Предложил руку и, выполняя вторую часть данного кронпринцу обещания, повёл сдавать меня под опеку его сиятельства герцога Ротерийского. Эх, жаль, что не удалось сорвать с него маску ледяной сдержанности. С другой стороны, наш танец наверняка доставил ему гораздо меньше удовольствия, чем мне хотя бы тем фактом, что он вообще состоялся, а это тоже можно считать маленькой победой.

Отчим неожиданно обнаружился вовсе не там, где я видела его в последний раз. Сиятельный герцог о чём-то беседовал с его величеством, но при нашем приближении разговор затих. Монарх поднялся на возвышение, но садиться на трон не стал. Вскинул руку, призывая всех к тишине. Музыка и разговоры моментально умолкли, казалось, даже роскошные платья благородных дам стали шелестеть тише. Все замерли, готовясь внимать речи короля. Даже лорд Искиган, который наверняка предпочёл бы оказаться подальше от нашего благородного семейства.

– Мы, его величество Дрейгон Седьмой, имеем удовольствие поздравить с помолвкой нашего племянника Витторио де Алсо, графа Ридли, и очаровательную Николь Морган, маркизу Ротерийскую, – раскатился по залу звучный голос монарха. – Мы всецело одобряем и благословляем сей союз. Их свадьба состоится через полгода, в канун летнего солнцестояния. Но это не единственная важная новость сегодняшнего вечера. Наше величество считает, что старые распри не должны омрачать светлый праздник объединения двух знатных семей, а младшей сестре не следует выходить замуж раньше старшей. – Монарх отыскал взглядом лэрта Аларика, молчаливой глыбой стоящего рядом со мной, и с довольной улыбкой продолжил: – Посему с неменьшим удовольствием мы, милостью богов король Легарии, во имя прекращения давней вражды объявляем о помолвке между снежным лордом Алариком Искиганом и лэртис Зларис Морган, маркизой Ротерийской. Связанные со свадьбой расходы берёт на себя корона, а торжество состоится завтра, ибо затягивать с примирением столь знатных семейств – преступление. Все присутствующие приглашены.

Я с трудом удерживала на лице бессмысленную и насквозь формальную вежливую улыбку, хотя очень хотелось отшатнуться от «жениха», как от ядовитой виверны, и вообще – сбежать подальше от королевского дворца. Во взглядах Николь и мамы читалось сочувствие, а отчим… Отчим внимал словам Дрейгона Седьмого с таким благожелательным выражением лица, что не оставалось ни малейших сомнений: он знал! Знал, что так будет! Скосила глаза на снежного лорда, принявшего скверную весть с абсолютно бесстрастным видом. Будто ему не жену только что навязали, а… а чаю предложили! Ни капли возмущения и негодования, а ведь он достаточно знатен и независим, чтобы высказать недовольство.

– Вы что-то хотели сказать, лэрт Аларик? – осведомился король.

Я воззрилась на внезапно обретённого жениха с неподдельной надеждой. Ну же, лорд, скажите! Скажите всё, что думаете об этой потрясающей идее! Подумаешь, мелочь какая – древние распри. Между прочим, в наше время надёжный и верный враг куда ценней десятка друзей!

– Воля монаршей семьи – закон, – бесстрастно сообщил лорд Искиган, безжалостно убив последние надежды на наше счастливое будущее друг без друга. – А внимание вашего величества к проблемам верноподданных поражает.

Это было единственным лёгким уколом, который он себе позволил. А меня никто не спросил, что я думаю по этому поводу, во второй раз за вечер лишив даже иллюзорной возможности заявить, что я против. Да уж, пожалуй, надо и впрямь следовало изобразить обморок. Лежала бы сейчас в сухом прохладном месте, а не стояла на перекрестье взглядов, обтекаемая, вернее, озаряемая лучами королевской милости. Чувствовала ведь, что вернуться домой было отвратительной идеей!

