Джейд Дэвлин: Мой азиатский принц 3

Глава 1

Кирэн

На меня, кажется, медведь упал, а не прекрасный лебедь. А потом еще и сверху чем-то накрыли так, что стало совсем темно.

Ужасно воняло то ли хлоркой, то ли еще какой гадостью, что-то визжало и жгло левое плечо, будто раскаленным гвоздем ткнули и проворачивают.

Кислота, значит. Как минимум пара капель мне все же досталась, прожгла тонкое платьице, которое я надела на свидание, и теперь плавила кожу. Черт! Получается, что мой ненормальный лебедь все же накрыл меня собой. А если основной ливень жуткой жидкости пришелся на него?!

– Вей! – Сама не знаю, откуда у меня взялись силы буквально подбросить все те десять тонн, что прижимали меня к брусчатке, вскочить, развернуться, оценить, что бешеную дуру от нас уже оттащили, и найти глазами Вейшенга.

Лебедь на первый взгляд был цел… во всяком случае, лицо точно не пострадало. И руки… а вот пиджак на плече дымился и на спине дымился – кажется, на него и вылили всю гадость!

Итить твою мать! И даже воды нет, чтобы смыть… Хотя почему нет-то? В паре шагов мостик через узкую, но довольно полноводную протоку между двумя большими декоративными озерами. Мы же как раз туда шли, чтобы полюбоваться братьями по характеру моего парня. Лебедями в смысле. А значит…

– Бежим! – Я протащила Вейшенга волоком те два шага, что отделяли нас от перил, и, недолго думая, начала через них перелезать, все еще дергая его за собой.

– Кирэн?! С ума сошла?! – Он схватил меня за талию.

– Вода смоет кислоту! Быстрее! – От переживаний руки тряслись, я даже перестала чувствовать собственную боль. На него же попало намного… намного больше!

– Не надо. – Вейшенг, вместо того чтобы послушно прыгнуть следом, с неожиданной силой втащил меня обратно на мостик. – Тише, тише, все в порядке. Успокойся…

– Да нет же, у тебя вся спина! Уже ткань проело!

– Там пластины…

– Что?

– Пластины бронника. После покушения вшили во все пиджаки. Я в порядке. А вот твое плечо… – Он только теперь заметил проплавленный рукав платья, моментально стал еще бледнее и проорал в сторону телохранителей: – Черт! Тащите аптечку! Скорую уже вызвали?!

– Надо промыть большим количеством воды. Долго промывать. А потому снимай пиджак и ныряй! В речку! Я с тобой!

– О Будда… – Вейшенг неуверенно посмотрел сначала на озеро, потом на меня, но утвердительно мотнул головой. – А знаешь… давай!

Скинул пиджак, схватил меня на руки. А затем легко, как заправский акробат, вскочил на перила и прыгнул. Я только успела краем глаза заметить кинувшихся в нашу сторону телохранителей. Но они опять не успели за слишком ретивыми подопечными, и мы ушли в глубокую, на удивление чистую воду с головой.

А когда вынырнули, то даже не успели ничего ни сказать, ни сделать, разве что немного отдышаться. Потому что из-за поворота выплыл здоровенный черный лебедь и с любопытством уставился на нас, изогнув шею изящным вопросительным знаком.

Сначала мы вдвоем напряженно застыли: лебеди известны тем, что готовы очень агрессивно защищать территорию и гнездо. Но видимо, местный птиц уже давно привык к наглым людишкам и не воспринимал их как угрозу. А потому лишь с недоумением рассматривал глупых человеков со всех сторон, медленно плавая вокруг нас. Убедившись, что в наших руках нет никаких вкуснях, он презрительно курлыкнул и величественно урулил обратно за маленький островок, недовольно дергая хвостиком.

Кто первый начал ржать, я не помню. Но мы барахтались в воде, как две лягушки, цеплялись друг за друга и тряслись от хохота на удивление дружно.

– Целоваться будем? – спросила я, отбрасывая с лица мокрые волосы. А что тут скажешь, если выглядел мой лебедь так, что хоть слюной давись? Намокшая ткань рубашки обрисовывала мышцы, вроде не особо выпирающие, но отчетливые и такие… даже на вид сильные, гибкие, настоящие. Капли воды застыли на ресницах. Волосы Вей тоже убрал назад, картинно так, как это делают модели в рекламе дорогих духов. С учетом того, что на его запястье все еще поблескивали неимоверно дорогие часы, действительно казалось, что мы тут не от кислоты спасаемся, а снимаем дораму.

