Как будто в подтверждение моих слов с неба сорвалась молния и с оглушительным грохотом ударила метрах в ста от нас.

– Ёб твою мать! – подпрыгнул Стас. – Пошли быстрее, пока нас тут не убило!

Мы пролезли в дыру забора и отправились в сторону стоящего неподалеку здания котельной. Вокруг царил бардак, кучи частей от раздолбанного оборудования, какие-то старые проржавевшие до дыр бочки. Продираясь по заросшей старыми колючками тропинке и перешагивая через очередную кучу какого-то хлама, мы наконец-то подошли ко входу в вожделенную «пещеру Алладина».

Внутри творился такой же кавардак. Старые котлы смотрели на нас открытыми чёрными провалами топок. Света, естественно, не было, и Стас чертыхнулся, в очередной раз споткнувшись о какую-то железку. По старому заброшенному зданию раскатился эхом грохот. Я включил налобный фонарик.

– Ну и где наше сокровище? – спросил я Стаса.

– Айдын говорил, что всё управление должно быть в подвале.

– Ну и где он, подвал этот? Ладно, я пойду вон туда посмотрю, – махнул я ему в сторону дальней от входа двери. – А ты давай в каптёрке слесарной прошурши, может чего полезного найдём.

Стас молча кивнул и пошёл в сторону дверного проёма, вновь загремев какими-то железками и чертыхаясь. Через проём мелькали отблески его налобного фонарика.

Немного постояв в задумчивости, я, осторожно ступая, двинулся в сторону предполагаемого подвала. Открыв дверь с неприятным скрипом, который эхом метнулся к потолку, понял, что угадал с первой попытки. Как и сказал Айдын, в маленьком подвальном помещении обнаружились электрические ящики управления. «Интересно, есть ли в них напряжение?» – подумал я. – «Судя по виду, нет». Тем не менее, «Бережёного Бог бережёт», я подобрал с пола какую-то железку, открыл ящик и, немного отойдя в сторону, бросил её на контакты. В это время с улицы раздался очередной раскат грома, а влетевший в открытые ворота порыв ветра завыл под фермами потолка.

Вздохнув, я присел перед ящиком и начал освобождать толстую медную шину. И тут в ящике полыхнуло, меня отбросило от него метра на два, больно приложив о стену. В глазах потемнело, а с улицы донёсся такой грохот, что заложило уши.

Глава 2

Я открыл глаза. Вокруг темнота, ладони жжёт, как будто я хватал ими раскалённый металл. Во рту пересохло. Где я? Что происходит? Почему так холодно? Я попытался подняться и сразу же застонал от боли в спине. В висках застучали молоточки, перед глазами поплыли тёмные круги. Память враз проснулась, и я вспомнил последние мгновения, вспышку, грохот снаружи, острую боль в ладонях и удар о стену.

– Как же так, ведь я проверил, в ящике не было напряжения, – с сомнением забубнил я себе под нос. – Неужели меня так молния приложила?

Я крякнул, кое-как присел и попытался опереться спиной о стену.

– С-с-с-с, – непроизвольно сквозь зубы вырвалось у меня. – да там теперь синяк во всю спину. Ста-ас! – крикнул я в темноту. – Стася-а-ан, мать твою, ты где?!

Тишина в ответ. Свалил, сука. Наверняка пересцал. Подумал, что меня убило, и свалил. Ну подожди, гад, выберусь отсюда, получишь у меня. Друг ещё называется. Чтоб я ещё раз с тобой связался.

– Ладно, нужно выбираться потихоньку.

Кое-как, опираясь на стену, я смог подняться с пола. Покряхтел, немного постояв, пошёл собирать инструменты. Взгляд упал на ящик ВРУ.

– Твою мать, весь выгреб, сучёныш, – выругался я, увидев пустое нутро ящика управления. – Ну подожди, козлина, щас я с тобой поговорю, дай только выбраться.

Меня захлестнуло от гнева, руки сами сжались в кулаки, и в кровь выбросило немного адреналина. Забыв о ключах, я схватил гвоздодёр и направился к выходу.

