Но главное – изменилась сама жизнь.

Светлана перестала быть «роботом» и перестала ставить работу выше себя.

Она сместила фокус на свою личную жизнь, научилась быть мягче с собой, наслаждаться мелочами и радоваться каждому утру.

«Я пришла за здоровьем, а ушла с новым мироощущением. Болезнь больше не диктует мне, как жить».

Если вы чувствуете, что застряли в бесконечном стрессе, что тело уже кричит о помощи – дайте себе шанс.

Глава 2. Кто я такой и как я начал заниматься психосоматикой

Меня зовут Вадим Санжаров и я не всегда был специалистом в области психосоматики. И уж точно не мечтал им стать.

Если бы вы встретили меня в детстве, вы бы увидели обычного паренька из маленького городка у моря с населением всего 12 тысяч человек. Летом город оживал – приезжали туристы, запах жареной кукурузы, солнце, оживление, пляж. С одной стороны – идиллия. А с другой… Я был довольно застенчивым. Таким, знаете, скромным парнем, который много чувствует, но не всегда может это сказать. Мне было сложно заявить о себе, начать разговор, строить отношения. Но одновременно, где-то внутри сидела совсем другая часть – лидерская, яркая, общительная. Когда я попадал в свою среду, к тем, кому доверяю – я раскрывался. Хотел объединять людей, знакомить их между собой, создавать какую-то атмосферу. Уже тогда во мне было два начала: тихий наблюдатель и харизматичный вожак.

Но ни в детстве, ни в юности я не думал, что свяжу жизнь с психологией. После армии я долго не понимал, чем хочу заниматься. Пробовал то одно, то другое – и все было не то. И вот тогда вмешалась семейная линия.

Мой папа – медицинский массажист. Он лечит людей с остеохондрозом, проблемами позвоночника, болями в спине. Его отец, мой дедушка, был, как бы сейчас сказали, деревенским целителем. Он работал на заводе, и параллельно занимался точечным массажем – помогал людям. Его уважали. К нему приходили с разными болями – поясница, плечо, позвоночник. И даже приводили детей, которые по ночам писались. Энурез, да. И дедушка помогал. Без таблеток, без анализов, без томографов. Просто знал, как включать ресурсы тела через точки.

Однажды папа предложил: «Сходи на курсы массажа». Я пошел – просто чтобы попробовать. И вот тогда произошло то, что, наверное, можно назвать встречей с собой. Я сделал первый массаж, человек сказал спасибо, и я получил за это деньги. Но важнее были не деньги. А внутреннее ощущение: «Вот. Вот оно мое». Мне было кайфово помогать. Видеть, как человек выходит из боли. Как меняется его лицо. Я стал учиться. Испанский массаж, шведский, классика – все, что находил.

Потом пошел в медицину. Получил диплом фельдшера. И все было бы хорошо, если бы не один вопрос, который меня не отпускал: почему люди болеют? И почему одним массаж помогает, а другим – нет?

Я начал замечать странные штуки. Иногда человек приходил с болью в спине – но на самом деле у него был «груз» обид. Кто-то жаловался на мигрени – а потом говорил, что его достали отношения. Кто-то приходил за расслаблением, а в процессе начинал плакать. Я понял: я не просто работаю руками. Я как будто «считываю» состояние. Людям со мной было безопасно говорить. Быть настоящими. Я слушал – и мне хотелось помочь глубже.

Так я попал в психосоматику. Сначала – биологическое декодирование, Кристиан Флэш. Потом – французский гуманистический и эриксоновский гипноз. Потом – высшее психологическое образование. Потом – НЛП, работа с родовыми программами, расстановки. Все складывалось в единую систему. И чем больше я работал, тем яснее видел: тело всегда говорит первым. Симптом – это не ошибка. Это способ справиться, выжить, сохранить равновесие.

Сначала я четко следовал протоколам. Потом начал слушать то, что говорил сам человек. Потом – стал соединять. И это дало невероятные результаты. Люди стали не просто «лечиться» – они стали понимать себя. Чувствовать. Осознавать. И восстанавливаться. Глубоко. Надолго.

