А потом из колодца поднялся голос:

– Я – тот, кого вы забыли. Я – вода, что течёт под землёй. Я – гнев, что копился веками.

Баламут прижался к моей ноге, дрожа всем телом. Я сжала артефакт крепче.

– Ты не имеешь права пробуждаться здесь. Это не твоя территория.

– Ваша территория – лишь пыль под моими волнами. Вы нарушили равновесие, и я пришёл восстановить его.

Я поняла: это не просто дух воды. Это древний, забытый веками хранитель подземных потоков. Кто-то намеренно разбудил его, используя артефакты, как маяки.

– Кто тебя призвал? – спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

– Те, кто помнит старые договоры. Те, кто знает цену молчания.

В этот момент артефакт в моей руке раскалился, руны вспыхнули ослепительным светом, и я увидела картину:

Тёмная фигура у каждого колодца, шепчущая заклинания. Лица скрыты, но в руках – такие же шары. А в центре, у заброшенного колодца, стоит кто-то высокий, в плаще из переплетённых водорослей. Он поднимает руки, и земля дрожит в ответ.

– Это заговор, – выдохнула я. – Кто-то хочет использовать древнего против деревни.

– И против тебя, – добавил Баламут. – Смотри!

Я обернулась. Из-за деревьев выходили фигуры – пять, десять, пятнадцать. Все в одинаковых плащах, лица скрыты капюшонами. Они молча окружили нас, образуя кольцо.

– Время платить, – прошелестел голос из колодца.

Я подняла артефакт, готовясь к бою. Баламут зашипел, выпуская когти.

– Ну что, – усмехнулась я, глядя на приближающихся противников, – поиграем?

Я медленно отступила назад, прижимаясь спиной к шершавому стволу старой бузины. Баламут бесшумно скользнул влево, готовясь к прыжку. Дождь всё ещё барабанил по земле, но теперь его ритм сливался с глухим гулом, идущим из колодца.

– Кто вы такие? – выкрикнула я, поднимая артефакт выше. Руны на его поверхности пульсировали, отбрасывая багровые блики на мокрые плащи незнакомцев.

Молчание, лишь шелест дождевых струй и едва уловимое шуршание ткани. Они не спешили отвечать – просто сжимали кольцо, шаг за шагом отрезая пути к отступлению.

– Боишься? – прошипел Баламут, не отрывая взгляда от ближайшей фигуры.

– Не за себя, – ответила я сквозь зубы. – За деревню. Если они добьются своего…

Договорить не удалось. Одна из фигур резко вскинула руку – и в ту же секунду из-под земли вырвался водяной хлыст, целясь мне в лицо. Я едва успела отклониться: ледяные капли обожгли щёку.

– Так-то лучше! – крикнула я, бросая артефакт вперёд.

Шар ударился о землю, и пространство озарилось ослепительной вспышкой. Руны расползлись по мокрой почве, образуя защитный круг. Фигуры отпрянули, но лишь на мгновение.

– Они блокируют магию, – выдохнул Баламут, уворачиваясь от очередного водяного удара. – Чувствуешь? Воздух густеет.

Я кивнула. Действительно, каждое заклинание давалось тяжелее, словно кто-то натягивал невидимую сеть, сковывая мои силы.

– Значит будем действовать грубо, – усмехнулась я, доставая из кармана горсть сушёных трав.

Резким движением швырнула их в сторону нападающих. Травы вспыхнули в воздухе, превращаясь в огненные искры. Несколько фигур вскрикнули – плащи задымились, но тут же погасли, будто поглощённые самой тканью.

– Бесполезно, – раздался глухой голос из центра кольца. – Ты не понимаешь, с чем столкнулась.

– А вот это мы сейчас проверим! – Я бросилась вперёд, прорывая линию противника.

Баламут метнулся следом, вцепляясь когтями в чью-то ногу. Фигура вскрикнула, пошатнулась – и тогда я увидела: под капюшоном скрывалось лицо обычного человека – молодого мужчины с испуганными глазами.

– Ты… – я замерла на миг. – Ты же из Выселок!

Он попытался отпрянуть, но я схватила его за край плаща:

– Зачем?!

– Они обещали… – он запнулся, взгляд метнулся к колодцу. – Обещали, что вода вернётся, что поля снова будут плодоносить.

