Шкаф с секретом было не так-то просто разглядеть – он сливался с другими темными шкафами, расставленными по всей комнате, ничем вроде бы не выделяясь, за одним исключением. В издании четвертого романа Агаты Кристи «Загадочное происшествие в Стайлзе» в твердом черном кожаном переплете был спрятан специальный рычаг, повернув который можно было открыть тайную комнату, пусть даже назвать ее тайной комнатой было некоторым преувеличением: ее длина составляла два с половиной метра, а ширина – полтора.

Наблюдать, как гости пытаются найти книгу, открывающую полку, всегда было весело. Флетчер предложил установить скрытую камеру, чтобы мы могли за ними шпионить. Внутри самой тайной комнаты мы ничего не разместили и даже полки оставили прежние с тех пор, как это помещение служило бельевым шкафом. Комната была нужна нам для развлечения и для того, чтобы читатели могли воплотить в жизнь мечты о детективных расследованиях.

Взяв складной стул, я вошла внутрь. Там было темно и узко. Обычно меня не пугали замкнутые пространства, но в этой комнате было что-то пугающее. Включив фонарик на телефоне, я прислонила стул к краю шкафа, поставила на него корзину с подсказками и выбежала из тайной комнаты, радуясь, что вновь оказалась на свободе. Мое сердце забилось чаще, когда я увидела большую очередь. Я готова была танцевать от счастья, глядя, как в магазин заходят новые и новые люди.

Следующие несколько часов я провела рекомендуя книги для юных читателей и наши самые дорогие экземпляры. Книжный магазин гудел, словно наэлектризованный, когда гости бродили по нему, потягивая латте и холодный чай, ища первую подсказку. Я улыбалась так много, что заболели щеки, и поминутно прижимала руку к сердцу, благодаря тех, кто дал мне возможность воплотить в жизнь этот фестиваль. Было так здорово общаться с гостями в костюмах – плащах и фетровых шляпах, крылатках и кепках охотников на оленей. Я упивалась счастьем, слушая, как любители детективов обменивались теориями, обсуждали любимые произведения и с нетерпением ожидали новых открытий. В залах не смолкали разговоры и смех, гости изучали наши тщательно составленные подборки.

Но приятнее всего был звук непрерывно звонивших кассовых аппаратов. Их мелодичные переливы вливались в какофонию оживленного магазина. «Шкаф с секретами» стал настоящей игровой площадкой. Я вся взмокла и была очень рада, что выбрала удобную обувь, – побегать мне пришлось немало, поднимаясь то на лестницу, то на стремянку, чтобы достать очередной экземпляр. Около полудня я заскочила в приемную, чтобы убедиться, что все готово к встрече с нашим первым автором – Эли Леджером, недавно подписавшим большой контракт с новым издательством на сборник рассказов в стиле нуар. Его издатель связался с нами и спросил, не хотим ли мы провести презентацию его будущей книги. Мы с радостью согласились.

Поскольку Эли был молодым автором и поклонников у него было немного, маленькая приемная с ее интимной обстановкой идеально подходила для встречи. Я не ожидала увидеть здесь толпу, и уж точно не ожидала увидеть Кайлу, Монику и Сета возле крошечной трибуны, которую Флетчер установил перед электрическим фальшь-камином.

Отлично. Вот вам и встреча выпускников, уйти от которой не представлялось возможным.

– Энни, как весело постоянно на тебя натыкаться, – проворковала Кайла.

Она вновь едва держалась на ногах. Моника пригладила прямые темные волосы, заложила руки за спину. Сет, заслонявший ее огромным телом, потирал загорелый затылок и теребил край толстовки.

– Вы же помните Энни, ребята? – поинтересовалась Кайла наигранно жизнерадостным голосом. – Ну Энни же! Энни Мерфи из колледжа, представляете? Вчера вечером мы буквально столкнулись нос к носу.

– Вообще-то, я Мюррей, – буркнула я, ставя стопку книг на трибуну.

– Ах, вот оно что! Ну конечно! Это ты организуешь мероприятия. До меня не дошло, что это ты, когда команда по связям с общественностью выслала мне информацию.

