Шарль Перигор Талейран передал информацию русскому агенту о том, что во Франции готовится серьезная операция, направленная на очернение образа и ликвидацию многих роялистов, как и тех двух персон, которые могли бы стать французским королем. Терзаемый многими сомнениями, считая, что предаёт свою родину, все же министр иностранных дел Франции решился и такую информацию передать людям Сперанского.

Талейран всерьез думал о том, что, если убить всех особ королевских кровей, то у Франции просто не будет будущего. С императором Бонапартом может случиться все, что угодно, и тогда страна погрязнет в пучине гражданской войны и иностранной интервенции. Так что всегда нужно иметь запасные пути. Вместе с тем, Шарль Перигор Талейран уже неоднократно намекал Наполеону о том, что лучше бы ему иметь своего наследника, как еще один фактор для солидарности народа и власти. И лучше, чтобы этот наследник был не от Жозефины Богарне.

– Не переоценивайте возможности русских. Да, мне докладывали о том, что этот Сперанский еще тот хитрец, это и не мудрено, если подняться с самых низов до канцлера, да еще и в России. Однако, он всего лишь человек, и я могу навскидку немало назвать ошибок, которые он уже совершил, – Наполеон усмехнулся. – Чего стоит только его железная дорога в Москву, которая сожгла уже больше двух миллионов русских рублей, а так и не была построена. Но, коли мы уже об ошибках России заговорили, то выслушаем и военного министра.

Ухмыляясь, поймав настроение императора, со своего стула встал Луи Александр Бертье. Этот человек еще недавно дерзил Наполеону, чуть было не был смещен и заменен на Карно, но смог быстро сориентироваться и теперь старался угодить императору.

– Русские к войне не готовы даже с турками! – сразу же, в начале своего доклада, сделал громкое заявление военный министр.

Бертье посмотрел на Бонапарта, который ухмылялся и жестом показывал продолжать, и военный министр внял воле своего монарха.

– Русские уже почти год назад начали большую военную реформу. По подсчетам нашего Генерального Штаба эти преобразования рассчитаны не менее, чем на пять лет. Из того, на что стоит обратить внимание… – Луи Бертье стал перекладывать листы бумаги в своей папке, пока не нашел нужной страницы. – Россия испытала новые пушки. Это трехфунтовые пушки, причем, казназарядные. Из тех сведений, что стали доступны, оружие удобное в заряжании, но… Они используют цельные снаряды, производство которых не налажено. Так что в ближайшие года три, или того больше, не стоит ожидать значительного усиления полевой русской артиллерии. Но в этом направлении работает русский военный министр Аракчаев, он систематизирует артиллерию. Также у русских уже достаточно много револьверов. Но в этом направлении работаем и мы. Уже выпущено пять тысяч револьверов системы Левалье.

Наполеон хмыкнул. Он прекрасно знал, что некоего, до того неизвестного оружейного мастера Шарля Левалье просто “назначили” быть изобретателем французского револьвера. Мало того, это оружие ничем не отличается от одного из русских образцов. И уже по этому поводу Франции пришлось выплатить России сто сорок тысяч франков. Вот тогда и почувствовалось патентное право, принятое в угоду России.

Но что оставалось делать? Конечно же, собственные разработки уже поступали на рассмотрение в военное ведомство, но французской разведке удалось выкрасть подробнейшие чертежи с описанием русской технологии. И, если в России уже массово выпускаются такие револьверы с картонными патронами, которые как раз легче изготовить, чем металлические, то и во Франции буквально за полгода удалось начать производить оружие.

Военный министр Бертье, а также и сам император, весьма пристально наблюдали за теми изменениями в военном отношении в России. Наполеоном были очень положительно оценены и унитарный патрон, и револьвер. Он, правда, не понял причины массового перехода русской армии на новые краснозарядные винтовки без унитарного патрона. Но во Франции знали, что есть прототипы таких винтовок, которые заряжались бы унитарным патроном.

