Воцарилась тишина, видимо, Пётр понял, что на обычный понт нас не взять, и других аргументов у него пока нет. Я же клял себя за то, что в действительности не предусмотрел вариант с выкуриванием, и противогазов у нас при себе, естественно, нет.

– Мы всё равно не уйдём, – раздался вновь голос Петра, – соответственно, и вы уйти не сможете. Я думаю, что нас больше, и дежурить под дверью мы сможем по сменам. Рано или поздно мы всё равно войдём.

– А ты проверь, – не сдавался я, – у нас тут жратвы на год. Сильно хочется в прятки поиграть, давай поиграем.

– Вы же всё равно всё не заберёте, – уже правильно начал аргументировать Пётр, – я знаю, что там всего десять машин. А ящиков на пятьдесят. Зачем нам людей терять?

– Это откуда же ты такой просвещённый-то? – решил я получить частичку информации.

– Тут секрета нет, – ответил переговорщик, – один из водителей колонны перед смертью рассказал. Всё хотел сам сходить и разбогатеть, но что-то не вышло у него. Он издалека к нам пришёл, зверь его какой-то порвал. Вот когда понял, что до утра не доживёт и всё это добро сгинет, взял, да и рассказал. Ну что, давай договоримся? У нас к вам претензий нет.

– А гарантии у нас какие есть? – зацепился я за рациональность рассуждений командира. – Мы сейчас договоримся, выйдем, а вы нас всех положите?

– Давайте так, мы сейчас отойдём и даём вам два дня на сборы, – начал торги Пётр.

– За два дня не управимся, – подхватил я, – дней пять нужно. Тут машины на консервации. И где гарантии, что вы нас на выходе не встретите?

– Тебе, Сумрак, паранойю лечить нужно, – усмехнулся Пётр, – я тебе предлагаю самому решать, что вывозить будешь, а ты от меня удара в спину опасаешься. Ты же на транспорте уходить будешь, как я тебя остановлю?

– Хорошо, я согласен, – подумав, дал я положительный ответ.

– Оставьте нам хоть одну машину, – попросил Пётр.

– Будет тебе машина, – согласился я и на это, хотя жаба сразу же запротестовала.

– Просьба к тебе ещё одна, – всё никак не унимался переговорщик, – пусть мои люди мёртвых заберут.

– Пусть заходят, – вновь утвердительно ответил я. Просьба совершенно нормальная. Я бы скорее удивился, если бы они их бросили, а так вроде всё по честному и командир нормальный, о людях думает.

Как только мы договорились, в дверном проёме опять забегали лучики фонарей, и в проём протиснулись две фигуры. Подхватили одно из тел и вышли из помещения, следом сразу же вошли ещё двое. Как только забрали третьего, топот ног сказал, что люди Свободного Тульского образования покинули бункер.

Мы выждали для порядка минут двадцать. Никакого движения. Верить на слово? Нет уж, увольте, ищите дураков в другом месте.

– Линза, прикрой, – запросил я в гарнитуру связи.

– Приняла. – шикнул ответ в ухе.

Я, стараясь ничем не загреметь, двинулся в сторону двери, не сводя с неё глаз и готовый в любую секунду прыгнуть в сторону. Дошёл до двери, замер, быстро выглянул наружу. Пусто. Это хорошо.

– Чисто, – доложил я в гарнитуру, – Линза, держи дверь под присмотром, Кок, останешься с ней, через четыре часа смена.

– Принял, – отозвалась рация Кока.

– Приняла, – отозвалась Линза.

– Остальные, бегом в гараж, готовимся к выходу, – отдал я распоряжение оставшимся членам команды.

Сам тем временем вошёл в генераторную, повернул ключ зажигания, есть контакт, аккумулятор, видимо, за сутки смог зарядиться. Хороший, за столько лет не рассыпался и не потерял свои свойства. Генератор радостно заурчал, я поднял рубильник, и по всему бункеру загорелось освещение. Затем я открыл щиток и поднял клавиши включения вытяжки. Ну а что, бояться больше некого. Те, от кого мы прятались, и так уже знают о нашем присутствии, а те, кто может явиться… Сомневаюсь, что Пётр допустит до делёжки ещё кого-нибудь.

– Выхожу, – оповестил я Линзу о своём появлении, она девочка неглупая, но на нервах всякое может быть.

– Приняла, – шикнула рация.

