Не подарок на Новый год (страница 5)
– Нет! – выпалила я, меньше всего желая, чтобы Веня с Миром ещё раз пересеклись, да ещё и наедине. – Это, наверное, соседка! Она часто ко мне заходит то за сахаром, то за солью, – выдумывала на ходу, судорожно соображая, как бы задержать родителей в квартире, чтобы они не пересеклись с настоящим Вениамином, ведь больше ко мне никто сюда не мог сегодня заявиться. – Я пойду открою, а вы пока… Садитесь обратно за стол! Вы ведь даже не попробовали мои салаты! А я сегодня весь день их готовила. Вы должны попробовать каждый, а потом поедете к своим Киреевым.
– Дочка, да что за глупости, ты ведь не для нас старалась, а для Вени, – снисходительно улыбнулась мама. – Мы ещё наедимся сегодня салатов…
– Не спорь, мама. Иначе я обижусь, – отчаянно преградила я путь, когда она предприняла попытку выйти в прихожую.
– Да ты что, Маргарита? – удивлённо посмотрела на меня мама.
Я чувствовала приближающуюся панику. Если сейчас не остановлю их – может случиться настоящая катастрофа.
– Салаты и правда бомба, – неожиданно пришёл мне на подмогу Мирослав. – Ирина Станиславовна, вы обязаны попробовать, давайте я за вами поухаживаю… – Он настойчиво выдвинул мамин стул обратно и помог ей на него сесть.
Испытав нечеловеческих размеров чувство благодарности к своему компаньону по вранью, я пулей вылетела в прихожую и плотно закрыла за собой дверь в зал.
С гулко бьющимся от страха сердцем подошла к входной двери и посмотрела в глазок. На лестничной площадке, как я и предполагала, стоял Вениамин.
8. Так мы с тобой ещё и тёзки?!
Зажмурилась, надеясь, вдруг произойдёт новогоднее чудо, и он просто испарится, но нет. Вениамин оставался на месте, да ещё и принялся колотить кулаком в дверь, как сумасшедший.
Мне ничего не оставалось, только как открыть замок и выскочить на лестничную площадку в одних носочках, плотно прикрыв за собой дверь.
– Ты… Ты с ним?! – прорычал Вениамин, дыша на меня парами алкоголя.
Не сдержавшись, я помахала ладонью у себя перед носом, чтобы ослабить концентрацию паров этанола в воздухе.
– Венечка, ты что, выпил? Ты же не пьёшь? – изумлённо посмотрела я на своего теперь, наверное, уже бывшего жениха.
– Почему не приглашаешь в квартиру? – прохрипел он, игнорируя мой вопрос. – Он всё ещё там, да?
– Вень, я тебе сейчас всё объясню!
– Ох, Марго, зачем же ты всё разрушила… – вздохнул Бадоев, опираясь рукой на стену, словно стоять на своих двоих, да ещё и в своей десятитонной дублёнке ему было слишком тяжело. – Неужели он лучше меня, скажи?
Я пребывала в откровенной панике. Вести задушевные разговоры с пьяным Вениамином, в то время как мои родители в любой момент могли выйти в подъезд, в мои планы не входило. Умом я понимала, что должна любой ценой спровадить Веню как можно быстрее, но от одного взгляда на него сердце сжималось. Он ведь страдал по моей вине и ничем подобного отношения не заслужил!
– Венечка, миленький, а где твоя машина?
– Да какая разница! – прогремел он, и я забеспокоилась, что сюда сейчас сбегутся не только мои родители, но и все соседи.
– Просто ты пьяный, и тебе нельзя за руль, – понизив голос, пояснила я, судорожно соображая, что же мне теперь с ним делать.
– Тебя правда это беспокоит после того, как ты мне изменила?! – начал он выходить из себя.
– Да я тебе не изменяла! – крикнула я, невольно подумав о том, что после недавнего поцелуя с Мирославом это заявление, наверное, уже не может считаться полностью правдивым.
– Тогда что делал в твоём шкафу голый мужик?!
– Если бы ты выслушал меня, я бы тебе всё объяснила, – жалобно произнесла я, испытывая желание расплакаться.
– Так давай объясняй! – требовательно прогремел Вениамин. – Хотя погоди, сначала дай мне начистить рожу этому ублюдку! А ну отойди с дороги!
– Ой, нет! – пискнула я, пытаясь преградить путь, но Веня был намного сильнее.
Он оттолкнул меня в сторону так, что по инерции я добежала до соседской двери, не прилагая к этому особых усилий. А Бадоев нахальным образом вломился в квартиру.
