Не торопился открывать машину, хотя Ксения уже нетерпеливо дула губы. Ни вины, ни раскаяния она не испытывала. А ведь сама же испортила вечер, пригласив Марию. С другой стороны, может, действительно лучше рвать сразу, а не рубить хвост по частям?

Он не собирался уходить от Маши. У них спокойный привычный брак. Сын уже почти взрослый. Машка – хозяйка отменная. Но… огонька уже не хватает. И раз уж так вышло, то можно же воспользоваться случаем и изменить свой статус женатого перца на свободного, например?

Открыл дверь, сел за руль, помолчал минуты две для большего внушения. Ксения сейчас раздражала, и говорить с ней не хотелось, но надо. Пресечь на корню, чтобы больше таких выкрутасов не было. Поэтому, дождавшись, когда любовница начнёт нервно ёрзать на сиденье, повернул к ней лицо и с нажимом произнёс:

– Ксения, давай договоримся, ты первый и последний раз проявляешь какую бы то ни было инициативу по поводу моей семьи. Я запрещаю тебе обращаться к моей жене и тем более к сыну! Ни по какому поводу! И, не дай бог, ты нарушишь этот запрет!

– Что будет? – нисколько не испугавшись, наивно хлопнула ресницами Ксения.

Раньше этот приём отлично работал: Тимофей начинал смеяться и лез целоваться. А сейчас Ксении было страшно на него смотреть, но она держалась. Делала вид, что она вся такая киска, и её нельзя обижать.

– Ничего особенного. Просто сразу потеряешь место возле меня, из фирмы вылетишь пробкой, и карта для твоего шопинга сразу обнулится.

– Понятно. Вы, Тимофей Ильич, умеете убеждать, – совсем другим голосом и тоном ответила Ксения. – С этой минуты я забыла о вашей семье и понятия не имею, какие в ней отношения.

– Вот и умница, – Тимофей вновь бросил взгляд на любовницу.

В загородный дом он решил пока не ехать. Там должен быть ещё клининг, который он вызвал после отъезда семьи. Так что надо где-то переждать. Хотя и думать нечего: у любовницы, конечно, квартиру для которой он сам снимает.

И странное дело: когда он оставался у Ксении втайне от Маши, это заводило, вызывало азарт и желание безудержного траха. А теперь, когда их связь открылась, весь кураж пропал. Глядя на Ксению, которая залипла в телефоне, Тимофей не понимал, от чего ему так снесло голову? Это же пустышка! Но пустышка умелая, добавил про себя.

Весь следующий день до вечера он провалялся в постели. Собрался ехать домой только когда получил уведомление от клининга.

– Можно мне с тобой, дорогой? – ласковой кошечкой изогнулась Ксения.

Вспомнив, что любовница безотказно работала уже пару дней и ночей, ублажая его, Тимофей буркнул:

– Ладно, поехали. Присмотришь себе комнату на время.

– На время? Комнату?! – обиделась девица.

– А на что ты рассчитывала? Что я тебя в свою спальню возьму? Нет, дорогая, – выделил он любимое слово Ксении, – Вначале поживи на птичьих правах, а потом посмотрим…

Девушка надулась, хотела возмутиться, но вспомнив недавнее предостережение, уткнулась в телефон и молчала всю дорогу. Однако когда подъехали к дому, взвизгнула от восторга. Большой двухэтажный особняк, с башней, бассейном, полем для игр и красивыми лужайками возбудил её донельзя.

Тимофей снисходительно наблюдал, как девушка осматривает и оценивает дом, усадьбу, как будто примеряет на себя, представляет своим…

Пусть смотрит, решил про себя. Он ей ничего не обещал, и не собирается обещать. Но!

Внезапно к воротам подъехала машина отца, и сам Илья решительно шагнул в калитку.

– Ты что же, щенок, удумал?! Опозорить нас с матерью собрался, засранец недоделанный?! – сходу начал он.

Хлёсткая пощёчина оставила красный след на щеке Тимофея. Он и увернуться не успел, не ожидал просто.

– Ты чего бать?! Что за наезды?!

– Это кто?! – игнорируя его вопрос, Илья ткнул пальцем в сторону Ксении.

Тимофей оглянулся и сам едва сдержался от крепких слов. Ксения успела переодеться и теперь, включив подогрев воды, вытанцовывала возле бассейна в одном купальнике. От купальника при этом было одно название и пара тонких полосок. Погода, конечно, тёплая для сентября. Но не до такой же степени!

