Гюрза на корабле! В замкнутом пространстве бесконечно далеко от Земли. Он еще и не под контролем, он где-то затаился, и никто не знает, где. Его даже кочевники не могут отыскать! А он уже убивал кого угодно, что помешает ему устроить резню на «Виа Феррате»?

Мира повернулась к Кети и велела:

– Иди к себе.

– Но… Я… А ты как же?

– Иди к себе и забудь все, что ты здесь видела.

Спорить Кети больше не стала. Ее смелости хватило лишь на то, чтобы задать хоть какой-то вопрос, не удрать сразу. Но теперь, когда Мира дала ей четкое позволение, она не задержалась. Ей не нужны были секреты, она боялась кочевников даже больше, чем раньше. Все ее силы ушли на то, чтобы не бежать из зала, а ограничиться быстрым шагом.

Когда она оказалась достаточно далеко, чтобы ничего не услышать, Мира уточнила:

– Как здесь вообще оказался Гюрза?

– Кому-то показалось, что принять его на работу – хорошая идея.

– Так же, как других заключенных?

– Да. С поправкой на то, что он изначально не был похож на других заключенных.

Вот тут Мира была полностью согласна с кочевником. Того, кто додумался снять Гюрзу со скамьи смертников и отправить на «Виа Феррату», хотелось приложить тупой башкой о ствол сосны – да покрепче!

Да, новостных сюжетов о том серийном убийце было достаточно, чтобы понять, насколько он гениален. Так пусть со своей гениальностью и подыхает! Страшно было даже не то, что он убивал людей – в эпоху космических исследований все непросто, тот же Сатурио вряд ли может похвастаться чистыми руками. Дело в том, как Гюрза это делал, ради чего…

Он убивал ради самого убийства, наслаждался жестокостью. Та самая гениальность, которой прельстились большие боссы, стала инструментом для чудовищных поступков. Гюрза не заслужил снисхождения, он просто не мог быть полезен людям.

Но нет, кто-то там, наверху, додумался подсадить эту тварь на «Виа Феррату»! Ему-то что, начальство к станции и близко не подойдет, страдать и умирать будут другие. Ну а дальше все развивалось вполне логично: Гюрза сбежал при первой же возможности. Кто вообще поверил, что какие-то там жалкие импланты смогут его сдержать? Сами ведь понимали, что имеют дело с гением. Так почему они решили, что его гениальность будет включаться лишь по приказу?

– Может, он сбежал со станции до начала миссии? – с надеждой спросила Мира.

– Может, и так, – пожал плечами Сатурио. – А может, и не сбежал. Я думаю, что не сбежал.

– Почему?

– Потому что «Виа Феррату» очень хорошо охраняли, это секретный объект. И потому что Гюрзе здесь, с нами, проще, чем нам с ним. Ты ведь понимаешь, о чем я?

– Да… Да, я понимаю.

Что ж, Сатурио не зря считался у Барреттов одним из руководителей, он и правда был умен. Он осознавал, что именно эти сведения не позволят Мире подать официальную жалобу на кочевников. Теперь, когда она знала, что Гюрза рядом, она не могла ослабить полицию – единственное, что защищало их от этого психопата.

Кочевники ушли, оставив ее в осеннем лесу одну. Кети действительно смылась и возвращаться не собиралась. Изначально Мира еще хотела обсудить с ней, чего требовали Барретты, теперь же это отошло на второй план. Все ее мысли занимал Гюрза.

Он где-то рядом… Но он не будет ползать по трубам или прятаться на складе, не его метод. Он не какой-нибудь беглый уголовник, который трясется над своей свободой. Он гребаный гений, который наверняка захочет ходить тут царем и каждым своим появлением на виду унижать тех, кто его ищет.

Как он может это сделать? Да только под чужой личиной! Обладая нужными навыками, можно создать какую угодно маску. А навыков у Гюрзы хватает… Кем он способен стать? Кем-то показательно мирным? Или опасным? Чуть-чуть изменить себя – или изменить кардинально? Может, он притворится женщиной? Или роботом?