Я преподавал в разных школах. А потом понял – хочу делать свою. Школу, где психосоматика будет не занудной, не эзотерической, а понятной. Где будет структура, глубина, и при этом – легкость. Где будет наука – и юмор. Где будет поддержка, и при этом – ответственность за свою жизнь. Так появилась моя онлайн-школа «Психосоматика на пальцах». Сначала на моих эфирах было пару человек, а сейчас мое обучение доступно на двух языках, включая английский, общее число подписчиков в разных социальных сетях превышает 600 тысяч человек. Более 40 тысяч человек прошли мои платные программы и оставили тысячи отзывов.

Книга, которую вы держите в руках, – это не просто теория, не просто справочник. Это карта. Она не заменит врача, не отменит терапию. Но она даст тебе ключи к глубокому пониманию себя и реакций своего тела.

Я писал ее для себя. Для своих студентов. Для клиентов, которые спрашивали: «А как понять, почему у меня болит печень? А щитовидка? А колени? А почему снова вес вернулся?» И теперь я пишу ее – для вас. Чтобы рядом с вами всегда был тот, кто верит: ты имеешь право быть здоровым. Кто не пугает диагнозами, а дает инструменты. Кто не уводит в эзотерику, а возвращает к себе.

И если хотя бы одна мысль в этой книге окажется для вас полезной – значит, все было не зря.

Глава 3. Что такое психосоматика – без эзотерики и магии

Сегодня слово «психосоматика» слышал почти каждый. Оно стало модным, его цитируют в социальных сетях, приписывают ко всему подряд, от болей в спине до недоплаченной зарплаты. Но мало кто по-настоящему понимает, что это такое. Где она начинается, где заканчивается и при чем здесь вообще тело? В этой главе я предлагаю вместе разобраться, что же такое психосоматика как наука, как практическое знание, которое помогает людям.

Психосоматика – это не волшебное заклинание, это взгляд. Взгляд на болезнь как на послание. Как на сигнал от тела, за которым всегда стоит непрожитая эмоция, конфликт, запрет, стресс. Это подход, который не противопоставляется медицине, а дополняет ее. Но чтобы понять, откуда вообще взялся такой взгляд, давайте немного углубимся в историю. Это очень интересно и очень важно для понимания психосоматики. Эта глава нужна, чтобы не думать, что психосоматика – это просто модное направление, которое появилось недавно и ниоткуда.

Одним из первых, кто начал смотреть на болезнь не как на отдельную от человека штуку, а как на результат его образа жизни, характера, внутреннего состояния, был Гиппократ. Он жил в V веке до нашей эры и считается отцом медицины. В его трудах, вошедших в Corpus Hippocraticum^[1], можно встретить фразы, которые сегодня звучат как манифест психосоматического подхода: «Нельзя лечить тело, не заботясь о душе» и «Лучше узнать, какой человек страдает от болезни, чем знать, какая болезнь мучает человека».

Гиппократ не просто лечил симптомы. Он смотрел на человека: как тот живет, в каком климате, что ест, в каких отношениях находится, как переживает стресс. Он первым предложил делить людей на четыре типа темперамента – сангвиников, холериков, флегматиков и меланхоликов – в зависимости от преобладания жидкостей в теле. Это были не просто описания характера: каждому типу соответствовал свой тип болезни и свой способ выздоровления.

К примеру, человек, у которого преобладала черная желчь (по-гречески «мелан-холе»), считался склонным к тоске и депрессии. И Гиппократ знал: такому пациенту не поможет только отвар или припарка. Ему нужно изменить образ жизни. Нужно, чтобы он больше отдыхал, бывал на солнце, меньше тревожился, питался так, чтобы не перегружать печень. И только тогда его тело начнет восстанавливаться.

По сути, он одним из первых говорил о том, что болезнь – это не просто сбой в теле. Это отражение образа жизни, эмоций и душевного состояния человека.