– Млять! – экспрессивно выругался Тимофей.

Не раньше и не позже приехал один, не раньше и не позже вторая решила раздеться практически донага!

– Ксения! – рыкнул, привлекая внимание. – Иди оденься и собери на стол! Отец приехал.

Девушка обернулась, ойкнула и шмыгнула на веранду за одеждой.

– Ты! – отец тяжело задышал и ткнул пальцем в грудь Тимофея. – Что ж ты, поганец, делаешь?! Ты же жизнь свою гробишь! У тебя жена – умница и красавица! Сын – молодец! А ты за левой вонючей помойкой погнался?!

Илья схватился за сердце и рухнул на лавку, судорожно шаря в кармане рубахи, в поисках лекарства.

– Что же ты делаешь, сын?! Позоришь нас! Мы тебя в честь деда-героя назвали. Думали, гордиться будем. А ты! Эх!

Тимофей качнулся к отцу и обеспокоенно подумал, что у него в доме нет нужных лекарств. Да и где в доме аптечка, он понятия не имел. За этим всегда следила Маша…

– Маша! – на автомате крикнул он и с досадой скрипнул зубами.

Маши тут не было и теперь вряд ли когда будет. Отец в это время всё же нашёл какой-то блистер, выдавил таблетку и закинул в рот, рассасывая под языком.

– Что, – съязвил, слегка шепелявя, – доходит помаленьку чего успел натворить?

– Не надо меня лечить, отец. Мы взрослые люди, сами разберёмся.

– Угу, – Илья кивнул в сторону дома. – Вон твоя разборка бегает с голым задом по дому. – Илья выдохнул и тяжело поднялся. – В общем, так, сын. Эту прошмандовку ты к нам не привози. Не примем. С Машей и Ромкой мы будем родниться по-прежнему, ты нам не указ. Ну, а тебе как совесть позволит: можешь помогать сыну, а можешь – и нет. Без тебя вырастим. Я думал мать напутала что-то, или Маша не так поняла… А нет, всё правда.

Илья махнул рукой и, сгорбившись, направился к машине. Ему тяжело было осознавать, что единственный сын – надежда и опора – сотворил такую дичь со своей жизнью.

Тимофей не пошёл провожать отца. На лице ещё горел след от пощёчины, и обида жгла сердце. Да отец его даже в детстве пальцем не трогал! Даже, когда в пятом классе курнуть пробовал, и его зелёным привели пацаны домой, отец только серьёзно поговорил с ним. А тут, как с цепи сорвался! И за что?! Подумаешь, любовница! Они у каждого второго, если не у каждого первого есть! Трагедия, видите ли!

Промолчали бы все, Машка в первую очередь, и никакой трагедии не случилось бы. Пошпилил Ксеньку разок-другой и разбежались бы. Так нет! Наворотили чёрти что, а разгребать теперь как?! Умники! Чистюли!

Тимофей полыхал злостью, забыв о любовнице, но она сама о себе напомнила.

– Дорогой, этот жуткий дед уже ушёл? Такой грубый старик. Мне было стыдно его слушать.

– Этот дед – мой отец! Прибери язык, Ксения.

– О, прости, прости! Неудачно вышло. Я, наверное, ему не понравилась.

– Да уж, – усмехнулся Тимофей, вспомнив реакцию отца.

– Но ничего страшного! Когда мы поедем к ним знакомиться официально, я приготовлю свой фирменный салат и постараюсь их очаровать.

– Это вряд ли, – буркнул Тимофей, отметив про себя, что женщина всерьёз собирается за него замуж. – Приготовь лучше ужин, жрать хочется.

– Ужин?! Но разве у тебя нет домработницы? Неужели тебе готовит жена? Не верю!

– У моей жены – да – есть помощница по хозяйству, которая имеет два выходных в неделю. И, представь, в эти дни моя жена готовит сама нисколько не хуже, а во многом – лучше!

– Что же ты от такой умелой и умной жены прибежал ко мне? – ехидно уколола Ксения.

– Дурак потому что, – самокритично признался Тимофей. – Но раз уж ты оказалась в моём доме, то жить будешь по моим правилам.