Слишком много вариантов, слишком мало подсказок. Понятно, почему бесятся кочевники! Они не могут взять след, ведь следов этих тысячи. Гюрза, судя по совершенным им преступлениям, умеет если не все, то многое. Он механик, пилот, медик и солдат. Его изображение не показывали в новостях, чтобы не обеспечить ему лишнюю славу, однако славу он все равно получил. Сатурио прав, он может спокойно жить на «Виа Феррате» годами, он ведь не допускает ошибок… или нет?

К своему огромному удивлению, Мира обнаружила, что одну ошибку Гюрза все-таки допустил.

* * *

Я видел, что кочевники насторожились из-за состояния тел, обнаруженных на «Марии Яниссар». Те двое, что летали на корабль, недооценили масштаб проблемы, однако Отто Барретт быстро вправил мозги своим детям. Теперь они бегали по станции, надеясь получить хоть какую-то информацию о проведенном вскрытии. Получается, адмирал Согард не дала полиции свободный доступ к этому отчету… умное решение, хотя и несколько рискованное.

Меня выводы, сделанные медицинским отделом, не слишком интересовали, я предпочитал свои собственные. Ну а отстраниться от этого дела я не мог, причем на сей раз даже не от скуки. Угроза по-прежнему была рядом, она затаилась где-то совсем близко. Раньше расстояние между солнечными системами считалось серьезным, изначально – непреодолимым. Но в масштабах нашего путешествия оно не так уж велико… Да и в масштабах той силы, которая погубила «Марию Яниссар», тоже. Понятно, что станция намного больше корабля. Но если она получит критические повреждения, это перестанет иметь значение.

Так что пока кочевники бегали за медиками, я изучал систему красного гиганта, в которой погибла «Мария Яниссар». Я сосредоточился только на этом и… ничего не нашел. Красный гигант сам по себе не особо опасен… если не лететь прямо в него, однако вряд ли экспедиция Нерии-Рузанова решила развлечься именно этим. Да и потом, если их всех вдруг посетило неудержимое желание покончить с собой, корабли бы просто сгорели. А у нас тут необъяснимый обломок, за которым в итоге никто не прилетел.

В общем, после нескольких неудачных теорий тему красного гиганта я решил ненадолго оставить. К этому моменту на станции наступила условная ночь, ритм жизни замедлился, сместился в подбрюшье, полное музыки и нехитрых развлечений. Научный отдел в такое время по большей части пустовал, а именно там располагался морг.

История гибели экипажа «Марии Яниссар» была не так важна, как уничтожение самого корабля – хотя бы потому, что не грозила лично мне, а сочувствовать незнакомцам я не склонен. И все же это была загадка, которая в потенциале способна принести проблемы, так что я должен был заняться ею.

Систему наблюдения я отключил заранее, после этого войти в морг было не так уж сложно. Трудности возникли бы, если бы Отто выставил охрану, но до этого он не додумался.

Основное освещение я включать не стал, ограничился несколькими локальными источниками света – так проще спрятаться, если за мной все-таки кто-нибудь придет. Первым делом я изучил отчет по вскрытию доставленных нами мумий, но там не было ничего интересного. Как я и ожидал, медики зациклились на женщине со странной травмой и мужчине, расписавшем комнату своей кровью.

Ну и зря, кстати. Там все понятно – ровно настолько, насколько это нужно для выживания. Женщина пострадала случайно, и меня не волнует, как именно уничтожили ее плоть и что она при этом испытывала. Мне нужно знать, откуда появилось то излучение, а не как оно действовало.

Мужчину многие сочли безумцем, и не без причины. Меня же не покидало ощущение, что именно он сохранил здравый рассудок до последнего. Я уже изучил часть его вычислений, но пока мне не удалось понять, к чему они относятся. И все же такие формулы ты в состоянии истерики не выведешь, да и его трюк с получением образцов собственных тканей наверняка продиктован не помешательством. Тут у меня определенные догадки появились, их я и хотел проверить в морге.

В первое время у меня все шло неплохо. Послать образцы тканей в большую лабораторию я не мог, пришлось довольствоваться анализатором, установленным в морге, но он как раз показал именно то, чего я втайне ожидал. Ответ действительно скрывался в образцах, вот только не тех, за которые ухватились наши медики, а тех, на которые на самом деле указывал погибший.

