Дмитрий Шимохин: Наследник 3

Глава 1

– Чьих будете, соколики, из чего гнезда выпали-то? – cпросил я.

– Иван Степурин я, княже, а это брат мой младшой, Аникий, – произнес старший юноша.

Я же покосился на Илью, который был неподалеку, и он, правильно поняв, тут же ко мне подскочил и защептал:

– Боярского роду они, Андрей Володимирович, в боярах сидели при Андрее Васильевиче, а после и при Владимире Андреевиче. Отец их помер пять годочков назад, две сестры у них еще есть, одна из которых на выданье. Село у них есть, душ на семьдесят вроде как, а может, и меньше. Здесь нечастые гости были, в основном у себя сидели. Отец их Влас, царствие ему небесное, в полку, что при Твери, сотником был, – тут же выдал мне всю подноготную Илья.

– Вот оно как. Погоди, а Зимин тоже в том полку? – спросил.

– Ага, только полусотником. Не любили его, поганый человек. Как Влас помер, так Зимин и начал наглеть, – прошептал мне Илья.

– Встаньте, Иван и Аникий, – повернулся я вновь к братьям. – Какую службу хотите себе?

– На какую возьмешь, Андрей Володимирович, мы ратному делу обучены и счету с грамотой, – спокойно ответил Иван.

– Вот оно как, а не лучше ли в Тверской полк пойти, коли отец ваш сотником был там? – хитро улыбнулся я.

– Наши предки служили Старицким князьям верой и правдой, и мы желаем, – твердо ответил Иван, посмотрев мне прямо в глаза.

– Желаем и хотим служить, – подал голос младший, и снова его голос дал петуха.

– Ха-ха, – засмеялся кто-то.

– А ну охолони, не на скоморохов смотришь, – грозно крикнул я, и смех тут же пропал.

– Беру к себе на службу, – задумчиво произнес. – Не мешайте пока. После поговорим, – и повернулся к Елисею, который так и замер возле двери. – Иди уже давай, – я махнул рукой, и он тут же вместе с двумя воинами нырнул в темницу.

Спустя пару минут я расслышал какие-то крики, и вот наконец из зева темницы появились первые узники.

Грязные все, да и воняло от них шибко, так что я непроизвольно сделал шаг назад. Они прикрывали руками глаза и подслеповато щурились. Пятнадцать пленников вышло, последними появился Елисей с помощниками.

Дав узникам пару минут, привыкнуть к свету, я заговорил:

– Ну, как вам мое гостеприимство? Понравилось али жалобы какие есть? – не смог я удержаться.

– Князь, – раздался возглас одного из пленников, и они тут же попадали на колени и заголосили, перекрикивая друг друга:

– Княже, Андрей Володимрович. Милости просим. Обманули нас. Будь Юшка проклят. Самый жаркий котел в аду для него. Прости нас. Отслужим. Верны будем. Да за тебя, княже, стоять будем.

– Да? – с иронией и недоверием произнес я. – Надысь вы другое мне говорили, слова срамные кричали.

– Каемся, княже, и просим милости. Верны тебе будем. Аки псы, – узнал я голос Федотко. – В том крест, – Федотко перекрестился, и тут же остальные начали за ним повторять.

– Хм, а я еще не решил, что с вами делать. Миловать или повесить! Вы заслужили смерть, но я милостив! – добавил я в голос стали. – Илья. Накорми их и в баньку своди. Да одежу какую дай, а то на них смотреть страшно, – распорядился я.

– Все исполню, Андрей Володимирович, – тут же отвесил мне поклон Илья. – А ну, голытьба, подымайся и за мной, слышали князя? Сначала в баньку, а потом все остальное.

– Ну, пойдем отобедаем, – и, глянув на Ивана и Аникия, подмигнул им, а после направился к княжеским палатам.

Вот только дойти не успел, как в воротах появилась процессия во главе с дедом и Василием, а за ними, помимо людей, что их сопровождали, катился десяток телег.

Не дожидаясь, я тут же направился к ним навстречу.

– Дедушка, откуда же такое богатство? – усмехнулся я.

– Как откуда? – удивился дед. – Зимин облагодетельствовал. Щедрый и богобоязненный он, – по-доброму усмехнулся дед, а сзади я расслышал смешки Ивана и Аникия.

