– И что они сделают, уволят нас? Ну, удачи в поисках других сотрудников!

Мира только плечами пожала. Она и при первой стычке с Личеком думала, что он не сумеет ей по-настоящему отомстить, однако этот гаденыш соображал удручающе хорошо.

Обратно на станцию они вернулись без проблем и быстро… даже слишком быстро. В ангаре их встречала целая делегация, и уж явно не как почетных гостей! Мира видела, что на площадке ожидает сама Елена Согард. Это не сулило ничего хорошего.

Они с Рино покинули челнок вместе и направились к командиру станции. Но прежде, чем Мира успела сказать хоть слово, вперед выскочил Личек. Он стал между своей подчиненной и командиром, виновато улыбаясь и чуть опустив голову.

– Адмирал Согард, я приношу свои извинения за сложившуюся ситуацию. Я принимаю всю ответственность за случившееся, лейтенант Волкатия не должна понести никакого наказания!

От неожиданности Мира даже лишилась дара речи. Это еще что? У Личека внезапно совесть отросла? Нет уж, даже Сектор Фобос на такие аномалии не способен!

Но к чему тогда это шоу? Руководитель технического отдела действительно был виноват – в том, что не проконтролировал работу Живана, не убедился, что маяк настроен правильно. Однако такой человек, как Личек, просто не мог взять и признать это, он как раз должен был переводить всеобщее внимание на мелкое нарушение со стороны Миры, чтобы скрыть свой прокол.

Впрочем, долго интрига с этим внезапным всплеском благородства не продержалась.

– Да, это она допустила ошибку с маяком, – продолжил Личек как ни в чем не бывало. – Но она же все исправила! Мне кажется, это сейчас самое главное.

Такой наглости Мира не ожидала даже от него. Его ложь ведь очень легко опровергнуть, достаточно должностную инструкцию прочитать! Или он решил, что она усвоила урок и больше не будет ему противостоять? Да черта с два, сейчас нарвется!

Отступать Мира не собиралась, она готовилась выложить всю правду здесь и сейчас, она просто не успела. Центральный компьютер уже настроился на заработавший маяк и тут же запустил оповещение:

– Внимание персоналу! Получен входящий сигнал.

– С «Гидеона Нерии»? – насторожилась Елена. – Но мы с ними проводили сеанс, связь слабая, зачем им тратить на это ресурсы?

А вот Мира уже понимала, что так просто не будет. Связь с «Нерией» и правда была отвратительной, да и потом, вряд ли ее сеанс мог совпасть с запуском маяка так идеально. Тут наверняка все намного сложнее…

– Сигнал получен с космического корабля «Мария Янисса́р», – бесстрастно сообщила система, не способная осознать весь ужас сказанного.

Зато остальные осознать могли – в ангаре повисла гнетущая тишина. Каждый сейчас пытался принять то, что они получили сигнал с одного из кораблей экспедиции Нерии-Рузанова – сгинувшей в Секторе Фобос тридцать лет назад.

* * *

Нельзя сказать, что экспедицию сразу списали со счетов, как только с ней была потеряна связь. Она была слишком важна для Земли, да и у исследователей хватало влиятельных друзей, которые очень хотели их вернуть. Поэтому Нерию и Рузанова искали, причем долго и всеми доступными средствами. Находились даже смельчаки, готовые лично направиться в Сектор Фобос, однако это запретили сразу. На тот момент потеря нескольких великолепно оснащенных кораблей серьезно ударила по флоту, новая трагедия была недопустима.

Так что ставку сделали на технику, однако она оказалась бесполезна. У телескопов изначально были сложности с изучением Сектора Фобос, и они никуда не исчезли даже когда возникла такая благородная цель, как спасение экспедиции. Галактикам было плевать, они хранили свои секреты надежно, поглощая все отправленные к ним разведывательные дроны.

Экспедицию признали погибшей, когда других вариантов не осталось. До начала собственной миссии Елена убедилась в этом, изучив все архивные документы, даже те, которые мало кому показывали.

