– Меня. – Я хватаю сумку.

– А я еще задержусь, – говорит Наташа.

– Уверена? – беспокоюсь я.

– Да, допью коктейль и домой. Мне все равно в другую сторону. – Она бросает многозначительный взгляд на мужчину за барной стойкой.

Это ее приятель, она упоминала еще в начале вечера.

Мы целуемся и расходимся. Я демонстративно не смотрю в сторону своего нового знакомого. У него много поклонниц, пусть занимается ими. А завтра мы друг о друге уже и не вспомним.

На заднем сиденье «Мерседеса» начинаю немного жалеть. Ну вот что я за человек такой? Гордая, упрямая, одинокая и несчастная. Лучше одной, чем с кем попало. Лучше ли?

Сейчас приеду домой. В те же самые стены, пустые комнаты. Лягу в холодную постель, заправленную бельем, которое стелила раньше для нас с мужем. Буду одна. Рыдать, наверное. Чем же еще заниматься? Вновь щиплет нос, и лишь только присутствие Алены уберегает от всхлипов. На людях я привыкла держать лицо.

Не хочу. Как же меня задрало одиночество!

Сколько уже времени? Сую руку в сумку. Шарю, шарю. О нет!

– Ален, ты не могла бы позвонить Наташе? Кажется, я забыла сотовый на диванчике.

– Конечно.

Подруга поспешно достает мобильный, прикладывает к уху.

– Наташ, слушай, Ксюша мобильный оставила в клубе. Ты не видишь его? Да, в черном чехле. Поищи, пожалуйста.

– Между подушками, – подсказываю я.

Боже, хоть бы он нашелся! Там столько всего важного для меня! Вновь подкатывают слезы. Я же говорила: пальцем ткни – разревусь. А тут весомая потеря. Этот вечер рискует стать самым несчастливым в моей жизни.

– Между подушками посмотри. Хорошо посмотри… А, отлично, – говорит Алена, успокаивающе кивает. Смотрит на меня вопросительно.

– Я сейчас заберу, – говорю я, испытывая облегчение.

– Она вернется и заберет. Окей. Саша, развернись, пожалуйста, нужно вновь к клубу, – обращается Алена к водителю.

– Нет-нет. Саша, останови, я добегу, – спорю я.

Знаю, что у Алены и так могут быть проблемы с Гришей из-за позднего возвращения, а тут еще и меня ждать. До клуба пешком идти две минуты, а на машине крутиться долго. Да еще и припарковаться проблема.

– Уверена? Нам не сложно, – настаивает Аленка.

Она прелесть, конечно.

– Нет, я такси возьму. Спасибо, дорогая. Созвонимся.

– Напиши, как дома будешь. Люблю тебя, – говорит Алена с легкой улыбкой, растрогав меня.

– И я тебя.

– Не грусти.

– Не буду.

Мы целуемся в щеки, и я выскакиваю из машины.