– Прям-таки сам отдал? – не поверил я.

– Да куда там, – подключился Василий, спрыгивая с коня. – Не исполнил он приказ твой, с собой забрать хотел. Да еще людишек, почитай, два десятка, дескать холопы его. Но твой родич, княже, умеет убеждать, – оскалился Василий.

– Живой хоть? – поинтересовался я.

– Живой, – со смехом ответил дед.

– Вот только жевать долго не сможет, как и трое его детишек, – в тон деду заржал Василий.

– Ну и пусть его. Повезло ему. Телеги туда гоните, там Илья разберется, куда и чего, – махнул я рукой возницам. Сами они, как я понял, из села, что теперь моё?

– Да, – тут же кивнул Василий.

– После по домам можете идти, – вновь отдал я приказ, глядя на одного из возниц. – Пойдем отобедаем, да подробней мне обскажете, как все прошло, – и, повернувшись, я направился в палаты. Где в одной из комнат был уже накрыт стол.

Дед, дядюшка, Василий, Елисей и Агапка уселись не чинясь, а вот Иван и Аникий, замявшись, встали в дверях.

– А вы чего встали? Садитесь давайте, все-таки боярского роду, – усмехнулся я.

– Благодарим, Андрей Володимирович, – тут же поклонились братья и уселись за стол.

– Это какого боярского рода? – тут же с интересом покосился на них Василий.

– Из Думы еще прапрадеда моего, – пояснил я.

– Как Зимин, что ли? – тут же нахмурился дед.

– Агась, токмо вежество знают и свое место. Да поумней, – ухмыльнулся я, дав краткую характеристику. – Иван и Аникий Степурины, – представил я парней. Которые встали и раскланялись.

– То добре, – кивнул дед.

– Сказывайте, как все прошло у вас? – спросил я, потянувшись к кувшину, и тут же наполнил себе кубок травяным взваром.

– Да чего сказывать-то? Приехали, там эти собирались уже. Мы их маленько и поторопили, – улыбнулся дед.

– Мешать набивать телеги скарбом тоже не стали, – хохотнул Василий.

– Как отъехали, напомнил я о приказе твоем, чтоб не больше трех телег и о людях вовсе слова не было. Зимин начал спорить да ругаться, дескать это разбой. За саблю и схватился, ну и поучил уму-разуму его и его щенков. А то дюже они непонятливые, – и дед засмеялся, его смех поддержали все.

– Значит так, Иван и Аникий, насчет вашей службы, – обратился я к парням. – Полк буду собирать по царскому приказу. Вот туда первыми и пойдете. Новиками будете.

– Да как же так, княже? Мы обучены ратному делу, отец учил. С конем можем, стрелы метаем, да и саблей владеем, – жалобно произнес Иван.

– Может, в бою большом были или в походы ходили? А может, и вовсе порубежную службу несли? – прищурившись, спросил я, и браться замотали головами.

– Вот то-то же. А я был в бою и не раз. Новиками послужите, поучитесь, да я на вас посмотрю, чего вы стоите и к чему годны. Через два дня я в Царев отравлюсь, что на рубежах стоит. Вот и вы со мной пойдете, идите готовьтесь к выезду, – я махнул рукой, и братья, отвесив поклон, покинули стол.

– Значит, через два дня отправляемся! – задумчиво произнес дед.

– Да, чего уж тянуть, – ответил я. – Елисей, ты останешься, приглядишь здесь за всем. Четверых людей можешь сам в помощь себе выбрать.

«За казной присмотрит заодно», – пролетела мысль в голове.

– Присмотрю, княже, – кивнул Елисей. С одной стороны, было видно, что он рад оказанному ему доверию, а с другой – его же рядом со мной не будет.

– Андрей, а ты сколько коней купить думаешь? – спросил дядя Олег.

– Как выйдет, от трех сотен коней и кобылиц я бы не отказался, – глянул я на него, и они с дедом переглянулись.

– Людей маловато, чтобы такой табун гнать. Людей должно быть больше, чтобы за всем уследить, да и путь не близкий, – нравоучительно высказался дед.

– Согласен, – кивнул я.

– Я в помощь пятерых дать могу, – подключился Агапка к беседе. – Остальных хватит, подьячих сторожить.