ГЛАВА 2. Полуночные откровения

Объявление его величества оказалось для меня настоящим потрясением, и дело было не столько в самом факте помолвки, сколько в моей собственной реакции. Я-то опрометчиво считала, что давным-давно смирилась с мыслью, что когда-нибудь непременно выйду замуж за того, на кого укажет сиятельный герцог, глава рода. Но оказалось, что размышления о далёкой и весьма размытой перспективе и внезапно оглушившая реальность плохо сочетаются между собой. Да ещё и личность будущего супруга… Нет, лично нынешние лорд Искиган и герцог Ротерийский друг другу ничего плохого не сделали, кажется, даже ни разу не воевали. По крайней мере, я об этом не слышала. Они недолюбливали друг друга по наследству. И всё из-за женщины…

Я знала эту историю, как же иначе. Несколько веков назад благородный лорд Ларс Искиган и первый герцог Ротерийский Ральф Морган влюбились в красавицу Сьюзанн. Она принимала ухаживания обоих, но в итоге выбрала герцога Ротерийского – сама или по подсказке опекуна, уже не имело значения. Лорд Искиган не пожелал смириться с поражением, выкрал чужую невесту практически из-под венца, увёз в заснеженный морозный Элерхейм и тут же женился на ней сам в замковой часовне. Оскорблённый Ральф Морган с войском явился к стенам замка снежных лордов уже через два дня и взял его в осаду по всем правилам военного искусства так, что и мышь не проскочила бы незамеченной.

Наступило шаткое равновесие: взять замок герцог не мог, но и защитники тоже ничего не могли поделать с расположившимся у стен войском. Его сиятельство привёл с собой достаточно магов, чтобы суметь защитить солдат от магического мороза и снежных духов. Ротерийский не желал отказываться от невесты, Искиган не собирался отдавать жену. Мнением самой новоявленной леди никто, разумеется, не интересовался. Семейным счастьем лорд Ларс, впрочем, наслаждался недолго: молодая супруга оказалась слаба здоровьем и в считанные недели зачахла во льдах, словно нежный первоцвет. Герцог Ротерийский вполне справедливо обвинил соперника в её смерти и получил взаимное обвинение в том, что это его войско перекрыло все входы и выходы, потому целители не успели прибыть вовремя.

Осада потеряла всякий смысл, потому после ещё нескольких коротких боёв Ральф Морган вместе с войском отступил. Но не просто так. Среди людей снежного лорда нашёлся предатель, который передал герцогу тело Сьюзанн и храмовую книгу с записью о заключённом браке. Мрачная ирония: Ларс выкрал девушку накануне свадьбы, а Ральф – накануне погребения. Когда Искиган узнал о произошедшем, было поздно. Морган успел добраться до своих земель, похоронить бывшую невесту в родовой усыпальнице и уничтожить книгу – единственное документальное свидетельство брака Ларса и Сьюзанн. На этом трагичная история любви и соперничества закончилась и началась долгая грызня по поводу прав на приданое покойной, так как опекун лэри Сьюзанн, единственный и последний из её родных, пал у стен замка лорда Искигана.

По сути, ни тому ни другому наследство было не нужно, просто хотелось посильнее ужалить соперника и отстоять своё право на любимую женщину хотя бы после смерти. Спорные земли, составляющие большую часть приданого, за эти века были несколько раз перепроданы, и у Морганов остался лишь один боевой артефакт средней мощности. Второй, точно такой же, хранился у Искиганов. Ценность артефактов состояла в том, что они были универсальными, а для подзарядки им хватало остаточных эманаций магии в пространстве. Минус – они не могли работать друг без друга. Собственно, именно артефакты были той пресловутой костью, которую враждующие семейства с упоением грызли уже не первый век. Каждая из сторон считала себя единственно и законно владеющей обоими артефактами и требовала от врага немедленной передачи недостающего имущества. И каждой они бы пригодились. Да и вообще за прошедшие столетия список претензий благородных семейств друг к другу разросся до безобразия, чему немало способствовали законники-крючкотворы.

