Аня Васнецова: Проказница для олигарха

Глава 1

Дмитрий

Сегодня судьбоносный день. Ничто не должно помешать предстоящей деловой встрече.

Жаль, поток машин едет медленно через эту окраину города. В офис приеду впритык.

Неожиданно с обочины под машину бросается совсем мелкая девчушка в платьице.

И откуда только взялась?

– С…!

Резко давлю на тормоз. Это сопровождается визгом покрышек. Расстояния вполне хватает, и останавливаюсь за метр до ребенка.

Но это обстоятельство не мешает мелкой взять, да шлепнуться на асфальт, будто от удара бампером.

Да ладно?!

Тут же выпрыгиваю из машины.

– Он сбил ее! – кричит откуда-то сбоку пацан лет семи-восьми, указывая на меня пальцем.

– Раздавил насмерть! Кишки наружу, мозги всмятку! – подыгрывает второй, примерно того же возраста.

Пацаны явно привлекают к инциденту внимание. Но мне пока класть на это все. Первое, что волнует – девочка.

Вот она. Лежит себе, полеживает. Цветастое платьице, сверху потертая распахнутая толстовка на молнии. На ногах кроссовки по типу кед.

Малявка лежит в некой скрюченной позе. Милое и красивое личико забавно искажено. Язык сильно высунут, лежит на щеке.

Серьезно?

Пока подхожу ближе, глазки «пострадавшей» следят за мной сквозь ресницы не до конца прикрытых век.

– Если бы изображала вусмерть умотавшуюся бешеную собаку, для которой оказалось, что лишние сто миль все-таки крюк, точно бы поверил – тихо хмыкаю я, склоняясь над ребенком.

Стоит ли говорить, что после инцидента, остановились и многие другие машины.

– Боже! Он сбил маленькую девочку! – вопит какая-то тетка. – Скорую!

Мне только истерик не разобравшихся в ситуации очевидцев не хватает.

Хорошо, хоть те пацаны уже заткнулись.

Кстати, а чего они затихли?

Хочу уже повернуться к ним, как девочка резко дергается вперед и хватает меня за рукава рубашки.

– Ты меня лаздовил! Умилаю! – выдав, видимо не отрепетированную речь, малышка закатывает глаза и откидывается назад, изображая безвольное тело. Снова высовывает язык.

Фига?!

Но пальчики-то девчушки продолжают держаться за мои рукава, чтобы не стукнуться головой при падении.

Что, вообще, тут за концерт такой?

А личико малышки мало того, что красивое, еще очень примечательное и запоминающееся. Напоминает мне ту, о которой стараюсь не вспоминать.

Что за фокусы судьбы?

– Она еще живая?! – удивляется высунувшийся из окна ближайшего авто мужик. – Я вызываю скорую!

– ОМОН не забудь и нацгвардию, – качаю головой.

И специально для девочки добавляю:

– Тут как раз маленькой мошеннице стоит надеть наручники и забрать в тюрьму.

Видели бы сотрудники креативного отдела моего холдинга вытянутые лица и расширенные глаза очевидцев, когда девочка после слов о полиции тут же подскакивает как ошпаренная и сейчас дает деру на всех порах. Только кеды мелькают.

Вот как потенциальных клиентов и потребителей удивлять нужно. Чтобы так же шары были на выкате от шока.

Поржав с этого и пожалев, что не снимал все на камеру, оборачиваюсь к машине. Улыбка с лица сразу спадает. Все двери тачки распахнуты.

Пацанов, что первые кричали и обвиняли меня в убиении неубитой, и след простыл.

Быстро метнувшись к задним дверям, удостоверяюсь в пропаже. Ни кожаной сумки с документами на машину и кошельком, ни кейса с важными рабочими бумагами.

Черт!

Да ко мне ссутся подходить не то что мелкие мошенники, даже серьезные авторитеты третьей дорогой объезжают, не забывая издалека выразить уважение. А тут малолетки какие-то.

Поведение девчушки сбило с толку и усыпило бдительность.

На бабки и документы на машину плевать. Мне позарез нужны бумаги из кейса.

Если пацанов нет, то их сообщница уже прекратила бежать. Малявка не спеша, с подскоками направляется в один из бедных жилых дворов. Возможно, что-то напевает находу.

