Татьяна Оболенская: Старая любовь не ржавеет, а закаляется, как сталь

Пролог. Даша

Я – Дарья Александровна Романова. Мне тринадцать лет, мама с папой постоянно мотаются по командировкам, в основном за границей, поэтому я живу с дедушкой и бабушкой на Старом Арбате. Квартира у нас большая, и вместе с нами живёт сын маминого родного брата – Артём. Родители Артёма погибли в автомобильной катастрофе, когда ему было десять лет. Сейчас Тёме двадцать три, он заканчивает шестой курс Московского инженерного строительного института, пишет диплом и собирается поступать в аспирантуру. Мы с Тёмкой довольно мирно сосуществуем на одной жилплощади. Не могу сказать, что он любит меня братскою любовью, но довольно хорошо ко мне относится и всегда защищает. А я вот люблю Тёму и горжусь своим старшим братом. Вчера вечером бабушка с дедом отправились на дачу, Тёмы тоже почему-то не было дома. Сегодня суббота, я проснулась довольно рано и обнаружила, что в нашей большой квартире я нахожусь совершенно одна. Странно, ранее утро, даже не знаю, куда это мог запропаститься мой старший брат? Хотя, я вчера уснула в одиннадцать часов и вполне могла не слышать, как пришёл Тёма. А может, он и не приходил вообще? Раздался громкий звонок в дверь, и я со всех ног бросилась открывать. Тёмка, наконец-то. Но в дверях стоит не мой брат, а высокий, крепкий, темноволосый парень, сильные мускулы так и перекатываются на руках. Ничего себе! Я уставилась в тёмно-серые, как грозовое небо глаза в обрамлении пушистых ресниц и просто обалдела. Красивый до невозможности!

– Артём дома? – бархатистый голос. Ух ты! У него даже голос красивый, завораживающий какой-то.

У меня от восторга пропал дар речи. Я, как китайский болванчик, отрицательно мотнула головой, да так и замерла, уставившись на него во все глаза.

– Я пройду, подожду Артёма, – он не спрашивает, а утверждает, отодвигая меня в сторону, и проходит в гостиную. – Кофе сделай, без сахара. Да, малая, – он насмешливо сканирует меня взглядом, останавливаясь на моей, уже начинающей расти, груди, – оденься, так, на всякий случай.

И тут я вспоминаю, что выскочила в коридор в тонкой пижаме, шортиках и прозрачной маечке, которая больше показывает, чем скрывает. О Боже! И хотя мне всего тринадцать лет, бабушка говорит, что я уже сформировалась, как девушка. Наверное, бабушка права, да я и сама вижу, как в школе мальчишки провожают меня заинтересованными взглядами. Я симпатичная, стройная блондинка с синими глазами. Стройная я потому, что уже пять лет занимаюсь танцами. Конечно, перед Тёмкой я могу появиться в любом виде, брат всё-таки, а здесь – чужой, взрослый парень, да ещё такой интересный. И он созерцает меня в полуголом виде. Позор! Я охнула и помчалась в спальню, быстро напятила на себя футболку, шорты, за несколько минут умылась, привела себя в порядок и отправилась на кухню выполнять заказ нежданного гостя.

Гость сидел, развалившись на диване, и копался в телефоне, услышав мои шаги, поднял на меня глаза и удовлетворённо кивнул. Я поставила поднос на журнальный столик возле него и повернулась, чтобы выйти.

– Эй, подожди. Садись, – он похлопал рукой по дивану рядом с собой, взял кофе, сделал глоток и улыбнулся, – тебя как зовут?

– Даша, – помедлив, проговорила я и почему-то покраснела. Я даже почувствовала, как горят мои щёки. Невероятно смущаясь, я присела на краешек дивана подальше от непрошенного гостя, «от греха подальше».

– Д-а-ш-а, значит, – насмешливо протянул он. – Тёмкина сеструха?

– Двоюродная, – кивнула я. – А что?

– Ничего, – разулыбался он, – симпатичная, жаль, что маленькая. А меня, кстати, зовут Влад. Мы с Артёмом вместе в универе учимся. А тебе сколько лет?

– Тринадцать, – немного помедлила я, хотела набавить пару лет после того, как он сказал, что я маленькая, но вовремя передумала. А зачем? Подумаешь, симпатичный! И что? Он очень взрослый, в ухажёры не годится, и «мне с ним детей не крестить».