Вейшенг на долю секунды приоткрыл рот, вот явно хотел что-то спросить. Осмотрелся вокруг, заметил нескольких зевак, уже нацеливших смартфоны, и, казалось, хотел было отказаться. А потом взял и передумал. И даже отвечать не стал, просто притянул меня к себе и…

На берег мы выбрались бог знает сколько времени спустя, когда вокруг уже сияли мигалки полиции и скорой помощи, а толпа собралась такая, будто им бесплатно каждому по айдолу обещали. Ненормальную девку, которая все еще пыталась что-то орать, уже запихнули в полицейский фургон.

– Кто это был? – спросил лебедь в машине, когда нас ощупали, осмотрели, напоили чем-то горячим, укололи чем-то полезным, вытерли, намазали мазями, залепили пластырем наконец и переодели.

– Честно? Без понятия. Не помню. – Я тяжело вздохнула. – Думаешь, я шучу, когда говорю об амнезии?

– А что ты вообще помнишь? – Вопрос прозвучал несколько напряженно.

– Как целовать лебедей – помню. Как палочки до рта доносить – тоже помню. Кстати! Есть хочу! – Мне так не хотелось сейчас говорить о прошлом, об амнезии, о том, чего я сама не понимала и не могла объяснить. Да к тому же желудок меня полностью поддержал: взял и заурчал, прямо как у какой-нибудь героини из дорамы в ответственный момент.

– А как все время рваться закрыть меня собой – не помнишь? – Вей смотрел так пристально, будто пытался проникнуть взглядом под кожу.

– Э… хм. Об этом не надо помнить, оно само. Ладно… давай сменим тему, хорошо? Мне не по себе, если честно, и я правда хочу есть.

– Хорошо. Но пообещай, что в следующий раз ты не полезешь вперед меня, – абсолютно серьезно и как-то даже жестко потребовал Вейшенг.

– Не могу, – вздохнула я. – Говорю же, оно само.

– У меня была броня. Если бы не твой порыв, пострадал бы только пиджак. – Лебедь с легкой болью посмотрел на мое плечо, совершенно не вспоминая, что на нем тоже остались «боевые раны».

– Или твое лицо. Не загадывай, – вздохнула я, проводя пальцем по чужому подбородку.

– Для мужчины лицо не так важно, как для девушки. – Он настойчиво схватил меня за ладонь и заглянул в глаза.

Я мотнула головой:

– Давай лучше договоримся, что ну их на фиг, следующие разы. Не желаю!

– Никто не желает. Но я настаиваю. Если ты хочешь со мной отношений, мы раз и навсегда на берегу договариваемся: защищать семью – моя работа. И ты не будешь мне в этом мешать, пытаясь единолично принять удар на себя. Кирэн, это важно для меня. Обещай!

– О господи… Ладно, я обещаю, что не буду мешать и лезть поперек батьки в пекло. Но! Если почувствую, что могу помочь, не проси меня стоять в стороне.

– Для начала хватит и этого, – после долгой паузы тяжело вздохнул лебедь, взял с подголовника впереди стоящего кресла полотенце и намотал мне его на голову, потому что с длинных волос все еще капало. – А дальше разберемся. Поехали.

– В ресторан? – с надеждой спросила я, выглядывая из полотенечного тюрбана.

– Домой. Я сам тебя покормлю.

Глава 2

Вейшенг

– Правда, там сейчас нет прислуги, – добавил я, спохватившись и начиная осознавать, что только что сделал. Я позвал Кирэн в свой дом… в тот, где была Кристи.

Даже более того, в тот момент, когда девушку позвали по никнейму из сети, я на полном серьезе подумал, что они – один и тот же человек. Черт возьми, как говорят северяне! Я окончательно запутался и, по-моему, схожу с ума. Но этого же просто не может быть!

А с другой стороны… как я раньше не задумывался? О чем? О том, что эта девушка была в коме и ее родителям говорили готовиться к худшему. А она пришла в себя, будто ничего и не было. Пришла в себя ровно в тот же день, когда на меня совершили покушение. В тот же день, когда исчезла Кристи!

