– Кроме моей репутации, какая еще должна быть причина? – удивленно расширяются ее синие глаза.

– Есть кто-то, кому не нужно знать? Мужчина, у тебя есть мужчина?

– Это не твое дело! – пихает она меня кулачком в грудь, – Что ты себе возомнил. Пять лет прошло, Мотя…

Тут же испуганно замолкает, называя меня этим ласковым именем.

– Прошло, говоришь… – приближаюсь к ее губам, чем вызываю панику в ее глазах.

На шее бьется бешеным пульсом голубая венка, щеки покрываются румянцем. Грудь натягивает медицинскую форму, приподнимаясь от частого дыхания. Я волную тебя, детка, да? Проверим. Наклоняюсь и касаюсь ее губ легко, словно перышком. Веду губами, словно трусь лишь в одной точке. От этого меня и самого клинит, заставляя закрыть глаза и почувствовать вкус ее губ всем телом. Разливаясь током по венам.

Углубляю поцелуй, осторожно проникая языком во влажное блаженство и тут же искры из глаз, щека горит огнем от удара рукой.

– Я сказала, убери от меня свои руки, – рычит Маша, снова толкая меня в грудь.

На этот раз отхожу, поглаживая щеку. Невольно усмехаюсь, как идиот. Словно получил от нее не пощечину, а обещание встретиться вечером.

– В ресторан пойдешь со мной? – спрашиваю Машу, продолжая рассматривать ее сердитый вид.

– Да пошел ты, – огрызается она, поправляя на себе форму.

– Нет, так не пойдет, – подхожу к раковине в кабинете и подставляю под ледяную воду полотенце. Затем прижимаю его к щеке, – Сергей Геннадьевич назначил нас кураторами практики, и я не намерен портить все это из-за выдуманных причин какой-то неврастенички.

– Это я – то неврастеничка? – вспыхивает Маша, – Я не просила Сергея поставить меня с тобой в пару. Завтра же поговорю с ним. Пусть сделает перестановку, ты с Лилей поработаешь.

– Нет, мы ведущие врачи, Мария Ивановна, а Лилия Кирилловна специалист УЗИ. Мы ведем группу, а не она.

Вижу, как Маша прикусывает губу от досады и ищет выход из положения. Я прямо вижу, как у нее в голове идет мыслительный процесс.

– У тебя над головой значок появился, – кривлю улыбку, указывая взглядом на ее лоб.

– Какой еще значок, о чем ты?

– Перезагрузка, Мария Ивановна. Система обновляется.

– Какой идиотизм, – выдыхает она сердито и делает шаг к двери.

– Стоп, а как же план практики? – возмущаюсь я, когда она открывает дверь.

– Составьте его сами, Матвей Николаевич, я со всем соглашусь, – ехидно произносит она и скрывается за дверью, громко хлопнув.

– Сбежала, зараза такая, – подхожу к зеркалу над раковиной и рассматриваю свое лицо. Щека красная, сразу заметно. Испортила весь мой товарный фейс, засранка. В принципе, я сам себя не понимаю. Что хотел-то, Матвей Николаевич? Признаний в любви, слез на груди со словами «Как я тебя ждала!»

Самому от этого становится смешно. Зачем мне все это вообще? Роман с Машей не вписывается сейчас в мои планы. Только приехал и сразу в омут с головой. Решено, никакого больше флирта, чисто деловые отношения. Выяснил, что не жалеет она, что уехала тогда? Выяснил. Не жалеет. Что еще мне нужно от нее? Ничего. Забудь и выкинь из головы. Уязвленная гордость в тебе играет Матвей, не более, но и работать за двоих я тоже не собираюсь. Сейчас такой план накатаю, что взвоешь, Мария Ивановна. Сама ко мне прибежишь, а я подожду.

Глава 9

Сидим на следующее утро в кабинете у Любимова. Я, такая злая на Матвея, что расстреливаю его взглядом, но и тот не отстает, сидит, усмехается, довольный как удав. Словно у него броня, а не кожа.