– Ну, рассказывай, девочка Даша, – его глаза смеются. С чего бы это? Он видит, что нравится мне? Но не может же он всерьёз заинтересоваться малолеткой или всё-таки может?

– Что рассказывать? – с трудом выдохнула я, чувствуя, как от волнения сердце бьётся уже на уровне горла. – Спокойно, Даша, – мысленно даю себе установку. Я ведь не могу в него влюбиться с первого взгляда? Ведь так не бывает, любовь с первого взгляда?

– Что-нибудь, – пожал он плечами, – желательно про себя. Ты в каком классе учишься?

Ему правда интересно, или он спрашивает, чтобы заполнить неловкую паузу молчания?

Впрочем, он, кажется, совсем и не испытывает никакой неловкости. Спокойно смотрит на меня своими темно-серыми глазами. Эти глаза заглядывают мне прямо в душу. Он-то спокоен, в отличие от меня. А у меня повышенное сердцебиение. Как с этим бороться? Нужно сделать вид, что мне всё равно.

– В седьмом, – нехотя проговорила я и смело взглянула на него. Зачем ему вообще это знать?

– Следующий вопрос будет, как я учусь? – невольно вырвалось у меня. С чего это я такая дерзкая? Может быть, лучшая оборона – это нападение?

– Нет, – усмехнулся он, – я и так знаю, что ты отличница.

– Почему вы так решили? – вспыхнула я. Ведь он действительно недалёк от истины. Неужели я так сильно похожа на заучку? От досады я закусила губу до крови. Дурацкая привычка. Я непроизвольно облизала губы и заметила, как дёрнулся его кадык.

– Потому, что хорошая девочка не может быть двоечницей. А ты ведь хорошая девочка? – он наклонил голову, внимательно рассматривая меня, и озорные чёртики заплясали у него в глазах.

– Видимость может быть очень обманчива, – мне неожиданно захотелось с ним вступить в словесную перепалку. Ого! Кажется, я вошла во вкус, во мне проснулась женщина. Держись, Влад!

Он неожиданно весело рассмеялся, и у него на щеках появились симпатичные ямочки.

– Ладно, оставим в покое твою учёбу. А чем ты занимаешься в свободное от учёбы время? Музыка, спорт, книги?

– Танцы, – вырвалось у меня, и мои губы невольно растянулись в улыбку. Танцы – моя страсть, моя любовь. Всё свободное время я посвящаю танцам, получая от этого огромное удовольствие. Хотя, мама категорически против, чтобы танцы стали моей основной профессией. И, наверное, она права. Ведь профессиональные танцоры уходят на пенсию в тридцать лет. Хотя, до этого мне ещё далеко.

Тёмные брови от удивления взлетели вверх.

– Здорово! – Влад заинтересованно смотрит на меня. – А я думаю, почему ты такая, – он неожиданно запнулся, как будто подбирал подходящее слово и неопределённо крутанул рукой в воздухе, – Маленькая, а уже такая ладная, – он широко улыбнулся, – ну, в смысле, всё при всём. Наверное, мальчишки в школе за тобой стаями бегают. Или всё-таки есть один – партнёр по танцам, например?

Под его пристальным взглядом я смущаюсь и краснею ещё больше.

– Я занимаюсь не бальными танцами, а народными, и никакого партнёра у меня нет, – я как будто отчитываюсь или оправдываюсь перед ним. С какой вдруг стати?

– А друг одноклассник есть? – продолжает допрос Влад, и чёртики в его глазах замирают в ожидании ответа.

– И друга одноклассника тоже нет, я дружу с девочками, – пожимаю я плечами. С чего бы это его так заинтересовали мои друзья?

Мне кажется или довольная улыбка промелькнула на его губах и тут же исчезла.

– И правильно, – поучительно изрекает он, – в твоём возрасте и с твоей внешностью нужно держаться подальше от мальчишек.

– Это почему? – удивляюсь я.

– По кочану, – передразнивает он меня и снова смеётся.

– Что с моей внешностью не так? – насторожилась я. Все всегда считали, что я красивая, ну по крайней мере, очень симпатичная. А он…Может быть, я не в его вкусе?

– Нет, с внешностью у тебя всё в порядке, – хмыкнул Влад, – даже более чем. Подрастёшь, женюсь на тебе.