– Что за?.. – остановился я, едва выбрался из подвала. Помещение встретило меня полной пустотой, ни скелетов от металлоконструкций, на которых когда-то висела паутина трубопровода, ни старых наполовину разобранных котлов. Взгляд невольно устремился к потолку, которого так же не имелось на его законном месте. Небо было серым и мрачным, затянутым свинцовой тучей без единого просвета. Через них едва пробивался солнечный диск, намекая, что сейчас практически полдень. Ну, плюс-минус пара часов.

– Сколько же я тут провалялся?! И куда всё делось? – опять забормотал я. – Может эти уроды меня перенесли в другое место?

Мой взгляд упал на окружающие стены. С улицы, через раскрытый проём, там, где должны были быть ворота, по помещению бегали бледно-оранжевые всполохи, как от горящего снаружи огня. Я осторожно двинулся в сторону выхода. На душе скребли кошки, опять появилось тянущее чувство тревоги. Руки всё ещё продолжали сжимать гвоздодёр. Тихонько выглянув из-за угла, я действительно увидел костёр, вокруг которого сидело четверо человек бомжеватого вида. Рваные фуфайки, на ногах одного из них ботинки с раскрытыми ртами, подвязанные проволокой. Над слабым огнём что-то жарилось, об этом говорил сладковатый запах жареного, слегка подгорающего мяса. Крысу, что ли, они там жарят, или собаку какую поймали? Уже расслабившись, я вышел из развалины бывшей котельной, окинул взглядом окружающий пейзаж и вновь замер от удивления. До меня уже потихоньку начала доходить вся суть того, что происходит. Вокруг меня раскинулся пустырь с полуразрушенными остовами от когда-то стоящих тут зданий. Никакого намёка на бывший молочный завод и близлежащий район города.

Пока я стоял с открытым ртом, водя по сторонам вылезшими из орбит глазами, один из бомжей поднял на меня взгляд, и до меня, словно сквозь вату, долетел его возглас:

– Гля, пацаны, какую цыпу нам принесло.

Я медленно, словно во сне, перевёл взгляд на говорившего, и мои глаза невольно зацепились за то, что они жарили над углями.

«ЁБ ВАШУ МАТЬ! ЭТО, БЛЯДЬ, НОГА! ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ НОГА!» – всё это пронеслось в моей голове, вслух я смог лишь нечленораздельно что-то промычать.

– О, смотрите-ка, наш ужин замычал, – соскочил с места второй бомж. – Иди сюда, барашек.

Остальные двое тоже встали со своих мест и начали брать меня в кольцо, медленно перемещаясь влево и вправо.

– Не сцы, цыплёночек, мы тебя не убьём, так, слегка укоротим со всех сторон, – заулыбался первый, и в его руках непонятно откуда появился тесак. – Мясо должно жить, так дольше сохраняется свежесть.

Я подобрался! Руки затрясло от страха и адреналина. Да что, блядь, вообще происходит?! Тело само вспомнило давние уроки дяди Жени, вес тела перешёл на ногу, отставленную чуть назад, рука с монтировкой так же ушла за спину, левая рука подалась вперёд. Вся поза напоминала сжатую пружину, способную распрямиться в любой момент.

– Гля, пацаны, эта хрюшка оказалась дикой, – осклабился тот, который продолжал заходить с правой стороны, сближаясь на расстояние удара.

В этот самый момент я начал движение. Рука от бедра кинула гвоздодёр в переносицу правого противника. Раздался хруст сломанных хрящей носа. Не успевший закончить фразу бомж всхлипнул и схватился за лицо. Возвращая назад своё оружие, я продолжил движение к идущему навстречу первому бомжу, и железка врезалась ему в челюсть. «Всё, этот уже не боец», – подумал я мимоходом, заметив, как мгновенно закатились его глаза. Разворот в сторону оставшихся двоих. Удивление на лицах обоих. Делаю шаг влево, вправо, снова влево: самое кратчайшее расстояние между двумя точками – прямая. Делаю выпад гвоздодёром вперёд в переносицу очередного нападавшего. Хм-м, успел увернуться. Возврат орудием назад и вниз, чтобы повредить руку с ножом, которая не менее быстро метнулась ко мне. Загнутый конец гвоздодёра поймал руку, и я дёрнул её на себя, одновременно делая шаг вперёд. От неожиданности противник подался навстречу и нарвался на локоть левой руки своей челюстью. Этот тоже минус. После нанесения удара разворот вправо, железка описывает круг и с хрустом врезается в затылок первого противника, который сидел на корточках, обхватив лицо руками и пуская кровавые сопли. Минус три. Остался последний. Твою мать, он что, ствол из-за пояса тянет? Оставшийся бомж отпрыгнул и трясущимися руками пытался вытянуть застрявший пистолет, который запутался в ватных штанах, перехваченных проволокой вместо ремня. Вдруг его голова разлетелась, как гнилой арбуз, и меня обдало его мозгами вперемешку с осколками черепа. Спустя долю секунды до ушей донёсся сухой щелчок, как будто кто-то ударил кнутом. Это что, выстрел?! Да что здесь вообще происходит?! Разгорячённое тело среагировало быстрее мозга, и я уже занырнул назад за бетонную стену остатков котельной.