Идея была замечательная, французы её оценили, вот только дымный порох всё равно ещё во многом не позволял использовать подобные новшества. Ведь после двух и, уж тем более, после трёх выстрелов возле солдата абсолютно ничего не было видно из-за дыма. А ещё проблемы заключалась в том, что во Франции ещё не готовы даже к небольшому производству унитарных патронов. Пусть состав капсюля уже подобран, но перезарядка ружья позволяла выиграть немного времени, чтобы дым, если не расселся, то стал менее густым и солдат видел, что творится перед его собственным носом. Важную роль в этом деле играла экономика, когда новое русское оружие будет слишком дорогим.

Так что Наполеона озадачивали русские новинки, но он не видел возможности их применения в ближайшей войне. Кроме того, все эти новшества русских, которые они разрабатывают, приближают эту самую войну. Если они уже наладили производство и военная промышленность России за последние несколько лет резко рванула в своём развитии, что нужно это останавливать это движение вверх самым радикальным образом. В противном случае, Франция через пять лет встретится с такой Россией, которая будет уже ей не по зубам.

– Но самая главная ошибка русских заключается в том, что они отправили треть своего войска на пенсион, выделяя землю в новых провинциях. Да, они набрали новых воинов, но когда еще успеют их обучить, остаётся большим вопросом. Учитывая слабую систему подготвки русского солдата, – заканчивал свой доклад Бертье.

– У кого-то есть сомнения что, что мы должны начать уже в скором времени войну с Россией? – спросил Наполеон.

Вот только его вопрос не предусматривал каких-либо ответов, кроме как согласиться с вероятной войной.

XII век, Русь, князья воюют меж собой, сдабривая Землю-матушку русской кровью.

Не гоже Русь изнутри терзать! Не зря меня судьба сюда забросила – мне и наряд держать.

На всю серию хорошая скидка:

https://author.today/work/380161

Глава 6

Эттенхайм (Баден)

3 июля 1800 года (интерлюдия).

Северин Цалко баюкал руку. Кто же мог подумать, что эта группа французского шпиона окажется столь подготовленной. Уже давно казак, ставший матерым разведчиком, не получал так по зубам. Да, ему и зуб выбили. Так что Северин решил для себя больше не манкировать тренировками, да и не чревоугодничать. А то и лишний жирок появился, того и гляди скоро и трех верст не пробежит, а всякий француз будет безнаказанно выбивать такие драгоценные зубы.

Северин вспомнил, сколько стоит вставить золотой зуб в ставшей моментально знаменитой, как только открылась, “Зубной клинике”. Нет, он может себе позволить хоть бы и весь рот золотыми зубами украсить, да еще и половину своих крестьян осчастливить золотыми зубами, но, как только Северин получил потомственное дворянство и был жалован небольшой, но деревушкой, он стал рачительным хозяином, считающим каждую копейку.

Да, Северин Цалко нынче дворянин и барин, владеющий почти сто семьюдесятью душами. Сперанский, тот самый, которого при первой встрече Северин ударил, а после стал главным наставников и благодетелем, не забывает своих товарищей и тех, кто делает много тайной работы на благо Отечества.

– А-ну говори, паскуда французская! – гаркнул Северин сперва на русском языке, а после подобрал нужные слова на французском, обращаясь к шпиону.

Кто бы мог подумать, что этот казак сейчас уже и французский язык знает и английский с итальянским. Но разве же это самое главное чудо? Рядом со Сперанским хватает чудес. Чего только стоит паровоз. Северин уже катался на таком транспорте до Каланчи, между Волгой и Доном. До сих пор под впечатлением и наполнен гордостью за Россию, способную к таким новшествам.

– Я все сказал. Убей уже меня! – взмолился французский шпион.

– Ты, Карла французская мне еще всю агентурную сеть свою не слил, – выражался Северин словами, подслушанными некогда, когда сам нынешний канцлер, учил будущих русских разведчиков.