Моника протянула мне руку. На ней был приталенный темно-серый костюм, дававший понять, что она здесь по делу, а не ради развлечений. Я была поражена тем, насколько непривычно она выглядела. На лекции она заваливалась в шортах и топах на бретельках, по кампусу и вовсе разгуливала в бикини. Тогда ее стиль был бесконечно далек от делового.

– Рада вновь тебя видеть. Эли представляю я. Мы только что подписали с ним контракт, и я убеждена, что за один вечер его книга станет бестселлером. Так что вам повезло наблюдать за восхождением звезды.

Не хотелось с ней спорить, но я сомневалась, что сборник рассказов в стиле нуар будет очень уж востребован на массовом рынке. У нашего раздела нуар была небольшая, но преданная фан-база, однако бестселлерами, как правило, становились книги лишь уже известных авторов детективов и умопомрачительных любовных романов.

– Мир так мал, что мы все встретились здесь – удивительно, да? – Кайла натянула приторно-сладкую и какую-то подозрительную улыбочку. – Сет, ты же помнишь нашу Энни?

Она попыталась до него дотронуться, но он дернулся в сторону.

Нашу Энни? Гадость какая!

Что она задумала?

Как они все оказались в Редвуд-Гроуве?

И неужели она уже опять успела надраться?

Сет крепко сжал мою ладонь мощной лапищей. Он, в отличие от Моники, всем видом пытался показать, что по-прежнему может сойти за студента колледжа. Он что-то жевал – я могла только надеяться, что жвачку.

– Ага. Она дружила с той девчонкой, которую убили.

Мои щеки вспыхнули так сильно, что стало почти холодно. Меня замутило. Я не могла потерять над собой контроль. Только не сейчас. Я тяжело сглотнула и постучала по циферблату.

– Эли уже пришел? Мы можем начинать.

– Я только что его видела, – сказала Моника. – Сейчас приведу. О, подождите, а вот и он.

Мы обернулись и увидели мужчину лет сорока с небольшим в черных джинсах-скинни и черной водолазке. Черный облегающий наряд в такую жару? Ничего банальнее он не смог придумать?

Нарочито небрежной походкой Эли прошел мимо небольшой компании гостей, ожидавших его выступления, и, прежде чем выйти на трибуну, чуть помедлил, усиливая предвкушение. Я заняла место в первом ряду, рядом с Моникой и Сетом. Кайла втиснулась на пустой стул с другой стороны от меня. Как и вчера вечером, от нее несло выпивкой, и она вытирала липкие руки о рваные джинсы, глядя на Эли ничего не выражающим взглядом.

Пропустив прелюдию, Эли облизнул указательный палец и принялся перелистывать страницы рукописи.

– Думаю, не стоит размениваться на любезности. Вы пришли сюда ради моих слов, а не ради меня.

Кайла обхватила себя руками, мелко задрожала, провела ладонью по вспотевшему лбу. Она перебрала не с алкоголем, а с чем-то посерьезнее?

– Все в порядке? – прошептала я.

Она быстро заморгала, будто была не в состоянии говорить. Да что такое с ней творилось?

– Я дарю вам сборник историй «Священные и жуткие», действие которых происходит в глухих секвойных лесах, где царят тьма и смерть. – Его голос сочился высокомерием.

Обведя глазами присутствующих, он провел пальцами по волнистым волосам, ожидая, пока все взгляды обратятся на него. Он прочитал примерно две страницы, когда Кайла вдруг вскочила на ноги и воскликнула:

– О Господи!

– Ш-ш-ш-ш. – Моника повернула голову, прижала палец к губам и пристально посмотрела на бывшую подругу. – Нельзя перебивать автора во время чтения! Ты чего?

– Проблема в нем.

Кайла указала на Эли. Она хотела сказать что-то еще, но Сет встал, протолкнувшись мимо меня и Моники, схватил ее за талию и утащил куда-то. Вот уже второй раз за двадцать четыре часа он помешал ей устроить сцену.

Что с ней творилось? И с какой стати она выбрала именно Редвуд-Гроув?

Семь

Эли быстро пришел в себя и все так же небрежно-отстраненно проговорил:

– В наши дни все ищут свои пять минут славы. Галерке легко нас судить, но мы, художники слова, в окопах.

