– На мне только роба. Даже белья нет, – развела я руками в стороны, краснея от смущения. Если проверка будет, как на таможне, у меня случится истерика. – А можно, меня общупает женщина?

– Думаешь, с тобой будут возиться весь день? – грубо ответил он и приблизился.

К счастью, не лапал, в сокровенные места не лез, лишь похлопал меня поверх платья, проверил запястья, руки и шею. Может, предполагали наличие невидимых артефактов?

У Пелагии таких не водилось. Они очень дорогие и почти бессмысленные, ведь всё равно опознаются на ощупь. Правда, выданный ей ментальный артефакт вообще из раздела фантастики, ведь напрочь отключал мозг, заставлял изменять прошлому опыту и вынуждал подчиняться любым приказам. Его явно создавал гений. Может, мог собрать и совершенно невидимое оружие? Оттуда, видимо, и такие меры безопасности.

– Чисто, – заключил он. – Так что ты хотела рассказать?

– А что с лордом Лукасом? – расстроилась я.

– Действительно думаешь, что он спустится для разговора? – насмешливо уточнил он.

– Если не спустится, тогда и не надо, – надулась я. – И пусть весь мир погибнет в огне! – воскликнула театрально и вскинула руки.

– Чего ты добиваешься, Пелагия? – поморщился он. – Думаешь, Лукас сжалится из-за прошлых чувств к тебе? Такое предательство не прощают.

– Нет, я просто решила спасти мир. Замолить грехи перед смертью, – честно и прямо соврала я.

– Хватит, отец, – раздался суровый голос, и в проходе камеры показался лорд Лукас.

Воспоминания Пелагии не могли передать и сотой доли нереальной красоты лорда. Высокий, статный, с развитой фигурой воина, что не мог скрыть белый костюм с нашейным платком. Белоснежные волосы сегодня были собраны в сложную косу. Суровое лицо с ямочкой на квадратном подбородке и тёмными широкими бровями, казалось, высечено из камня в выражении недовольства. Серебряные глаза наполняло грозовое негодование, и меня внутренне затрясло. Но даже сквозь страх, я не могла избавиться от восхищения Лукасом. Какой он всё-таки классный!

– Что ты хотела… – лорд вдруг задохнулся, вперив в меня бешеный взгляд.

Так, здесь явно что-то не так!

Глава 1.2

/Лукас/

Немного ранее.

– Пелагия совершенно обнаглела! – объявил отец, в окружении яростного ветра врываясь в мой кабинет.

Я лишь придержал документы, чтобы они не разлетелись по комнате.

– Прости, – поморщился он, останавливаясь возле моего стола. – Но я в бешенстве. Пелагия требует последнее желание!

– И что она хочет? – уточнил я, старательно играя равнодушие, потому вновь уткнулся взглядом в документы.

– Говорит, вспомнила нечто важное, но расскажет только тебе, если ей дадут помыться и поесть мясо. Сидит в камере и смеет выставлять условия!

– Это лишь вода и кусок мяса, не устраивай трагедии из ничего. Тем более, это последнее желание женщины. Видимо, она хочет уйти в сиянии прошлой красоты, – ответил я, расписываясь в документе.

Внутренне испытывал и раздражение, и злость, и замешательство. Я полюбил Пелагию, привык к ней, а она, как оказалось, планировала моё падение. Повезло, что обошлось без жертв, но обстоятельства вполне могли обернуться против меня. С подачи Пелагии я навредил супруге золотого лорда Аргоса, он собирался вызвать меня на дуэль. Хорошо, что его жена гениальный артефактор с божественной искрой, она сняла с меня ментальное воздействие, что и позволило узнать правду. Я приказал казнить Пелагию, но так и не смог возненавидеть, испытывал тоску и злость из-за собственной глупости, хотя и понимал, что не мог противиться воздействию. Ментальный артефакт тоже собирал маг с божественной искрой. Мне буквально сами боги шептали подчиниться и полюбить лгунью.

– И ты пойдёшь на это, Лукас? Не считаешь, что выглядит подозрительно? Может, ей передали оружие, и она намерена совершить последний удар, – отец и не скрывал своего негодования.

Я мог его понять, он винил себя за то, что недосмотрел, не заподозрил неладное. Нас обоих обманули. Теперь врагам известны опасные тайны лордов.