– Да я был только с этой группой. Нас всего семеро, – простонал француз, предполагая, что последует очередная порция пыток, как следствие, его мучений.

– Продолжайте. И это… раскалённую кочергу ему в эту… сами все знаете, чего учить? – сказал Северин и вышел из подвала дома.

На самом деле, Цалко был почти что уверенным, что больше французский шпион ничего не расскажет. Уже когда Карл Людвиг Шульмейстер, именно так звали француза, выложил весь план по похищению и убийству герцога Энгиенского, стало понятным, что шпион говорит правду. Но… Жалко же зуба, который выбила эта французская курва.

Северин вышел из подвала, и моментально натолкнулся но решительно настроенного Луи Анри Антуан де Бурбон-Конде, герцога Энгиенского. Этого потомка принца Конте не пускали в подвал, хотя он уже и угрожал стрелять и даже пожаловаться самому русскому императору, чтобы тот урезонил своих верноподданных.

– Ваша светлость, – обращался Северин к герцогу.– Я понимаю всё ваше негодование, если бы не обстоятельства, я бы его заставил склонился перед вами, как перед монархом Франции, но вы не можете сейчас с собой располагать.

Герцог посмотрел на командира русских стрелков, которые прибыли уже как месяц назад и занимаются его охраной. Не понимал герцог, почему этот русский, Северин, так улыбается. Разве же обстоятельства благоприятствует веселью?

На самом деле, Северин просто был очень доволен собой. Он радовался тому, что смог завернуть сложные фразы на французском языке. Казак более всего гордился тем, что знает уже много языков, а также изучает по учебникам Сперанского математику, русскую словесность, и вовсе занимается собственным самообразованием. А тут разговаривает с самим герцогом и вполне даже убедительно!

– Что будет с тем несчастным? Его убьете? А после? – спросил герцог резко меняя тему разговора.

– Ваша светлость, согласно моим инструкциям, я не обязан вам полностью раскрывать все этапы операции, – решительно ответил Северин, однако быстро сообразил, во что ему могут стать все вероятные капризы герцога, решил всё-таки не усложнять и добавил: – Мы загримируем одного из пойманных нами шпионов. Вас должны признать убитым, чтобы после во Франции оконфузились.

– Разве грим не смоется и все не поймут что это не я? Разве же не в том заключается цель операции, чтобы посадить Наполеона в лужу, поймать его на лжи и рассорить со своими соратниками? – спрашивал Энгиенский.

Северин натужно вздохнул, понимая, что любые разговоры касательно операции с этим далеко не глупым человеком, а ещё и решительным и не без склонности к авантюризму, вести нельзя. Что именно хочет сказать русский стрелок, казалось, герцог знал наперед.

– Спасите ее, – натужно сказал герцог. – Я отблагодарю. Очень буду признателен.

– Я сделаю все, что будет только в моих силах, – сказал Северин и направился к своему отряду.

Сейчас в Эттенхайме находилось четыре сотни лучших стрелков, которые не только прошли полный курс обучения в школах Сперанского, но уже имели опыт военных действий. А перед самой отправкой на операцию по спасению герцога Энгиенского отряд был оснащен уникальным оружием. Мало того, что все получили новейшие револьверы и винтовки, а десять лучших стрелков, так и казназарядные под унитарный патрон, так еще были новые гранаты. У каждого стрелка была одна боевая граната и одна светошумовых. С таким арсеналом можно воевать и против того полка, что должен был поджидать прибытие Энгиенского в засаде.

– Выходим! – приказал Северин, взбираясь на коня.

Все же нужно возобновить тренировки, а то, как раньше, лихо прыгать в седло уже и не выходит.

Отряд выехал из Эттенхайма и сразу же разделился на три группы. Одна, самая малочисленная, должна была быть приманкой, тут же был одет в одежду герцога, загримированный под него же, стрелок. Французы должны были видеть, что сам герцог пожаловал спасать свою любовницу.

* * *

Город Бельфор

4 июня 1800 года (Интерлюдия)