Хотя мы нередко считаем «зиму» и «снег» практически синонимами, в действительности они неразрывно связаны только в Северной Европе, России, на Аляске и в Канаде, а также во многих горных регионах. По мере продвижения на юг характер зимы кардинально меняется. Сегодня в некоторых регионах Центральной Европы снег не появляется вовсе. В Средиземноморье, Южной Калифорнии и Флориде лето в среднем становится жарче и длиннее, а зимы – короче и мягче. Есть что-то ироничное в пластиковых снеговиках, стоящих на балконах Рима, песне White Christmas, доносящейся из динамиков торговых центров в солнечном штате Флорида, или праздничных рынках с бревенчатыми домиками в Лондоне, где большая часть украшающего сцену снега – искусственная. Тем не менее даже в Средиземноморье похолодания могут застать жителей врасплох и оставить след – не только в Приморских Альпах, но и в гораздо более низких высотах, например в Провансе.

Инуит с крестом на цепочке и обледеневшей бородой

Честерфилд-Инлет, Нунавут.

Накаолак, инуитская миссия

Зима в Бразилии – лишь бледная имитация того, что можно ожидать в Европе или Северной Америке. Местные начинают готовиться к ней в июле. Жители Рио-де-Жанейро, привыкшие к теплу, воспринимают среднюю зимнюю температуру в 24 °C как ощутимый холод, а когда с Атлантики дует прохладный ветер, который уносит дождь и снижает влажность, пляжи пустеют, и многие горожане кутаются в свитера, шарфы, шерстяные шапки и парки.

Несколько тысяч миль южнее – и холод снова берет верх. Нельзя сказать с абсолютной уверенностью, что британо-американский капитан и охотник на тюленей Джон Дэвис и его команда стали первыми людьми, которые прошли по водам Антарктики, а также ступили на Антарктический континент 7 февраля 1821 года. Однако Дэвис совершенно точно наткнулся на замерзшую пустыню, подобной которой никто никогда не видел. Поскольку температура здесь всегда значительно ниже нуля – летом она поднимается от –30 до –35 °C – прошлогодний снег просто глубже погружается в ледяные щиты, уплотняясь под воздействием новых осадков. Есть места, где лед достигает толщины почти в пять километров. Пузырьки воздуха в старом льду хранят информацию об атмосфере и климате давно минувших лет. Однако, несмотря на постоянную глубокую заморозку, лед здесь не вечен. Неумолимое давление в итоге заставляет его опуститься на дно Антарктиды, а оттуда его несет по морскому дну к побережью и в океан.

Если осень и весна рассматриваются как переходные периоды, то лето и зиму можно считать настоящими сезонами. В Библии история сотворения мира повествует о дне и ночи, жаре и холоде, лете и зиме. В субтропических и тропических регионах, где продолжительность дня и интенсивность солнца не сильно меняются, имеет смысл говорить только о двух, максимум трех, сезонах. В полярных широтах достаточно и двух – долгой зимы и короткого лета. Разделение года на три или четыре отдельных периода восходит к древности, когда сезоны были связаны с циклами сельского хозяйства.

Например, у древних египтян было три сезона: наводнения (конец лета и осень), всходов (зима и весна) и сбора урожая (лето). Наше нынешнее восприятие года, состоящего из четырех сезонов, сформировалось в центральных и более высоких широт. Страны в этой части света были культурно доминирующими, и потому эта концепция распространилась так широко. Люди делили год на отрезки в надежде получить над ним контроль и облегчить планирование повторяющихся задач. Трудно сказать, когда именно прижилась эта идея, хотя можно провести параллель с четырьмя основными элементами и их качествами – теплом, холодом, влажностью и сухостью – или связать с фазами человеческой жизни – детством, юностью, зрелостью и старостью. Отсюда остается совсем небольшой шаг до персонификации сезонов, как это, например, произошло со Стариком Зимой (Old Man Winter). Но об этом позже.