Многоквартирные дома тут очень старые, малоэтажные, сильно обветшалые. Так себе райончик.

Взяв брелок от машины и находу с кнопки закрыв все двери, бегу за креативной участницей местной малолетней ОПГ.

Словно почуяв неладное, малявка оборачивается. Издалека вижу, как ее чудные глазки расширяются от страха. И девочка быстро ныряет в щель меж домов, стоящих друг к другу углом.

Ей, маленькой и худенькой, не составляет труда там пролезть. У меня голова точно не пройдет.

Девчушка, обернувшись на мгновение, показывает мне язык, корчит рожицу и снова устремляется вдаль.

Вот же дерзкая проказница!

Я бы ей похлопал и по восхищался, если бы не одно «но».

Упускать малявку нельзя. Только с помощью этой мошенницы смогу узнать местонахождение важных документов.

Хорошо, что дом состоит всего из двух подъездов. Обогнуть много времени не занимает. Успеваю увидеть, как цветастое платьице пропадает в одном из подъездов дальнего отсюда дома.

Пересекаю двор с напрочь убитой детской площадкой. Давно такой разрухи и уныния не видел. Прямо как в моем детстве. Даже ностальгией повеяло. Думал, что уже везде эти площадки заменили. А тут как врыв из прошлого.

Даже машин мало. И все старых моделей отечественного автопрома.

Нужный подъезд встречает темнотой, сыростью и вонью. Домофона нет. Межэтажные лестницы деревянные. Шум и какой-то гомон, как ни странно, раздается не от одной из дверей квартир на первом этаже, а из проема по прямой.

После гибели родителей сам жил в подобном доме с теткой. Поэтому знаю, что дальше должно располагаться техническое помещение с альтернативной котельной, что соседствует с комнатой для хозинвентаря, а так же имеется пожарный выход.

Доверившись интуиции, иду на звук. Проход закрывает деревянная дверь, быть которой тут по проекту и нормам не должно. Из-за нее раздается жалобный голос какого-то малыша:

– Поесть плинесла?

– Я еще не была в садике, – отвечает ему знакомый голос малолетней мошенницы. – На завтрак опоздала. Но там и каша сегодня плотивная.

– Я и плотивную люблю…

Да, что там происходит?

На этой мысли я распахиваю дверь.

Думал, меня ничего уже в этой жизни не удивит.

Пять пар малолетних глаз вытаращиваются на меня. Всем от, примерно, четырех до семи лет. По внешним признакам они точно ни братья и ни сестры.

Внутри тусклый свет. Разномастная старая мебель. Куча разных упаковок от всего подряд. Бумага сложенная в стопки, как для сдачи в макулатуру. И, вообще, какой-то беспорядок. Малыши нагружали в рюкзак самому старшему мальчику какие-то листовки.

– Ой! – выдает знакомая девочка, узнав меня.

И в этот момент с кушетки у дальней стены поднимается фигура девушки.

Мелкая мошенница тут же переключается на нее.

– Мамочка! Тебе уже лучше?! – с надеждой спрашивает девушку.

А у меня отвисает челюсть, когда я узнаю ЕЕ.

– Настя?! – вырывается у меня.

Глава 2

Дмитрий

И что тут у нас?

Бывшая, ее дочка, и еще несколько детей. Стоят, смотрят на меня, хлопают глазами.

И самое невероятное – это Настя.

Настя здесь?! У нее есть дочь?!

И что еще за кучка детей вокруг?

Один из мелких пацанов в суетной спешке достает из кармана конфету, шуршит фантиком и за миг закидывает в рот.

– Эй! – возмущается какая-то девочка. – Ты сказал, у тебя нет ничего! И ты у нас поесть спрашивал!

– Заначка на челный день, – жуя, мальчик опасливо смотрит на меня. – Вдлуг отнимут.

– Дима? – усталым тихим голоском спрашивает Настя.

Удивления в нем не занимать. Девушка меня тоже узнала.

Все такая же красивая. Ни капли не изменилась. Хрупкая и нежная. Только кожа сейчас болезненно бледная и покрыта бисеринками пота. Взгляд больших и притягательных глаз выражает смущение и стыд. А еще в этих выразительных глазах страх.

Это она меня боится?

Смущение и стыд понимаю. Застал в той еще обстановке. Но страх…

Возможно что-то в моих глазах заставляет ее боятся. Еще бы!

