Егор постоял секунду в нерешительности. Хромая баба Маша не любила деревенских мальчишек, которые её дразнили. Поэтому появилось мнение, что она злая. Хотя история её была скорее печальной. В детстве баба Маша подорвалась на мине, оставшейся в лесу со времён Отечественной войны. Неделю она пролежала ни живая ни мёртвая. В деревне готовились к худшему. Но девочка поправилась, только ходила, заваливаясь на одну ногу. От этого ли или нет, но характер у бабы Маши испортился. Жила она одна в перевёрнутой избе, держала при себе только пару кошек. И тем не менее взрослые ходили к ней за советом в трудных ситуациях.

Егор обошёл дом и постучал в дверь. Баба Маша появилась на пороге очень быстро, будто ждала кого-то.

– Фу, фу, то молодецкого духу слыхом не слыхано, видом не видано, а нынче парень сам пришёл.

– Если вы всех так встречаете, то неудивительно, что к вам редко заходят, – опешил Егор.

– Ну, а коли и так, ты чего припёрся? – тощая баба Маша упёрла костлявые руки в бока и перегородила проход.

– Бабушка меня послала за солью, – Егор покрутил пустой чашкой, о которой только сейчас вспомнил.

– Ну, если только за солью, так иди бери. В кладовке соль, – посторонилась баба Маша, пропуская Егора внутрь.

В избе было темно и пахло сушёными травами. Впереди брезжил свет настольной лампы, под которой лежала раскрытая книга. Видимо, Егор отвлёк хозяйку от чтения.

– Кладовка у меня слева, – направила баба Маша растерявшегося Егора.

Слева было вообще полно всего: стояла старая прялка, пылился на дубовом бочонке самовар, к стене прислонился ухват. За всем этим добром находилась закрытая дверь.

Егор осторожно потянул ручку на себя. Чтобы хоть что-то разглядеть пришлось достать телефон и включить фонарик. Самую практичную функцию мобильного в этой глуши. Мешок с солью стоял в самой глубине в окружении полок со склянками, свёртками и подвешенными у входа сушёными куриными лапками, от которых парень дёрнулся, чуть не закричав. Какая гадость! Егору вдруг подумалось, что он сейчас зайдёт внутрь, а баба Маша закроет его здесь за все те шуточки,что он отмачивал, и дверь подопрёт ухватом не зря оставленным неподалёку. Глупость, конечно, но он заколебался. Обернулся и понял, что баба Маша пристально смотрит на него, ожидая, как же он поступит.

И тут Егор разозлился: ему до жути надоели все эти деревенские чудачества. Он отчётливо подумал, что не хочет идти в чулан. С грохотом поставил пустую чашку на бочонок и дал деру. Только и слышал, как бабка вслед ему смеётся.

Пулей выскочив на дорогу, Егор добежал до дома. Сердце учащённо стучало, а разум отказывался воспринимать происходящее: сумасшедшая бабка! Пусть Олег к ней за солью идёт, раз он такой молодец…

Пытаясь отдышаться, Егор вышел за перекрёсток и оказался на самом краю деревни, где выстроили охотничий домик. На крыльце стояло трое мужчин, по всей вероятности заезжие охотники. Они громко разговаривали и хохотали, а затем, один из них, заметив остановившегося парня, обратился к нему:

– Эй, пацанчик, тебе чего, случилось что?

Это и вернуло Егора к реальности.

– Да нет. Вышел подышать, – постарался как можно увереннее ответить Егор.

– А лесника ты, случаем, не встречал? – поинтересовался всё тот же охотник. – Нам бы с ним с глазу на глаз переговорить.

– Так, чтобы никто не видел, – добавил второй.

– Дело есть, – поддержал третий.

– Если встречу его, попросить, чтобы он к вам зашёл? – предложил Егор.

– Не надо, нам не к спеху, – к удивлению Егора отказался охотник.

– И лучше вообще про этот разговор никому не говори, – пояснил второй.

– Сюрприз мы ему, так сказать, готовим, – ухмыльнулся третий.

Егора эти слова напрягли. Странные какие-то они эти охотники. Но разве это дела Егора? До его проблем никому дела нет. Вот пусть Олег с этими охотниками сам и разбирается.

– Через два дня он за хлебом в Сергеевку поедет, тогда и поговорите, – ответил им Егор, отвернулся и зашагал домой.

– Егорушка, а соль-то где? – спросила бабушка, когда он сел за стол и снова проверил телефон.

– Чокнутая она совсем, баба Маша, твоя… – пробурчал Егор.

– Напугала тебя, что ли? – всплеснула руками бабушка. – Чтоб ей неладно было. На старости-то лет… Ладно, ты не переживай, посолю тем, что есть…

Волшебный лес/ Навь

На следующий день Егор сидел дома. Он уже пару часов крутил в руках телефон. Связи не было, зато можно было сыграть в установленные игры. Когда змейка и арканы ему окончательно надоели, Егор достал блокнот. Может хоть песню напишет. Хорошую, чтобы Вика потом её дяде отнесла на радио. Что-нибудь лирическое.

Все слова отзвучали

И погасли все свечи.

Я тебя потерял

Навсегда и навечно.

Выходила какая-то мелодраматическая дребедень.

Бабушка уже полчаса как ушла к сестре за солью. Егор выглянул в окно и увидел Олега. Тот шёл по улице как всегда в сопровождении Ильи и Оли. Егор накинул куртку, сунул ноги в кроссовки и выскочил во двор. Олег в это время воткнул в снег принесённую с собой лопату.

– Олег, может сходим на озеро? – сходу предложил Егор.

– Слушай, мы кажется, это уже обсудили. Я сейчас в соседнюю деревню поеду, там местные новогодний базар устраивают. Хочешь со мной? Оля и Илья тоже поедут.

