Завершив бронирование, перешла к следующему пункту – вертолёт. Как помнила из детства, до Стрептопенинска нельзя было добраться обычным транспортом, особенно весной, когда единственная дорога превращалась в непроходимое месиво грязи. Только вертолёт, и только если погода позволяла.

Алевтина открыла новую вкладку и нашла контакты вертолётной службы в Новосибирске. Цена за частный рейс заставила бы обычного человека присвистнуть, но директор агентства лишь кивнула, подтверждая бронь. Деньги давно перестали иметь то значение, которое имели в детстве, когда каждая копейка пересчитывалась дважды.

Закрыв ноутбук, открыла большой гардеробный шкаф и начала методично отбирать вещи для поездки. Стрептопенинск в воспоминаниях был серым, грязным и убогим местом, где понятие стиля ограничивалось тем, что продавалось в единственном универмаге на главной площади. Но теперь, возвращаясь туда в качестве директора федерального агентства и потенциальной наследницы состояния Длиннопёрова, гардероб должен был соответствовать новому статусу.

Алевтина доставала вещи из шкафа и аккуратно раскладывала их на кровати – идеальными рядами, сгруппированными по цвету и назначению. Деловые костюмы – чёрный от Шанель, тёмно-синий от Армани, серый в тонкую полоску от Хьюго Босс. К ним – шёлковые блузы: белая, кремовая, светло-голубая. Затем туфли – чёрные лодочки на невысоком каблуке для деловых встреч, более элегантные с тонким ремешком для вечерних мероприятий.

– На похоронах нужно быть в чёрном, – пробормотала Алевтина, доставая ещё один костюм – строгий, с юбкой чуть ниже колена.

Рука на секунду задержалась над вечерними платьями. Зачем они в Стрептопенинске? На какие приёмы собиралась ходить в городе, где единственным развлечением был кинотеатр с протекающей крышей? Но что-то внутри подсказывало: если всё пройдёт как надо, если действительно станет наследницей состояния Длиннопёрова, понадобятся соответствующие наряды. Возможно, придётся встретиться с местными властями, представителями бизнеса, теми, кто захочет засвидетельствовать почтение новой владелице пивоваренного завода.

Она достала три вечерних платья – чёрное с открытой спиной, тёмно-синее с серебряной отделкой и изумрудное, подчёркивающее цвет глаз. Аккуратно сложив их специальным образом, чтобы избежать заломов, поместила в чемодан, сверху положила защитный чехол.

Затем настала очередь аксессуаров. Алевтина открыла шкатулку с драгоценностями и начала выбирать украшения – не броские, но подчёркивающие статус. Жемчужные серьги, которые так любила, несмотря на постоянную асимметрию. Тонкое платиновое колье с едва заметным бриллиантом. Часы – элегантные, дорогие, но не кричащие о цене. И, конечно, кольца – несколько сдержанных вариантов для разных нарядов.

На мгновение задумалась: потребуется ли обручальное кольцо для странного ритуала? Или оно будет предоставлено организаторами церемонии? Алевтина покачала головой, отгоняя эти мысли. Всё казалось абсурдным – выходить замуж за мертвеца, становиться вдовой человека, которого едва знала при жизни.

Но абсурд имел свою цену – пятьсот миллионов долларов, особняк на холме, заводы, недвижимость в Европе. За такую сумму можно потерпеть даже самый нелепый ритуал.

Достав из сейфа папку с документами, Алевтина проверила паспорт, страховку, банковские карты. Всё было в порядке. Затем достала оба телефона – личный и государственный – и положила на прикроватную тумбочку. Оба аппарата следовало взять с собой: в конце концов, она оставалась директором "Росморали" даже в глубинке.

Посмотрев на часы, решила, что ещё не поздно для нескольких важных звонков. Набрала номер своего заместителя.

– Виктор Андреевич, добрый вечер, – сказала Алевтина, услышав сонный голос мужчины. – Прошу прощения за поздний звонок, но дело срочное. С четверга я ухожу в недельный отпуск. Семейные обстоятельства.

Чувствовала удивление собеседника даже через телефонную линию. За все время работы в агентстве Каглицкая ни разу не брала отпуск без тщательного планирования и подготовки.