Сердце бешено колотится, в висках стучит, глаза заливает пот, руки трясутся, дыхание с хрипом вырывается из лёгких. Вся схватка заняла не более десяти секунд, а я уже выдохся. Послышались ещё три или четыре сухих щелчка. Спустя ещё какое-то время раздался голос:

– Эй, парень, выходи, не бойся. Не трону я тебя.

– Ага, с винтовкой трогать и необязательно! – выкрикнул я из бетонной коробки.

– Да не нужен ты мне, я же тебе помог, – раздался голос уже ближе. Я насторожился, моё положение более выгодное, если этот тип захочет взять меня в рукопашной.

– А я не просил о помощи, – выкрикнул я, внимательно следя за проёмом ворот. Тень покажет, когда он попытается войти. А вот, собственно, и она. Я подобрался, поднял гвоздодёр, как только появился силуэт человека, с хекающим выдохом опустил оружие на голову входящего. Мир вокруг сделал разворот, я увидел собственные ноги, вспышка боли в руке, и вот моя пострадавшая спина встречает бетонный пол. Воздух мгновенно вылетел из лёгких, в глазах заплясали тёмные круги, и тут меня вывернуло наизнанку. Пытаясь вдохнуть, я чуть не захлебнулся в собственной блевотине. С усилием перевернувшись на бок, я выворачивал свой желудок, пытаясь вдохнуть и откашляться с полным отсутствием воздуха. И… И всё, наступила темнота.

Кажется, я очнулся, но открывать глаза не хотелось. Потому что если я открою глаза, ощущение того, что это сон, исчезнет. То, что всё это реальность, напоминал кислый запах блевотины и сильная боль в спине. Я лежал и боялся пошевелиться.

– Ну что малой, очнулся? – прозвучал до боли знакомый голос. – Давай, поднимайся, жрать будешь?

Я застонал и открыл глаза.

– Дядя Женя?! Но как? Тебя же убили?! – уставился я на живого тренера.

– Типун тебе на язык, – улыбнулся он, – мы разве знакомы?

– Ну как же, ведь я тренировался у вас почти три года, – ещё больше удивился я. – Я что, тоже умер и попал в ад? – кажется, я нашёл себе логическое объяснение.

– По поводу ада ты может быть и прав, а так, выглядишь более или менее живым.

– Но тогда почему я вижу вас, это, наверное, последствие удара молнией, я о таком слышал. Вы призрак, я теперь могу видеть призраков.

– Да, малой, видимо, сильно тебя башкой приложило и молнией сверху шлифануло, – уже в голос засмеялся дядя Женя. – Я, малой, тебя совсем не помню и детей никогда никаких не тренировал.

– Ну как же, после того, как вы с войны пришли, с первой Чеченской, вы же в нашем центре работали, секция у вас была, по армейскому рукопашному. Вы ещё с Грушей разругались, авторитетом нашим, а потом он вас убил, в спину застрелил. Его потом вся милиция искала, мы с ребятами из секции помогали, нашли его и сами в ментовку притащили, – я немного смутился, – ой, про ментовку-то вы, наверное, не можете знать, вы ж мёртвый были.

– Да что ты всё заладил-то, мёртвый да умер. Так недолго и беду накликать! – уже всерьёз разозлился дядя Женя.

– Ой, простите, дядь Жень, – опять смутился я.

– В общем, так, малой, никакой первой или второй Чеченской не было.

– Как не было, а что тогда было?