– А разбудить древнего – это, по-твоему, решение?! – я сжала кулаки. – Он уничтожит всё!

Мужчина опустил голову, плечи его дрогнули.

– Я не знал…

В этот момент из колодца вырвался мощный поток воды, сбивая нас с ног. Я откатилась в сторону, чувствуя, как холодная волна хлещет по спине. Когда подняла голову, увидела – кольцо нападающих распалось. Они стояли, повернувшись к колодцу, словно заворожённые.

– Довольно, – прогремел голос. – Вы выполнили свою часть. Теперь – моя.

Вода взметнулась вверх, формируясь в гигантскую фигуру с размытыми очертаниями. Древний поднимался из колодца, набирая силу.

– Баламут! – крикнула я. – Нужно разорвать связь!

Кот понял без слов. Он рванул к первому артефакту, всё ещё лежащему на земле, и вцепился в него зубами. Руны вспыхнули, и я почувствовала – канал ослаб.

– Разбей остальные! – приказала я, доставая из сумки небольшой нож с костяной рукоятью. – Я займусь древним!

Баламут кивнул и исчез в дождевой пелене. Я же повернулась к водной фигуре, подняла нож и произнесла древнее заклинание из гримуара прошлой ведьмы. Слова лились сами, наполняя воздух вибрацией.

Древний замер. Вода забурлила, пытаясь сопротивляться, но я продолжала говорить, вкладывая в каждое слово всю свою волю.

– Ты не имеешь власти здесь! Это не твоя земля! Возвращайся в глубины, откуда пришёл!

Фигура издала низкий протяжный стон. Вода начала оседать, теряя форму.

– Ты… сильна, – прошелестел голос. – Но они вернутся. И тогда…

– Тогда я снова буду здесь, – перебила я. – Уходи!

Последний всплеск – и вода рухнула вниз, поглощая колодец. Тишина наступила так резко, что зазвенело в ушах.

Я опустилась на колени, тяжело дыша. Баламут подошёл, весь мокрый и взъерошенный, но с гордым блеском в глазах.

– Ну вот, – проворчал он, отряхиваясь. – А я только разогрелся.

Я рассмеялась, несмотря на усталость.

– Пойдём. Нужно поговорить с этими «спасителями урожая».

Обернувшись, я увидела – фигуры в плащах стояли, опустив головы. Теперь они выглядели не угрожающе, а жалко – мокрые, дрожащие, с виноватыми лицами.

– Начнём с тебя, – я подошла к мужчине, который признался в обмане. – Рассказывай всё. Кто вас нанял? И зачем?

Мужчина поднял на меня глаза, в которых ещё дрожали отголоски страха. Он сглотнул, прежде чем заговорить, и голос его звучал глухо, будто пробивался сквозь толщу воды:

– Мы… мы просто хотели спасти поля. Уже третий год неурожай. Зерно гниёт на корню, овощи вянут, даже сорняки чахнут. Люди начали говорить, что это проклятие.

– Проклятие, – я скрестила руки на груди, – обычно рождается не на пустом месте. Кто подал вам идею с древним духом?

Он переступил с ноги на ногу, взгляд метнулся к товарищам, словно искал поддержки. Те стояли, потупившись, никто не решался вмешаться.

– Один странник… пришёл месяц назад. Сказал, что знает способ вернуть силу земле. Что есть древний дух, который может оживить почву, но для этого нужно пробудить его через колодцы.

– И вы поверили? – я не скрывала иронии. – Незнакомому человеку, который вдруг появляется и предлагает разбудить то, что веками спало под землёй?

– У нас не было выбора! – он вскинул голову, и в его голосе прорвалась отчаянная горечь. – Дети голодают, старики слабеют. Мы пробовали всё – молитвы, жертвоприношения, даже к городским магам посылали гонца. А он… он показал знак.

– Какой знак? – я подалась вперёд.

– Печать воды. На его посохе. Такая же, как на тех шарах, что мы расставляли. Мы подумали… подумали, что он говорит правду.

Баламут, до этого молча слушавший, фыркнул:

– Думали они. А спросить у местной ведьмы – не судьба?

Мужчина покраснел и опустил глаза:

– Мы боялись. Думали, вы заодно с теми, кто наложил проклятие.