– Эй, ты, а ну иди сюда! – с ужасом услышала я из-за приоткрытой двери его рык.
– Ну всё, – прошептала, оседая на корточки в подъезде и закрывая руками лицо. – Капец…
Мне и вправду случившееся казалось полнейшей катастрофой. Но самое страшное – я сама во всём виновата. Зачем было городить родителям эту чушь, будто Мирослав – это Веня? Почему было не рассказать всё как есть? Тогда сейчас всё сложилось бы иначе. Родители помогли бы объяснить Вене, кто такой Мирослав, уж их-то он точно бы послушал. И, может быть, мы даже помирились бы…
А теперь уж точно всё безвозвратно испорчено!
– Ой, Венечка, а кто это? – услышала я из квартиры удивлённо-испуганный голос своей мамы.
– Венечка?! – прогремел Вениамин. – Так мы с тобой ещё и тёзки?!
– Вениамин, кто это такой? – пробасил мой отец.
– А вы-то кто? – рявкнул Веня.
– Так, спокойно! – раздался властный голос Мирослава. – Игорь Макарович, Ирина Станиславовна, вернитесь, пожалуйста, в комнату, это сын соседей Маргариты снизу, буйнопомешанный, видимо, его отпустили на выходные из лечебницы, вот он и хулиганит, я должен проводить его домой.
– Что ты несёшь?! Я жених Маргариты!
– Конечно, жених, кто ж спорит, Веня. Идём, идём…
– А где же Маргарита? – ахнула мама.
– Наверное, побежала вниз за его родителями. Не беспокойтесь, идите в комнату, мы с Маргаритой сейчас вернёмся.
Как и в прошлый раз, Мирослав вывел Веню на лестничную клетку, завернув тому руки за спину.
Бадоев и правда напоминал буйнопомешанного: с пунцовым лицом вырывался из рук Мирослава и изрыгал такие грязные ругательства, о существовании которых я раньше даже и не подозревала. Это выглядело вдвойне странно, учитывая, что Вениамин был в дублёнке, а Мир – в розовом женском костюме и босой.
Я распрямилась и прижалась к бетонной стене спиной, окончательно растерявшись и не представляя, что мне теперь делать.
– Так. Веня. Слушай меня внимательно, – понизив голос, скомандовал Мирослав, судя по всему, применив какой-то болевой приём, потому что Веня подозрительно быстро подчинился и притих. – Сейчас ты вызовешь себе такси и поедешь домой к своей любимой маме. Она тебя пожалеет, утешит и, если повезёт, найдёт тебе другую замечательную девушку. А про Маргариту забудь. Не подходите вы друг другу. Да ты и сам уже это понял, так ведь?
– Отпусти, – процедил Бадоев.
Мирослав тут же ослабил хватку, позволив Вениамину вырваться. Тот выпрямился, растирая запястья, и посмотрел исподлобья сначала на него, потом на меня.
От Вениного взгляда сквозило такой обидой и разочарованием, что у меня в груди заныло.
– Вот так, значит, да? – тяжело дыша, спросил он.
– Прости, Венечка, – прошептала я, чувствуя себя ужасно виноватой перед ним.
– Думаешь, он лучше меня? Вот увидишь, он бросит тебя через неделю! – Веня с ненавистью ткнул в мою сторону пальцем. – Ещё приползёшь ко мне на коленях прощения просить, только уже будет поздно, я не прощу, даже не надейся!
Развернувшись, Веня тяжело пошёл по ступеням вниз, а я перевела взгляд на Мирослава, готовая вот-вот разреветься.
9. Нюни
Я всё-таки распустила нюни. Позорно расхныкалась прямо при Мирославе. Закрыла ладонями лицо, чтобы он хотя бы не видел, но, конечно, всё и так было предельно ясно.
– Ты чего, Снегурка? – Мир подошёл ко мне и накрыл своими ручищами мои подрагивающие плечи.
Пришлось убрать руки от лица и посмотреть на него своими наверняка уже покрасневшими глазами.
Такая дурацкая особенность у меня была – стоило заплакать, как глаза моментально краснели. А с ними заодно ещё и нос. Красота да и только.
– Да просто, – шмыгнула я этим самым носом. – У меня всю жизнь так. Всё через одно место. Веню жалко. Какой замечательный у него Новый год благодаря мне получился…
Губы Мирослава дрогнули в сочувственной улыбке. Хотя, возможно, никакого сочувствия в ней и не было. Возможно, он таким образом сдержал смех, потому что воспитание ему не позволяло хохотать над чужими проблемами.