Всё же как удобно иметь связь.

– Линза, заряди гарнитуру, – сказал я в эфир. – Кок, будь на связи, потом свою ставь. Штамп и Гарпун, рации тоже на зарядку. Плюс все возможные аккумуляторы.

Услышав стандартное «Принял», я двинулся в сторону гаража. Нужно упаковывать вещи.

Два дня мы по сменам дежурили у дверей. По ночам оставались по одному. Спали, вздрагивая от любого шороха. Ворочали ящики и колёса от Уралов. Вымотались так, что хоть приходите и убивайте. Пётр держал слово и не совался к нам даже поговорить. Поэтому при погрузке я решил поделиться относительно поровну. Почему относительно? Да потому что в колонне ехало пятьдесят машин, а у нас всего девять. Поэтому поровну мы поделили только боеприпасы и стволы. А вот вещей, обувки, жратвы и даже дизельного топлива оставили почти всё. Но за это мы вынесли весь запас кофе, чая и сахара. Заодно удалось в кабины напихать коробок с консервированной ветчиной и всякими другими вкусностями. В общем, к концу вторых суток мы уже были готовы тронуться в путь. Но что-то не давало мне сразу покинуть это гостеприимное место. А ночью я вдруг для себя решил сходить и поговорить с Петром. Ну вроде нормальный мужик. Даже за своих людей мстить не стал, а ведь мог. Всё-таки преимущество было на его стороне. По крайней мере численное. Но человек рассудил здраво, не стал подставлять людей под пули, договорился и терпеливо ждёт, что же мы ему оставим. Может получится узнать, что же это за Свободное Тульское образование. Надо же так было обозваться, ещё и название области оставили. Интересно же, как там у них всё обстоит. Ну а что, не думать же на самом деле, что мы одни такие умные, а все кругом дикари. Глядишь, ещё и соседями обзаведёмся, торговать начнём. Ведь что такое общество без торговли и общения? Так и в каменный век откатиться недолго. Обмен опытом и информацией – это очень важные аспекты построения государства. Вон, в СССР семьдесят лет под железным занавесом просидели, а как упал тот самый, так и обалдел народ от собственной пещерности. Оказывается, весь мир-то вокруг развивался, а мы одни и те же станки производим до сих пор. И что в итоге? А ничего хорошего, сразу же подвесили ярлык с надписью «Гавно» и побежали на запад, за красотой ненаглядной. А красота-то эта всего лишь фантиком оказалась. Сейчас-то, конечно, все уже поняли, да только поздно. Пока за красотой гонялись, своё-то бросили. Вот и гниют по сей день заводы да фабрики. А мы ходим и воспоминаниями о своих производствах живём. А кто знает, как бы оно без занавеса-то этого было. Глядишь, как те китайцы сейчас жили бы. Да над западом посмеивались. Так что да, нужно идти, налаживать контакт с будущими соседями. Рано или поздно всё равно придётся, так почему не сейчас? С этими мыслями я и уснул.

Проснулся я за секунду до того, как меня хотел пошевелить Гарпун, чтоб я сменил его на посту. Моя смена была последней, перед рассветом. Я молча встал, немного размялся и приступил к наблюдению за дверным проёмом.

Вскоре проснулись все остальные, Линза принялась готовить кофе. Почему-то эту обязанность никому более не доверяя, в отличие от приготовления полноценной пищи. А когда я об этом спросил, то ответ был таков: «Вас допусти, так весь драгоценный кофе на гавно переведёте»! Попив кофе и приведя себя в порядок, я решил собрать военный совет.

– Итак, дамы и господа, – начал я, – раз уж мы готовы к выходу, на сегодня назначаю разгрузочный день, а завтра в путь-дорогу.

Все с облегчением вздохнули. Всё-таки предыдущие два дня прошли в бешеном темпе и при неслабой физической нагрузке.

– Есть ещё кое-что, – продолжил я, – но на этот счёт я хочу посоветоваться с вами. Хотя для себя я всё решил. Я хочу пообщаться с Петром.

Вокруг воцарилась тишина. Все обдумывали мои слова. Самое интересное, что никто не посмотрел на меня как на идиота и думали на эту тему вполне серьёзно и сосредоточенно.

– Я за, – наконец отозвался первым Кок, – нормальное решение, если учесть то, что мы считали эти земли дикими.