И вот теперь их компьютер уловил сигнал от «Марии Яниссар». Никакой ошибки тут быть не могло, программа, в отличие от людей, не озадачивалась шокированными аргументами вроде «Это же невероятно!». Цифровой код передан верно, значит, это тот самый корабль. А уж где он шатался тридцать лет – компьютер «Виа Ферраты» не волновало.

При этом сигнал не был осознанным обращением экипажа. Они получили стандартное послание, которое запускается, если произошла катастрофа. Просьбу о помощи, которая, вероятнее всего, уже никому не нужна. Когда по приказу Елены операторы попытались наладить полноценную связь с «Марией Яниссар», ответа они не получили.

И все же где-то совсем близко сейчас поджидал мертвый корабль, проигнорировать который они не могли.

Как только о случившемся стало известно, тут же нашлись добровольцы, готовые лететь на сигнал и все проверить. Это Елену не удивило: на такие отчаянные миссии чаще всего соглашаются фанаты своего дела, которые о научном азарте думают больше, чем о сохранении собственной жизни. Понятно, почему их заинтересовала возможность прикоснуться к легенде!

Но Елену их желания не волновали, она не собиралась терять часть своей команды. По ее приказу в сторону сигнала отправили беспилотный разведчик, модель с невинным названием «Одуванчик», перевозившую на себе несколько десятков съемочных дронов.

Пока беспилотник добирался туда, Елена просматривала данные по «Марии Яниссар». Корабль был, по сути, космической лабораторией. Из тех, что в экспедициях следуют в центре колонны, потому что за безопасность отвечают не они. Оружия никакого нет, защита только пассивная. Зато она вполне надежная, да и на борту отличное оборудование даже по нынешним временам, не говоря уже о годах экспедиции. И все равно это странно… Если бы Елену попросили предположить, мог ли хоть один из тех кораблей пережить тридцатилетнее путешествие по Сектору Фобос, она бы сделала ставку на военный корабль вроде «Инфи́нитума». Но исследовательский борт… С чего бы? Почему так?

После нескольких часов размышлений Елене пришлось признать, что она не угадает. Ей оставалось ждать вместе с остальными.

Наконец беспилотник добрался до системы красного гиганта, из которой и исходил сигнал. Ничего примечательного, в общем-то, тут Сектор Фобос снова не демонстрировал никаких аномалий. Звезда старая, массивная, тусклая, скудно отдающая красно-рыжий свет горстке безжизненных каменистых планет. Многовато астероидов, конечно, но это не критично, движутся они предсказуемо и не представляют особой опасности. Унылое место, не примечательное ничем, кроме единственного исключения…

– Это действительно она, – прошептал второй помощник Елены, стоящий рядом с ней возле основного экрана, на который и шло изображение с дронов.

Командир станции напряженно кивнула. Это была «Мария Яниссар»… и одновременно не она. Елена посвятила космическому флоту всю жизнь, она порой первой посещала новые миры, участвовала во многих битвах, следила за экспериментами, но такого не видела даже она.

Да и остальные вряд ли сталкивались с чем-то подобным. На некоторое время зал заволокло молчание, тяжелое, почти физически ощутимое – как густой туман, налетающий перед рассветом. Первой заговорить решилась Ли́лли Хе́тланд, и сказала она то, о чем сейчас наверняка думали все:

– Господи… что с ней случилось?

От исследовательского корабля, пусть и значительно уступающего «Виа Феррате», но все равно величественного, осталась от силы пятая часть. Всего один фрагмент, беспомощно парящий в космосе, лишенный света, движения… самой жизни.

Все остальное исчезло. Рядом не было ни обломков, ни указаний на объект, с которым «Мария Яниссар» столкнулась. Да и сомневалась Елена, что это было столкновение. Обломок выглядел слишком странно: целая хвостовая часть, а там, где должен быть разлом, – абсолютно ровная линия. Безупречная. Как будто от корабля отрезали кусок острым ножом… Невозможно? Да, безусловно, и Елена не собиралась даже воспринимать это как полноценную теорию.