Хочется накинуться на нее и выяснить, какого она ТУТ забыла? Почему сбежала с непонятным хмырем, попросив не искать?

Но, в то же время, хочу броситься к ней, прижать к себе, узнать, почему она довела себя до такого состояния?

И я не знаю, какого желания во мне больше.

Настя прижимает к себе малолетнюю мошенницу. Даже пытается засунуть ее себе за спину. Но не тут то было. Мелкая сама выходит вперед, закрывая собой маму.

– А ты че плипелся?! – выкрикивает мне. – Сейчас как Лома Молоток и Саша Щелбатый плидут и наваляют! Беги, пока не поздно!

А сама боится меня до жути.

Но надо же! Рассказать кому! Меня какими-то гопниками пугают!

– Варюш! – пытается утихомирить дочку Настя. Но видно, что девушку из-за слабости шатает. – Так нельзя…

Варюша тут же «исправляется».

– Милости плосим, – язвит, делая приглашающий жест руками.

– Варя, значит? – констатирую я.

И подхожу чуть ближе. Отчего дети делают шаг назад, вжимаясь в разную мебель вокруг. Один из них спешно и громко проглатывает недоеденную конфету.

– Ничего твои «защитники» мне не сделают. Рома останется без молотка, а Саша станет еще щербатей, – хмыкаю.

– Они не защитники. Они клутая банда.

Желания спорить с мелкой нет от слова совсем. Хотя в другое время было бы интересно. Она такая забавная. Еще больше интересует ее мама. Я очень хочу поговорить с ней.

И сделал бы это непременно. Но нужно правильно расставлять приоритеты и задвигать эмоции на задний план. В первую очередь, нужно вызнать, куда делись мои документы.

– Случаем не эти Рома и Саша обчистили мою машину? – вкрадчиво интересуюсь у малышки.

– Варя?! – встревожено спрашивает Настя. – Ты что сделала?!

Девушка даже снова на кушетку падает от волнения.

– Да, чего сделала? – тут же поддакивает мальчишка с рыжей шевелюрой. – Ты нам так и не рассказала.

Мошенница же бросается к ослабевшей маме.

– Мамочка тебе плохо?! – обеспокоено выглядывает маме в лицо. А потом резко разворачивается ко мне. – Уходи злой дядя! Из-за тебя маме плохо!

Фига себе?!

А ведь она на полном серьезе. На глазах малышки слезы наворачиваются.

– Дим, пожалуйста, уходи, – тихо шепчет Настя.

Да я теперь ни за что просто так отсюда не уйду! И не из желания узнать, где документы. Я просто должен выяснить, как так получилось, что Настя обитает… здесь. И еще у нее ребенок.

Мне нужна правда.

– Уйду и обязательно вернусь, – можно сказать, угрожаю я. И еще строже спрашиваю Варю. – А сейчас, давай, малолетняя преступница, рассказывай, куда те ребята унесли мои вещи из машины?

– Хы! – малышка дерзко встает в позу, скрестив на груди руки, хмуря брови и всем видно показывая, что своих не выдает.

– Значит, придется перейти к серьезным мерам, – зловеще улыбаюсь. Она там полицию испугалась? – Сейчас сюда вызову полицейских. И они тут всех арестуют.

Вызывать, конечно, никого не собираюсь. Так, попугать решил.

Самый маленький мальчик, что чуть ниже Вари, неожиданно выдает:

– Сухел! Менты позолные!

И дергается в сторону выхода. Но я довольно больших габаритов, занимаю солидную часть комнаты и как раз перегораживаю путь к отступлению.

Поэтому бегство завершается, путем не начавшись.

– Интересно, – протягиваю и перевожу взгляд на Настю.

– Я тебе все объясню, – с кушетки проговаривает она. – Только не пугай детей. Варюша, пожалуйста, скажи дяде, где его вещи.

– Вещи сталшаки забилают, – мелкая нехотя сдает соучастников, угрюмо глядя в пол. – Почти все. Нам мало дают. Они сильные. И тебе наваляют, если будешь налываться.

Ответ ее забавит.

Тут из подъезда раздает молодецкий гогот и звук приближающихся шагов.

– Старшаки, – прижимает в испуге ладошки к щекам девочка постарше.