Итак, факты: Кирэн ничего не помнит. Ее ник в сети «Крис». Ласково – Кристи. Она, мать ее, переводчик! Профессиональный! Не многовато ли совпадений?! Из несоответствий – ее образ в моих снах кардинально отличается от нынешней внешности. Кристи была русской, и по духу, и по виду. А еще она была совершенно ненормальной, веселой, взбалмошной, не видящей границ и приличий, если ей так захочется. Она была огненно-яркой, простой и горячей. Совсем как Кирэн…

Будда! Слишком много совпадений! В голове не укладывается, этого просто не может быть!

Я верю, что в своей собственной черепушке мог нафантазировать все что угодно. Или, чем демоны не шутят, подцепить призрака умершей девушки. Хоть это само по себе сумасшествие. Но чтобы моя шизофрения и реально живущая девушка вот так совпадали? Судьба? Паранормальное явление? Шутка богов?

А может, это я сейчас в коме и все происходящее – бред моего воспаленного мозга? Тогда что было реальностью, а что сном? Призрак в голове или события после его исчезновения? «Снится ли мудрецу, что он бабочка, или это бабочка видит сон о том, что она мудрец?»

– Але, гараж. – Мое персональное сумасшествие высунуло нос из полотенца. – Ты чего загрузился, как траулер на рейде? Выложи из головы все эти контейнеры проблем и дурных мыслей, я тебя умоляю! Выкинь на фиг!

– Куда? – машинально переспросил я. И улыбнулся странной даже для меня самого улыбкой – то ли маньячной, то ли обреченной. Интересно, какой диагноз мне поставят в психиатрической больнице за мои размышления?

– Осспаде, да куда угодно. В море! Мы вон мимо набережной будем проезжать, смотри в воду и выгружай, выгружай. Чего ты? Вроде все нормально было, а как в машину сели, так у тебя на лице вся скорбь мира выступила.

– Скажи… а ты говоришь по-русски?

– Э… ну да. Это же язык моей матери. Ты не читал анкету? Первая жена господина Сюэ была из северных варваров, – осторожно выдала девушка.

– Что такое Бай Бай Ка?

Кирэн моргнула и полезла-таки щупать мне лоб. Я не возражал, ее прохладная после озерной воды ладонь была как нельзя кстати.

– Ты головой не ударился, пока мы прыгали и плавали? Или перегрелся на солнышке? – Она прислонила ладонь уже к своему лбу, сравнивая температуру. – Да вроде нет, я бы заметила. Это же имя твоего кота!

– Я знаю про имя, но что означает это слово? В переводе с русского?

– Кхм… ты что, назвал котика, не зная значения слова? Ну, оно так-то не очень-то и русское. Татарское скорее. Так называется местная нечисть в Поволжье. Нечто вроде домашнего духа в деревенской избе. А еще этим словом пугают маленьких детей, якобы Бабайка прячется под кроватью и кусает непослушных малышей за пятки.

– Кусает, – немного заторможенно кивнул я. – Если разыграется.

Хм.

И как это понимать? Совпадение? А бывают такие совпадения вообще?

– Что-то ты мне не нравишься. – Между тем лицо у Кирэн стало озабоченное. – Шок, что ли, догнал? Ты нормально себя чувствуешь? Шрамы не болят? Тебе же плечо прострелили, а теперь эта идиотка еще и кислотой…

– Откуда ты знаешь про плечо? – Вопрос выскочил сам собой, будто кто-то чужой его задал.

– Не помню. Читала, наверное, – еще озабоченнее отмахнулась Кирэн. – Да и какая разница? Все, кажется, мы доехали. Сам выберешься из машины? Или ну его на фиг, разворачиваемся и едем в больницу?

– Ни в анкете, ни в СМИ про характер ранения не писали. Как и про попадание огнестрельным оружием, – нахмурился я.

– Тебе точно надо в больницу. Господи божечки, да я ее своими руками придушу, идиотку кислотную! Ты точно головой не ударялся? Так, надо позвонить… а, блин! И твой, и мой телефон же утопили. Да что ж такое, почему я в тот момент просто не подумала? И часы, и документы из твоей барсетки! Вот дура-то! Надо было…