– Мой отец может дать за меня немалый куш, и ты получишь приличные связи в руководстве области. Так что, думаю, правила у нас будут общие, а права равные, – небрежно бросила Ксения.

Тимофей застыл на пороге, услышав эту фразу. Свою связь с Ксенией он представлял, как короткую интрижку и точно не собирался встречаться с её родителями. Тем более, что отца Ксении – девелопера Загребного Дениса – он не уважал за грязное ведение бизнеса. И сейчас впервые подумал, а так ли случайно Ксения устроилась в его фирму? И так ли случайно Загребной постоянно педалирует в деловых кругах их близкое знакомство?

***

Илья поехал домой. Ехать к Маше теперь было незачем. Сам всё увидел.

– Скурвился щенок, – процедил сквозь зубы. – Даже перед людьми стыдно. Что матери сейчас скажу?

– Однако страхи Ильи не оправдались. Нина как будто не сильно расстроилась из-за развода сына.

– Ну изменил, бывает. Разведутся, что ж теперь, – ответила она мужу.

После звонка невестке, Нина успела успокоиться, подумать и прийти к выводу, что всё, что ни делается – к лучшему. Марию она никогда особо не любила. Эта невестка или та – ей было неважно. Главное, чтобы сын продолжал помогать им деньгами или работами, если приспичит такая нужда. Так что ничего особенного не происходит. Не сумела мужа удержать – её проблема! И зря Илья так на сына взъелся.

Эта Мария – та ещё змея-тихушница. Вечно поперёк всё делала! Ни разу не уважила, совета не спросила, помогать не приезжает. Сама всё решает. Всезнайка! Вот пусть теперь одна покрутится. Узнает почём фунт лиха!

Единственно, Ромку жалко. Если Машка запретит приезжать к деду, как тут Илья будет?! Он же с внуком не разлей вода!

– Илюш, а ты с Марией не разговаривал? Будет она Ромку к нам отпускать?

– Нет, к Маше не ездил. Сам всё видел, и Тимофея, и козу его драную полуголую.

– Полуголую?! – охнула Нина, и тут же поправилась: – В купальнике, наверное. Молодые все так …

– Не в годах дело, Нинок, – вздохнул Илья. – А в подлости и предательстве. Я понял бы ещё внезапную любовь к достойной женщине. Редко, но бывает. А на эту же смотреть тошно! Ничего естественного. Вся перекаченная и перекроенная. Срамота, прости господи!

– Да что уж ты так, Илюш? Наш сын не мог на кого попало внимания обратить. Может, у неё родители при деньгах или при власти? Надо узнать, – уже самой себе прошептала женщина.

Глава 5

Тимофея в последнее время бесило всё и все! Машка со своей дурацкой принципиальностью, Роман своим презрением к нему, родному отцу, между прочим. Проблемы на работе, которые навалились непонятно откуда. Но особенно бесила Ксения! Конкретно так бесила.

Затеяла какие-то перестановки, переделки в доме. Накупила разного тряпья: шторы, скатерти, пледы, бельё. Всё это валялось в разных углах дома и страшно раздражало. Что за перемены?! Тимофея и так всё устраивало: прилично и не вычурно.

Теперь же, судя по изменениям в гостиной, которая в первую очередь подверглась апгрейду, у них будет стиль показной роскоши и демонстрации возможностей. Тимофей терпеть этого не мог.

Он вырос в простой семье. Отец – инженер, мать – домохозяйка всю жизнь жили скромно, но смогли дать сыну образование. Тимофей удачно сумел использовать знания, опыт, знакомства и организовал своё дело. Начал со строительной бригады и за пятнадцать лет дорастил бизнес до строительной компании. Стал богат, но не потерял чувства меры. Ксения же, кажется, его и не имела.

Но стрёмно брать свои слова обратно. Он же сам привёл в дом эту девицу, сам разрешил изменить интерьер. Хрена ли теперь возмущаться?! Новый дизайн не нравится?!

А возмущалось! И с каждым днём всё больше. Тем более что эта кукла вздумала пугать его своим отцом! Да болт он клал на этого хмыря!

Тимофей бухтел и плевался ядом, колеся в машине по городу. Домой ехать категорически не хотелось. Там теперь было неуютно и тоскливо. Он целый месяц уже не видел жену и сына! Сегодня Ромка первый день вернулся к занятиям в школе. Руки Тимофея сами направили машину к городской квартире.