Мы прибыли в этот мир вынужденно, когда наш дом начал погибать из-за катаклизмов. Я и шестеро только пришедших к власти лордов вступили в союз, и мы смогли достучаться до так долго хранивших безмолвие богов. Как выяснилось, наши создатели в плену. Кучка людей из Альлириума избавилась от старых богов и выдумала нового, Трёхликого, чтобы с помощью лживого идола получить власть. Без Семерых создателей сотворённые ими миры начали разрушаться. Но боги услышали своих самых первых и верных служителей, они открыли нам портал в Альлириум. Старшие из нашего числа поддерживали его ценой своих сил и жизней, что позволило большей части расы драконов спастись. В Альлириуме мы сумели отвоевать себе место, сместили кардиналов лживого бога с их тронов, получили новый шанс. Но наш приход в новый мир не спас его от гибели, а лишь отсрочил её.

Здесь нам удалось связаться с пленёнными богами. Нам ответила только Карита, богиня любви. Наказ её был прост и одновременно сложен. В новом мире нам выдали дар истинности. Карита наказала каждому лорду отыскать предназначенную только ему истинную пару в течение года и с её поддержкой освободить своего бога-покровителя. Вот только мы не знали ничего об истинности. Не знали, как опознать особенную для себя женщину, где её найти, и как потом умудриться отыскать тюрьму бога. Нас бросили в неизвестность разыскивать то, что мы никогда не видели и не ощущали. И будто этих сложностей мало, против нас ополчились некоторые прошлые правители провинций. В частности, Пелагию отправил ко мне кардинал Амон Амбелас. Сам он успел скрыться, да не предупредил об опасности свою наёмницу.

– Она действительно может сообщить что-то важное, – меланхолично ответил я. – Хватит попросту распылять эмоции, отец. Она женщина. Мы вполне можем дать ей возможность помыться и поесть перед казнью. Сегодня последний день её жизни. Если за эту милость она выдаст важную информацию, то хоть немного загладит вину передо мной и всем кланом.

– Ты слишком добрый, – проворчал он.

– Если я позволю себе эмоции, просто придушу её, – сообщил очевидное, заглядывая в глаза отца, советника и самого верного друга. – Тебя это порадует, но не меня. Не хочу жить в ненависти. Лучше запомню хорошее, а плохое похороню вместе с ней.

– Здравый подход. Я бы так не смог. Но потому я выбрал тебя новым лордом, – проворчал он.

Лорды избираются за магические способности и умение контролировать животную сущность. Но наш мир погибал, потому от нового правителя требовалось больше: широта взглядов, нестандартный подход к решению проблем. Отец считал, что не в состоянии спасти клан от вымирания, потому покинул пост раньше. Все недостающие ему качества он разглядел во мне. Я доказал свою силу на отборе, а позже подтвердил и его выводы, сумел отринуть прошлые обиды и пойти на переговоры с лордами других кланов. В союзе мы спасли расу драконов. Отец же стал моим советником. Но временами он забывал, кто из нас лорд. Впрочем, я относился к этому с пониманием. Он старше меня на сто двадцать лет, сильнее и мудрее, раз отринул однажды гордость, признал свои слабости и уступил дорогу мне. И вообще, помимо всего прочего, он мой папа.

– Значит, ты поговоришь с ней? Серьёзно? Я не пущу, – заявил сердито.

– Отец… – поморщился я.

– Я обыщу её, потребую рассказать всё мне.

– Как знаешь, – махнул я рукой.

Споры ни к чему не приведут. Буду рядом. Если Пелагия откажется говорить, пойду на эту уступку. В конце концов, она женщина, за которую я взял ответственность, и сегодня ей предстоит умереть.

Отец унёсся раздавать поручения. Я попросил сообщить, когда он спустится, и после тоже отправился вниз. Но у приоткрытой двери камеры моя решимость чуть рассеялась, когда раздался звонкий голос Пелагии.

– Если не спустится, тогда и не надо, – обиженно заявила она. – И пусть весь мир погибнет в огне! – наигранно ахнула, чем неимоверно взбесила.