В общем-то, учитывая предысторию, я была практически уверена относительно минимум одного пункта в перечне моего приданого. Но всё-таки враг рода в качестве жениха меня, мягко говоря, смущал, как и его реакция на «королевскую милость». Мне показалось, что лорду Аларику было совершенно неважно, жениться или нет: лёгкое недовольство относилось лишь к кандидатуре невесты. А ещё я абсолютно не хотела на север. Там холодно, в конце концов! Сугробы по пояс, сосульки в человеческий рост и такие морозы, что кипяток замерзает, пока ты его наливаешь в чашку. В общем, Злолушка была однозначно против замужества! Немедленно поговорила бы на эту тему с отчимом, но его сиятельство герцог и мой ширрхов жених сразу после приснопамятного объявления ушли при содействии короля обсуждать вопросы приданого, выкупа и обещанного финансового участия короны в нашей (моей, какой кошмар!!!) скорой свадьбе.

– Зларис, – герцогиня Ротерийская легонько коснулась моей руки, вырывая из невесёлых мыслей, – дорогая, нас ждут швеи. Пока мужчины заняты обсуждением финансовых вопросов, с тебя успеют снять магические мерки. Ты будешь самой красивой невестой, моя девочка.

Мне захотелось взвыть, упасть на паркет и забарабанить по нему руками и ногами с криком «Не хочу!». Но я не могла позволить себе опозорить семью, тем более, к нашему разговору жадно прислушивались. О, придворная знать обожала сплетни! А что могло быть интереснее, чем анонсированный его величеством союз между двумя враждующими благородными семьями?

Оставив Николь на попечение графа Ридли и его семейства, мы покинули бальный зал. Пользуясь тем, что в коридоре было пусто, я тихо спросила:

– Мама, ты знала? Только честно.

– Риордан ничего мне не говорил, – покачала она головой. В голосе матери скользнула едва слышная горечь, которая тут же сменилась звенящей уверенностью. – Но он любит тебя не меньше, чем Николь, Лара, гордится тобой и никогда не заключил бы союз, который может тебе навредить.

– Я так и подумала, что он исключительно из большой отцовской любви решил выдать меня за его снежность Искигана, – поджав губы, бросила я.

Мать негромко рассмеялась удивительно мягким, серебристым смехом и ласково попеняла:

– Упрямица! Вы с герцогом похожи гораздо больше, чем тебе кажется. А что до лорда Аларика… Я не слышала о нём ничего дурного, Зларис. Уверена, что один из сильнейших боевых магов Легарии не станет опускаться до войны с собственной женой. Он тебя не обидит.

– Я не хочу за него замуж, – едва слышно шепнула я. – Терпеть не могу сугробы! И сугробов тоже. А он сухой, холодный и бесчувственный. – Не удержалась и буркнула: – В общем, Злолушка против!

– Ты успела это понять за один танец? – Уголки маминых губ совершенно точно подрагивали в улыбке. – Зларис, милая, я понимаю, что ты немного шокирована столь резкими переменами в судьбе, но это – приказ короля. Мы не можем с ним спорить.

Можем! Ещё как можем! Вот только последствия для рода окажутся плачевными… Я вновь вспомнила брошенную в лицо снежному лорду фразу «Воля монаршей семьи – закон» и стиснула зубы. Вот ведь ширрх! Напророчила, называется.

– А моя учёба? – выбросила я последний козырь. – Мне ведь осталось лишь пройти преддипломную практику и сдать выпускные экзамены. Может, свадьба всё-таки подождёт?

– Думаю, тебе лучше обсудить этот вопрос с его сиятельством, – после недолгого молчания произнесла мать. – Или с лордом Искиганом. Вряд ли он будет против, чтобы ты закончила учёбу.

Я ничего не ответила, но слова сиятельной герцогини зажгли в моём сердце огонёк надежды. И правда: брак ведь не означает, что мы с супругом обязаны жить под одной крышей. Вернусь в академию, а за полгода что-нибудь да придумаю. А даже если нет, по крайней мере, несколько месяцев мы с его снежностью будем жить дружно и счастливо, ведь Эсск ещё дальше от морозного Элерхейма, чем Ротерийский замок.