– Большего бреда я не видел в плане для практики, – хмурится Любимов, перебирая наши с Матвеем листы, – Матвей Николаевич, для чего пять дней в неделю городской морг?

– Чтобы не скучно было, – щерится Матвей.

– Пять дней? И за это наши студенты-практиканты заплатили такие суммы?

– Что-то вы переборщили, господин Агафонов, – сквозь зубы произношу я.

– А вы типа лучше, да, Мария Ивановна? – переводит на меня изучающий взгляд Сергей Геннадьевич, – Вы свои планы читали или с интернета скачали из фильма ужасов?

– Нет, а что? В морг я точно не буду ходить каждый день, – фыркаю я.

– А в абортарий три дня? А затем еще два в родильном зале? Вы мне хотите заик сделать из милых и пушистых третьекурсников или импотентов?

– О как, – лыбится Матвей, – Абортарий, надо же. Родильный зал вообще не мое. Странная у вас логика, Мария Ивановна. Сначала три дня убиваем, затем два дня жизнь даем.

– У вас не лучше, вы сразу всех распотрошить готовы, – рычу я.

– Так, брейк, кровожадные вы мои, – гаркает на нас Сергей Геннадьевич, – Развлекаетесь, да? Тогда план я вам придумаю. Итак, первый день вы показываете и учите ваших студентов, как вызывать рвоту и ставить кружку Эсмарха…

– О нет… – взвывает Матвей, а я, честно говоря, тоже не в восторге.

– Второй день, колоноскопия…

– Да вы издеваетесь?! – тут уже возмущаюсь я.

– А что такое, вы врачи или кто? – приподнимает брови Любимов.

– А вторая пара, что будет делать? – подозрительно смотрит на Любимова Матвей.

– Они займутся архивом, давно хотел разобрать эти завалы, – довольно потирает руки Любимов, – Идите, дети мои, вас ждут великие дела, а я пока еще что-нибудь мерзостное придумаю.

Выходим из кабинета Любимова и молча идем на второй этаж, чтобы выпить кофе. Садимся за разные столики, поворачиваясь друг к другу спиной. Я задумчиво пью свое обезжиренное капучино, Матвей – эспрессо.

– Ну хватит, – первый не выдерживает он и пересаживается ко мне за столик.

В кафе никого нет, как раз утренние часы, до прихода наших студентов еще час.

– Маш, давай уже перестанем играть в эти игры, – предлагает Матвей, – Или ты правда хотела неделю наблюдать, как делают аборты?

– Пережила бы, – недовольно фыркаю я, – А ты со своими моргами не переборщил? Стоять каждый день и наблюдать за вскрытием?

– Почему наблюдать, я бы поковырялся где-нибудь с удовольствием.

– Фу! – морщусь я.

– Да ладно, – пошутил я. Мне, как хирургу ковыряний хватает.

– На том и остановимся, – соглашаюсь я.

– Пусть так, теперь придется всю неделю в задницу… – обрывает свою речь Матвей, видя, как в кафе входит Лиля и высокий, широкоплечий мужчина.

– Андрей Никифорович, – представляется нам новый врач, что будет здесь на время практики, – Рад познакомиться.

– Конкурент, однозначно, – расплывается в улыбке Матвей, намекая на внешность новенького.

И правда, там есть на что посмотреть: мышцы бугрятся под натянутой белой футболкой, под серыми джинсами явно тренированные ноги. Но больше всего меня радуют длинные волосы пшеничного цвета, забранные в аккуратный хвост. Я прекрасно знаю, как Любимов относится к таким прическам у врачей, ой что будет.

Улыбаюсь, разглядывая Андрея. А он интересный, лицо словно высечено из камня, резкие черты смягчают лишь красивые губы. Глаза голубые, слишком серьезные. Взгляд изучающий и какой-то дикий, что ли. Н-да, тяжело Агафонову придется с таким конкурентом. Наверняка на такого сурового мужчину женщины как на мед слетаются. Вон Лиля и то смотрит обожающим взглядом. Так, стоп, надо ее остановить, а то еще влюбится.