Я люблю упоминать о Гиппократе, потому что сейчас люди часто думают, что психосоматика – это что-то новое, модное и недавно придуманное. А это совсем не так.

После Гиппократа следующим, кто расширил представление о взаимосвязи души и тела, был Гален – врач, философ и анатом II века нашей эры. Он родился в Пергаме около 129 года и стал одним из самых влиятельных медиков античности.

Гален развил гиппократовскую систему четырех гуморов – крови, желтой и черной желчи, флегмы. Он не просто классифицировал темпераменты (сангвиник, холерик, меланхолик, флегматик), он связал именно психологические типы с телесными процессами. Например, избыток желтой желчи (человека-«холерика») вызывал агрессию, горячность, а избыток черной – меланхолию и склонность к печали.

Но Гален пошел дальше. Он утверждал, что каждая эмоция связана с определенным органом через систему гуморов и «пневмы» – жизненного духа. Так, гнев концентрируется в печени и желчном пузыре, страх – в почках, печаль – в легких, энтузиазм и радость – в сердце.

Гален также разделял человеческую душу на три части:

– логическую (в мозгу);

– волевую (в сердце);

– аппетитивную (в печени).

Он писал, что тело – это не просто машина, это интеллектуальная система, где каждая часть отвечает не только за функциональность, но и за психику. Его наблюдения держались на практических гистологических исследованиях, животных вскрытиях и личном опыте.

Для Галена болезнь не существовала как абстракция сама по себе. Это был сигнал о нарушении баланса – эмоционального, физиологического, психологического. Вспышки гнева, тоски, страха, подавленной радости нельзя игнорировать – они отражаются на органах и наоборот.

Перед нами – не маг, не мистик, а ученый, чьи труды и наблюдения оставались медицинским каноном более тысячи лет. А его идеи – это еще один кирпич в фундаменте психосоматического мышления: без понимания твоего внутреннего состояния лечение всегда будет полумерой.

Если Гален стал первым, кто начал размышлять о связи тела и эмоций в контексте анатомии и гуморальной теории, то следующим мощным шагом стало то, как эта идея расцвела на Востоке. Ведь именно там, в научной среде мусульманского Золотого века, мысль о единстве тела и души получила свое продолжение – и вышла на новый уровень глубины.

И здесь нельзя не упомянуть одного из самых влиятельных врачей и философов всех времен – Ибн Сину, более известного в Европе как Авиценна.

Он был не просто врачом. Он был гением, философом, поэтом, мудрецом. Его книга «Канон врачебной науки» стала настольной энциклопедией медицины на многие столетия – от Испании до Китая. Более пяти веков она преподавалась в университетах Европы. И в этой книге – удивительные открытия, которые мы сегодня с трепетом называем психосоматикой.

Авиценна писал: «Врач, не знающий психологии, – это все равно что глазной врач, не знающий анатомии глаза». Он считал, что эмоциональное и душевное состояние пациента напрямую влияет на его выздоровление. Что болезнь может начаться не с тела – а с чувства. Со страха. С тоски. С обиды. С потерянной радости.

Он был первым, кто описал случаи лечения словом. Например, в одном из трудов упоминается случай молодого человека, отказавшегося от еды и питья. Никто не мог понять, в чем дело, пока Авиценна не выяснил, что юноша страдает от несчастной любви. Разобравшись в чувствах пациента, поговорив с ним, врач помог юноше исцелиться – без лекарств.

Авиценна утверждал, что «душа может болеть сама и может вызывать болезнь в теле». И в «Каноне» он описывал методы диагностики, где особое внимание уделялось не только пульсу и дыханию, но и выражению лица, взгляду, реакции на вопросы. Он считал, что врач должен быть тонким наблюдателем – не только телесных, но и душевных проявлений человека.

Еще одна важная мысль Авиценны: здоровье – это гармония, болезнь – это нарушение баланса, как в теле, так и в духе. Если человек живет не в ладу с собой, если его душа теряет направление – это неизбежно отразится в теле.