Саамы, коренные жители Скандинавии, делят год как минимум на восемь сезонов. Такая разбивка лучше отображает природные процессы, переплетенные с их образом жизни. Там, где они живут, «настоящей зиме», или Dálvvie, предшествует «ранняя зима», которую они называют Tjakttjadálvvie. Ранняя зима – время миграции не только для заходящего солнца, но и для оленей, которые постепенно перемещаются на зимние пастбища. Настоящая зима – центральный период. Это время покоя, заботы о себе и других. Все скрыто под толстым слоем снега, который воспринимается как защита земли, и олени используют копыта, чтобы разрыть лишайники, служащие им пищей. Затем солнце медленно возвращается, возвещая начало «поздней зимы», или Gijrradálvvie, а вместе с ней и времени пробуждения. Снег все еще покрывает землю, но повсюду начинается капель, а самки оленей перебираются в места, где в мае или июне им предстоит принести потомство.

В Северном полушарии зима начинается, когда солнце достигает самой низкой точки кульминации^[2] за год. День зимнего солнцестояния, как известно, является самым коротким днем в году, и солнце появляется – при условии ясного неба – совсем ненадолго. Для метеорологов первое декабря – это первый день зимы (для статистики они предпочитают рассчитывать времена года целыми месяцами). Однако сегодня кажется, что зима начинается гораздо раньше, и ее начало ознаменовано определенными природными событиями. В древние времена люди знали множество таких явлений. Для некоторых это было исчезновение пчел, для других – песня определенной птицы. Народам побережья Селиш на северо-западе Тихого океана писк лягушек сигнализировал о смене осени на зиму и зимы на весну. Фенология – широко распространенный и признанный метод наблюдения за природными явлениями. Он связывает приход зимы на северо-западе Тихого океана и в Центральной Европе с такими изменениями, как опадение хвои лиственницы, а оканчивается зима в этих регионах, когда выпускают пыльцу сережки на деревьях фундука и цветет скунсовая капуста.

В результате изменения климата смена времен года стала менее предсказуемой. Зимы в целом становятся короче, а вегетационные периоды – длиннее. Ожидается дальнейшее повышение температуры в холодное время года, в то же время зимы будут более влажными. Раннее наступление весны создает проблемы: птенцам ранних пташек не хватает пищи, а рано цветущим растениям – насекомых-опылителей, потому что те все еще настроены на прежние циклы зимы. С одной стороны, фермеры рады, что могут начать рано сеять яровой ячмень, овес и сахарную свеклу, с другой стороны, они опасаются, что зимние морозы могут вернуться и нанести значительный ущерб нежным молодым росткам.

Священники кружатся в снегу

1961–1963 годы

Чтобы понять, какой была зима раньше, мы полагаемся на источники, которые сохраняют ее отпечаток: ширину годичных колец, а также записи и инструменты предыдущих поколений исследователей. Все эти данные вплетены в сложную сеть значений, которую мы называем зимой. Какие факторы, настроения, концепции, числа и мифы наиболее тесно связаны с этим временем года? Какие ответы могут предложить история, наука и, не в последнюю очередь, литература, уникально приспособленная для описания зыбкого пространства между реальностью и воображением?

И действительно ли зима – худшее время года? Хотя она, безусловно, может дарить испытания, жуткий холод и дискомфорт, есть люди, которые смеются над этими мелочами, и лично для меня этот сезон ассоциируется с вдохновляющими идеями и прекрасными воспоминаниями. Вы помните, как впервые почувствовали снег на своей коже? Как вам показалось, что вы можете его унюхать? Как ваши уши болели от холода, и вы думали только о том, как добраться до ближайшего источника тепла? Мы жаждем зимы. Жажда зимы – подобно жажде приключений представляет собой нечто, чем можно наслаждаться на природе и подразумевает раскрытие человеческих чувств, ощущение особого очарования этого времени года. И возможно, существует более глубокая логика, пронизывающая закономерности сезонных изменений. Как однажды написал поэт-натуралист Вильгельм Леманн, «[Зима] – это закат года, когда природа погружается в сон. Но как бы сильно этот сон ни напоминал смерть, сходство это поверхностное, поскольку природа лишь отдыхает, чтобы затем вновь проснуться обновленной».