– Лиль, пойдем, носик попудрим? – предлагаю подруге.

– Мне и здесь хорошо, – немного не в тему отвечает Лилька.

Ну все, поплыла. Она у нас такая, веселая, влюбчивая, правда быстро остывает, но на пару свиданий успевает сбегать. Нет, она не легкомысленная, просто такая вот, восхищенная, что ли. Любит все красивое, необычное, интересное, а тут такой кадр. Сам в руки лезет. Хотя, как мне кажется, со стороны Андрея никакого интереса я не заметила. Так это еще хуже. Если бы он начал бегать за Лилькой, ухаживать, завоевывать, она бы в его сторону и не посмотрела.

– Лиля, пойдем, мне нужно с тобой посоветоваться, – снова дергаю подругу за рукав ее формы.

– Аа? – наконец, переводит на меня затуманенный взгляд, – Иду я, да.

Встает из-за стола и идет за мной, словно заторможенная. В коридоре ловлю ее и затаскиваю за пальму в углу, где раньше стоял кофейный аппарат.

– Так, в руки себя взяла, нового врача из головы выкинула, – шиплю на Лильку.

– Зачем? – искренне удивляется она.

– Не твой формат.

– Чо это? Он такой…

– Никакой он, ясно, – сердито вдалбливаю в Лильку, чтобы пришла в себя, – Практику проведет и уедет, все, точка.

– Насовсем? – дует губы подруга.

– Ага, и писем не напишет.

– Ну не знаю, он на меня так смотрит, что у меня пальцы на ногах подгибаются, – продолжает свое Лиля.

– Таак… Не одно, так другое, – обреченно вздыхаю я, – Мало мне своих проблем еще и за тобой теперь приглядывать. Не влюбляйся в него, Лиль, пожалуйста.

– Поздно, Маш, с первого взгляда меня повело, – признается подруга.

– Все, нам всем конец, – делаю лицо-рука, – Это будет не обучение практикантов, а какой-то квест. Пошли, пройдем его вместе, только попробуй драму тут устроить.

– Мне кажется, я его люблю, – томно вздыхает Лиля.

Мать моя женщина, я точно не выживу эти два месяца.

Глава 10

Рассматриваю практикантов: три девушки и двое парней. Третий курс медицинской академии.

– Я думала, будет хуже, – произносит Лиля, – В прошлом году Любимый девятерых подогнал. Из них трое гениев, я замучалась отбиваться от лекций.

– Так, по порядку рассчитайсь! – гаркает Матвей, что даже я подпрыгиваю.

– А чо сразу так-то? – возмущается один из студентов, явно мажорный, что пошел платно. Видимо, родители сунули, – Не в армии ни хрена.

– А ЧО, туда хочешь? – троллит его Матвей.

– Неа, меня родители давно выкупили, – ухмыляется парень.

– Ф.И.О. огласи, – рычит Матвей.

– Воронцов Потап Петрович, – сверкая винирами, хвалится парень и ждет нашей реакции.

Нет, я знаю кто такой Воронцов, а вот Матвей по ходу нет.

– Иии? – вопросительно поднимает брови Матвей.

– Как это иии? – возмущается мажор, – Папа сказал, чтобы я здесь отбыл два месяца, можно я в кафешке часок посижу и уеду?

– Таак… – произносит Матвей и даже мне от этого его так, становится страшновато, – Следующий!

– Зотов Иннокентий Семенович, – по стойке смирно отчитывается явный ботаник с очками в пол-лица. Долговязый, худющий, волосы патлами лежат на плечах нечесаные.

– Ботан, – ворчит Матвей.

– Никак нет! – оглушительно кричит парень.

– Смирно, боец, – вздыхает Матвей, – Зачем сюда пришел?

– Людей лечить!

– Чем?

Зависает, делая задумчивый взгляд в потолок.

– Так, пока этот перезагрузится, идем дальше. Ты? – указывает ручкой, которой что-то пишет в блокноте Матвей, на девушку, явно из мажористой гвардии.