Я заглянул в камеру и отметил, что Пелагия сильно изменилась с нашей последней встречи: похудела, исчез лоск дорогих одеяний. Но даже тюремная роба не могла скрыть привлекательность фигуры, как и погасить сочные краски внешности. Пелагия была исконной, в ней сохранилась древняя магия, что отражалось во внешности. Волосы напоминали по оттенку жидкий мёд, а такой яркий синий цвет глаз мне приходилось видеть только у драконов сапфирового клана. Добавить сюда пухлые губы, умение себя подать – и становится понятным, что у меня не было и шанса её не заметить.

– Чего ты добиваешься, Пелагия? Думаешь, Лукас сжалится из-за прошлых чувств к тебе? Такое предательство не прощают, – отрезал сердито отец.

– Нет, я просто решила спасти мир. Замолить грехи перед смертью.

Отругав себя за слабость, я вошёл в камеру.

– Хватит, отец.

Пелагия резко развернулась на мой голос. Синие глаза оживились.

– Что ты хотела… – заговорил я и замолк, когда ощутил нереально притягательный аромат.

Он ударил так мощно, что пришлось задержать дыхание и замереть, пытаясь подавить рванувшую из оков воли внутреннюю сущность. Террас под моими ногами заметался и перетёк под ноги девушки, словно тоже принюхиваясь к ней. И только тогда я заметил, что живая тень отца тоже приглядывается к Пелагии, будто заново её изучает.

– Ты… – я сделал ещё шаг к опешившей девушке и осторожно потянул носом воздух.

Пахло нереально приятно и умопомрачительно соблазнительно. Металлическая чистота морозной орхидеи сочеталась с весёлой кислинкой зелёного яблока. Нежно, сочно и пьяняще одновременно. И будто этого мало, к выбивающему контроль аромату примешивался мой собственный запах, метка принадлежности мне, ведь мы с Пелагией провели множество ночей вместе. Вот только раньше она пахла иначе. Как это изменилось?

– В чём дело, Лукас? – отец тряхнул меня за плечо, заставляя опомниться.

– Она как-то на меня воздействует, – ответил я через силу, вновь задерживая дыхание. – Её запах звучит для меня притягательно, лишает самообладания.

– Мерзавка! – выдохнул он, хватая её за локоть. – Как ты это делаешь?!

И зверь во мне просто взревел от ярости. Я вцепился в локоть отца.

– Не трогай её, – прорычал, ощущая, как на скулах выступает чешуя. – Я не могу… Я сам её обыщу.

Глава 1.3

– Ты не в себе, – отметил очевидное отец, но отпустил девушку, что принесло некоторое облегчение.

Пелагия же смотрела на меня в недоумении и слегка дрожала. От неё веяло страхом. Я пугал её. Или её страшили последствия последнего отчаянного поступка?

– Что ты делаешь, Пелагия? Как воздействуешь на меня? – потребовал я ответа.

На этот раз вдохнул через рот, но всё равно ощутил ни с чем не сравнимый аромат орхидеи и яблока.

– Лорд Лукас, ну я же не последняя дура, чтобы на вас воздействовать! – она широко распахнула глаза и постучала себя пальцем по виску. – И, может, это не я? Может, на вас заранее что-то наложили или здесь распылили. Хотя тогда бы оно действовало и на Икароса… – пробормотала задумчиво, глянув на моего отца.

– Да, это не дурман, – согласился он. – В чём проявляется воздействие, Лукас?

При посторонних он никогда не обращался ко мне, как к сыну.

– Я хочу её. Внутренняя сущность тянется к ней, террас и вовсе будто сошёл с ума. Твой, кстати, тоже странно себя ведёт.

– И вправду, – хмыкнул он, заметив, как в ногах девушки носятся теневые продолжения наших животных сущностей.

– Ой! – Пелагия отпрыгнула, подскочила на цыпочки, пытаясь не наступить на тени, а когда поняла, насколько это невозможная задача, вскочила на стул. – Они настоящие! В смысле материальные! Они касались меня!

– Не ори, – скривился отец. – Да, материальные. Могут и скрутить, и убить.

– Молчу, – она присела на стул, но спускать ноги не рискнула. Роба обнажила стройные колени, и я с трудом отвёл от них взгляд. – Хотя нет, не молчу. Хотите меня? Тенятся? Что вообще происходит?