2
Хруст под ногами

Снег освобождает чувства, поскольку окутывает землю покровом однородности: белое одеяло, иногда со следами от ветра, накрывает собою все вокруг. Сцена за окном выглядит сглаженной, прибранной. Время замирает, и ничто не движется. Покрытое снегом упавшее дерево превращается в драматическую скульптуру. Теплое солнце выманивает вас из тени в чистую зимнюю свежесть. За исключением скрипа под подошвами, царит тишина, как будто кто-то отфильтровывает звуки цивилизации.

Снежинки поглощают звук, но, если повезет, можно услышать их тихое падение. В спокойную погоду они опускаются с громкостью в двадцать децибел – чуть тише шепота. Воздух между кристаллами снежинок отличает их от других форм замерзшей воды. Акустические волны попадают в воздушные карманы, а затем бесконечно преломляются в ветвящихся узорах кристаллов, пока не растворяются. Похоже на эффект от бархатного занавеса в концертном зале или мягкой пробковой обшивки студии звукозаписи – оба растворяют и поглощают звук в своих углублениях. Пока идет снег, мир становится еще более тихим: снегопад уплотняет воздух и образует барьер, который уменьшает длину звуковых волн. А когда снег падает на землю и утрамбовывается, он отражает звук намного лучше.

Прямое физическое взаимодействие со снегом, тактильное ощущение леденящего холода вкупе с неповторимым сочетанием хруста и мягкости – это первооснова чувственного восприятия. Но люди реагируют на него по-разному. Некоторых это ощущение делает счастливыми. На юге Франции, в Лангедоке – регионе, отнюдь не славящемся сильными снегопадами, – люди называют снежинки «белыми мухами» или «белыми бабочками». Для других падающий снег – это некий саван, окутывающий все живое в природе. В своей поэме «Зима» 1820 года Джон Клэр пишет про нее как расстилающийся «седой саван» на пути, которому должен следовать усталый путник. Джеймс Джойс в повести 1914 года «Мертвые» прекрасно описал покров, который снег может набросить на ландшафт: «Да, газеты были правы: снег шел по всей Ирландии. Он ложился повсюду – на темной центральной равнине, на лысых холмах, ложился мягко на Алленских болотах и летел дальше, к западу, мягко ложась на темные мятежные волны Шаннона»^[3].

В отличие от ведра воды, ведро свежевыпавшего снега на 95% состоит из воздуха. Следовательно, прыжок со стометровой скалы на склон, покрытый таким снегом, не обязательно закончится фатально, как случилось бы, прыгни вы с такой высоты в воду. Как только доля воздуха в снежном покрове уменьшается вдвое, до 45%, он становится фирном, или фирновым снегом. Если он сжимается еще сильнее – становится льдом. При сильном холоде сжатый снег становится хрупким и проламывается под ногами, что сопровождается удивительно громкими хрустящими звуками – акустическими волнами, создаваемыми при разрушении большого количества кристаллов в снежном покрове. Когда становится теплее, кристаллы льда сначала деформируются под тяжестью, не ломаясь так легко, и в результате получается звук, больше похожий на треск, чем на хруст.

В горах снежный покров может существенно меняться в пределах нескольких метров, и даже форма поверхности играет роль. Устойчивость снежного покрова непредсказуема: в одном месте вы можете провалиться так глубоко, что будет трудно выбраться, а в другом – снег может вполне надежно удерживать вас. Если наблюдать за определенной территорией год за годом, вам станут знакомы все места, где образуются сугробы.

Падающие снежинки побуждают нас играть

Открытка начала XX века