– Конечно, Алевтина Брониславовна. Я позабочусь обо всём в ваше отсутствие. Что-то серьёзное?

– Смерть родственника, – коротко ответила женщина. – Все материалы для совещания в министерстве я подготовлю заранее. Проследите, чтобы отдел мониторинга исправил недочёты в квартальном отчёте. И да, нужно завершить увольнение Вагановой до моего отъезда.

– Будет выполнено, – подтвердил заместитель. – Примите мои соболезнования.

– Спасибо.

Алевтина отключила связь, довольная тем, как прошёл разговор. Никаких лишних вопросов, только деловой тон и готовность исполнять указания. Именно так должен работать эффективный механизм власти.

Следующим номером в списке был личный помощник по финансовым вопросам.

– Михаил, мне нужна информация, – сказала Алевтина без предисловий. – Всё, что можно найти об Антоне Длиннопёрове из Стрептопенинска. Особенно интересуют активы, недвижимость, банковские счета. Информация нужна завтра к полудню.

– Будет сделано, Алевтина Брониславовна, – ответил мужской голос с той же деловой краткостью. – Что-нибудь ещё?

– Да. Узнайте, кто был его доверенным нотариусом в Москве.

Закончив звонки, Алевтина вернулась к сборам. Теперь, когда основные вещи были собраны, оставались детали – косметика, средства гигиены, книга для чтения в самолёте. Выбрала детектив известного скандинавского автора – достаточно захватывающий, чтобы отвлечь от мыслей о предстоящей поездке, но не требующий глубокого погружения.

Собирая косметичку, задумалась о том, как воспримут её в родном городе. Пятнадцать лет назад уезжала оттуда простой девушкой с большими амбициями, а возвращалась успешной женщиной, занимающей высокий пост в федеральном ведомстве. Конечно, будут смотреть с завистью, шептаться за спиной, выискивать любую возможность уязвить. Провинциальная ненависть к успеху – вещь, с которой была хорошо знакома.

Но теперь это не имело значения. Если всё пойдёт по плану, директор "Росморали" покинет Стрептопенинск не просто государственным служащим, а владелицей состояния в сотни миллионов долларов. И это даст уровень власти и независимости, о котором даже не мечтала.

Алевтина подошла к зеркалу и внимательно посмотрела на отражение. Несмотря на поздний час и насыщенный день, выглядела безупречно – ни следа усталости, ни тени сомнения. Только холодная решимость в глазах, та самая, что привела из провинции в высшие эшелоны власти.

– Вдова Длиннопёрова, – произнесла вслух, словно примеряя новый титул.

Звучало странно, почти комично. И всё же за этими словами стояло большее – новые возможности, новая жизнь. С таким состоянием могла бы сама стать покровительницей, а не подопечной. Могла бы диктовать условия таким, как Ордынцев, а не подчиняться их правилам.

Образ Георгия всплыл в сознании – его предупреждение о традициях и мёртвых с длинной памятью. Что он имел в виду? Неужели верил в эти провинциальные суеверия, или просто пытался напугать, удержать в своей орбите?

Вне зависимости от ответа, Алевтина не собиралась отступать. Страх был роскошью, которую не могла себе позволить, когда покидала Стрептопенинск пятнадцать лет назад. И сейчас, возвращаясь туда, тоже не позволит ему взять верх.

Будущая наследница вернулась к чемодану и продолжила сборы. Каждая вещь занимала строго определённое место, создавая идеальную композицию из тканей, цветов и текстур. Она всегда уделяла особое внимание деталям – эта привычка, привитая матерью с детства, не раз помогала в жизни.

Закончив с вещами, закрыла чемодан и поставила его у двери спальни. Затем достала небольшую дорожную сумку для ручной клади и начала складывать туда необходимое для полёта – документы, телефоны, зарядные устройства, книгу, небольшую косметичку с самым необходимым.

Закончив приготовления, Алевтина сняла одежду, аккуратно повесила на специальную вешалку и надела шёлковую пижаму. Ночной ритуал ухода за кожей занял привычные пятнадцать минут – очищение, тонизация, увлажнение. Каждое движение отточено годами практики, каждое средство подобрано с учётом типа кожи и возраста.