Я как раз размышлял об этом, когда неожиданно открылась дверь – и вспыхнуло центральное освещение. Оно на секунду ослепило меня, но адаптировался я быстро и увидел женщину, направлявшую на меня пистолет.

А вот это фигово. Не пистолет, нет – если бы я погибал каждый раз, когда кто-то направлял на меня оружие, я бы разложился на какой-нибудь колониальной планете задолго до того, как «Виа Феррата» появилась на чертежах. Плохо, что женщина обошла меня, подобралась так близко, хотя я подстраховался. Значит, я оценил ее неверно…

– У тебя хорошая система оповещения, – сказала Мира. – Она должна была предупредить тебя о приближении посторонних, не так ли?

– Такой был план, – кивнул я.

– Я бы попалась, если бы не знала, что иду к самому Гюрзе. Но я знала и отключила ее на расстоянии. Ты ни в чем не ошибся, если тебе интересно.

– Да. Я просто не ожидал, что ты догадаешься.

Она держалась неплохо. Мира побаивалась меня, это она скрыть так и не сумела, однако страх она держала под контролем. Но тут я как раз не ожидал от нее меньшего, она удивила меня лишь тем, что всё поняла. Жаль ее убивать… если придется.

А может, не придется? Мира пришла одна, кочевники не стали бы таиться, напали бы на меня сразу. Они появились бы тут независимо от того, кому она раскрыла бы свою догадку: хоть Отто Барретту, хоть адмиралу, против меня меньшую силу не послали бы.

Вывод напрашивался сам собой.

– Почему ты никому не сказала?

Даже если я ее удивил, виду она не подала, просто сдержанно улыбнулась:

– Хотела. Но тогда для меня бы все закончилось, а я решила, что какое-то общение у нас еще может сложиться.

– С психопатом и массовым убийцей?

– Ты серийный убийца.

– Два в одном, – уточнил я. – Мне случалось убивать до пятидесяти человек одновременно.

– Ты взорвал пиратский корабль, я читала. Мы здесь не для того, чтобы обсуждать твое прошлое. Я еще не решила, как быть, и могу вызвать помощь в любой момент. Пока что союз с тобой кажется мне плохой идеей. У тебя есть пять минут, чтобы меня переубедить.

Вот такое я не люблю. Все эти попытки шантажа, приказной тон… Могла бы вести себя чуть повежливей. Я уже придумал три гарантированных способа убить ее и еще три спорных. Пока что Миру спасало лишь то, что в чем-то она права: на «Виа Феррате» порой нужны союзники, а у меня выбор даже меньше, чем у нее.

– Ты ведь не скажешь мне, как ты выяснила, кто я такой, – заметил я.

– Нет. Но могу сказать, как нашла тебя здесь…

– По датчикам. Я и так знаю, поэтому не спрашивал. Если вычислить, какое имя я использую, настроиться на датчики не так сложно, я их не отключал, просто замаскировал след. Но ты достаточно умна и опытна, чтобы вскрыть эту маскировку. Ладно, твои способности юного детектива обсудим потом.

– Да, сейчас мы обсуждаем твое право на жизнь, – холодно напомнила она. – Дашь мне причины не выдавать тебя?

– Кроме того, что ты уже достаточно заинтригована? Хотя это сомнительное притяжение – серийных убийц неоправданно романтизируют. Гораздо большее значение имеет то, что мы с тобой похожи.

– В смысле?

Прежде, чем ответить, я заглянул ей в глаза. Мира не была наивной и уж тем более безмозглой. Но у человека, который честен, всегда остается преимущество перед тем, который что-то скрывает. Благодаря ее догадливости я остался без прикрытия, а вот она… Она все еще притворялась.

– Мы оба не те, за кого выдали себя, когда ступили на «Виа Феррату», – пояснил я. – Но я преступник, от меня не ожидали иного. А тебе как, собственная праведность не жмет?

– Я не понимаю, о чем ты!

Слишком быстро, слишком громко. Мира и сама осознавала, что ее слова прозвучали неубедительно, но отступать пока не собиралась, она все еще тыкала в меня этим дурацким пистолетом. Как ребенок, честное слово.