Я едва сдержала вздох. Вот оно – вечное недоверие, смешанное с надеждой. Люди бегут к ведьме, когда всё уже рушится, но боятся обратиться раньше, опасаясь, что она и есть источник беды.

– Ладно, – я выпрямилась. – Где этот странник сейчас?

– Ушёл. Сразу, как мы поставили последний шар. Сказал, что дальше дело за духом.

– Конечно, – я усмехнулась без тени веселья. – А вы остались отвечать за последствия.

Один из остальных мужчин, до того молчавший, вдруг шагнул вперёд:

– Мы не хотели вреда! Правда! Только чтобы поля снова плодоносили…

– А теперь, – я обвела взглядом всех собравшихся, – вам придётся помочь исправить то, что натворили. Древний ушёл, но его след остался. Вода в колодцах всё ещё отравлена. И если мы не очистим её, неурожай продолжится.

– Что нужно делать? – спросил первый мужчина уже твёрже.

– Для начала – собрать все шары, что вы расставили. Каждый принести сюда. Потом будем решать, как запечатать колодец и восстановить баланс. И да, – я задержала взгляд на каждом из них, – больше никаких тайных ритуалов. В следующий раз приходите ко мне. Даже если боитесь.

Они закивали, некоторые даже перекрестились. Баламут, наблюдая за этим, тихо пробурчал:

– Ну вот, теперь у тебя штат добровольных помощников.

– Лучше так, чем трупы в канавах, – ответила я, глядя, как мужчины расходятся выполнять приказ.

Дождь наконец начал стихать. Сквозь разрывы в тучах пробились первые лучи солнца, осветив мокрые крыши Выселок. Где-то вдалеке раздался крик петуха – обычный житейский звук, такой несообразный после всего, что произошло.

– Пойдём, – сказала я Баламуту. – Нужно проверить роженицу и малыша, и подготовить зелья для очистки воды.

Кот потянулся, выгибая спину:

– А обед?

Я рассмеялась:

– Обед будет. И даже с добавкой – за хорошую работу.

Мы направились к деревне, оставляя за спиной заброшенный колодец, теперь надёжно запечатанный древними словами и моей волей. Но в глубине души я знала: это не конец. Странник с печатью воды не исчезнет просто так. И когда-нибудь мы встретимся вновь.

ГЛАВА 2. ДА ЧТОБ МЕНЯ ЧЕРТИ ПОКУСАЛИ

– Мы есть сегодня будем? – возмущённо пробурчал Баламут, выглянув из-за печи. Его усы торчали в разные стороны, а взгляд был исполнен праведного голода.

– Сходи в лес да мышей налови! – отмахнулась я, с грохотом убирая сумку и доставая продукты.

Голова всё ещё гудела, но организм требовал подпитки. Хотелось чего-то лёгкого – не для торжеств, а для выживания. Я решила ограничиться творогом со сметаной и стаканом кефира. Похмелье – штука коварная: ни кусок в горло, ни мысль в голову. Баламут, недовольно фыркнув, всё же придвинулся к миске со сметаной. Умиротворённо заурчал, погружая морду в белую гладь.

Вечером, пересчитав содержимое кошелька, я вздохнула:

– М-да… Денег осталось не так уж и много.

Минус работы с деревенскими – платят продуктами. С одной стороны, никогда не останешься голодной. С другой – купить себе хоть какую-то обновку – задача из разряда «найти единорога в стоге сена». Но впереди ежегодная ярмарка. Значит, пора браться за котлы и варганить зелья.

Ранним утром я уже колдовала над ингредиентами. Кот, как обычно, махнул хвостом и исчез в неизвестном направлении. Я покосилась на пустое место, где только что сидел пушистый философ:

– До сих пор не могу понять, какой от тебя прок. И зачем ты прошлой ведьме был нужен? А ещё – как она умудрилась заставить тебя говорить?

Конечно, существовали фамильяры – верные спутники ведьм, но Баламут к ним точно не относился: иначе исчез бы вместе с прежней хозяйкой.

– Ладно, – вздохнула я. – С тобой хоть не так одиноко. Живи уж.

– Ведьма, выходи на бой! – раздался очередной крик с улицы.

Я едва не опрокинула котёл.

– Да какого чёрта происходит?! – рявкнула я, бросаясь к двери.

У околицы стоял худощавый блондин с прыщавым лицом, сжимая в руках лист бумаги, словно щит.