Но и не верить своим глазам она не могла. Елена видела, что часть корабля срезана, и не могла это объяснить. Зато все, что осталось за срезом, никак повреждено не было. Похоже, в момент катастрофы на «Марии Яниссар» сработала аварийная система. Она изолировала оставшиеся помещения, использовала автономные источники жизнеобеспечения и запустила в космос просьбу о помощи.

Все это могло быть сделано с людьми на борту или без них, просто по протоколу. Можно ли там было выжить? Да, однако на момент катастрофы выжившие уже не смогли бы управлять компьютером, хвостовая часть корабля для этого не приспособлена. Можно ли там было выживать тридцать лет? Теоретически – тоже да, но Елена не представляла, как такое возможно. Корабль это, может, и выдержит, а вот человеческий разум – вряд ли.

– Сканирование уже запущено? – равнодушно поинтересовалась она.

Это ее помощники могли позволить себе шокированный шепот и недоверчивые взгляды. Пока Елена оставалась на посту, она должна была вести себя безупречно.

Как это часто бывало, ее спокойствие привело в себя экипаж, полноценная работа тут же продолжилась. Ну а дроны, отправленные к красному гиганту, разведку и не прекращали, они на удивление время не тратили.

– Да, командор, – отозвался оператор. – В принципе, на таком расстоянии работает все, можем получить полную картинку.

– Так получайте.

Елена понимала, о чем он говорит: порой Сектор Фобос блокировал некоторые виды разведывательных сигналов. Но теперь, когда дроны подлетели вплотную, оборудование работало неплохо. Они пытались выяснить, что скрыто внутри, а Елена смотрела лишь на остатки корабля, казавшиеся почти зловещими в тусклом свете гигантской звезды.

Корабль не пострадал, первое впечатление оказалось верным. Елена прекрасно видела, что нет ни вмятин, ни копоти, ничего! «Мария Яниссар» будто совсем недавно покинула порт приписки. Единственным, что нарушало идеальную картину, стало то, что сохранился единственный фрагмент.

– Жизни внутри нет, – наконец сообщил помрачневший оператор. – Но есть искусственная атмосфера и биологические объекты.

Он не стал пояснять, что это означает, все и так понимали. Похоже, кто-то катастрофу на «Марии Яниссар» все-таки пережил. Компьютер обеспечил все условия для ожидания помощи, и эту помощь ждали… Год, два? Сколько можно находиться в огрызке корабля, возле чужой звезды? Без связи, без надежды? Елена не знала, однако «биологический объект» – это останки тех, кто так и не дождался.

Дроны не могли сообщить им подробности, они не были рассчитаны на такую ситуацию. А знания эти необходимы – и из уважения к погибшим, и, что еще важнее, потому что угроза могла сохраниться. Тридцать лет для космоса – ничто. То, что погубило «Марию Яниссар», вполне могло таиться где-то совсем близко.

Да и потом, не похоже, что здесь были уничтожены все корабли экспедиции. Куда тогда делись остальные? Слишком много вопросов, слишком мало ответов…

– Мы не поведем туда «Виа Феррату», – заявила Елена. – Слишком велик риск. Отправим челнок с командой добровольцев. Их задача – забрать тела для достойного захоронения и выяснить, что случилось.

Она не стала говорить о нынешней угрозе, чтобы не накалять обстановку. Но, как и следовало ожидать, столь примитивный трюк не сработал. Угроза уже была с ними, висела в воздухе, таилась в тенях – и просто так исчезать она не собиралась.

* * *

Конечно же, мне не следовало входить в команду добровольцев – и, конечно же, я туда сунулся. Слишком уж велик был соблазн получить новые знания и прикоснуться к неведомому. Смерти я не боялся уже давно, еще до того, как на суде прозвучал мой приговор.