– Я тоже за, – решив что-то для себя, ответил Гарпун, а остальные просто кивнули в знак согласия, – врага нужно знать в лицо.

– Я не думаю, что они нам враги, – возразил я ему, – мне вообще хотелось бы свести беседу с ним к тому, чтобы заключить союз.

– Я с тобой иду, – вдруг сказал Кок, – прикрою, если что.

Я кивнул, и собственно на этом военный совет был окончен. Мы с Коком пошли собираться. Оделись в броню, нацепили связь, взяли наволочку с подушки в качестве белого флага, и, собственно, всё. Поднимаясь по лестнице, почти на самом выходе я увидел то, что сделала мина. Ступени, потолок и часть стены были в мелких сколах, а вокруг всего этого великолепия засохла большая лужа крови. Наверняка с такой кровопотерей человек умер. Ну тут уж извините, мы вас не звали, а вы припёрлись.

Подойдя к люку, я чуть не навернулся вниз по ступеням, весь верхний пролёт был завален бетонной крошкой. Самого люка и части бетона, в котором он находился, не было. Видимо, люди Петра отодвинули его, прежде чем начать спускаться. Я подошёл к краю, насколько это было возможным, чтобы не показываться в прямой видимости. Примотал наволочку к швабре и выставил импровизированный белый флаг в нишу над головой.

– Не стреляйте, – крикнул я, – это Сумрак, я хочу поговорить с Петром.

Ответом была тишина. Мы с Коком терпеливо ждали. Наконец послышалось какое-то шевеление.

– Здравствуй, Сумрак, – раздалось сверху, – что хотел?

– Мы можем выйти, – спросил я, – вы не будете стрелять?

– А это зависит от вашего поведения, – раздался насмешливый комментария Петра, – вдруг вы хулиганить начнёте.

– Я хочу просто поговорить, – не поддержал я шутку, – со мной ещё один человек. Хулиганить в наши планы не входило.

– Ладно, вылезай, – согласился на контакт Пётр, – только резких движений не делай.

Я медленно вышел, подняв руки над головой. Яму окружило пятеро бойцов, остальных не было видно, видимо, скрывались где-то поблизости. Но я копчиком чувствовал напряжение из кустов с разных сторон. Если начать хулиганить, как сказал Пётр, то в дуршлаг превратишься, не успев сказать «А».

Собственно, сам Пётр стоял чуть за спинами своих бойцов, скрестив руки на груди. Я даже слегка удивился его внешности. Невысокого роста, волосы ёжиком, цепкий взгляд, при невысоком росте вполне хорошо сложенная фигура, видно, что человек регулярно тренируется. Но больше всего бросалась в глаза его молодость. Навскидку ему можно было дать не больше двадцати пяти лет. Глаза смотрят серьёзно, но злобы в них нет. Сам слегка улыбается, как будто ожидал, что мы пойдём на контакт.

– Долго же ты думал, – подтвердил моё предположение он. – Я ждал тебя в тот же вечер.

– Нужно было вначале решить все дела, – спокойно сказал я, медленно опуская руки, – на случай быстрого отхода.

– Правильное решение, – кивнул Пётр, – дело превыше всего. Прошу, присаживайтесь за наш скромный стол, – указал он рукой на сложенные у костра брёвна.

– Спасибо, – поблагодарил я и качнул головой, приглашая за собой Кока.

Мы уселись напротив друг друга, люди Петра оцепили периметр, опустив оружие, как будто не с нами воевали всего два дня назад. Двое вышли из кустов и встали чуть за спиной своего командира. Окинув их взглядом, я мысленно восхитился. Все как один в одинаковом камуфляже, вооружены очень хорошо, стволы хоть и не новые, но все ухожены. Двое из команды держали в руках «Винторезы». До нашего появления в бункере я их никогда и в глаза не видел.

– О чём вы хотели поговорить? – начал диалог Пётр, разлив по кружкам ароматный травяной чай. – Угощайтесь, только что заварили.

– Да, собственно, ни о чём, – ответил я, Пётр приподнял брови, изобразив удивление. – Мы оставили вам ровно половину патронов и стволов, а всё остальное оставили почти полностью, обмундирование и еду. Так что как только мы уедем, можете заходить.

– И когда вы планируете отход? – поинтересовался он. – Кстати, патроны можете взять все, у нас нет в них недостатка.

– Вот как? – пришла моя очередь удивляться. – У вас что, какой-то склад под боком?