– А они обязательно должны с нами таскаться? – уточнил Егор, заранее зная ответ.

– Они нормальные, – попытался заверить Олег. – С ними интересно.

– Ты извини, – Егор сморщился с выражением глубокого разочарования, – мне вообще не особо интересно с деревенскими, – парень пошёл обратно к двери дома.

Поднявшись на крыльцо, Егор скинул кроссовки, намереваясь вернуться к своим попыткам написать песню, но передумал. Он повернулся, чтобы проверить, не смотрит ли кто-то на него. Но Олег с друзьями уже скрылся за калиткой. Тогда Егор снова надел кроссовки. Подождал для верности ещё пару минут, чтобы убедиться, что машина Олега отъехала подальше, и довольно улыбнулся.

До озера было идти минут тридцать-сорок. От перекрёстка нужно было пройти вдоль полей до разрушенной крепости, там выйти на лесную тропинку, перейти ручей у заброшенной мельницы, а там и до озера рукой подать. Егор выдвинулся к озеру полный решимости добраться.

Сразу после перекрёстка он набрал полные кроссовки снега. Тропинку совсем занесло, а ручей, вытекавший из озера наоборот не замёрз. Но всё это не имело значения, потому что вскоре после мельницы между заснеженными деревьями показался просвет. Вот оно озеро – уже близко! Егор достал из внутреннего кармана телефон: пока не ловит. Он ускорился.

Как только Егор вышел на берег, его охватило радостное волнение. Он уже держал телефон наготове. Пальцы на морозе плохо слушались, но Егор не обращал не это внимания. Заветные стрелочки в углу экрана зашевелились. Медленно-медленно. Если отойти от берега, хоть на пару метров, то связь точно появится.

В том месте, где летом росла осока и камыши, а зимой торчали из снега сухие палки, Егор поставил одну ногу на лёд, чтобы проверить его на прочность. Поверхность оказалась твёрдой. Тогда он опустил рядом вторую ногу. Выдержит ли ледяная корка его вес? Так, переступая буквально на длину собственной стопы, Егор отошёл от берега сначала на два метра, потом на три и в итоге оказался на середине озера. Подняв телефон вверх в руке, он увидел как один за одним появляются индикаторы сети. Чат стал загружаться. И в эту же секунду раздался сначала тихий, а затем заполнивший для Егора весь мир треск. Лёд под его ногами разошёлся. Парень как стоял с поднятой рукой, так и провалился в ледяную воду.

Егор открыл глаза и тряхнул головой. Он сидел на пне, посреди сугробов, недалёко от тропинки. Озера с этого места видно не было. Егор сосредоточился: он не помнил, как выбирался из воды и вылезал на берег. Да и одежда оказалась абсолютно сухой.

«Что за чертовщина?» – пронеслось в голове, хотя ни в какую чертовщину Егор, разумеется, не верил.

В этот момент заработал телефон. Звуковые сигналы посыпались один за одним. Пропущенные вызовы мамы, бабушки и Олега. И пятьсот сообщений чата.

Оставив на потом вопросы, что же всё-таки случилось и как вдруг телефон заработал, Егор открыл мессенджер.

Вова: «Давайте обсудим Новый год. Есть предложение собраться у меня. Кто-нибудь сможет помочь с салатами?»

Вика: «Я праздную дома. Прийти могу после двух».

Вова: «С тобой всё понятно. Помощи как обычно никакой».

Басист: «Я поеду из больницы. Можно мне без салатов прийти?»

Вова: «Тебе можно. Только учти, что Новый год это вечером 31-го, а не 1-го»

Басист: «Вова, ты идиот».

… (200 сообщений спустя)

Вова: «Ребят, ни у кого случайно не оформлена самозанятость?»

Жека: «Тебе зачем?»

Вика: «Совершенно случайно)))»

Вова: «Требование оргов одного фестиваля».

Басист: «Стрёмное требование. Ты уверен, что нам туда надо?»

Вова: «Только представь, как они обрадуются, если мы не придём»

Барабанщик: «Тогда точно надо идти)))»

Вова: «Так самозанятость у кого-нибудь есть?»

… (ещё 200 сообщений спустя)

Вова: «Блин, я случайно удалил наш новый трек. У кого-нибудь сохранилась последняя версия FLP или файлы директории с настройками?»

Барабанщик: «Который мы три месяца сводили? У меня только исходники».

Голосовое сообщение от Жека: «Не знаю, о чём ты, но жжёшь покруче доминиканского солнца».

Вика: «А потом ты спрашиваешь, почему я не несу запись на радио. Потому что вы не группа, а сборище клоунов».

Басист: «А анекдоты травят про басистов».

Барабанщик: «Фа-до, фа-до)))».

Вова: «Все высказались? Тогда на сегодня цирк окончен».

Вова покинул чат. Егор, конечно, знал, что через пару часов он вернётся, и всё начнётся заново. Такое уже бывало.

Егор лишь отметил, что про него никто не вспоминал. Он почувствовал неприятный укол в груди и убрал телефон в карман. Писать что-либо расхотелось. Что ж, теперь стоило поискать дорогу и пробираться к деревне.

Поднявшись с пня, Егор встал на тропинку. Оставалось понять, куда теперь идти. Парень покрутил головой. Ничего знакомого. К тому же начинало темнеть. Но именно благодаря спускавшимся сумеркам Егор заметил вдалеке огни. Вот он и определился с направлением. Не медля ни секунды, Егор поспешил по тропинке в сторону огней.

Вообще-то Егор надеялся выйти к деревне, но очутился на краю лесной поляны с десятком разожжённых костров. Было похоже, что здесь проходил большой праздник. Посередине стояла украшенная ель, вокруг которой люди водили хороводы, были накрыты столы.