– Да ладно тебе, Маргаритка. Веня уже большой мальчик, переживёт. Трудности закаляют мужчину. Ты, можно сказать, ему одолжение сделала.
– Как у тебя всё просто, – завистливо вздохнула я, поджимая пальцы ног. – А вот меня теперь ещё год совесть будет грызть. А может и два.
– Ну-ка иди сюда… – Мир сделал шаг вперёд и вдруг неожиданно подхватил меня на руки, резко переместив в горизонтальное положение.
– Ой, ты что? – пискнула я, инстинктивно вцепившись пальцами в его крепкие плечи, обтянутые мягкой розовой тканью моей толстовки.
– Пол холодный, у тебя лапки замёрзнут, – пояснил Мир, прижимая меня к себе крепче.
– Так ты вообще босиком! – возмутилась я.
– Я закалённый. Даже по снегу могу босиком гулять.
– Ну-ка прекрати хвастаться. Я и так уже тебе завидую, – всхлипнула я.
Мирослав тихонько рассмеялся и прижал меня к себе ещё сильнее. А я… Я прижалась к нему, обвив руками мощную шею.
– Вытирай давай свои слёзки и пойдём домой. Родители там, наверное, уже волнуются, – тихо произнёс Мир, щекоча тёплым дыханием висок. Из-за чего затылок вдруг осыпало мурашками. Я зажмурилась, втянув голову в плечи, и почувствовала, как тяжесть в груди стремительно уходит, а на душе становится легко-легко.
Всхлипнула ещё пару раз, но слёзы уже окончательно высохли.
Мирослав стоял как неподвижная скала, согревая меня в своих объятиях. Я ощущала, как сильно бьётся его сердце, и этот ритм гипнотизировал меня, завораживал…
За маленьким подъездным окошком совсем стемнело, освещение не зажглось, ведь оно работало от датчика движения, а мы с Миром не шевелились. Откуда-то с улицы послышались первые залпы салютов. Не хотелось, чтобы этот миг заканчивался.
Но вряд ли мы могли себе позволить простоять так всю новогоднюю ночь.
– Пойдём домой? – тихо произнесла я просевшим от недавних слёз голосом.
– Ты успокоилась? – спросил Мирослав, и от ласковых интонаций в его тоже слегка хрипловатом голосе мне на миг захотелось остаться в объятиях этого мужчины навсегда.
– Угу, – промычала я.
– Тогда давай в дом, а я зайду через пару минут.
– Почему?
– Мне нужно… подумать.
– Ну ладно, – недоумённо пожала я плечами.
Мирослав надёжно перехватил мою на самом деле не такую уж и лёгкую тушку одной рукой, открыл дверь в квартиру и потом осторожно поставил меня на ноги за порог. Легонько подтолкнул в спину и сразу захлопнул дверь, оставшись в подъезде.
Его поведение показалось мне странноватым, но гораздо больше в эту минуту меня волновало другое. На сколько по десятибалльной шкале пребывают в шоке мои родители? И не догадались ли они ещё, что мы с Мирославом мастерски водили их за нос?
Я поспешила в зал на звуки их голосов.
– Маргарита, ты в порядке? – заметив меня, тут же вскочила из-за стола мама.
– Да, всё нормально, – заверила её я.
– Этот… буйнопомешанный не обидел тебя? – грозно нахмурил брови отец.
– Нет, пап, всё хорошо.
– Где Вениамин?
– Он скоро придёт.
– Ой, Маргарита, я не понимаю, как можно выпускать таких из лечебницы, они же могут натворить всякого! – запричитала мама. – Чем думают эти врачи?!
– Мамуль, не переживай, Веня просто громкий, но вообще безобидный, а иначе его бы никто и не выпустил, – устало вздохнула я, мысленно отметив, что у меня уже гораздо лучше получается выдумывать на ходу.
– Ага, безобидный, вон как на нашего Вениамина с кулаками кинулся! – возмущённо взмахнула руками мама. – Хорошо хоть жених у тебя крепким парнем оказался, да не растерялся, быстро обезвредил его! А то и неизвестно, чем бы ещё всё закончилось!
– Мам, ты преувеличиваешь, – поморщилась я. – Ничего бы Веня… Вене не сделал.
– Дочка, я вот что думаю, – вставил своё слово папа. – Давай-ка ты собирайся и обратно домой переезжай жить до свадьбы. Никогда мне не нравилась эта история со съёмными квартирами. Вот выйдешь замуж, тогда и будет у тебя своё жильё, а пока…
– Пап, завязывай, – закатила я глаза.