Я от удивления открыла рот, чтобы возразить, что замуж за него не собираюсь, и вообще в ближайшем будущем не собираюсь, но в этот момент открылась дверь, и вошёл Тёма.

– Влад? – нахмурился Артём, встретившись с прищуренными глазами гостя. – Не ждал тебя.

– А я вот жду тебя уже почти час, – Влад закинул ногу за ногу. – Кстати, классная у тебя сеструха, красивая, между прочим, маленькая, правда.

– Нормальная, – Артём хмуро бросил взгляд в мою сторону. – Дашка, брысь в свою комнату, и не отсвечивай, нам нужно поговорить.

Я покорно сползла с дивана и медленно направилась в свою комнату. Уже на выходе обернулась, встретившись с пронзительным взглядом тёмно-серых глаз. Он смотрит мне в след? Почему?

Больше я его никогда не видела, всё ждала, когда же он ещё раз придёт к Артёму. Но он так и не появился. Один раз я всё-таки не выдержала и спросила Артёма про этого Влада. А Тёма ответил, что Влад уехал работать в Питер и вряд ли вернётся.

Десять лет спустя

Глава 1. Влад

Никогда не думал, что вернусь в Москву на постоянной основе. Я люблю Питер. Люблю за насыщенную, но при этом спокойную и размеренную жизнь. Люблю Питер летом, когда город расцветает и становится ярким и жизнерадостным. Люблю его белые ночи, люблю Неву, закованную в гранит, люблю её набережные, мосты, повисшие над тёмными водами, люблю реки, каналы и речные прогулки. Люблю Питер и зимой, когда все привычные панорамы преображаются, и город становится невероятно красивым, особенно на Новый год и Рождество. Снежное одеяние превращает всё вокруг в волшебство, завораживает даже нас, местных жителей, не говоря уже об иностранцах. Сезон фонтанов в Петербурге обычно заканчивается в октябре, но есть особый фонтан, который появляется только зимой. Это световой фонтан у Адмиралтейства. Сверкающие нити напоминают струи падающей воды, фонтан искрится, переливается и кажется, ты действительно попадаешь в волшебную сказку. Как говорит моя бабушка, питерские отличаются от москвичей, как день и ночь. На что, мой дед, будучи коренным москвичом, всегда уточнял, кто же из них день? И всё-таки я согласен с бабушкой, отличие действительно есть. Москвичи – динамичные и энергичные люди, у которых преобладает амбициозность, прагматизм, и в какой-то мере эгоизм. Петербуржцы – интеллигентные, самодостаточные, гостеприимные, но в тоже время сдержанные и осторожные. Но один из главных критериев, питерцев, отличающих их от москвичей – это отношение к деньгам. По мнению исследователей, для жителей Петербурга деньги не являются самоценностью, а служат средством для достижения более высоких целей. Москва – это «центр торговли» с тенденцией к новизне и маргинальности. Питер – «культурная столица». Может быть, поэтому, чтобы достичь более высоких целей, я купил московскую строительную компанию и перебрался в Москву. Кроме того, мой дед – генеральный директор «ЕвроСтройГруп», неожиданно изъявил желание лицезреть меня в совете директоров, передав мне двадцать процентов акций компании. Отец спит и видит, чтобы занять место генерального. Но дед пока не спешит передавать бразды правления в другие руки, пусть даже в руки своего сына. Мой дед – Туманов Владислав Викторович, мой полный тёзка или, если точнее, его тезка – я, названный в его честь. Дед пока полон сил и желания работать и развивать свою компанию. Так я думал до тех пор, пока сегодня меня не вызвал к себе отец. Он давно перебрался из Питера в Москву, намного раньше меня.

Я вошёл в приёмную отца и толкнул дверь в его кабинет, предварительно уточнив у секретарши, свободен ли мой родитель.

– Он ждёт вас, – заговорщически прошептала секретарша и осторожно покосилась на дверь, – лютует с утра. Ой, плохо! – покачала она головой. – Осторожно там, не гневите его ещё больше.

Отец стоит спиной к двери, ноги на ширине плеч, руки в карманах, спина напряжена, впечатление, как будто что-то внимательно рассматривает за окном. Я бы так и подумал, если бы точно не знал, что его кабинет расположен на двадцатом этаже здания.

– Привет. Звал? – мой голос прозвучал непривычно громко на фоне гнетущей тишины кабинета.