– Вот и славно, ко мне в вотчину в Гороховец заедем, там еще можно будет взять в помощь, наверняка согласятся. Да и проведать надо, как там и чего, – откинулся я от стола.

– Добро, если что, в Белгороде доберем людишек, – кивнул дед.

«Прокоп с Богданом с другими не помешали бы», – горестно подумал я.

Немного обговорив еще дела и планы, мы покинули стол и вышли на улицу. Где возле темницы стояли столы, за которыми вовсю набивали брюхо пленные казачки. Возле телег стоял Илья, где под его взглядом разбирали скарб.

Направился я к казачкам, надо с ними уже окончательно разобраться. Нет, вешать я их не буду, но и просто так на службу не возьму. Устрою им проверку.

При моем приближении они тут же начали подыматься из-за стола. Они уже были после бани, чистые и опрятные, в одежке под стать. И не напоминали узников замка «Иф».

«Подстричь бы еще, и точно за людей сойдут», – промелькнула у меня мысль, когда я остановился в нескольких метрах от стола.

– Князь. Андрей Володимирович, – тут же начали на колени падать. – Молим о прощении и службе, – тут же заголосили казаки.

Я приподнял руку, и тут же вокруг наступила тишина.

– Прощение хотите? Будет оно, вот только вымолить вы его должны. Заодно посмотрим, на что вы годитесь, а там и о службе я подумаю. В Свято-Успенский монастырь трудниками пойдете! – ледяным голосом произнес я.

– Благодарствуем, княже, за милость. Мы не подведем, отмолим, – тут же первым заголосил Федотко и окинул всех казачком победным взглядом.

– Елисей, Василий, проводите их сейчас, – распорядился я.

Спустя пару минут я наблюдал, как казачки покидают княжье подворье в сопровождении ближников.

Два последующих дня пролетели вмиг в разных делах и заботах. С воеводой я проверил пороховые погреба, которые были почти пусты. Ждану выделил тридцать рублев на закуп сена для коней да оплаты рабочим. Точнее, стимулирования, все же на работах будут использованы мои холопы, но с оплатой, даже небольшой, дело наверняка пойдет быстрей. Отпустил людей Хованского и Одоевского обратно в Москву.

Также я позанимался с отроками, показывая пистоль и объясняя, как из него палить. Оставлять же им для учебы я не стал. Без пригляда или самострел сделают, или убьют кого-нибудь. Карася также оставил, чтобы обучал их. Судя по всему, ему нравилось возиться с отроками, и он от этого даже получал удовольствие.

Посетил еще монастырь и с игуменом договорился, что он будет присылать монаха, который будет учить грамоте и счету отроков. В общем, сложа руки не сидел, много чего переделал и много куда нос сунул. Подьячего Савку и его помощника тоже не обошел, не раз разговаривал о налогах и о том, сколько они смогут собрать с моих земель. Савка же насел на Ждана, и они обходили тяглые дворы в городе.

Вечером же перед отъездом заявились Прокоп с Богданом с моими людьми да с подьячими, которых они сопровождали. Вот уж действительно была радостная встреча, так что отъезд пришлось еще на день отложить, давая им отдохнуть.

Тут же устроили пир, где Прокоп с Богданом делились новостями, хотя там ничего значимого не было. Объехали земли и сообщили обо мне, вот и все, а я делился с ними своими. Казалось, не так давно с ними расстался, а чего рассказать было, и с лихвой.

Через день наконец-то мы выехали, со мной отправились тридцать шесть человек, включая моих ближних, из них пять было московских жильцов. Сила немалая, как по мне, но дед все равно печалился, что маловато людей.

С собой я захватил больше трех тысяч серебра, распиханного по седлам у доверенных мне людей. Много? Так я не меринов брать буду, а коней и кобылиц!

Одиннадцать дней мы добирались до Гороховца, правда, в город заезжать не стали, хотелось быстрее добраться до моего поместья. Свернули на такую родную мне проселочную дорогу и двинули по ней.

– Эх, родные края, – прошептал я. Ведь по сути, только это поместье я, наверное, мог бы назвать домом. Не Москву, не Старицу, а маленькое подворье, затерявшееся в лесах.

– Андрей, слышишь? – враз напрягся дед, едущий рядом со мной.

– Нет, – тут же ответил я.