Надо отдать ему должное – мрачности нагнать он умел. Бра, которые мы повесили в гостиной, отбрасывали на его лицо тусклый свет, и это придавало его облику загадочности.

– Поверить не могу, что когда-то дружила с Кайлой. Она такая мерзкая, – шепнула мне Моника. – Очевидно, уже напилась. У этой женщины серьезные проблемы.

Бедная Кайла. Меня как будто придавило к креслу. Я сдвинула брови и ближе наклонилась к Монике.

– Хуже всего то, что сейчас только полдень. Если она уже пьяна, это очень нехороший знак, – пробормотала я, обводя глазами приемную – пишущую машинку, темно-фиолетовые бархатистые стены, плакаты с изображениями легендарных детективов из книг и фильмов; самым узнаваемым был, конечно, Эркюль Пуаро, с его аккуратно подстриженными усами, моноклем и проницательным взглядом.

Интересно, какой вывод сделал бы великий детектив при виде Кайлы? Если она боролась с зависимостью, нужно было как можно скорее сообщить о ней тем, кто мог помочь.

– Кайла застряла в студенчестве. Как будто никуда не уходила из колледжа. Ей нужна помощь специалистов. – Моника подняла на меня глаза, подведенные темно-серым карандашом, в тон костюму. – Если она снова куда-нибудь заявится, надо быть начеку. Она движется к саморазрушению, и ей все равно, кого она собьет по дороге. Но к Эли я ее даже близко не подпущу. Ему она репутацию не испортит. Он на пути к славе, и Кайла не станет его преградой.

На пути к славе? Этот тип?

При других обстоятельствах я могла бы предположить, что между бывшими соседками по комнате просто пробежала черная кошка и это сказалось на их нынешних взаимоотношениях, но чем дальше, тем сильнее я убеждалась, что Моника права и Кайле действительно нужна помощь. В студенческие годы они дружили, и если кто-то и мог вмешаться, так это Моника. Хотя… если Кайлу до сих пор беспокоило что-то, связанное с теми временами, я могла ее понять, как никто другой.

К счастью, остаток презентации прошел без происшествий, хотя я не согласилась бы с Моникой в том, что Эли станет звездой. Его самодовольная улыбка во время чтения изобилующего кровавыми подробностями описания ужасного убийства на скалистом побережье Калифорнии была отталкивающей даже для такого закаленного любителя криминальной литературы, как я. Его рассказ меня не впечатлил. Он меня испугал. Возможно, в этом и была суть, но я с трудом могла представить этого типа, постоянно теребившего ворот водолазки, на утреннем ток-шоу или даже более масштабной презентации, чем наша.

Когда Эли дочитал последнюю строку и раздались скупые аплодисменты, я вышла из зала, чтобы узнать, как дела у Хэла. Я нашла его за кассой в фойе, где он обклеивал очередную стопку книг стикерами «Подписанный экземпляр». Свеча с ароматом леса придавала атмосфере таинственности.

– Ну, как дела? – спросила я, глядя на высоченную стопку.

Он положил руку мне на плечо.

– Энни Мюррей, вы уже превзошли все мои ожидания. – Его глаза светились радостью. – Образно говоря, кассы переполнены.

Он указал на «Айпад», фиксировавший наши продажи. Хэла пришлось уговаривать отказаться от бланков заказов, на которых он вместо подписи собирался рисовать череп и кинжал.

– Сейчас у нас затишье, потому что все в зимнем саду, но это ненадолго. В последний раз, когда в магазине было столько людей, «Битлз» были на вершине хит-парадов.

– «Битлз» всегда будут на вершине хит-парадов, Хэл. Это же классика. – Я подмигнула ему.

– Я к тому, что Фестиваль тайн уже грандиозно успешен, а ведь он едва начался. – Он осекся и поднял сморщенный палец. – Да, кстати! У вас не будет минутки заскочить в «Состояние души»? У них есть пара вопросов о Загадочном туре по пабам, на которые ни Флетчер, ни я не смогли ответить.

– Конечно. Без проблем.

Хэл улыбнулся, с трудом сдерживая слезы.

– Энни, как я могу вас отблагодарить за это… за это все?