Наконец, выключила свет в ванной и вернулась в спальню. Но вместо того, чтобы лечь в постель, подошла к окну и отдёрнула штору. Ночная Москва раскинулась перед глазами – огромная, яркая, полная жизни даже в поздний час. Город, покорённый силой воли и холодным расчётом.

Скоро к империи в столице добавится состояние из провинции. Странный симбиоз прошлого и настоящего, которого никогда не планировала, но который теперь казался почти неизбежным.

Алевтина представила себя хозяйкой особняка на холме – того самого, который в детстве казался чем-то вроде замка из сказки. Недоступный, таинственный, окружённый слухами и легендами. А теперь он станет собственностью. Как и завод "Стрептопенинское", и дом в Лондоне, и шато во Франции, и всё остальное, что входило в наследство Длиннопёрова.

Пятьсот миллионов долларов. Сумма, которая даже для госслужащей, привыкшей к большим цифрам в отчётах и бюджетах, казалась почти нереальной. И всё это за какой-то нелепый ритуал, за согласие стать вдовой мертвеца.

В памяти снова всплыло лицо Антона Длиннопёрова – полное, с маленькими глазками и вечно влажными ладонями. Человек, всегда смотревший на неё с каким-то странным, оценивающим интересом. Теперь она понимала этот взгляд иначе – возможно, он уже тогда видел в ней потенциальную невесту, ту, что должна будет проводить его в последний путь.

Мысль об этом должна была вызывать отвращение, но вместо этого Алевтина ощутила лишь холодное любопытство. Что за странные обычаи сохранились в их роду? Почему именно она должна стать этой посмертной невестой?

Впрочем, ответы на эти вопросы уже не имели значения. Важен был только результат – состояние, которое позволит подняться на новый уровень власти и влияния.

Она отвернулась от окна и направилась к постели. Простыни были прохладными и гладкими, подушка – в меру мягкой. Алевтина закрыла глаза, погружаясь в полудрёму. Перед внутренним взором проплывали образы – особняк на холме, тёмные коридоры, высокие потолки, старинная мебель. И она сама – хозяйка всего этого, дающая распоряжения, принимающая решения, управляющая новой империей.

С лёгкой улыбкой на губах Алевтина Каглицкая заснула, не подозревая о тёмной природе предстоящего "брака", о цене, которую предстоит заплатить за наследство, и о том, как изменится жизнь после визита в Стрептопенинск.

Глава 3

Глава 3. Еду я на Родину

Аэропорт Новосибирска встретил Алевтину Каглицкую привычным шумом. В строгом костюме цвета слоновой кости, с идеальной осанкой и пепельно-русыми волосами в пучке женщина выделялась среди толпы. Наследница окинула взглядом встречающих – искала табличку «Каглицкая» и человека из мэрии, который отвезёт её в прошлое, стертое пятнадцать лет назад.

Взгляд сразу выхватил щуплого мужчину в мешковатом костюме и металлических очках. Незнакомец нервно держал табличку.

– Алевтина Брониславовна?

– Да, – сухо ответила наследница.

– Максим Игоревич Кислов, помощник мэра Стрептопенинска. Соболезнования в связи с утратой, – проглотил чиновник.

Алевтина лишь кивнула. Бизнес-леди волновал не покойник, а наследство, о котором узнала утром из отчёта помощника: пивоваренный завод «Стрептопенинское» стоимостью сто миллионов, недвижимость в Лондоне и Бордо, намёки на швейцарские счета и московское завещание, составленное влиятельным нотариусом.

– Вертолёт готов?

– Да-да. Позвольте взять багаж…

– Не нужно, – покачала головой визитёрша, и Максим Игоревич с благоговением отступил.

Транспортом до площадки оказалась потрёпанная «Волга». Алевтина устроилась на заднем сиденье, отвечая односложно на отчёты провинциала о «перспективах развития региона». Мысли крутились только вокруг наследства и странного ритуала посмертной свадьбы, к которому столичная дама без эмоций готовилась ради денег и власти.